И действительно, Ангер искал сам. Но не носом и не глазами, он думал. Он хотел облегчить работу собаке и тем самым себе самому. Ошибки заставляют делать двойную работу. Начинать сначала после долгого поиска, искать снова начало следа было наказанием и для животного. Из такого рода ошибок Ангер уже извлек свои уроки.
Преступник мог скрыться четырьмя путями. Вдоль берега в направлении к стадиону и к пристани. Совсем коротким путем — мимо окружного управления Народной полиции. Третья возможность — маленькая, узкая улочка Ламберт-Штейнвих-штрассе, выходившая на набережную Штертенбеккер-уфер. И наконец, через парк до близлежащей улицы Карл-Маркс-штрассе. Издавна преступники пользуются одним из двух приемов: уходят или задворками и закоулками, или по оживленным, многолюдным улицам. И то и другое служило одной цели: как можно быстрее исчезнуть из поля зрения случайных наблюдателей.
Макс Ангер понял, что больше ничего не узнает. Оставленный преступником окровавленный платок говорил о том, что и для своего бегства он изберет простейший вариант.
Пора было двигаться. Прибыли новые машины: медицинская, машина со специалистами по вещественным доказательствам, машина для транспортировки трупа. Слишком много суматохи. Появились любопытствующие прохожие, однако державшиеся в стороне.
Ангер взял в руку длинный поводок. Кондор встал, потянулся и зевнул.
— Ищи, Кондор!
Держа нос довольно высоко от земли, Кондор устремился прямо к кустам, к убитой женщине. Обежал вокруг нее. «Логично», — отметил про себя Ангер. И остановился, держа Кондора, как держит лошадь на корде дрессировщик.
— Ищи выходной след! Ищи дальше!
У воды он уже побывал. Потом еще раз возвратился посмотреть, что натворил. Он определенно вернулся назад. «Ищи, куда он направился потом. Он же не может летать. Где-то должен быть выходной след. Он должен был обогнуть кусты. Он ведь не полз сквозь заросли. Такие, как он, ищут кратчайший путь. Ищи, толстячок, ищи!»
Кондор нашел след, ведущий от места преступления. Этот был почти тот же самый путь, по которому Ангер пришел сюда после того, как вышел из машины. Мимо памятника.
Он пересек небольшую детскую площадку. Разворошенное покрытие из гравия. Кондор опустил нос немного ниже.
Теперь на несколько недель площадка опустеет. Матери запретят своим детям играть здесь: там ходят убийцы! Дети будут шептаться об этом, испытывая легкий ужас. Может быть, они будут еще и хихикать, так как еще не совсем понимают, что это такое. До тех пор, пока не победит любопытство. Тогда они снова придут сюда и будут играть «в убийцу» или рассказывать другим страшные истории: «Один раз…»
Интересно, направится все-таки Кондор в узенькую Штайнвих-штрассе? Нет, он сделал крутой поворот на границе между мостовой и парком. Итак, теория Ангера была верна. Убийца направился было в узенькую улочку, но затем вдруг передумал. Что ж, дальше, вперед! До Карл-Маркс-штрассе.
Кондор бежал, низко опустив нос. Хороший пес, надежный работник. Подумать только, сколько «сигналов», оставленных бродячими и домашними собаками, «украшали» сейчас, наверно, край парка!
— Молодец, толстячок! Молодчина!
Кондор коротко вильнул хвостом: «Вас понял. Спасибо за похвалу, но я занят». И дальше, дальше. Без остановок, без пауз. Но паузы были нужны. Кондор не знал, что задачей Ангера было своевременно дать ему отдых. Дать передышку в полном смысле этого слова. Это зависело и от особенностей почвы. Ангер распределял паузы: полкилометра, целый километр. У него была теория: временное отвлечение способствует восстановлению концентрации внимания. Да и ему самому нужны были эти перерывы для предварительной ориентировки. Он тщательно изучал дороги, дома, сады, предугадывал возможные изменения маршрута. Он знал, что кое-кто думал, будто проводник лишь для того, чтобы держать поводок, не давая собаке убежать. Шутники! А вообще-то, сколько лишнего шума и веры в чудеса. Как будто в реальной действительности их мало. Иногда он сравнивал Кондора с лупой. И действительно, он чуял то, что выражаясь фигурально, можно было «разглядеть» лишь с большим увеличением.
В жизни пса не так уж много вещей, которые стоят того, чтобы их вынюхивать: еда, другой пес, чтобы вступить с ним в драку, и — вершина кобелиного счастья — готовая к совокуплению сука. Эти страсти подавлял и заменял другим Ангер. Без вознаграждения ничего нельзя сделать. Без него нет дружбы человека с собакой. Кондор был одновременно и первым и последним в стае, где вожаком был Ангер, был третьим в семейном треугольнике и центральным звеном в том деле, которым занимался Ангер. Отнюдь не каждая собака выступала во всех этих ролях…
Перерыв закончен.
— Ищи дальше, Кондор!
Собака вывела его на обочину автострады. Было около шести. В это время движение очень сильное. На судоверфи и заводах вот-вот должна была закончиться ночная и начаться дневная смена. Судоверфь поглощала за одну лишь смену две с половиной тысячи человек. Для Кондора это плохо. Для преступника хорошо. Автопокрышки стирают местами запах с дорожного покрытия, а на его остатки наслаиваются частицы резины с покрышек. Но все же что-то, хотя бы слабый намек, от той метки, которую Кондор проанализировал в своей обонятельной лаборатории, должно остаться. Кроме того, с ним был Ангер. Он мог помочь Кондору снова взять след, если тот вдруг поднимет нос. Если.
Коллега, который следовал за Ангером на некотором удалении, помог остановить жестяную лавину. За стеклами машин недовольные лица. Как только первые из сидящих в машинах заметили человека с собакой-ищейкой, они сразу же опустили стекла. В такие вот минуты и возникали легенды: «Они разыскивали убийцу. Я был там. Сам все видел, собственными глазами. Да-да. На Карл-Маркс-штрассе!»
Но, увы, какая жалость! Собака слишком уж быстро пересекла дорогу и удаляется. Все. Путь свободен! Сзади нетерпеливые гудки.
— Да езжай же скорее, болван…
Шесть часов.
Зачем преступнику понадобилось пройти по дну глубокого оврага и выйти на площадку мясосклада? Тот, кто только что совершил убийство, не должен чувствовать себя столь уверенно. Того, кто идет таким путем, видно со всех сторон, и он может обратить на себя внимание. Более того, должен обратить на себя внимание, потому что так никто не ходит. Его могли видеть рабочие-путейцы. Но со стороны фабрики его заметить не могли. Поле зрения закрывают штабеля леса. Может быть, именно это ему и было нужно? Неважно, какими мотивами он руководствовался, но он ориентируется во всех закоулках и знает кратчайший путь в предместье Франкенфорштадт.
Полицаймайстер Ангер позволил себе передышку. Здесь, за штабелями леса или около них, должно что-то произойти. На такие вещи у него чутье. Он хотел собраться. Уши Кондора поигрывали, как бы указывая вперед. Ангер помассировал себе плечо и локоть. Хорошо, что капитан Петер послал с ним еще одного человека. Еще до того, как тронуться дальше, Ангер услышал какой-то приглушенный шум и непонятный хрипящий звук. Кондор натянул поводок.
Сначала Ангер увидел маленькую ручную тележку. На ней лежала забитая свинья. Гляди-ка! Сейчас ведь не время для забоя скота. Трое старых людей испуганно остановились — женщина и двое мужчин. Один из мужчин, коренастый, с торчащими как щетка волосами, в шапочке мясника и переднике, который носят забойщики скота, держал в руках топор. Ангеру хотелось скорее смеяться, чем сердиться. Человеку и собаке нужно было быстро сориентироваться в обстановке. Интерес Кондора был однозначно направлен на свинью, хотя той только еще предстояло превратиться в еду.
— Это полицейская собака? — спросила женщина.
Тот, который выглядел как мясник на пенсии, неторопливо положил топор и нерешительно переминался с ноги на ногу. Собственно, ему сейчас следовало бы подвесить свинью на крюк и выпустить из нее кровь. Однако старик медлил взять в руки нож.
Ангер и сам не знал, что ему делать с этими тремя «убийцами», поскольку он сейчас преследовал своего. Он сделал знак товарищу, чтобы тот оставался с этими троими, а Кондору приказал:
— Ищи, мой милый! Искать!
Кондор опустил нос, немного покружил и устремился в глубину территории, не обращая больше внимания на тех трех. Он побежал к большому строению, где располагалось, по всей видимости, складское помещение. В заднем фронтоне здания была маленькая дверца. К ней-то и влекло Кондора. Ситуация показалась Ангеру сомнительной, и он снял пистолет с предохранителя и освободил Кондора от шлейки с поводком. Собака тотчас же исчезла за дверью. Ангер прислушался. Ничего. Ни лая, ни шума борьбы. Что-то не то. Ангер тихо-тихо вошел в помещение и, сделав шаг в сторону, встал рядом с дверью спиной к стене, страхуясь от нападения сзади. Помещение оказалось совершенно безлюдным. Кондор стоял на большом ящике.
И вновь Ангеру захотелось рассмеяться. По-видимому, сегодня конца не будет комическим сценам. Убийца в ящике? А Кондор как украшение сверху. И можно ставить точку. Это было бы, конечно, не плохо. «Нет, мой милый, преступник пробежал, бросаясь из стороны в сторону, эти два километра вовсе не для того, чтобы забиться в ящик». Ангер знаком велел Кондору сойти с ящика. Что же привлекло внимание собаки? Ангер открыл крышку и обнаружил перепачканный кровью рабочий костюм. Из тех, что носят слесари.
Зачем понадобилось преступнику проделывать столь долгий путь? Вероятно, на то были особые причины. Ведь он мог избавиться от окровавленных вещей раньше. И куда же он направился дальше? Если складское помещение послужило ему всего лишь раздевалкой, то у него должно было быть иное пристанище. Стало быть, след должен снова вывести наружу.
— Ищи, Кондор! Ищи!
Но тут Кондор вдруг стал испытывать затруднения. Вероятно, здесь был целый клубок следов. Из этого Ангер заключил, что разыскиваемый часто бывал здесь. Может быть, он здесь работал?
Они вышли из склада наружу. Ангер решил поговорить со стариками. Он оставил Кондора у складской двери, скомандовав ему: «Место!»