И Андрей поднялся, оглядываясь. Ночь примирила всех: и боевиков, и их жертвы. Люди дремали: со страхами, беспокойно, с кошмарами.
Андрей, снова взяв свой автомат, медленно пошел по палубе. Он не заметил, как за ним пристально наблюдал Абу, как шептался со своим товарищем, и как тот, оглядываясь, пошел по сходням, позвав еще одного бойца.
Посмотрел в сторону сходен Андрей только тогда, когда там скрывался, спускаясь, второй боевик. Он, тут же вскочив, бросился туда, метнув быстрый взгляд на Абу, смотревшего на море с деланным безразличием.
Андрей прыжком спустился по сходням и увидел двоих боевиков, стоявших у двери и ковыряющих в замке запасными ключами.
— Назад! — закричал он, прыгая вниз. — Кто разрешил!
Но ближайший боевик, вместо того, чтобы повиноваться, ударил его ногой. Вовремя отшатнувшись, Андрей перехватил ногу и рванул на себя. Боевик упал с грохотом прямо под ноги своему товарищу, и тот, отпрыгнув в сторону и сдвинув за спину автомат, бросился, перескочив через упавшего, на Андрея. В руке его мелькнул нож, и Андрей мгновенно выставил вперед свой укороченный автомат, парируя удар и тут же проведя боковой удар ногой.
Вскочив тем временем, первый боевик бросился на него сбоку. А второй, пошатнувшись, ударился о стену и устоял, приходя в себя. Теперь Андрей мог только уворачиваться — в тесноте, зажатый узким коридором и лестницей за спиной. Но и боевики из-за этой тесноты вынуждены были тоже нападать по одному, чтобы не задеть друг друга. Нож был в руке только одного. Второй же надеялся на свою силу. И, пропустив удар ногой в грудь, отлетел назад, на пол, проехав слегка на спине. Второй в это время бросился вперед с ножом, и Андрей, перехватив его руку, зажал, выворачивая. Он знал, что времени у него нет, что двое противников быстро его измотают, и тогда одно неверное движение — и он труп.
Второй боевик, вскочив и увидев, что противники сблизились, бросился на них, стараясь воспользоваться моментом. Он не очень-то всматривался, надеясь только сбить обоих и задавить весом.
Андрей, не выпуская руку с ножом, выставил его вперед. Боевик налетел на острие прямо грудью, со всего разгона, и лезвие легко вошло ему между ребер. Замерев, он начал падать, издав только легкий гортанный звук. И шоколадное лицо его стало медленно сереть.
Его товарищ на секунду расслабился, скорее удивившись, и в это время Андрей взял его шею в захват, и не выпуская другой рукой кисти с ножом, стал сворачивать голову.
Они оба топтались, скалились, напрягаясь. И вот боевик замер. Замер и Андрей, приподняв от натуги верхнюю губу. Он скорее почувствовал, чем услышал треск позвонков и сухожилий, оскалился еще больше, тяжело дыша. Теперь боевик стал обвисать, наваливаясь на него, рука с ножом перестала сопротивляться, а Андрей все боялся отпустить его.
— Что здесь происходит, ага? — раздался сверху хриплый голос Бен-Рашида, и только тогда Андрей разжал руки. Тело боевика грузно осело к его ногам.
— Спроси у них, — Андрей отступил, переводя дыхание, глядя на руки и тут же вытирая их о штанины.
— Что происходит?
Бен-Рашид стал спускаться, и Андрей отметил только, что спускается он один.
— Я сам это хочу знать. Эти собаки лезли в мою каюту. Что за это полагается, брат?
Бен-Рашид ступил на пол узкого коридора.
— Я давно за тобой наблюдаю, Ахмед, — начал он, и Андрей отметил, что он перешел на «ты» и отбросил приставку «Старший брат». — Ты человек шейха, да, но и я теперь человек шейха. А шейх велел смотреть за тобой.
— Зачем?
— Чтобы ты был послушен, Ахмед.
— Что я такое сделал, что шейх перестал доверять мне.
— Пока ничего.
— Вот именно, Бен-Рашид, — Андрей невольно отступил от лестницы, а боевик стал обходить его вокруг. И Андрей поворачивался за ним. — А ты готов сделать. Эти евро, брат, они тебя погубят.
— Они погубят тебя. Ты заелся. У тебя доля льва.
— Эта доля принадлежит шейху, как и я сам.
— А я получаю объедки. И теперь ты нарочно не даешь мне получить мой миллион, чтобы я остался черным.
— Ты никогда не станешь белым.
И Бен-Рашид бросился на Андрея, готового к нападению. Они сцепились руками, топчась, но никто их них даже не пытался применить оружие.
— Ты не прав, Бен-Рашид, — говорил применительно Андрей, зная, что если не пойдет на уговоры, контролировать ситуацию будет трудно. — Шейх ждет что мы доставим оружие через два дня. Что он сделает с нами, если мы задержимся здесь?
Андрей в ярком свете дневных ламп хорошо видел, как меняется шоколадное лицо мужчины, как потухает ярость в его желтоватых глазах.
— Мы должны верно служить шейху, — продолжал он. — Что бывает с ослушниками, мы оба хорошо знаем.
— Почему ты, белый, так говоришь мне, природному мусульманину? Разве ты с нами не ради денег?
— Нет. Я с вами ради правды и справедливости. И я уступлю тебе половину своей доли, если ты откажешься от выкупа.
Бен-Рашид уже без ярости сжимал предплечья своего противника, вглядываясь в его лицо и ища фальши в его голосе. Андрей тоже не выпускал его, не желая первым отступать. И он не слышал, как дверь каюты открылась, на пороге появился Олег с пистолетом в правой, единственной руке.
Бен-Рашид тем временем отступил и взялся за автомат, поправляя. И тут Олег выстрелил, попал боевику в грудь, и тот, отброшенный разрывной силой, отлетел к стене, ударился о нее и сполз, заваливаясь набок.
Андрей, при звуке выстрела резко подавшись назад, повернулся:
— Олег! Ты что! Зачем ты это сделал?
— Он же хотел тебя убить, Андрей.
Тот быстро посмотрел на брата, потом на Бен-Рашида, скорчившегося на полу у стены.
— Ну спасибо. Если бы ты хоть знал, что ты натворил.
— Что, Андрей? — из-за спины Олега стал выходить Никитин, обходя юношу. — Он же напал на тебя.
Андрей присел над боевиком, потом повернулся.
— С этим-то я хоть ладил. А с остальными…
Он поднялся, достал из кармана куртки небольшой револьвер и сделал три контрольных выстрела — по одному на каждого лежавшего. Тут же обернувшись, он посмотрел в серое от иллюминации высокое звездное небо.
— Теперь деру, ребята.
Никитин быстро скрылся в каюте и выскочил с автоматом на шее. Карманы спортивных штанов его оттягивали запасные обоймы. Ольга и Марина, испуганные, следовали за ним.
В это время в проеме сходен появился первый боевик. Андрей дал туда очередь и закричал:
— Бегите, живо!
Никитин толкнул женщин вперед себя по коридору, потом Олега, и сам побежал следом. Олег почти сразу остановился и обернулся. Андрей стрелял длинной очередью, оглядывался, что-то кричал, но Олег не слышал за вибрирующим грохотом оружия.
— Бежим, — Никитин подхватил Олега под руку.
— Андрей!
— Он догонит.
И правда, Андрей, пригибаясь, бежал к ним, держась правой стены.
Увидев это, Никитин и Олег побежали снова. Женщины, остановившись тоже, побежали, немного опережая их.
— Давайте, давайте, сворачивайте.
Коридор был пустынный, и едва они завернули, сзади раздался взрыв гранаты. Андрей с разбега прижал к стене Никитина и младшего брата, заслоняя их собой, Ольгу сжал Никитин, а Марина просто съежилась, схватившись за голову и крепко зажимая уши.
— Давай, давай…
Ей показалось, что это сказал Андрей, но возле нее стоял Олег и склонившись, говорил ей:
— Быстрее, Марина.
Слова плохо доходили до рассудка сквозь воздушную пробку. Девушка жалобно посмотрела в лицо друга, но тот глядел поверх ее плеча и грубовато толкал ее вперед:
— Быстрее, Марина, бежим.
Андрей же, обернувшись назад, увидел боевиков, спускающихся по сходням, дал по ним очередь, и бросился за всеми, торопя их и подталкивая. Возле подъёма по сходням, он обогнал всех.
— Стоп.
— Что ты хочешь? — Никитин встал возле него, держа автомат наготове.
— Выскочим, пересядем на катер и деру. До границы Эмиратов горючего хватит.
— Там люди, Андрей.
— И что же?
— Мы подставим их под пули.
— Лучше о своей голове подумай.
И Андрей бросился по лестнице вверх. Уже на последних ступеньках он пригнулся, бросился вбок и дал короткую очередь, веером расходящуюся по верхней площадке.
Никитин обернулся, выглядывая из-за поворота. Боевики бежали по верхнему коридору, наполняя его своими силуэтами. Никитин дал очередь от стены до стены, прекратил стрельбу, снова дал очередь и бросился за друзьями.
Андрей был уже на верхней ступеньке. Он мельком взглянул на тела двух боевиков и обернулся:
— Скорее, ребята.
Женщины бегом поднимались по лестнице, и каждая из них держала в руке пистолет. Никитин снова оглянулся — в коридоре было пусто. Тогда он, бегом, через несколько ступенек, догнал женщин, и выскочил за ними наверх.
Андрей, тем временем, засел за декоративной тумбой, освещенной многими огнями. От выстрелов заложники проснулись, снова сгрудились, съежились. Ужас объял людей при грохоте взрыва, и после первого шока, заставившего их онеметь и окоченеть, началась паника.
Первой, потеряв голову, вскочила женщина, за ней — мужчина, которому казалось, что он сможет, успеет спрятаться на нижней палубе. Он был уверен, что погибнет кто угодно, только не он. Но первую пулю получил именно он, застыл на бегу и рухнул под ноги бегущих. От ужаса и крови люди лишились остатка здравого смыла.
— Что они делают! — не выдержал даже Андрей.
Никитин, присевший за ближайшую кадку с пальмой, шепнул что-то Ольге, та прижала теснее к кадке Марину и кивнула. Тогда Никитин вскочил и стремительно бросился наперерез толпе.
Олег сидевший за тумбой рядом с Андреем, вскочил было тоже, но Андрей задержал его, схватив за локоть.
— Куда!
— Надо их остановить!
— Следи за лестницей.
Андрей вскочил и побежал за Никитиным.
— Ложись, — кричал Никитин, сбивая с ног первого же мужчину.
Андрей дал очередь поверх голов и тогда только люди поняли, чего от них хотят.