Маньяк улыбнулся: так улыбается отец дочери, когда та сомневается в его силе и знаниях.
– Видишь ли. Наши конфисковали заклятья связи у пленных бандитов. И получили сигнал бедствия от преступников. Те рассказывают о своем случайном перемещении не на «Афродиту», а на «Диану» и просят портал, сообщив нужные координаты.
Заря подскочила, Аттари моргнул, а я машинально приподнялась на пуфике.
– И? – не выдержала бабушка. Лейн улыбнулся шире:
– И наши заверили, что портал обязательно будет. Но сказали, что долго общаться не могут, ибо почти под колпаком у правительства.
– Погоди! – вскрикнула Заря. – Это же значит, что спецслужбы могут бросить портал нам? Или я чего-то опять не улавливаю?
Лейн сделал такое лицо, словно говорил: «Ну а я о чем тебе уже столько минут толкую!»
– Ну и в чем же дело? – недоверчиво спросила бабушка, потому, что черный лельдис продолжал загадочно улыбаться.
– Нам дают двое суток на поимку преступников. Власти опасаются, что после посадки, бандиты начнут магическую бойню. На Сварайе врагов порядка по-прежнему немало. С нашими красавцами они не договаривались. Но могут подоспеть, распознав ситуацию. Преступники способны улизнуть уже на месте. Там местность такая, что скрыться не сложно. Прочесывать в их поисках окрестности – задача тоже далеко не из легких. И снова можно наткнуться на бандитские группировки.
– То есть ваши обещали преступникам помощь, а сами ждут, пока мы их обезвредим? – прищурилась Заря с недовольной миной.
Лейн кивнул и развел руками. Мол: ну, что ж тут поделаешь: такова ситуация.
– Но погодите! – вырвался у меня внезапный вопрос. – А как вы объясните преступникам, что два дня не кидали им нужный портал?
– Очень просто, моя Лея, – вмешался Вел. – Наши сообщили беглецам, что находятся под колпаком, как и сказал Лейн. Обещали связаться, как только оторвутся. Воспользовались нагнетанием – поведали, что за ними по пятам следуют агенты. И если что – схватят, пленят и отнимут портал. Преступникам этого, естественно, не хочется. Они пообещали информировать о курсе ежедневно или по любому запросу. И ждать, пока товарищи оторвутся от преследователей.
– Ну хоть что-то ваши сделали нормально! – Выпалила Заря, и облегченно выдохнула. – Тогда, значит, охота продолжается?
Лельдисы дружно закивали, Аттари глотнул коньяка и поменял позу – наконец-то отвис, обнадеженный новостями.
– Нужен стоящий план, – произнес Лейн. – Тем более, что у преступников, по их собственным заверениям, тоже есть небольшие съестные припасы. Они сказали, что дня на три хватит. Следовательно, пока мы все в равных условиях. Охотники и добыча могут меняться местами.
– Ничего! – азартно сверкнула глазами бабушка. – Мы им покажем где раки зимуют! Носы отморозят и лапки застудят.
Лейн хохотнул, Вел ухмыльнулся, Аттари подавился коньяком, а я показала бабушке большой палец.
Мне нравился задор Зари, ее порой детский оптимизм, мало похожий на цинизм взрослой женщины, что многое повидала на своем веку и многое утратила. Я радовалась, что Заря умела оставлять прошлое в прошлом, и смело идти дальше, навстречу будущему. Она всегда заряжала меня позитивом. Большую поддержку, пожалуй, оказывал только Вел.
И вот не успела я так подумать, как нас с бабушкой отбросило в одну сторону комнаты, лельдисов – в другую, а кузнечика – в третью. Мы с Зарей одновременно метнулись к мужчинам. Аттари сорвался как спортсмен на старте, но тут же совершенно пропал из виду. Впрочем, как и оба лельдиса.
Помещение окутал сизый туман, контуры существ и предметов едва угадывались. Я смутно различала фигуру Вела. Он метался, бился в невидимую преграду и выглядел как настоящий безумец. Аттари спокойно бомбардировал препятствие огнем и льдом, не прерываясь. Что ж, боевой маг, в своем репертуаре. И только Лейн почему-то исчез из виду.
Мы с Зарей наощупь приблизились к Велу. Белый лельдис торопливо сбросил одежду, обратился и принялся бить клювом в нечто совершенно прозрачное, невидимое. Мы с бабушкой протянули вперед руки и наткнулись на нечто вроде стекла. Холодное, гладкое и явно очень прочное, оно разделяло помещение на три части. Как отделения какой-нибудь тарелки для фруктов. Огонь и лед, удары мощного клюва лельдиса не причиняли техномагической штуковине никакого заметного ущерба.
Туман клубился, обдавая запахом чеснока и терпких специй. Будто рядом готовили узбекский плов. Лейн из серого марева даже не показывался. Заря выругалась, позвала маньяка и вдруг откуда-то сверху полился его голос.
– Все сохраняем спокойствие. Заклятье, что меняло курс, зацепило систему безопасности станции. Сейчас мы ее дистанционно отключим. И все будет хорошо.
Вел зарычал, саданул в невидимую стену клювом: отчаянно, наотмашь, изо всей силы, издал такой звук, словно вернулся в гнездо и обнаружил, что птенцы растерзаны хищником. Заря остановилась и почему-то успокоилась. Доверяла своему лельдису на все сто процентов. И это не могло меня не радовать. Я замерла, в ожидании действий Лейна. Огненные язычки со стороны Аттари – откуда-то справа – тоже пропали.
Мы с Зарей нащупали ближайшие пуфики и присели, напряженно вглядываясь в сизую стену.
За прикрытыми веками я различала всполохи эмоций: разноцветные, яркие, как неоновые лампочки, почти такие же, как в момент, когда очнулась на станции. Радовало, что лельдисы больше переживали за нас, верили и надеялись, чем злились и ненавидели. Хотя последние чувства тоже зашкаливали.
Дальше все происходило как в дурном сне. Когда видишь, что творится нечто неладное, но ничего предпринять, увы, не в состоянии. Из сизого тумана по ту сторону преграды показался Лейн: хмурый, но решительный. Даже в зверином обличье, в форме лельдиса, его эмоции читались без дара химеры. Казалось, маньяк лезет за нас в пекло, все обдумал и уже не отступится.
Послал Заре последний, ласковый взгляд, оттолкнул от невидимой стены Вела, хотя тот сопротивлялся из последних сил. Мощный удар когтистой лапы отправил белого лельдиса в угол помещения. Скрежет прорезал тишину в комнате, которую раньше я даже не замечала. Вел тормозил, отчаянно стараясь вернуться на место. Рванул, видимо, один догадываясь, что происходит.
Заря выдохнула, выпрямилась и быстро заморгала.
Черный лельдис вернулся в мужское обличье. Вел очутился совсем близко, выбросил лапу, пытаясь оттолкнуть товарища. Маньяк ловко увернулся: и в первый раз и во второй. Казалось – еще секунда – и Лейн отлетит подальше. В человеческой ипостаси он вряд ли смог бы достойно противостоять звериной сущности подчиненного. Но Вел опоздал на считанные секунды. Лейн приложил к преграде руку и поспешно включил браслет-компьютер. Стена дрогнула и пошла крупными трещинами.
Раздался странный звук – так рвется плотная холстина. И не успели мы смекнуть, что происходит, как невидимые препятствия раскололись, словно плотные стекла. Лейн обратился, Вел оттолкнул его, ринулся в сторону, Аттари отлетел куда-то вправо. Заря вскрикнула и алые капли веером полоснули по сизому воздуху. Кап кап кап… Рубиновые градины упали на пол и покатились к нашим ногам.
Бордовые разводы окрасили центр помещения. Что-то взвыло на потолке, словно там ожил раненый слон. И сизый дым взвился вверх широким столбом. Раз – и его как не бывало, только серая ниточка втягивается в отверстие над нашими головами.
Заря закричала, бросилась куда-то, я оглянулась и только ахнула, опустилась на пол и замерла в оцепенении. Ледяные пальцы ужаса стиснули желудок.
Лейн распластался на полу, израненный, без сознания. Руки, ноги и туловище его были изрезаны в кровь. Правый мизинец болтался на куске кожи.
Вел и Аттари, словно подорванные, метались возле стены – кажется, доставали аптечку и всякие медицинские примочки: обычные и магические. Даже не знаю – почему так подумалось. Просто вдруг пришло озарение. Но пока колдун и лельдис суетились, бабушка поманила меня рукой. Я встала и двинулась к ней, на ватных ногах, под бешеный стук пульса в ушах.
Я поняла, что планирует бабушка. Не знала, получится ли и хватит ли нам энергии. Сможем ли потом восстановиться как следует. Но раненый лельдис не оставлял выбора. Бледные впалые щеки его потемнели, под глазами пролегли сизые тени, черные волосы разметались вокруг головы и походили на смятые перья. Обнаженное тело Лейна застыло в неудобной позе. Туловище и голова повернуто в одну сторону, ноги в другую, причем настолько, что позвоночник не мог остаться в целости.
Зияющие раны на торсе, руках и ногах черного лельдиса открывали взгляду месиво внутренних органов – темную кашицу с кровью, белые ленты сухожилий и матовые осколки светлых костей.
Какие бы новомодные лекарства ни припасли тут работники станции, какими бы аурными зверюшками ни снабдили их земные врачи, вряд ли они быстро поставят маньяка на ноги. Вел и Аттари водили руками у стены, исполняя знакомый шаманский танец. Заря кивнула мне, и я присела, ощущая, как под коленями растекается кровь. Теплая, словно еще живая… Ало-желтая ромашка лужицы окружала тело раненого лельдиса, тонкими струйками-лепестками расходилась все дальше, вдоль стыков серебристой половой плитки. Зияющие раны, сломанные кости, что белыми штырями торчали из тела, меня уже очень давно не коробили. Во время спасательных операций с Эргием я повидала подобного немало. Но вид совершенно раздавленной бабушки заставил сердце резко остановиться.
– Лейн! Если очнешься, я прощу тебя! – выдавила она из пересохшего горла, и внезапно буквально забилась в истерике. Еще никогда я не видела бабушку такой потерянной, смятой, подавленной. Такой беспомощной в своей боли, полностью поддавшейся ей и сломленной. Заря мычала что-то о том, как сильно она переживала за Лейна: тогда, сорок лет назад, когда он пропал на опасном задании. Как нервничала и как поняла – что не в силах себя побороть. Она уже потеряла единственную дочь, любимого мужчину и затосковала надолго. Страсть, что объединяла их с лельдисом, казалась для Зари как манна небесная. Высшие оборотни живут очень долго, я даже не представляла – сколько же именно. Только не встречала ни одного лельдиса, который бы умер за столетья от старости. Но когда Лейн пропал на задании, Зарю здорово переклинило. Она шла к начальнику, выяснить – жив ли, здоров ли. Но уже чувствовала, что хочет расставания. Дальнейшее сыграло очень Заре на руку. Ревность, драка, несправедливые обвинения – все