Рафик только плечами пожал. Считая родными сразу три языка – арабский и армянский, бывшие в ходу дома, и всеобщий, язык межзвездной торговли, – он представить себе не мог мира, где все разумные существа говорят на одном наречии, а все прочие рассматривают как хитроумные шифры, которые может расколоть разве что особая программа.
– От кхлеви, – говорила Нева, – мы узнали искусство войны, но учились ему слишком медленно. Вначале мы бежали от них, оставив Вилиньяр скорей, чем совершить насилие над иными разумными… но не все. Слишком многие из нашего Народа отказывались верить очевидному, просматривая передачи кхлеви; как может одно живое существо столь жестоко относиться к другому, было превыше их понимания. Но они узнали это… слишком поздно… и кхлеви показали нам, что случилось с ними. Даже если кхлеви оставят сейчас Вилиньяр, мы, выжившие, не сможем вернуться. Земля горит памятью боли и обманутой веры, и вода отравлена кровью невинных.
– Вилиньяр тиньетилелен, финьефаларан Вилиньяр , – повторили остальные линьяри.
Подойдя к карте, Нева попросила Таринье вывести на экран квадрант Волос Вероники. Не без помощи Рафика изображение на дисплее изменилось, и Нева лазерной указкой начертила пути рассеяния линьяри с родной планеты на другие миры, достаточно, как они надеялись, далекие, чтобы не привлечь внимания кхлеви. В пути беглецы успели приспособить часть своих технологий к военным нуждам, а также установить жесткие правила для своих сородичей.
– Ни один из нас больше не погибнет под пытками кхлеви, – сообщила Нева. – Все мы поклялись скорей умереть от своей руки, чем попасть в когти к этим тварям. Несколько лет в исполнении клятвы не было нужды. Захватив Вилиньяр, и соседнюю планету Галлени, кхлеви некоторое время оставались бездвижны. Мы же не прекращали исканий. Две цели было у нас: найти способ путешествовать в космосе быстрей и дальше любого известного звездолета, дабы навеки скрыться от кхлеви, или же создать систему защиты, способную уничтожить захватчиков, как для собственного спасения, так и ради того, чтобы никакая другая раса не была вырезана полностью, подобно дхармакоям Галлени.
– Галленитиньетилелен, финьефаларан дхармакои , – пробормотали трое посланцев.
– Ванье из рода Реньилаге, один из самых выдающихся наших ученых, незадолго до гибели сумел применить свои исследования топологии пространства в области военных разработок, – продолжала Нева. – Он открыл способ временно схлопывать мерность пространства в избранной точке, порождая необыкновенно сильный и разрушительный взрыв. Нам Ванье сообщил только, что применение такого оружия связано с определенными побочными эффектами – например, гибнет при этом не только мишень, но и пусковая установка. А затем он и его подруга жизни отправились в тот злосчастный полет, чтобы показать… мне своего первенца. – Зрачки посланницы опять превратились от горя в серебряные нити. – Моя сестра Ферила была… по-вашему, женой Ванье, – объявила она, – а я в тот момент занята была на одной из внешних планет той же системы, надеясь установить дипломатические отношения с крупными четвероногими, которые, как показалось при первом контакте, были наделены разумом. Поздней выяснилось, что это не так – они лишены как языка, так и общественной структуры и долговременной памяти. Но эта ошибка стоила Фериле жизни. В те же часы нашу новую планетную систему обнаружили кхлеви. Оборонительные системы планеты отразили атаку – но Ванье, оказавшийся в космосе, был беззащитен перед ними. На протяжении трех ганье мы полагали, что Ванье взорвал корабль вместе с Ферилой и своим чадом, чтобы не предать их в лапы кхлеви. И мы были поражены, узнав, что спасательная капсула с корабля Ванье пережила взрыв, чтобы очутиться в этом отдаленном уголке космоса… и еще более удивились, увидев, что дитя сестры моей выросло среди ваших сородичей.
– Ха! – взорвался Пал. – Так вы не за Акорной прилетели!
Нева изящно склонила голову. В этом жесте читалась неясная укоризна.
– Нет. С тех пор, как новоотстроенный пояс обороны планеты сдержал хотя бы на время атаку кхлеви, число их кораблей в окрестностях населенных нами системы по нашим наблюдениям значительно снизилось. Некоторые наши мыслители полагают, что основные силы их флота отправились на поиски более легкой мишени для завоеваний. Поскольку число вражеских патрулей в нашем пространстве снизилось, мы смогли разослать команды посланцев, не рискуя, что все они окажутся в плену у кхлеви. Мы сочли своим долгом выяснить, не окажутся ли на пути флота захватчиков иные разумные расы, и, ежели такие существуют – предупредить их.
– Так вы знали, что эти твари движутся сюда?
– Флот мог двигаться несколькомии маршрутами, и мы направили посольские звездолеты по всем направлениям. – Нева примолкла, снова сузив зрачки. – Не все корабли сумели избежать оставшихся тварей… но мы преодолели преграду успешно, и получили приказ двигаться дальше. Последние передачи с нархи-Вилиньяра – по-вашему, Нового Дома – особо подчеркивалась спешность нашей задачи, ибо стало известно, что многочисленный флот кхлеви действительно направляется в этот сектор. Мы надеялись заключить союз с вами, поделиться своими технологиями и скудными знаниями о кхлеви в обмен на ресурсы, которыми может располагать ваша раса, чтобы захватчики не застали вас врасплох, как это случилось с нами. А теперь мы надеемся также разыскать дитя сестры моей и вернуть ее в лоно Народа… если удастся нам спасти ее от кхлеви, в чьи когти она направляется.
Гилл беспокойно ерзал в кресле, не в силах сдержать переполнявшие его вопросы. Когда и где посланцы линьяри видели спасательную капсулу Акорны, и вообще узнали, что она жива? Кто присоветовал им искать ее на луной база Маганос? И почему, вступая в первый контакт с людьми, они были столь скрытны и уклончивы? Но последние слова Невы заставили его забыть обо всем.
– Господи всевышний, женщина, – взревел горняк, – ты хочешь сказать, что эти твари движутся на Рушиму? Тогда какого черта вы тянули?! Рафик, немедля отправляй на Рушиму шифрованный пакет! Время уходит!
– Спокойно, Гилл, – прошептал Дельзаки Ли. – Важно знать все ключевые моменты. Верное действие невозможно без истинного понимания.
– По-моему, всем понятно, что надо делать!
– Деклан Гилоглы, – твердо заявила Джудит. – Охолони!
Гилл опустился в кресло, бормоча что-то себе в трепещущую рыжую бороду. Рафик с новым уважением покосился на девушку.
– Как это тебе удается? – шепнул он ей на ухо.
– Большая практика, – отозвалась Джудит столь же негромко. – У моего первого хозяина на Кездете была охотничья собака, которую мне полагалось натаскивать. Основные принципы дрессировки применимы, очевидно, к любой живой твари.
– Когда будет время, – заметил Рафик, – я хочу посмотреть, как он выполняет команду «к ноге».
Губы девушки дрогнули.
– Не получится. Но, если постараться, он делает «сидеть» и «просить».
Перехватив многозначительный взгляд Дельзаки Ли, Рафик прервал эту перепалку и выскользнул из комнаты, чтобы обсудить с секретарем Ли самый короткий маршрут, которым шифрованный пакет может отправиться на Рушиму для немедленной передачи на «Акадецки». Заголовок письма должен привлечь внимание Калума и Акорны, чтобы те не стерли его непрочитанным, и в то же время содержание не должно вызвать панику на Рушиме. Хмм… Кажется, планета являлась недавно основанной колонией федерации Шенджеми? Тогда лучше уведомить заодно и власти Федерации… в той мере, насколько позволяет короткий пакет мгновенной передачи. Пусть шенджеми сами решают, эвакуировать им Рушиму, или оборонять; Рафик считал первым своим долгом как можно скорей вывезти с планеты Калума и Акорну. А потом, возможно, посланцы линьяри смогут наладить прямую связь с руководством Федерации и обсудить дальнейшие шаги.
Отправив оба сообщения, Рафик вернулся в кабинет Дельзаки Ли. Дискуссия была в полном разгаре. Все стены, кроме единственной, занятой видеоэкранами, покрывали теперь проекции звездных карт. От звезды к звезде тянулись лучики света, и символы боевых флотов сползались с удручающей неторопливостью к системе Рушимы по мере того, как рождались новые идеи – кого лучше бросить на защиту планеты от захватчиков-кхлеви.
Гилл напомнил, что у местных, кездетских Стражей Мира имелся собственный космофлот – свидетельство стяжательских наклонностей планетарного правительства, имевшего тенденцию требовать от более слабых соседей «налогов» и «репараций» по случаю и без. По команде горняка проектор продемонстрировал, как ползет от Кездета к Рушиме стайка золотых ромбиков, направляясь куда более коротким путем, чем тот, который, вероятно, избрал для себя Калум.
– Они могут быть на месте через пять дней.
– Да ты шутишь! – взвилась Джудит. – «Подал кездетцу руку – пересчитай пальцы», – напомнила она популярную в окрестных системах поговорку.
Пал согласно кивнул. Вырвавшись из печально известного детского рабства, на котором держалась прежняя промышленная империя Кездета, оба Кендоро не были настроены доверять хоть на волос Стражам Мира, стоявшим на стражей скорее этой прогнившей системы.
– Ну, не так они и плохи, – заметил Рафик. – Смирнов и Минкус, например…
– Смирнов психопат! – вмешался Гилл. – И он, если помнишь, мечтает снять с тебя шкуру.
– Верно, – кивнул Рафик, – но вначале он эту шкуру спас, разоружив бомбу, которую приготовил для меня Тафа. Можешь что угодно говорить о Десе Смирнове, но он не трус.
– Возможно. – Гилл фыркнул. – Зато он идиот. Не припомнишь, кто вообще пропустил Тафу с его бомбой в охраняемую зону? Нет, спасибо. Таких шутников, как Смирнов с Минкусом, нам не надобно. Они не то что пару пальцев оттяпают – эти руку до плеча оторвут!
– Я всего лишь ничтожный старик, – прошептал Дельзаки Ли, – но я годами вел дела на Кездете, и мои пальцы до сих пор на месте, хотя, увы, и не действуют. Но кездетский космофлот создавался для мелкого каперства и запугивания слабых соседей, Гилл, а не для защиты от захватчиков. Отправить Стражей на Рушиму – значит подписать им смертный приговор.