― Что это? ― спросила она.
Женщина приподняла крышку, чтобы заглянуть внутрь. Внутри были аккуратно составлены коробочки меньшего размера, два ряда в высоту и три ряда в ширину. Двенадцать загадочных маленьких белых картонных коробочек. Хелен посмотрела на Тома вопросительно.
― Они для тебя, ― сказал он. ― Ну, по крайней мере, половина.
Хелен потянулась за одной из коробочек и открыла ее. Внимательно изучила ее содержимое и почувствовала прилив эмоций. Чтобы его побороть, она осторожно извлекла визитку. Работа была высокого качества, плотная карточка с сознательно выбранной зернистой текстурой, к которой было приятно прикасаться. Буквы были выполнены в трех разных цветах, а название бизнеса выбито золотым поверх адреса и контактных номеров.
НОРТОН ― КАРНИ
Журналисты
― Почему, ― она прочистила горло, а затем продолжила, ― мое имя первое?
― Из практических соображений, ― заверил он ее. ― Так лучше звучит. Карни-Нортон звучит не очень.
Последовала долгая пауза, в течение которой Хелен взирала на карточку в своей руке и пыталась утихомирить испытываемую ею эмоцию. Том неправильно понял причину ее молчания.
― Послушай, я собирался уже давно это сделать, но ты не обязана... то есть, если ты все еще хочешь уйти и найти нормальную работу.
― Нет, ― быстро ответила она.
― Тогда оставайся, Хелен, ― попросил он. ― Пожалуйста. Я виделся с бухгалтером. Все будет пятьдесят на пятьдесят.
― Не надо пятьдесят на пятьдесят, ― возразила она. ― Без твоих связей...
― Какая жалость, ― сказал он ей, ― потому что пятьдесят на пятьдесят ― единственное партнерство, которое я рассматриваю.
***
Следующим утром Том ушел из дома до рассвета, подобрал Брэдшоу, а затем отвез их в центр города. У детектива было много вопросов насчет Хелен, Том на них ответил.
― Сегодня она отдыхает, ― заверил он детектива.
Удовлетворенный этим ответом, Брэдшоу выдохнул и посмотрел в окно на пустые улицы.
― Если эта девчонка не появится, я, черт возьми, тебя убью, ― сказал он.
― Не ранняя пташка?
Брэдшоу бросил взгляд на темное небо.
― Еще даже не утро.
Том подъехал к вершине холма и припарковался у квадрата зелени между замком и собором. Джесс потребовала, чтобы место было общественным, а еще должно быть рано, чтобы поблизости было мало людей. Еще не было и пяти утра, когда Том выключил зажигание.
― Что теперь? ― спросил Брэдшоу.
― Будем ждать.
― Она приедет на машине или придет пешком?
― Не говорила.
― Но она придет?
Том вздохнул.
― Она так сказала.
― Тогда, ладно, хорошо, потому что я не так себе представляю веселье, знаешь ли. Не после недельки, которая у нас выдалась.
― Был занят, да? ― невинно спросил Том, словно обнаружение четырех тел и бег сломя голову в больницу, чтобы проверить, как там Хелен, было нормальным делом.
― Заткнись.
― Любишь поныть, да?
― Да, ― сказал Брэдшоу, ― черт возьми, люблю. Почему нужно было встречаться так рано?
― Потому что она так захотела, а я не хотел давать ей повода передумать.
― Да, ну, она опаздывает.
― Семь минут, ― сказал Том, бросив взгляд на свои часы. ― Она опаздывает на семь минут. Иисусе, из тебя бы вышел ужасный переговорщик по заложникам, у тебя нет чертова терпения.
― Нет терпения? Я же терплю тебя.
― Ш-ш-ш.
― Не шикай мне тут.
― Ш-ш-ш!
Несмотря на это, Брэдшоу замолчал. Он, определенно, услышал отдаленный, низкий рокот автомобильного двигателя. Секунду спустя они увидели машину Джесс.
― Это...?
― Это она, ― заверил его Том.
Они вышли из машины Тома, а Джесс припарковалась от них в отдалении. Она развернула машину лицом к лицу с их машиной. Она включила передние фары на полную мощность, ослепляя их обоих. Они услышали, как она вышла из машины, но не могли ничего рассмотреть кроме размытой фигуры, освещенной фарами.
― Оставайтесь там! ― приказала она. ― Не приближайтесь.
― Все хорошо, Джесс, ― сказал Том. ― Это сержант Йен Брэдшоу из полиции Дарема. Он здесь, чтобы помочь тебе, как я и обещал.
― Не двигайтесь, ― сказала она. ― Сейчас нет. Возьми свое удостоверение и брось его мне.
― Хорошо, Джесс, ― ответил Брэдшоу.
― Надеюсь, что ты не притащила с собой тот пистолет, Джесс, ― сказал Том.
― Пистолет? ― спросил Брэдшоу, гадая, почему Том забыл упомянуть об этом.
― Что у тебя на уме? ― было ее ответом.
― Просто осторожнее, хорошо? ― попросил Том. ― Мы не хотим, чтобы кто-нибудь пострадал.
― Нет, ― согласилась она. ― Определенно, не хотим.
Брэдшоу осторожно бросил к ней свое удостоверение. Оно приземлилось прямо перед машиной, и она сделала шаг вперед, чтобы его поднять. Она внимательно его изучила, а затем сказала: ― Так ты коп, поздравляю. За жизнь я встречала парочку, и половина из них были коррумпированными.
― Ну, этот нет, ― сообщил Том.
― Но я не знаю, как мне доказать это тебе, Джесс.
Брэдшоу скрестил руки.
― Так чего ты хочешь?
Она взяла время на обдумывание. Том с Брэдшоу остались молча стоять между двумя автомобилями, единственным звуком было карканье птицы, такое же недовольное, как и Брэдшоу, который встал так рано.
― Отвезите меня в полицейский участок, ― попросила она их.
― Хорошо, ― согласился Брэдшоу. ― Садись.
Он показал жестом в сторону машины Тома.
― Ни за что, ― сказала она им. ― Вы садитесь. Я поеду за вами. Сделаем это так или никак.
***
Хелен слышала, как Том уходил из дома, похоже, что посередине ночи, и не смогла снова заснуть. Вместо этого, она лежала, думая: о Дэнни Гилберте, который ее почти убил, о Виктории Кэссиди и Сьюзан Верити. О том, как ей повезло, и о том, что бы произошло, если Андреа не зашла. Больше всего она думала о своей теперешней жизни.
Снаружи едва забрезжил рассвет, когда она бросила попытки уснуть и встала из постели. Она приняла душ, оделась, а затем посмотрелась в зеркало. Удар пришелся на верхнюю левую часть ее черепа, и, хоть повредил кожу и почти заставил ее потерять сознание, ей не потребовались швы. Хелен пообещала Тому, что не будет перетруждаться и намеревалась так и сделать, но было кое-что важное, что ей сперва нужно было сделать.
Хелен обнаружила, что близость к смерти удивительным образом помогает сконцентрироваться. В голове все неожиданно проясняется. Она отправилась на железнодорожную станцию.
***
Они втроем сидели в пустой столовой в штабе полиции. Джесс на этом настояла. Она хотела находиться в большой и открытой комнате, с более чем одним выходом, это должно было быть общественное место, даже в участке, хоть здесь не было никого так рано, даже работников столовой. Она также четко обозначила, что Том должен быть там, пока Йен будет задавать вопросы.
― Итак, Джесс, я так понял, что вы хотите сделать заявление? ― спросил Брэдшоу.
Джесс посмотрела на Тома, словно ища поддержки, а затем ответила: ― Да.
― Вы стали свидетельницей преступления? ― закинул удочку Брэдшоу.
― Да, ― ответила она. ― Да, стала.
Когда она не стала рассказывать, как все было, Брэдшоу спросил: ― И свидетелем какого преступления вы стали?
― Убийства, ― ответила она. ― Я видела, как кое-кто убил человека, так что, да, убийства.
― Вы видели убийство? ― повторил Брэдшоу. ― Вы действительно видели, как это происходит, собственными глазами?
― Да.
― Кто стал жертвой?
― Ронни Бирн, член криминальной семьи Бирн.
Брэдшоу с Томом переглянулись.
― И кто был убийцей?
― Эйдан Флинн, ― сказала она. ― Самый младший брат в семье Флинн.
Йен Брэдшоу разинул глаза. Джесс, казалось, предлагала младшенького из печально известных братьев Флинн на блюдечке с голубой каемочкой. Ценная добыча. Брэдшоу было нужно немного это обдумать. Затем он спросил: ― И как это убийство происходило? Каким образом?
― При помощи ножа, ― просто ответила она. ― Эйдан вышел из себя и ударил Бирна ножом в шею.
Брэдшоу понял, что, если история Джесс правдива, она вручает им историю на миллион.
― Вы знали жертву?
Она покачала головой.
― В ту ночь я увидела его впервые, но, очевидно, я о нем слышала.
― Очевидно, ― повторил Брэдшоу. ― В каких отношения вы состоите с предполагаемым убийцей?
― Я с ним встречалась, ― просто ответила она. ― Он был моим парнем.
― И все же сейчас вы хотите дать свидетельские показания о том, что он убийца. Почему, Джесс?
― Ну, ― сказала она, словно это был глупый вопрос, ― он, бл*ть, пытался меня убить.
Глава 62
― Потому что я люблю джем? ― завопил Питер. ― Ты отменяешь нашу помолвку, потому что я люблю джем?
― Нет!
Хелен была рассержена, как на себя, так и на Питера. Она пыталась изложить свои причины спокойно и логично, приехать к нему домой, сперва убедившись, что они будут одни. Он этого не ожидал. Она сказала ему, что не стала бы выходить за него замуж только из-за публичного предложения. Питер, что можно понять, расстроился. Каким-то образом они отклонились от темы, и начали спорить о мелочах, из-за которых Хелен считала, что они несовместимы. А теперь они спорили о джеме «Типтри», вместо того, чтобы расстаться как два взрослых человека, которые когда-то любили друг друга. Это была ее вина. Хелен подготовила речь о том, что они движутся в разных направлениях, но его испуганная эмоциональная реакция привела к тому, что она начала разглагольствовать о его любви к ковровым магазинам, твидовым пиджакам и баночкам варенья.
― Дело не в чертовом джеме, ― повторила она, ― это лишь пример того, как мы расходимся.
― Но я упомянул про них всего один раз, ― запротестовал он.
― Забудь ты о джеме, ладно?
Она заставила себя успокоиться, пока Питер смотрел на нее, словно она сошла с ума, и все это дурной сон.
― Мы разные, Питер, вот и все. Я изменилась. Ты изменился. Ты же должен это видеть.