Левее меня лежали на земле погруженные в сон или транс люди. Я насчитал десятерых. Над вторым стояла Слаживающая, простирая над неподвижным телом руку. Из пальцев Слаживающей сочился свет – именно так это выглядело. Падали вниз крошечные искры, и почему-то я подумал, что каждая искорка – фотон.
Чушь, конечно, антинаучная.
Еще можно было сравнить Слаживающую с феей, посыпающей спящих своей волшебной пыльцой.
Но это, боюсь, не менее сказочный образ.
Тело по левую руку от меня слабо шевельнулось. Застонало. Это был Алекс. Я похлопал его ладони. Посмотрел направо. Там лежали шестеро, прошедшие Обращение раньше меня.
Трое вытянулись неподвижно, и я понял, что они мертвы. Трое уже были на ногах: Вероника, Тянь и вредный ворчливый дед с инопланетно звучащим именем Дзардаг. Впрочем, матерился дед так виртуозно, что явно был моим соотечественником.
Живых осматривали юноша и девушка потрясающей красоты. Несмотря на человеческую внешность, тут у меня никаких сомнений не возникло – нам рассказывали о рили. Еще был робот (так в тот момент я подумал о тао) и высокий нескладный гуманоид в кроваво-красной одежде, с замысловатым оружием в руках – не то пулемет, не то пушка, не то огнемет.
– Пятьдесят на пятьдесят, – сказал я. – Нам обещали другое.
– Но вы живы, – сухо произнес юноша в броне.
– Пятьдесят – это не пятнадцать, – упрямо повторил я.
– Слаживающая не имела ранее дела с вашим видом, – возразил юноша. Пожал плечами. – Полагаю, что больше жертв не будет.
Так и вышло, кстати.
– С «нашим видом»? – нахмурился я. – А ты кто, сынок?
У юноши аж лицо перекосило от «сынка».
– Я – хро.
– Ты очень похож на человека.
– Это вы на нас похожи! – почти прошипел он. – Как мы, но вывернутые!
Я не понял, конечно. Предложил:
– Будем друзьями?
Хро рассмеялся и перешел от меня к Алексу. Я не стал спорить. Доковылял до Вероники, которую осматривали юные красавчики. Боль потихоньку проходила, да и вообще я чувствовал себя бодрее.
– Живой! – обрадовалась Вероника. – Дедушка с бабским именем выжил!
Я на дурацкие подколки не реагировал. С любопытством смотрел на рили.
– Эй, Никита, не обижайся! – попросила Вероника. – Я за тебя переживала!
Рили оставили ее и принялись осматривать меня. Парень просто трогал суставы, заглядывал в глаза и рот, в общем, вел себя как обычный доктор на приеме. Девушка прикладывала какие-то датчики, потом маленькими шприцами взяла несколько анализов – кровь из руки, кровь из шеи… потом уколола в районе печени.
– Ай! – сказал я. Боль была секундная, тут же прошла, но это показалось мне не слишком вежливым и разумным.
– Меня зовут Макоррсанноакс, – сказал юноша. – Моя коллега и жена – Дассатрамарр.
– Не жена я тебе, Макоррсанноакс, – отозвалась девушка строго.
– Будешь! – усмехнулся юноша.
Они были такие милые и симпатичные, что ссориться не хотелось.
– Вы все-таки поаккуратнее, – сказал я, наблюдая, как Макоррсанноакс достает крошечный контейнер и маленький скальпель.
– Ничего страшного, мы уже убедились, – отмахнулся рили.
И срезал мне с пальца шматок кожи с мясом. Брызнула кровь.
– Да вы совсем… – Я замолчал, глядя на свою руку.
Раны не было. Вот она была, вот ее нет.
Вероника хрипло засмеялась над плечом.
– Круто, да? Гляди!
Я скосил на нее глаза. Вероника аккуратно вынула с ножен на поясе огромный, напоминающий мачете нож. Я отстранился, но она на меня не посягала – вогнала нож себе в живот. Поморщилась, вынула лезвие. На грязной мятой блузке остался окровавленный разрез. И все!
– Ненормальная, – сказал я.
В стороне ущелья вдруг гулко бухнуло, расцвел огненный шар. Дохнуло жаром, ночь на мгновение превратилась в день.
– Это что? – выкрикнул я. В глазах плавали разноцветные круги.
Ко мне подошел Тянь. Он пришел в себя сразу за Алексом, но собрался удивительно быстро.
– Командир танка ухитрился подорвать реактор, – сказал он. – Я ему объяснял, как это сделать.
Я не стал спрашивать, откуда он знает, как преодолеть все защиты и блокировки в старом американском танке.
– Может, ущелье засыпало? – предположила Вероника.
– Нет, – коротко ответил Тянь. – Взрыв слабый. Будет небольшое заражение, но они пройдут. Даже мы бы прошли.
– Здесь ведь тоже радиация? – забеспокоилась Вероника.
– Вам на это теперь наплевать, – сообщил Макоррсанноакс и тревожно глянул в сторону ущелья.
– Вы будете нам помогать? – спросил Тянь.
– Нет. Мы будем наблюдать, по заданию Слаживающей. Хоппер, хро и тао защищают нас.
Ага. Я посмотрел на «робота». Значит, это и есть та самая форма жизни, которая похожа на роботов из старой фантастики…
– У вас имена-то есть? – спросил я, обращаясь к хопперу, хро и тао.
– Зачем тебе мое имя? – ответил хро вопросом.
– У нас принято знать имена тех, с кем сражаешься рядом.
– Я не сражаюсь за вас.
– Но ты будешь.
Откуда я взял ту убежденность, с которой смотрел на хро?
Он пожал плечами, совершенно по-людски. Тогда я не понимал, что законы Слаживания заставляют уважать чужие обычаи.
– Мое имя Тонсо Мей Исишат.
– У меня нет постоянного имени в вашем понимании, – не выпендриваясь, объяснил хоппер. – Сейчас меня можно звать Познающим Новые Впечатления.
Тао сделал шаг в нашу сторону. Чувствовалось, что он тяжел, а его серебристая кожа хоть и гибкая, но очень твердая.
– Я извергнут из Тао, – пояснил он. – Поэтому прежнее имя мертво. Как звали первую особь, не пережившую Обращения?
Мы все переглянулись. Я не знал, как звали толстого бедолагу, неподвижно лежащего на земле.
– Джон, – сказала Вероника. – Джон Доу его звали.
– Тогда я – Тао-Джон, – решил тао.
Слаживающая тем временем закончила осыпать своей фотонной пылью тела. И подошла к нам. Она была так прекрасна, что без усилий затмила и парочку рили, и Тонсо, который по молодости был еще тем красавчиком.
– Мне надо уходить, – сказала она, обводя нас взглядом. – Остальное в вашей власти.
Слаживающая развела руки, не то прощаясь, не то благословляя – и исчезла.
Наша старческая команда потихоньку сбилась в кучку. Последние Обращенные еще постанывали, поругивались и пытались понять, что же с ними произошло. На мертвых мы старались не смотреть.
Хоппер и хро раздали нам пояса с ножами-мачете.
– Лучше бы что-то посерьезнее, – ворчал Алекс, закрепляя пояс. – Мы что, тростник рубить отправляемся?
– Вряд ли понадобится что-то другое, – утешил нас Макоррсанноакс. – Надо верить представителю Слаживания!
Я все-таки взял в руки калашников. Да и остальные разобрали ружья и дробовики.
– Приближаются первые особи касамни, – сообщил Тао-Джон. – Они изранены, облучены и понимают, что умрут. Поэтому биться будут насмерть.
Рили отступили к скале. Хоппер, хро и тао встали перед ними, глядя в темноту.
Мы просто стояли и ждали, ловя в последних отсветах костра хоть какое-то движение.
– Надо, блин, подбросить что-то, блин, в огонь, – сказал Дзардаг. – Какую-то горючую хрень, чтоб света было дофига. А то темно, крендец какой-то.
Ну, примерно так он сказал.
Взяв какую-то тряпку – вряд ли от нее был бы свет, только вонь и дым, – Дзардаг бодро заковылял к костру.
Из темноты вынеслась стремительная тень, напрыгнула на него и перекусила горло. Дзардаг рухнул в костер, но, однако, вцепился мертвой хваткой в тварь. Они принялись кататься по разлетающимся углям, Дзардаг хрипел, но тварь не выпускал. Стало чуть светлее, мы увидели, что тварь мохнатая, похожая на крупного волка, но шестиногая, причем ноги членистые, блестящие, будто хитиновые.
Я успел подумать, что насекомые не могут быть такими крупными. Это противоречит биологии, потому что дыхательная система насекомых…
Из темноты вырвалось еще несколько теней.
Касамни не сразу разобрались в ситуации. Они кинулись не на нас, землян, а на хоппера, хро и тао, приняв их за самых опасных врагов.
И те принялись стрелять.
Ночь вскипела огнем. У Тао-Джона были какие-то крошечные пулеметы, навешенные прямо на руки, он расстреливал нападавших в упор, а когда те приближались – просто отвешивал чудовищной силы удары.
Хро дрался своими мечами – тогда я впервые увидел виброрапиры в действии и влюбился в это оружие.
Хоппер сжигал нападавших из своей пушки, временами добавляя в поток огня какие-то мелкие фугасные заряды.
Он и погиб, единственный из охранников, когда два пылающих касамни набросились на него, сбили, разорвали на части и принялись пожирать, несмотря на полыхающие шкуры. Боюсь, он познал не те новые впечатления, которые хотел.
Дзардаг поднялся в костре. Одежда на нем была окровавлена, порвана и горела. В руках болталось неподвижное тело касамни. Старый горец захохотал и швырнул дохлого врага в темноту.
Мы словно очнулись от транса. И принялись стрелять. Палили в набегающих касамни, просто в темноту – пока у нас не кончились патроны, а враг не обратил на нас внимание.
Потом я увидел, как трое касамни слаженно атакуют хро. Я так и не узнал, правда ли это, но мне кажется, у них было что-то вроде телепатии. Двое касамни бросились в самоубийственную атаку и повисли на визжащих рапирах, разваливаясь на части, но блокируя Тон-со руки. А третий прыгнул, целясь в горло.
И чего я решил влезть? Не знаю. Патроны в магазине уже кончились…
Но Тонсо был совсем молодой и так походил на человека, а что хро нас ненавидят, я тогда еще не знал…
В общем, я бросился к ним. Тело слушалось на удивление хорошо. Я ударил касамни прикладом автомата по скуле и остановил прыжок; он все-таки успел полоснуть по шее хро когтем, но артерии не порвал. Тон-со тоже упал, а касамни ловко перевернулся в воздухе, оттолкнулся от земли – и прыгнул на меня. Я снова занес калашников, но не успел. Узкая зубастая пасть раскрылась на какой-то чудовищный угол, клацнула, обдав меня горячим гнилостным дыханием, и перекусила мне шею.