— Это уже бесполезно, — сказал он и указал на любопытных, собравшихся между сугробами в столь ранний час, несмотря на мороз.
Внезапно раздался хлопок, похожий на выстрел. На улице, там, где кто-то из педантичных жильцов на всякий случай освободил от снега крышу канализационного люка, что-то взорвалось. Люди испуганно отпрянули, толкая друг друга. Одна из женщин крикнула: «Это он!» — и указала на пожилого мужчину в теплых наушниках.
— Что, и окурок уже нельзя бросить? — возмутился тот.
— Можно, но только не при утечке газа, — ответил капитан Юссо.
— Утечка газа? А где это написано? Почему нет оцепления? Порядочки, скажу я вам! Или вы думаете, что я сам хочу взлететь на воздух? А может быть, вы принимаете меня за дурака? — все больше расходился пожилой мужчина.
Капитан Юссо приказал молодому полицейскому очистить от людей улицу и выставить посты. Затем снова подошел к Фрицу Вильгельму.
— У кого здесь поблизости есть телефон?
— Я знаю только один — у булочника.
— Хорошо.
Капитан Юссо дал указание людям из аварийной команды:
— Пусть газовики отключат всю эту линию. И как можно быстрей.
Капитан Юссо вошел в кабинет ответственного технического директора службы газоснабжения. На двери кабинета была табличка с именем и фамилией директора: «Герхард Клавис». Они поздоровались. Клавис представил еще двух своих коллег:
— Миллер, технический специалист. Доммас, ответственный за вопросы безопасности.
Капитан Юссо сразу же приступил к делу:
— Прорывы газа приобретают опасные масштабы. Может начаться паника. С отключением от газа целых улиц могут возникнуть новые проблемы. Наша общая и главная задача — действовать быстро. Но мы не знаем, где действовать.
Клавису понравился этот человек своей прямотой и деловитостью. Он констатировал, что их мнения совпадают, и подошел к большому столу, на котором лежала схема сети газоснабжения.
Специалист по газоснабжению Миллер сделал широкое движение рукой над схемой.
— Газовая сеть очень стара. Мы ремонтируем и реконструируем. Но все знают, что нам это не по средствам. Остается лишь искать места наиболее интенсивных потерь газа и всех других возможных утечек. Их может быть, сотня, может быть, несколько сотен или еще больше. И нельзя сказать где. — Он принялся без разбора тыкать в схему пальцем. — Они могут быть где угодно.
— Надо проверить каждый дом. Я не знаю, сколько тысяч контролеров потребуется для этого. Сегодня, завтра, послезавтра. В некоторых местах почва промерзла уже на полтора метра.
— Есть еще одна особенность. На многих участках трубы лежат в глине. Долгое время это было выгодно для нас, поскольку глина представляет собой как бы еще одну дополнительную оболочку. Но это затрудняет проверку, потому что прорвавшийся газ выходит на поверхность в самых неожиданных местах. Он расползается под землей. У «ползущего» газа еще одна особенность: он не пахнет. Мы его называем еще фильтрованным, или сочащимся, газом. Этот фактор также может способствовать панике. Люди не знают, с чем имеют дело, и все принимает особенно зловещий характер. Что-либо установить можно только химическими пробами.
— Ну так и установите, — сказал Юссо.
Клавис лишь бросил на него быстрый возмущенный взгляд.
Вилли Доммас, самый старший из присутствующих, почувствовал, что хорошая атмосфера в кабинете грозит испортиться.
— У нас лишь одна аварийная машина, а нужно много.
— Сколько?
— Десять, двадцать.
— Говорите точнее, соответствующие министерства помогут. — Юссо заметил, что выражение лица Клависа немного смягчилось.
Миллер стоял у окна и говорил, прикрыв глаза:
— Означает ли это, что чрезвычайные обстоятельства требуют чрезвычайных мер?
Остальные смотрели на него, выражая поддержку и ожидание.
— Я припоминаю некоторые сообщения из-за рубежа. Кажется, речь шла о США и Нидерландах. Там используют собак…
Первым отреагировал Клавис:
— Считаете, что мы должны их импортировать?
— А почему бы и нет? — сказал Доммас. — Если поможет. Один лишь сегодняшний случай это оправдывает.
— Вам уже известна концентрация? — спросил Юссо.
Клавис подошел к своему письменному столу и показал Юссо стеклянную трубочку толщиной в карандаш с несколькими колечками нанесенной на нее шкалы. В пределах шкалы окраска менялась от сине-зеленой до коричневой. Остался только тоненький слой бесцветного кристаллического порошка. Юссо видел, что произошла химическая реакция, вот только оценить ее не мог.
— Концентрация была очень высокой, — лаконично ответил Клавис.
Вальтер Деде посмотрел на часы.
— Так что же мы ему скажем?
— Все.
— Но ты же знаешь, что ему не нужно все.
— Если он хочет услышать просто «да», то не надо было и спрашивать.
Старший лейтенант Франц Брунс сгреб в кучу носком сапога куски снежного наста.
— Франц! Мы должны это сделать. А через девять минут нам предстоит сказать, убеждены ли мы в том, что из этого вообще что-то получится.
Брунс рассмеялся:
— Ах, давай уж скажем «да»! Сказав «нет», мы будем потом всю жизнь упрекать себя.
— Я думаю так же, как и ты, хоть и у меня тоже сомнения.
По дороге к дому начальника со стороны Эльбы налетели вороны. Несколько тысяч птиц с оглушительным карканьем принялись спорить из-за спальных мест на деревьях. Черные тучи воронья то взлетали, то опускались, рассеивались, как дым, собирались в плотные клубы и вновь атаковали кроны деревьев. Как только сумерки уступили место темноте, вороны быстро успокоились, и оставалось лишь удивляться, как ветви деревьев выдерживают такую массу птиц.
Ровно в семнадцать часов они вошли в рабочий кабинет начальника школы служебного собаководства. Оба офицера уже свыше десяти лет служили в ней, участвовали в ее создании, начиная со строительства бараков и кончая разработкой учебных и научно-исследовательских планов.
Начальник поднялся из-за стола и поприветствовал их.
— Ну, каков ваш ответ, товарищи?
— Операция возможна.
— Хорошо! Какую собаку мы берем?
Франц Брунс усмехнулся по поводу словечка «мы», но быстро отвернул лицо в сторону.
— Самку Асси, — сказал Деде.
— Сегодня же явитесь в районный отдел народной полиции. Детали операции согласуйте с товарищами из отдела.
Затем, немного поколебавшись, начальник решился на необычную в его устах фразу:
— Удачи вам!
Деде и Брунс уже выполнили поворот кругом, когда он добавил:
— Езжайте в гражданской одежде. Так просили.
Последнее распоряжение начальника таило для обоих офицеров наибольшие трудности. Попросту говоря, из гражданского гардероба у них было лишь по так называемому выходному костюму и кое-что из рабочей одежды. Да и что им было еще нужно в глуши, на краю Дюбенской пустоши? Почти постоянно они ходили в форме. Так что, кроме выходного костюма, им и надеть-то было нечего.
Но на дворе была зима с обильным снегом и сильными морозами. Стало быть, нужно было пальто. В лучшем положении был Деде, который отыскал пальто своего отца. Оно было ему почти впору. Если бы только черное строгое пальто с маленьким бархатным воротником не было таким старомодным… В самый раз пришлась и шляпа с маленькими полями, и бархатные наушники. Модный шик маленького человека тридцатых годов.
У Брунса дела обстояли несколько хуже. Его пальто было сшито из клетчатой лошадиной попоны. Хитроумное изобретение трудной послевоенной поры. Но в плечах оно было столь узко, а рукава столь коротки, что руки торчали чуть ли не по локоть. На голову он нашел себе маленькую, куцую кепочку. Но все равно наметанный взгляд опознал бы, кто они такие, потому что ботинки и перчатки были явно со склада Народной полиции.
Им потребовалось время, чтобы привыкнуть к собственному виду, и еще большее время, чтобы не реагировать на взгляды прохожих. И вот они стоят перед зданием вокзала в Карл-Маркс-штадте и ждут, когда наконец придут встречающие их товарищи и избавят от взглядов вокзальной публики.
Возможно, люди поменьше бы обращали на них внимание, если бы не Асси. Асси влюблена. В Брунса и Деде. Беспрестанно крутясь и вертясь, она, заигрывая и ища ласки, терлась боками о ноги хозяев. Добившись своего, она начинала приставать пуще прежнею.
Асси была писаной красавицей собачьего племени. Прекрасно сложенная, с круглым задом, с шелковистой черной шерстью и янтарными глазами, она беспрестанно виляла хвостом. Ее походка была эластична и напоминала скорее поступь пантеры, чем движения собаки.
Более оригинальную троицу трудно было вообразить. Оба офицера уже свыше десяти лет занимались служебным собаководством. Они разработали и усовершенствовали в соответствии с последними научными данными многие методы работы с полицейскими служебными собаками. Они изучили также американскую методику использования собак для обнаружения запаха газа в почве. Однако были против того, чтобы использовать для этого голодных животных. Тем не менее продолжали заниматься этой проблемой и получили неплохие результаты. Для этого они наполняли резиновые воздушные шары водным раствором газа и закапывали их на различных участках специально проложенного следа.
Таким способом они натренировали пятнадцать собак. Из всех них лучшей оказалась Асси. Она реагировала на следы газа там, где другие животные были бессильны, она обнаруживала газ даже там, где порошок углемоноксида в трубочке оставался прозрачным. Это означало, что концентрация газа была ниже одной тысячной. Именно это и давало основание обоим офицерам положительно ответить на главный вопрос своего начальника.
Но ответ «Операция возможна» был произнесен не без известной доли сомнения, потому что до сего дня никто не искал следов газа в такую вот снежную зиму. Если б не было снега и льда, они могли бы оказать существенную помощь газовым предприятиям города. Потому что в крупных городах с газовой сетью, проложенной на рубеже века и многократно поврежденной во время войны, что-то да обязательно должно было быть не в порядке.