— Господи, неужели ты вернулся. Не могу поверить.
И Андрей сделал то, что никогда раньше не делал. Быстро склонившись, он впился синими изуродованными губами в ее накрашенные дешевой помадой губы, впился яростно, жадно, изголодавшись, хватая зубами ее язык.
— Мать вашу! Как вам не совестно!
Андрей оторвался от испуганной Ольги. Директор магазина стоял в проходе и гневно смотрел на них. Его маленькие заплывшие глазки извергали молнии. Заведующая возвышалась за его спиной непоколебимой стелой.
— Бесстыжая!
— Развратница!
Заговорили они одновременно. Но грохот упавшей на крыльцо плевательницы прервал их, и в раскрытые двери вломились пятеро парней, нежеланных, но ожидаемых, крепких и переполненных агрессии. Походя, один из них, грохнул обрезком железной арматуры по витрине и стекло раскололось и рассыпалось по асфальту. Покупатель, заглянув было в дверь, бросился вон, и в торговом зале остались только продавщицы, Андрей, директор, его заведующая и пятерка отважных, вооруженная дубинками и гирьками на цепях.
Женщины вскрикнули, директор сомлел, только Андрей смотрел скорее с любопытством.
— Уйди, Витя, — прошептала немеющими губами Ольга. — Они страшные.
Андрей молчал, не двигался и только смотрел, и Ольга оставила его, стараясь уже за него спрятаться. Четверо парней крушили и ломали все, пока пятый, подойдя к директору, испытующе и нахально смотрел ему прямо в глаза.
— Ну и где твоя «крыша»? Думал нас прокатить?
— А это еще что за реклама мужской красоты, — проговорил один из четырех, останавливаясь перед Андреем и небрежно помахивая железным обрезком. — Мистер Россия, что ли? Ну и Паленый.
И Андрей ударил его. Ударил со всей яростью, что накопилась в его душе за эти годы. Парень весом в сто килограмм и ростом в метр девяносто, подлетел в воздух, с силой врезался в пол, немного изогнулся и застыл недалеко от разбитого стекла, чуть повернув бритую голову и широко раскинув руки. Андрей мгновенно поднял с пола обрезок арматуры и шагнул к оставшимся.
Он бил так, чтобы сразу выключить, сломить и раздавить. Легко увернувшись от цепи с гирей и разбив голову нападавшему, он отбил руку с кастетом, раздробил плечо, превратил лицо в кровавое месиво. Троих Андрей уложил быстро. Четвертого он выкинул с поломанной рукой и сотрясением мозга, потом подобрал пятого, который стал приходить в себя, подтащил к двери и спустил с крыльца на асфальт.
Никто из пятерых не был способен к сопротивлению. Андрей стоял и, постукивая обрезком арматуры по ладони левой руки, смотрел, как один из них подогнал видавший виды «Форд», как парни вчетвером погрузили туда так и не пришедшего в себя пятого с проломленной головой и уехали, ругая его на чем стоит свет.
— Что вы наделали! — со всей силой души воскликнул директор за его спиной. — Они же теперь…
Андрей повернулся, и директор сбился, смешался, отступил, и его бледное лицо стало покрываться багровыми пятнами. Он, гладкий и круглый, весь обмяк, одряб, и щеки его задрожали, как желе.
— Я должен поблагодарить вас, я…
— Катись.
— Вы же не уйдете?
Андрей обошел директора и подошел к Ольге.
— Что ты наделал! — сказала она. — Теперь тебя убьют!
— Плевать. Ты долго еще?
— До вечера.
— Я пойду теперь домой?
— Ты найдешь? Я говорила вахтеру о тебе.
— Олег где?
— Скоро придет из колледжа.
— Я подожду его. А вечером тебя встречу.
— Тут не далеко.
— Но… Подождите, не уходите, — директор торопливо обходил Андрея то с одного бока, то с другого. — Я буду платить вам. 300 долларов… 500… Только останьтесь.
Андрей даже не смотрел на него.
— Как дома? — спросил он у Ольги.
— Все здоровы. Ты голодный?
— Есть немного, — Андрей усмехнулся, и кожа натянулась на его скулах.
Ольга посмотрела на директора, отступившего от них на пару шагов и с беспокойством оглядывающегося, и дернула его за рукав. Вместе они вошли в магазин, подошли к ее прилавку, и Ольга, подняв доску, вошла вовнутрь, взяла свой пакет и, оглянувшись, воровато протянула Андрею.
Девушки вяло ходили по залу, собирая обломки и не обращали на них внимания.
— Вот, возьми, пообедаешь. Там еще на ужин. Иди.
Андрей взял пакет, но не торопился уходить, заглядывая в него. И в облике, и в характере у него появилось что-то чужое и агрессивное. Даже когда Ольга впервые увидела Андрея, этого в нем не было.
— Осторожно, если директор увидит, меня выгонят.
— Ну что вы…
Ольга вздрогнула и подняла голову. Директор стоял, перегнувшись, и держал в руках разодранные упаковки с сосисками.
— Вот, возьмите, все равно пропадут. И пожалуйста, подумайте, что я вам сказал. Меня не интересует, кто вы и откуда взялись. Просто сидите и получайте деньги. Пожалуйста.
Директор почти всунул в руки Ольге сосиски.
— Да мы уезжаем, — проговорила та, прижимая их к себе. Она повернулась к Андрею, и он по-хозяйски подставил пакет.
— Куда?
— Домой, в Фергану.
— Жалко, очень жалко.
Ольга бросила в пакет сосиски, и Андрей взял его в одну руку, наклонился, поцеловал ее в щеку и вышел, перешагивая или обходя нагромождения обломков и обрывков.
— Олечка, — глядя ему в спину, проговорил директор. — Я хотел вам сказать, что повышаю вашу зарплату. Может быть вам не обязательно уезжать?
— Обязательно надо.
— Господи, что же тогда делать мне!
Девушки убирали, складывали, расставляли, и покупатели обходили этот магазин стороной. Приближался вечер. Директор продолжал звонить, искать, но все бесполезно. И вот вечером возле магазина остановилась машина. Пять молодых коротко стриженных мужчин спортивного вида, в коже и цепях, вышли из нее и пошли к крыльцу с зеленым ковриком у входа. «Добро пожаловать» радушно приглашала его желтая надпись. Молодые мужчины шагали, широко расставляя ноги и растопыривая руки, как это делают тяжелоатлеты, приближаясь к штанге. Как зло, которое нельзя избежать, поднялись они на крыльцо, сплевывая под ноги бычки.
— О, нет! — воскликнула одна и девушек и тут же присела за прилавок.
А первый из вошедших с ходу рванул на себя небольшой белый столик, поставленный там для сумок покупателей. И словно по сигналу четверка за его спиной выхватили из-под летних курток металлические штыри.
— Где же твой муж? — прошептала ближайшая к Ольге продавщица.
— Вот и хорошо, что нет. Долго что ли убить сейчас.
— Нет, нет, — закричал директор, шарахаясь от направлявшегося к нему парня. — Не трогайте меня.
— Где твой Паленый!
— Кто…кто?
— Паленый. Ты нанял его? Это твоя крыша?
— Ты… ты… ты о ком?
— Да нет же, — заведующая встала перед напиравшим. — Это муж одной из наших продавщиц. Мы его не просили. Он сам начал драку.
— Ого… — девушка поспешно отошла от Ольги. — Ну и выдала.
И та осталась стоять, одинокая, беззащитная, беспомощно озираясь в поиске поддержки.
Парни направились к ней, все пятеро, разглядывая ее и ухмыляясь.
— Только не здесь, — крикнула заведующая. — Вы переколотите все стекло.
Первый из пятерки махнул через прилавок и, походя, смел с витрины стеклянные бутылочки «Фанты». Все они тут же разлетелись в осколки, и острый запах цитрусовых хлынул в зал.
— Дышите глубже, пролетаем Сочи, — глупо ухмыльнулся один из рэкетиров, а тот, что стоял за прилавком, быстро поднял отколотое горлышко одной из бутылок и, протянув руку, коснулся неровным сколом бледно матового горла Ольги, прижавшейся спиной к полкам.
— Паленый — твой муж?
— Что?
— Где Паленый? — осколок врезался в кожу.
— Нет. Не знаю.
— Узнаешь.
Тут сзади него произошло какое-то замешательство. Упал один из парней, потом отлетел другой.
— Значит вы ищите меня? — с насмешкой в голосе спросил Андрей, стоя в паре шагов от прилавка.
Третий парень замахнулся на него гирькой на цепи. Андрей увернулся, качнувшись вбок и ударил его ногой в плечо, потом, после разворота, в подбородок, и рэкетир, перелетев через прилавок, врезался в товар на средней полке и рухнул вниз, на осколки, осыпаемый консервными банками.
— Урою, падла!
Четвертый выхватил из рукава кожаной куртки нож с выскакивающим лезвием и чиркнул им в сторону Андрея.
— Назад, — взревел парень из-за прилавка, тут же швыряя горлышко в сторону, ныряя рукой за пазуху и вырывая из заплечной кобуры пистолет. Тот, у кого был нож, отпрянул, а Андрей замер на месте. Ольга, оказавшись позади парня, державшего оружие, побледнела, нащупала позади себя оставшуюся бутылку «Фанты» и, когда парень уже нажимал на курок, швырнула очень тяжелую бутылку, словно гранату. Та с размаху врезалась в коротко стриженный затылок. Раздался выстрел, звон разбитого стекла, и рэкетир стал падать. А Андрей, быстро ступив в сторону, боковым ударом выбил нож из руки застывшего от растерянности последнего парня, тут же сбивая его с ног ударом ноги в грудь.
Парень за прилавком завис перед ним, медленно сползая вниз. Андрей успел задержать его, хватая за безвольное запястье и тут же — за ворот, рывком вырывая на себя, перехватывая за короткие волосы и с силой стукая его головой о деревянную раму прилавка и тогда только швыряя на пол, себе под ноги.
Один из парней стал подниматься, ничего не соображая. Андрей подскочил к нему, ударил в живот раз, другой и потом, согнувшегося, по шее и по почкам.
Больше уже никто не шевелился. Обводя всех взглядом, Андрей повернулся к Ольге.
— Что он тебе сделал? — с неприкрытой злостью в голосе спросил он.
— Ничего, — Ольга, трясущийся рукой, провела по горлу и посмотрела на ладонь. Та оставалась чистой.
— Его счастье, — Андрей мотнул головой и хмыкнул. — Опять пятеро. Это у них что, постоянная бригада? — он уже медленно и устало подошел к одному из них и пнул. — Пойдем, мать?
— Нет уже, вы не уйдете, — хозяин обежал его и встал впереди. — Теперь уже они убьют меня, и все из-за вас.
— Будет легче, если тебя убью я? — Андрей посмотрел на него так холодно и твердо, что мужчина, отступил, белея и съёживаясь.