— Отчаянная деваха!.. И потом душа у нее — для нового общества. Одним словом, душа будущего!
— Ого! Вот это «паблисити»!
— Не дрейфь, Надежда, мы еще увидим «небо в алмазах»!
А она плакала от радости спасения, от жалости к погибшим, от ужаса перед будущим!
Два БТРа на предельной скорости шли на север, а навстречу им громыхала колонна машин, которые тоже шли на предельных для них скоростях на юг.
И вот, вылетев на очередной холм, Крохаль увидел, как начало этой колонны спускается навстречу ему, в низину.
— Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! — пробормотал он.
Решение пришло мгновенно. Места он эти знал вдоль и поперек! И по картам, и сверяя эти карты на учениях, и по охоте. Параллельно новому шоссе шел старый Екатерининский тракт, который петлял своей испытанной грунтовкой по логам и долам, лесам и перелескам. Туда! В объезд!
БТР послушно пошел по целине. Идею со встречным танком приходилось сдавать в архив. Что там у нас в запасных вариантах? За реку! На север! Пусть поищут! А и там не без людей! Только вот переправа сейчас далеко вверху — вода сбыла, и топкий ил не пустит к воде! Выбирать песочек-то некогда — хвост близко!
— Почему так трясет? — услышал он в шлемофоне и выругался про себя.
— Поедем в объезд — дорога разворочена!
Но Полторацкая уже поняла — дело не в дороге, и пожалела, что спросила. «Если он откажет мне в остановке, то это бегство от своих!» — решила она и минут через десять, когда уже выехали на грунтовку, попросила остановить машину. Ах, как он был смущен!
— Как же десант, погоня?!
— А разве мы не оторвались?
«Соображаешь!» — чуть не сорвалось у него вслух.
— Оторвались-то оторвались, но давайте через часик! — попросил он так задушевно, что Зоя совершенно машинально согласилась. И только спустя некоторое время подумала: «Ну и гусь!»
БТР полковника столкнулся с колонной, не доезжая километров десять-двенадцать до отворота Крохаля. Репнин развернул БТР поперек дороги и встал. Подбежал комбат-два и отрапортовал.
— Кто приказал?
— Ваш приказ нашли с приключениями. Крохаль не хотел!
— Так… БТР его не видели?
— Никак нет!
— Проскочили где-то! Передать по рации в хвост колонны, чтобы два БТРа шли в деревню Клепики на перехват БТРа номер триста девяносто семь.
Хвост колонны тоже прошел место отворота, и догнать Крохаля в Клепиках можно было только мчась назад на предельных оборотах двигателей. Репнин не стал больше терять времени, сел в командирскую машину, а в БТР прислал вместо себя какого-то капитана, командира роты, и транспортер полетел по кочкам и ухабам догонять мятежного подполковника.
Пустынная гравийная дорога, обсаженная вековыми березами, виляла в разные стороны и не давала обзора больше чем на километр. Справа тяжело вставало низкое, распухшее солнце, лучи которого с трудом пробивали пыль, стоявшую в атмосфере. Но с каждой минутой становилось все светлее. Впереди сверкнуло небольшое озерко. Крохаль обернулся к Зое:
— Держитесь крепче, сейчас нырнем!
— Зачем?
— Не соображаешь! Вымыться надо — небо светлеет, да и зона радиации кончается!.. Надоел небось намордник-то?
— Надоел…
БТР, подняв фонтан брызг, вылетел по коровьему загону на середину озерка и закачался на собственной волне.
— Снимите и сполосните маску и руки через боковой люк!
Чистая вода нежно плескалась у борта. Крохаль чуть подал БТР вперед, как бы меняя воду. Зоя сняла противогаз, прополоскала его вместе с коробкой. Опустила в прохладную воду руки и поймала на себе изумленный взгляд Крохаля, который проделывал ту же операцию. Ей стало почему-то жутко. «Утопиться, что ли», — мелькнула мысль. «Стоп — зачем же топиться, а если вот так нырнуть и удрать! Здесь-то?! Нет, ничего не выйдет!» И она обмакнула лицо и волосы в воду. «Мыться, так уж мыться!»
Крохаль выводил уже машину на берег. Колеса коснулись дна. Взревел мотор, и ласковое озерко осталось позади. Открыли все люки. Стало светло. БТР, взбивая пыль, набирал скорость.
Раньше, до ввода в действие ГЭС, в Клепиках были известные на всю округу броды. По галечным перекатам в иные засушливые годы пешком разгуливали вороны, хватая на быстринке мальков, улиток и прочую живность. Сейчас с разрушением плотины они должны были снова обнажиться, а наезженные пологие спуски гарантировали, что груз, сложенный как попало в машине, останется на местах.
Деревенька уже была на виду, когда внимательный глаз подполковника увидел впереди облако пыли. Дул прежний северный ветерок, и пыль висела над поднявшим его БТРом.
— В клещи берут — выругался он сквозь зубы. — Соображают! Зоя, как вас по отчеству? Держитесь крепче, к речке спускаться будем. Плохо мы помылись!
«К речке — это здорово. А вдруг повезет?! Надо только незаметно», — думала Зоя.
— Был здесь где-то спуск! Был! Точно помню!.. А! Проехал я чуть-чуть!
БТР круто развернулся и пошел в обратном направлении. Вот он, отворот! По мягкой озими, притушив за собой пыльный «лисий хвост», БТР за кустами катил под уклон к реке. Сейчас будет ложок. Река — вот она!
Солнышко делало свое дело — становилось жарко.
— Ты чего в маске? — крикнул в шлемофон капитан.
— Грязные мы с полковником! Побарахтаться пришлось…
— Да, надо вымыться! Где бы только! А, вон, гляди…
— Вижу…
— Э-э! Нас опередили! Предусмотрительный у нас Жора!
Рудольф подтянул сапоги и слез в воду. Начал было мыться, но увидел в отдалении на дороге пыль.
— Прозевали, встречные едут! — и полез в люк.
БТР вылез на дорогу, остановился, как собака, которая хочет отряхнуться, и вырулил на дорогу. Но нет, пыль садилась, а машины не было видно.
Они подъехали к садящемуся облаку, и все стало ясно.
— Это он! К реке спуск ищет! Черт дернул мыться!
Урчание чужого мотора где-то невдалеке Крохаль ощутил как бы желудком.
— Ах, сучьи дети! Догнали…
БТР стоял у самой воды.
Крохаль затравленно огляделся:
— Да нет, еще повоюем! А ну, если вдоль речки, там над омутом ивняк… — пробормотал он сам себе и плюхнулся в водительское кресло.
На малом газу он въехал в воду и выключил было двигатель, но машину завертело, и пришлось включить мотор снова. До ближайших кустов было метров триста-четыреста.
— Они думают, я на дорогу вылезу. Дудки! Мы здесь отсидимся!
А Зоя тем временем, сидя у бокового люка, тайком отстегивала все, что можно отстегнуть. БТР встал под нависшие кусты, и мотор замолк.
— Закрой-ка люк, красавица! — проворковал вдруг Крохаль.
Стало темно. Зоя не оставляла идеи, ставшей навязчивой, и тихонько приспустила бахилы.
Крохаль не отрываясь смотрел на берег.
Вот из лога выехал БТР, остановился у воды, куда вели отчетливые следы колес.
Капитан с Рудольфом думали. Следов на другом берегу не было.
— Здесь он где-то!
— Похоже!
— Бинокля тут в хозяйстве нет?
— Надо пошарить! Хозяйство добротное… А где бывает?
— Посмотри-ка вон там…
— Есть! Ну-ка…
В окулярах бинокля промелькнули мокрые безлистые веточки, у самой воды травянистый берег. Стой! Поднимая и опуская лиственную завесу, под берегом колыхался зеленый борт машины. Вода спала, и ивняк оказался выше его обычного уровня.
— Вон! — выкинул руку Рудольф, передавая бинокль капитану.
— Вижу! Ну, «вон»… а дальше что? Как брать? Стрелять, говоришь, нельзя, а догоним — таранить? Сами поломаемся… Да и не догнать!.. Ты бы знал, как он водит, — это тебе не Коля Скринкин!
— А если попытаться загнать в болотину?
— Соображаешь! Как говорит Жора. Давай попробуем.
Крохаль видел блеск стекол и то, как оба дружно опустились в люки. БТР пошел в воду.
— Щенки! Сучье отродье! Был бы у меня крупнокалиберный! Ну нате, ловите!
И началась гонка.
Извилистая, с крутыми берегами река била то в порог, то в перекат.
Крохаль стартовал позже, и расстояние между машинами сократилось до ста-ста пятидесяти метров.
Одну излучину с низкими берегами прошли посуху. И снова плюхнулись в воду. Разрыв то сокращался, то увеличивался. Но в одном широком месте Крохаль услышал лязг железа. Он обернулся — Зоя вылезала из люка.
— Стой! Куда?! Застрелю! — Крохаль сорвался с сиденья и нырком достал Зою, ухватив за рукав.
— Смотрите, что-то происходит! — крикнула свесившаяся в боковой люк Наташа.
И в самом деле, БТР с бортовым номером триста девяносто семь стал описывать пологую кривую, и, когда повернулся бортом, все увидели, как полуобнаженная фигура, вырываясь из своей одежды, вывалилась из люка и упала в воду. Крохаль высунулся с пистолетом в руке, но неуправляемый БТР шел уже против течения. Не помня себя от ярости, Рудольф припал к пулемету, развернул башню и нажал гашетку. Пули взбили фонтанчики воды и ближе-ближе ударили по лобовой, а затем по бортовой броне, прошивая насквозь железную коробку! Он откинулся от прицела, сполз в кресло и вдруг увидел белое пятно, плывущее к берегу. Зоя ныряла и вновь выплывала, уверенно гребла к высокому берегу.
Командирский БТР без башни, с номером 397 на борту, начал было погружаться в воду, но, коснувшись колесами ила, встал неподвижно…
А по шоссе потоком шли бронемашины, бульдозеры, понтоны, разгоняя встречных зверей и людей.
И только воронье летело вслед за машинами. Оно не знало основ ядерной физики, просто там была их воронья пища. И это был их конец.
Серая мгла стояла над землей. Высокое майское солнце едва просвечивало бледным, белесым пятном, почти не давая тени. Непрерывно дул ледяной ветер, выстилая грядами песка неузнаваемо изменившуюся территорию расположения полка.
От главного крыльца бывшего централа, забранного досками в виде тамбура, во все стороны тянулись крытые траншеи и туннели, обитые поверх настила брезентом, снятым с танков. Там, где вихрь пытался задрать обшивку, в землю были вбиты колья с накрепко прибитыми к ним досками. Горбатые мостки через траншеи для прохода по ним тяжелой техники обозначали направления старых, переметенных нынче землей, дорог. Причудливое переплетение песчаных наносов с хребтами подземных ходов казалось паутиной, опутавшей городок за долгую бесснежную зиму.