Леся глянула через лобовое стекло на лагерь. Катя уже пришла и стояла в очереди к умывальнику.
– Одной хватит, – пробормотала под нос Леся.
Рома с интересом наблюдал за ней. Он, конечно, уже понял, что она собралась делать, но все надеялся, что ошибся.
Леся достала одну сигарету из пачки, поставила в центр торта, поднесла зажигалку и подожгла.
– Открой мне дверь, – попросила она.
Рома помог.
Осторожно, глядя под ноги, Леся понесла торт к Кате. Хорошо, ветра не было. Все, стоящие в очереди к умывальнику, улыбались, завидев Лесю и ее подарок. Кто-то из первокурсников заулюлюкал.
– С днем рождения! – закричала Леся, подойдя к Кате.
Та резко обернулась и в шоке уставилась на торт.
– Задуй сигаретку! – сказала Леся задорно, будто частушку прочитала.
Катя рассмеялась, как и все остальные. Зажмурилась, наморщила лоб, раздумывая над желанием, потом нагнулась и несильно подула на тлевшую сигарету.
– Ну я пошла кипятить воду для чая! – сказала Света.
Все согласно загалдели, а потом перебрались под тент, где стоял обеденный стол. Катя разрезала торт, обнималась со всеми поздравляющими и не переставала благодарить Лесю за такое внимание, которое никогда-никогда в жизни… которое она запомнит на всю жизнь, которое вообще лучшее, что с ней… Катя заплакала, и Леся тут же начала шутить и улыбаться, чтобы отвлечь именинницу.
Вечер прошел шумно. Торт оказался вкусным.
– Слава богу, он у нас не испортился, – облегченно прошептала Леся на ухо сидящему рядом Роме, когда Катя съела первый кусок и зажмурилась от восторга.
– Да с чего ему портиться, – прошептал Рома тоже на ухо. У Леси побежали мурашки. – Мы его забывали в холодильниках, а не на пекле.
Костя притащил гитару из своей палатки. Все стали заказывать ему песни, а Леся сидела среди шумной толпы молодых и счастливых ребят, соприкасалась локтями с Ромой и думала о том, что с ней случился один из лучших дней в жизни и что ей даже будет не жалко, если уже завтра у нее найдут какое-то страшное заболевание. Как только у нее мелькнула в голове эта мысль, Леся ощутила страх, но в этот раз очень быстро выкинула его из головы. Настоящий момент ей нравился гораздо больше страшных образов будущего.
Долго никто не расходился, даже несмотря на то, что все прекрасно понимали, как мучительно им будет вставать на следующий день в полшестого утра. Первыми сдались и ушли аспиранты, потом еще несколько студентов со старших курсов. Под тентом с кружками чая осталось сидеть человек девять, среди которых были Леся, Катя, Сева, Рома, первокурсники Гера и Костя, и еще несколько девушек, с которыми Леся мало общалась. Решили рассказывать страшные истории, но никто ничего не мог вспомнить.
– Не совсем уж ужастик, – сказал Костя, – но зато по нашей с вами теме сокровищ. Я слышал, что оно проклято.
Все зашумели и стали говорить, чтобы Костя не нес чепуху.
– Честное слово! – говорил он. – Я знаю, что был один археолог, еще в 90-х, тоже, как наш Сан Саныч, всю жизнь положил, чтобы разгадать, куда пропало награбленное Пугачевым. Только он так помешался, что решил мыслить как Пугачев. Типа если он вживется в образ бунтовщика и повторит его маршрут, то поймет, куда Пугачев мог спрятать сокровища. Он и бороду отрастил, и казачью одежду восемнадцатого века достал, и коня. В общем воссоздал эпоху. Только эксперимент вышел из-под контроля, и у археолога улетела кукушечка. Он поверил в то, что на самом деле является Пугачевым, и чуть не зарубил шашкой прохожих, которые отказывались поклониться ему, как Петру III. Его упекли в психушку, и он там повесился. Вот так. Может, и не надо нам искать это сокровище, а то завладеет оно нашими умами, и все.
Повисла тишина. Никто не понимал, серьезно говорил Костя или нет. С него станется.
– Как ты хоть это генерируешь? – наконец выдала Катя.
Костя пожал плечами, но не засмеялся, как ожидала Леся.
– Много всяких баек ходит про сокровище Пугачева, это правда, – неожиданно кивнул Сева. – И про проклятие говорят, и про нечистую силу. Знаю, что есть легенда, что Пугачев, которого предали его же соратники, проклял свою корону на случай, если кто-то из казачьих старшин захочет продать ее и озолотиться. По легенде, тот, кто первый дотронется до короны бунтовщика, умрет на месте, мгновенно ощутив, что испытывал Пугачев во время казни. А казаки в порчу верили, так что поэтому они не забрали сокровища еще тогда, и оно где-то лежит, ждет того несчастного, кто его найдет.
– А я слышала, – начала та самая Настя, на которую когда-то накричал Александр Александрович, – что в прошлом веке, после Гражданской войны, тоже озадачились сокровищами Пугачева. Но озадачилось уже правительство. Снарядили группу и отправили исследовать какие-то катакомбы в Волгоградской области, где и мы с вами. Но вдруг случился обвал, и все завалило. Так люди и остались заживо погребенными, еще три дня жители соседних деревень слышали стоны и крики из-под земли. Спасти их не успели.
– Ничего себе, – ахнула одна из девушек. – Что-то мне уже не очень хочется найти этот клад.
Леся согласилась с ней. Ей захотелось перекреститься.
– Слушайте, вот Пугачев инфоцыган восемнадцатого века! – сказал Гера. – Такой прогрев организовал. Люди вон триста лет ищут.
Все рассмеялись и на этой ноте решили разойтись спать.
Глава 15
Следующее утро началось, как и обычно, в полшестого утра. Лесе и Кате было особенно тяжело встать, потому что до двух ночи они трещали о любви и обсуждали Лесин первый поцелуй: «Прямо сама попросила?» – «Ага». «А он что?» – «Спросил, почему именно он». – «А ты что?» – «Сказала, что меня к нему тянет». – «С ума сойти».
Теперь Леся, стоя в очереди к умывальнику и наблюдая, как природа сбрасывает утреннюю дремоту, думала о том, как теперь ей общаться с Ромой. Воодушевление и окрыление вчерашней смелостью прошло, и теперь Леся казалась себе слишком навязчивой. Меньше всего ей хотелось, чтобы Рома перестал ее уважать или подумал, что… Что-то стыдное про нее.
Поговорить наедине им больше не удалось. Вечером Катя сразу утащила Лесю в палатку, а утром за завтраком их окружало слишком много людей. Потом путь к курганам, но и там рядом были Катя и Сева. Поэтому кроме быстрых взглядов украдкой Лесе и Роме больше ничего не оставалось.
Оставалось раскопать всего один курган на территории, где, как предполагал А. А., Пугачев мог спрятать награбленные сокровища. Казалось, что кроме А. А., никто и не верил в успех экспедиции. Аспиранты относились к этим работам как к возможности написать научную работу о других найденных вещах, студенты вообще считали это трудовой повинностью, необходимой, чтобы перейти на следующий курс. Короче говоря, все вполне равнодушно относились к тому, что скоро раскопки окончатся и что если сейчас они ничего особенного не найдут в этом последнем кургане, то ничего страшного не случится, и с чистой совестью они поедут домой отдыхать и наслаждаться остатками лета. По крайней мере до следующих попыток, которые предпримет А. А.
Только Александр Александрович ходил напряженный, взвинченный, легко вспыхивающий. Леся старалась лишний раз не сталкиваться с ним, ее пугала его одержимость.
Стали копать. В этот раз солнце скрылось за плотными облаками, и без палящих лучей работать было легче.
Они работали около двух часов, когда Лесина лопата по чему-то проехалась. Наученная опытом, она знала, что особо вдохновляться не стоит и это, как правило, обломки посуды, еще какие-то незначительные остатки культурного слоя или, может, еще один Йорик.
– Кать, крикни Севу, пожалуйста, – попросила Леся. – Тут вроде что-то нашлось.
Катя кивнула, набрала в легкие воздуха и проорала на все поле: «Се-е-е-е-ева!»
Лесе показалось, что Сева вздрогнул, но, конечно, было слишком далеко, чтобы она могла быть уверена наверняка.
Сева оставил лопату и пошел к ним. На шее у него висел фотоаппарат. Лесе захотелось прыгать от радости, когда она увидела, что и Рома идет к ним. Раньше он продолжал копать.
По мере его приближения Леся становилась все счастливее, а блеск в ее глазах все ярче. Рома не отводил от нее взгляд.
– Что тут у вас? – спросил Сева.
– Да вот, – Леся махнула рукой на находку. Сева присел на корточки, сделал несколько фото.
Леся не смотрела, все ее внимание сосредоточилось на Роминой руке и на том, как соприкасались их локти, когда они стояли.
Вдруг от налетевшего ветра особенно громко зашептали верхушки деревьев вдалеке. И в это же время зашевелился колокол в церкви. Робкий звон огласил поля, курганы и археологов. Лесю заворожил звук, и она упустила момент, когда ветер совсем расшалился и сорвал с ее головы специальную шляпку, которую она заказывала для раскопок. Шляпа полетела по полю. Леся вскрикнула и рванула за ней.
– Подожди, давай я! – крикнул Рома.
Так они бежали вдвоем, стараясь поймать шляпу, которая словно играла с ними. Как только они почти хватали ее, она, ведомая ветром, отлетала еще на несколько метров.
Лесе стало так смешно и неловко, что она согнулась пополам от смеха. Первым добежал до шляпы Рома, поймал ее и поднял над головой, как приз. Леся подошла к Роме, и он надел ей шляпу на голову, а потом заправил за ухо выбившиеся пряди. А между тем ветер дул все сильнее, и колокол продолжал звенеть на все поле. Леся подняла голову. Оказывается, они с Ромой добежали прямо до церкви. Эта небольшая заброшенная церквушка всегда привлекала внимание Леси, но она никак не находила времени, чтобы изучить ее. Надежда Ивановна, в баню к которой все стабильно раз в неделю ходили мыться, рассказывала только, что церковь очень старая, служб там уже не ведется, но священник из ближайшего села старается следить за ее состоянием и, как может, бережет такое культурное наследие.
Ветер пригнал тучи, и стал накрапывать дождь. Две плотные капли упали на Лесин нос. Она подняла голову к затянутому небу. Стало понятно, что грядет буря. С кургана все поспешили к лагерю, чтобы переждать непогоду. Леся оценила расстояние. Капли зачастили.