― Он может продать снег чертовым эскимосам.
В голосе его отца сквозили веселость и юмор, а слова были адресованы матери Билли. Поначалу казалось, что его отец впечатлен этим фактом, но затем его тон помрачнел.
― Но теперь у него большие проблемы. Не хотел бы оказаться на его месте, если он не сможет одурачить жюри присяжных.
Билли лишь наполовину понял, что имел в виду его отец, но он знал некоторые слова, которые тот произнес. Прохвостами называли тех, кто играет в карты, но он не был уверен, что его отец подразумевал под этим именно это. Похоже, это было что-то плохое. Билли знал, что такое жюри присяжных, потому что его бабушка любила смотреть «Королевский Суд» по телевизору во второй половине дня. Билли считал эту передачу скучной и, пока ее показывали, играл на ковре, но он слышал такие фразы, как: «Леди и джентльмены в жюри присяжных», произносимые напыщенным южанином в белом парике и черной или красной мантии, а после кого-то либо отпускали, либо отправляли в тюрьму.
Билли пошел на кухню и увидел, стоящего там отца, который просматривал местную газету.
― У отца Дэнни проблемы? ― спросил Билли.
Его отец тотчас же разозлился.
― Нет, ― резко ответил он. ― Не твое дело.
И вытолкнул Билли из кухни на задний двор. Билли решил, что лучше не путаться под ногами, и какое-то время пинал футбольный мяч об стену. Его отец уже находился в плохом настроении, потому что пиво в «Вайт Хорс» снова подорожало до двадцати пяти пенсов за пинту: он угрожал перестать пить там, но все знали, что такого никогда не случится.
Билли подождал, пока его отец не уйдет в паб, а его мать не окажется занята наверху, перестилая простыни. Он вернулся на кухню и начал листать газету, пока не нашел статью, в которой упоминался отец Дэнни. Он внимательно прочитал статью, поняв не все, но выяснив, что Кенни обвинили в продаже чего-то, что ему не принадлежало. Говорилось что-то о земле, которую взяли в аренду, а не в собственность, и отец Дэнни «исказил факты», что Билли посчитал эффектным словечком для обозначения рассказывания выдумок. Тут были замешаны большие деньги и, если признают вину, виновный «скорее всего, получит приговор о лишении свободы», согласно словам юриста, которому не нравился отец Дэнни. Другой юрист, тот, кому нравился Кенни Гилберт, сказал, что произошла неразбериха, слово, которое Билли было очень трудно прочитать, так что Билли пришлось произнести его вслух трижды, прежде чем удалось сделать это правильно.
Позже, он сглупил и напрямую спросил своего друга, отправится ли его отец в тюрьму, а Дэнни пришел в ярость, с силой пнул Билли в голень и закричал на него, чтобы тот заткнулся. Билли больше не поднимал эту тему.
Глава 35
Хелен покинула интервью с Полом Верити, получив занимательную фамильную историю, касающуюся Дэнни Гилберта, но ей так и не перезвонили родители девушки, погибшей на Монблан. Если они и подозревали Дэнни, то, определенно, бы уже позвонили. Хелен не хотела оставлять это так. Она пошла в библиотеку и заглянула в газетный архив. Они с Томом часто использовали его, чтобы просмотреть прессу за тот период времени, когда было совершено интересующее их преступление.
На поиски у Хелен ушло полчаса. Газетные архивы полезны, но громоздки, многочисленные папки в кожаном переплете содержат в себе дюжины изданий. Они значительно затрудняли поиск конкретной статьи. Вооруженная датой несчастного случая на горе и знанием того, что гибель британской подданной в ходе восхождения будет достойной новостью для попадания в таблоиды, она выбрала несколько папок и методично начала их просматривать, пока не нашла искомое. Тут была группа статей, датируемых интервалом в четыре дня. В первой упоминалось исчезновение двадцатидвухлетней Виктории, затем освещалась постепенная потеря надежды родителей на то, что девушку найдут живой, и реакция ее парня Дэнни, убитого горем.
Хелен выделила из статьи ключевые факты. Виктория была альпинисткой и ветераном нескольких таких восхождений, ее парень впервые отправился в горы, так что она отвечала за их подъем. Их первоначальным намерением, пояснил он, было пройти ровно столько, сколько им обоим будет комфортно, а затем повернуть назад. Виктория осознавала отсутствие альпинистского опыта у своего парня и не подвергла бы его опасности. Она была приятно удивлена способностью Дэнни поспевать за ней и, воодушевленный своей девушкой, он продолжал идти гораздо дальше того места, где следовало повернуть назад. Однако они не собирались подниматься на самую вершину. Они находились на высоте девять тысяч футов, когда разразился шторм.
«Монблан лидирует в Европе по количеству смертей», ― объяснял одному репортеру анонимный гид. А потом добавил: ― «Обычным туристам там делать нечего. Если леди убедила парня так далеко последовать за ней без гида, то заплатила самую высокую цену за свою ошибку. Это трагедия, но не сюрприз. Погода на Монблан может измениться в миг».
«На Монблане каждый год умирают сотни туристов», ― продолжала повествовать статья.
Поражающая статистика заставила Хелен задуматься. Она начала это расследование, полагая, что смерть Виктории могла быть подозрительной, а ее парень неким образом за нее ответственен. Умереть во время похода на французской горе казалось абсурдным, но это место было далеко не таким безобидным, как ей представлялось.
Да и семья Виктории не возлагала вину на Дэнни. Ее отец даже поблагодарил мужчину за попытки найти его дочь: впоследствии Дэнни прошел лечение от гипотермии. Теперь казалось очевидным, почему родители Виктории не удосужились перезвонить Хелен. Слова Гордона Кэссиди были приведены в цитате: «Виктория жила на полную, и мы знали, что не сможем отговорить ее от того, что взбредет ей в голову. Виктория любила заниматься альпинизмом, и для нас является небольшим утешением, что она умерла, занимаясь тем, что так сильно любила».
Чем больше Хелен читала, тем больше осознавала реальность. Виктория Кэссиди не была убита своим парнем. Она оказалась убита горой.
***
Том в этот день посетил еще одиннадцать пабов, а затем нашел один, запрятанный на боковой улочке на некотором расстоянии от городского центра. Он считал его притягательным для женщины в бегах. Место казалось битком набитым завсегдатаями.
Парень за барной стойкой в свои тридцать выглядел угрюмым, у него была борода, а сам он одет в футболку «Клэш» и вуаль высокомерия. Когда Том показал ему фотографию Джесс и сказал, что ищет ее, ответом стало: ― И кто ты у нас такой?
Том объяснил и это, придерживаясь правды. Мужчина за барной стойкой скрестил руки и посмотрел на Тома так, словно тот только что выдумал все на ходу.
― Если эта женщина так близка своей сестре, как так вышло, что та не вышла с ней на связь?
― Это-то и настораживает, ― сказал Том, проникнувшийся мгновенной антипатией к бармену. ― Поэтому она и беспокоится. Они близки. Лена просто хочет знать, что с Джесс все в порядке.
― Если женщина хочет исчезнуть, это ее дело, тебе так не кажется?
― Конечно. Ее сестра просто хочет убедиться, что она в порядке.
― Ну, я уверен, что тогда она в какой-то момент свяжется с ней.
― Послушай, друг, ― произнес Том тоном, по которому было ясно, что они не друзья, ― ты на самом деле знаешь девушку или просто пудришь мне мозги?
Бармен натянул на лицо фальшивую улыбку, но не ответил. Этот жест был самодовольным и агрессивным. Он сознательно пытался разозлить Тома и преуспел в этом.
― Так ты не собираешься мне ничего рассказывать?
― А должен? Ты можешь быть кем угодно. Если эта девушка не хочет, чтобы ее нашли, это ее выбор.
― Ну, ты, очевидно, с ней знаком, и предположу, что она работала здесь.
Еще одна тупая, мрачная улыбка бармена.
― Ладно, если ты хочешь по-плохому. Я вернусь через полчаса.
― В этом нет смысла.
― Я буду не один.
― О, так теперь ты мне угрожаешь.
― Не в том смысле, каком тебе кажется, ― сказал Том. ― Я вернусь с полицией.
― Полицией? ― фыркнул бармен, но в его глазах угадывалась легкая паника. Примечательно, что один или два покупателя за барной стойкой подняли голову, когда услышали, как Том произносит это слово, и заметно занервничали.
― Пропала молодая женщина. Ясно, что ты ее знаешь, но не станешь сотрудничать. Семья крайне обеспокоена ее благополучием. Это делает тебя подозреваемым в исчезновении.
― Подозреваемым? Да ладно тебе!
― Все это время семья боялась худшего, надеясь на лучшее. Они думали, Джесс появится или даст о себе знать, но для меня становится очевидным, что с ней, должно быть, произошло нечто плохое, а ты, кажется, знаешь о ней все. По меньшей мере полиция захочет забрать тебя на допрос. Я приведу сержанта Брэдшоу, который подумает о чем-то нехорошем, если ты не дождешься нашего возвращения.
Том засунул фотографию в карман и сделал вид, что уходит.
― Подожди минутку, ― попросил бармен.
Было что-то в его внешности и поведении, что навело Тома на определенную мысль. Парень не захочет иметь дело с полицией, и это чувство оказалось верным.
― У меня нет минутки, ― сказал Том, ― не тогда, когда ты отказываешься мне помочь. Посмотрим, сможешь ли ты убедить полицию, что не имеешь никакого отношения к исчезновению Джесс.
И Том повернулся, чтобы уйти.
― Ева!
Слово прокричали ему вслед, Том повернулся и увидел, полное надежды, отчаявшееся лицо бармена.
― Звала себя так, не Джесс. Сказала нам, что приехала на север, чтобы сбежать от парня, который ее бил. Через несколько недель уехала по той же причине. Я лишь пытался защитить ее, друг. Ты мог оказаться тем парнем. Все еще можешь, ― произнес он с опаской.
― Стал бы бывший парень, распускающий кулаки, угрожать тебе полицией? ― спросил Том, но мужчина не ответил. ― Хорошо, пусть так.
Он сделал еще пару шагов по направлению к двери.
― Подожди, ― взмолился бармен. ― Я приведу Салли. Она здесь работает. Может что-то знать.