Анна почувствовала, как Резнов навострил уши – словно гончая взяла след.
– Как такое возможно! – делано удивился поисковик.
– Тьма всегда ищет способ поглотить свет, – развел руками староста.
– Где нам его найти – этого вашего отщепенца?
– Он никогда не был одним из нас… Он рыбак, его зовут Иван Быстров, – нехотя сказал староста. – Думаю, вы без труда найдете его в Лумивааре.
– Тезка ваш, значит?
– Я – Ийбо, – тихо ответил староста, развернулся и зашагал вниз по холму.
Ветер раздувал цветные ленты на кресте, вокруг было тихо и спокойно. Идолы по краям круга безмолвно смотрели на троицу каменными глазами. Анна подумала, что они наверняка знают все ответы. Жаль только, что их не разговоришь.
Среди домов Анна заметила пару адептов, чем-то привлекших ее внимание. Смолина пригляделась: одеты они были как все – в белое, но что-то в них было иное. Прямая осанка, быстрота движений, каменные лица – словно это были адепты другого ранга. Ветер донес до Смолиной голос одного из них:
– Revittia kaglanuora, брат!
– Ань, ты чего? – спросил Виталик.
– Помнишь Сергея из Лахты? – негромко сказала она. – Он рассказывал о приветствии сектантов внутреннего круга.
– И что?
Смолина промолчала. Она и сама не знала, что это значит. Но на всякий случай невзначай проследила путь этих двоих – они спустились по другой стороне холма, выходящей к озеру, сели в моторную лодку и уплыли на бескрайние просторы Ладоги.
– Смолина, ну чего застряла? – прикрикнул Резнов.
Уже почти на выходе из деревни, проходя мимо дома Дарины, которая теперь стирала одежду на крыльце, Анна на мгновение остановилась.
– Дарина, – негромко позвала она. Женщина повернулась на голос. – Вы используете ладан?
– Ладан? – удивилась Дарина. – К чему он мне? Его используют только в обрядах.
Анна почувствовала, как холодеет внизу живота.
– Таких, как Пхоа?
Дарина внимательно посмотрела на нее.
– Откуда вы знаете про Пхоа?
Они какое-то время молча смотрели в глаза друг другу, затем Анна повернулась и зашагала к своим спутникам.
Вскоре они уже спускались с холма к машине. Следом за ними какое-то время бежала виляющая хвостом дворняга, а дети махали руками.
– Иван Быстров, – задумчиво проговорила Анна. – Значит, Лумиваара?
– Кто вообще пгидумал эти названия? – подал голос Виталик, приободрившийся после того, как они покинули обитель. – Язык сломаешь.
– А скажи вслух – Лумиваара! – подначил его Резнов.
– Да пошел ты… – буркнул Виталик и отвернулся.
– Что думаешь насчет нашей пропавшей парочки? – спросила Анна.
– Не отрицает, что были, – задумчиво протянул Резнов. – Интересно.
– Говорит, сами покинули обитель… Но вот сами ли?
Резнов только хмыкнул.
– Ну, чего ты молчишь?
– А что ты хочешь услышать?
– Мнение! Тебе не кажется, что Ваня водит нас за нос?
– Я не знаю, – признался поисковик.
– Резнов, ты же бывалый человек! Ты чуешь людей нутром!
– Это и смущает, Смолина. Я не знаю, что происходит в этой деревне, но непохоже, что староста врет, – Резнов вставил в рот сигарету, чиркнул зажигалкой и сладко затянулся горьким дымом. – Он свято верит в то, что говорит.
Руна 3
Стрелы вырезал искусно
И тогда их оперяет
Тонким перышком касатки,
Воробьиными крылами.
Закалил он эти стрелы,
А потом концы намазал
Ядовитым черным соком,
Что нашел в крови змеиной.
Так готовы были стрелы.
Лумиваара выглядела так, какой Анна ожидала увидеть «Обитель Рассвета», – мрачная деревня, затерянная среди карельских болот. Это было небольшое селение на берегу реки с чисто карельским названием Оять. Единственная улица извивалась словно змея, шарахаясь от низин и небольших взгорков. От основной дороги к кое-как разбросанным домам расползались тропинки – словно у проходящего мимо проектировщика продырявился мешок, из которого в разные стороны разлетелись приземистые домишки.
Местный дед, встреченный ими на дороге, подсказал, где найти дом Ивана, и сейчас «Ленд-Крузер» остановился у небольшой избушки у воды, приподнятой над землей на сваях.
Дверь была открыта. Анна постучалась, но ответа не было. Они аккуратно вошли внутрь.
Избушка была словно после погрома. Охотничьи трофеи и рыболовные снасти валялись на полу, запутанные в рыбацкой сети, вперемешку с пустыми бутылками и остатками пищи. На скамье лежала отрубленная голова оленя. Пахло гнилью. Резнов тронул Смолину за локоть и кивнул на темное пятно на полу.
– Кровь? – негромко спросила Анна.
– Свернулась уже.
– Думаешь, Ивана?
– Ну либо он прямо в доме тушу разделывал.
Виталик сморщил нос.
– Какой же здесь багдак!
– Странно, что это сказал именно ты, – заметила Анна, вспоминая комнату Виталика.
– Носки – это не головы оленей! – парировал парень.
Виталик пытался шутить, но ему было явно не до смеха. Смолина и сама чувствовала, как ее пробирает дрожь от этого места. Не нравилось тут и Резнову – Анна видела, что старый поисковик с опытом бандитских разборок нервно сжимает кулаки.
– Пашук, поди прочь! – вдруг раздался снаружи женский голос.
– Ну бабушка Окку!.. – запричитал какой-то пацан, после чего послышался звонкий шлепок.
– Я тебе сказала, за реку одному не ходить? Сказала?
Анна вышла на улицу и увидела у соседнего дома старушку, от которой улепетывал малец. Смолина поздоровалась.
– А вы кто такие будете? – сощурилась старушка.
– Мы ищем Ивана Быстрова.
– Зачем это он вам?
– Поговорить хотим.
Старушка пошамкала губами.
– Впервые вижу тех, кто хочет поговорить с Иваном. Обычно от него хотят держаться подальше.
– А что с ним не так? – спросил Резнов.
Бабушка Окку пошамкала губами.
– Иван всегда нелюдимый был, выпить любил сверх меры… Раньше охотился много, рыбак первоклассный был – лучшая лодка у него в селе, с мотором! – здесь старушка помолчала, а после продолжила уже скорбно: – Но после кончины Тайми так совсем с катушек слетел, прости господи! Ходит с ружьем по деревне, глаза кровью налиты. Помешался совсем старик!
– Тайми – его жена? – уточнила Смолина.
– Племянница. Умерла недавно, да примет лес ее душу! И парень ее, Никита, вместе с нею. А такие славные ребятишки были!
– Отчего они умерли?
– Не знаю, дочка, говорят, болезнь какая-то.
– У обоих? – удивилась Анна.
– У нас такое случается… радиация, – развела руками Окку. – Старики молвят, полвека назад на озере бомбы взрывали, чтоб им пусто было! С тех пор люди мрут.
– У ребят же остались родственники помимо безумного старика, – сказал Резнов. – Где их найти?
– А нигде, сыночек. Тайми сирота. А Никиткины-то уехали из села после того случая.
Все это напоминало Анне другую деревню, лежащую в паре сотен километров отсюда. Неужели ко всему этому причастен Светорожденный?
– Места тут гиблые, – продолжила старушка. – Давным-давно на наш край шведы зарились. Вошел отряд в село, а защитить некому – мужики на охоте все. Басурмане-то стали бесчинства наводить и за бабами гоняться. Тогда все молодые, чтоб сохранить чистоту и верность, в озере и утопились. С тех пор места наши прокляты. То скотина падет, то старуха Лоухи молодежь к себе приберет…
Анна переглянулась с Резновым.
– А что со скотиной?
– Да был случай недавно… с полгода назад. У соседей все стадо пало. Кто видел, говорят, спустилось с небес облако да и поглотило коров! Но я скажу тебе, как было на самом деле, – бабушка Окко понизила голос и притянула к себе Анну: – Это был Отсо – дух огромного медведя, посланный Лоухи, чтобы сгубить наш скот!
Резнов вздохнул и отвернулся. Анна понимала его – сама за последний месяц наслушалась этих баек.
– А как это так – поглотило облако?
– А вот так! Хошь верь, хошь не верь, а люди врать не станут! Не зря Светорожденный говорил, что конец света близок! Знамение это.
– И вы в это верите?
– А чего ж не верить-то? Ему врать-то зачем? Он, говорят, этого, как его… Нострадамуса расшифровал. Будет беда, будет беда… – запричитала бабушка Окку.
– А соседи те, у которых коровы пали, – с ними можно переговорить?
– Уехали они, дочка, уехали – без стада что тут делать, как кормиться? Пустеет деревня, скоро никого не останется. Вся надежда на молодых была, а тут вишь, с Тайми и Никиткой че приключилось… Эх, напасть какая!
– Они любили друг друга?
– Твоя правда! На сеновале у Ваньки-то в этот момент любезничали… так их и нашли – в объятиях друг друга. А какая пара была! Думали, уж скоро на свадьбе гулять будем! Да только вместо свадьбы похороны настали. Иван-то один теперь остался, дядька Тайми который…
– Скажите, где нам его найти? – спросила Анна. Старушка внимательно посмотрела на нее.
– Ребятки, вы, я вижу, славные – отправляйтесь лучше туда, откуда пришли. Не надо вам его находить.
– Туда, откуда мы пришли, просто так не вернешься, – покачала головой Смолина.
– Ну смотри сама! Коль уже решила – наверняка найдешь его в кирхе.
– Это где?
– Церковь лютеранская за деревней. Это вам через финское кладбище идти надобно.
– Почему финское? – удивилась Анна.
– С войны еще, – махнула рукой старушка. – Финские захоронения. Кирха полуразрушена, раньше всё пытались восстановить, да сейчас некому стало…
– Иван тоже?
– Иван ходит туда почтить Тайми. Только смотри, дочка, – будь с ним осторожна! Никто не знает, что на уме у Ивана. Храни вас Господь, ребятушки! – бабушка Окко перекрестила Анну. – Пашук, проводи гостей!
Из-за спины старушки вновь показалась лохматая голова паренька, но старушка тут же отвесила ему подзатыльник.
– Куда без шапки! А ну бегом одеваться! Он вас догонит, идите к выходу из деревни.