– Мне кажется, что не надо это вскрывать и читать, – сказал Алекс. – Слышишь? Никита?
Он казался по-настоящему озабоченным.
– Алекс прав, – тихо сказал Тянь.
Я посмотрел на Веронику.
– Это связано с тем, что творится вокруг тебя? – спросила она.
– Наверняка.
– Открой, – Вероника рассмеялась. – Открой и прочти. Всем нам прочти, мы все в одной лодке.
– Уверены? – разрывая край конверта, спросил я. – Мне кажется, это может быть опасно. По-настоящему опасно, даже для нас!
– Я ничего не чувствую, – прошептала Мичико.
– Это бывает, если опасность уже неизбежна.
– Тогда зачем от нее бежать? – спросила Лейла. – Никита, мы не особо ладим, но ведь Вероника права! Мы – Обращенные.
– Хочешь идти быстро, иди один, – сказал Берхейн и погрозил мне указательным пальцем. – А хочешь идти далеко – иди с друзьями!
Ох уж мне эти жемчужины народной мудрости…
Я разорвал конверт и достал лист бумаги. Какой-то у меня сегодня эпистолярный день. В стиле ретро. Бумага и текст от руки.
– Давайте я вначале кое-что скажу, – произнес я. – Вы же все знаете, что творилось со мной в последние дни?
Берхейн кивнул, Мичико сказала «да», Лейла нахмурилась.
– Я узнал странную вещь про Свейна, Дарму и Арджуна.
– Не прошедших Обращение? – заинтересовался Тянь. – Я знал по имени лишь Арджуна.
Я кивнул.
– Да. О тех, кто не прошел. У них на Земле остались потомки. Дети и внуки. У нас – нет.
Мои товарищи внимательно смотрели на меня.
Потом Вероника рассмеялась.
– Интересно. Ну и что с того?
Странная какая-то реакция…
– Семейство Павловых интересовалось Обращением по личным причинам. У них служил Тао-Джон. Он попросил Тонсо, а Тонсо обратился к Макоррсанноаксу, и они узнали эту тайну. Сразу после этого на них началась охота, убили девчонку, чтобы она все забыла, охотились на меня, убили всех, кто был вовлечен…
– Зачем? – спросил Тянь.
Я вдруг почувствовал себя журналистом, который раскопал кучу мировых тайн – за что убили Кеннеди, правду о программе «Аполлон», происхождение вируса ковида, существование искусственного разума в глубине мировых сетей, ну и еще десяток других историй. Созвал пресс-конференцию, раскрыл все тайны, а публика сидит, тупо смотрит на него и не проявляет никакого интереса.
– Как зачем? – спросил я. – Обращение – процесс, манипулирующий временем! И по какой-то причине он невозможен, если у человека есть потомство!
– И что с того? – поинтересовалась Вероника. – Очень похоже на правду, да. Ну и что? Плевать! Слаживающий сразу предупредил, что будет отсев. Критерий он либо не знал, либо не счел нужным сообщать. Мы рискнули. Кто-то проиграл.
– Скорее всего, – тихо добавила Лейла, – первичный отбор был проведен заранее. Помните тех, кто остался, а потом ушел? Я думаю, это был не страх. Слаживающий повлиял на тех, кто имел детей и внуков, принудил их уйти, чтобы не погибнуть.
– Или Думающий, его манера, – поправила Мичико. – Говорят, Слаживающие и Думающие близки внутри Четверки.
– В общем, потенциальных смертников прогнали, – кивнула Лейла. – Очень гуманно. А те трое, мир их праху, могли и не знать про своих детей. У мужчин это бывает сплошь и рядом.
Она улыбнулась уголками губ.
– Так себе тайна, – подытожил Алекс. – Да, у нас нет детей. И теперь уже никогда не будет. Это печально, но…
– Василиса предположила, – быстро сказал я, – что нас оставили в обычном потоке времени. А Землю развернули назад, к Большому Взрыву. Большая Четверка никого не убивает, она избавляется от конкурентов другим путем!
На меня внимательно смотрели шесть пар глаз. Алекс зевнул.
– Мы даже с тобой как-то это обсуждали. Ну, не про нас, про Землю, – заметил Тянь. – Помнишь? Лет тридцать назад? С Алексом сидели и придумывали, что могло бы случиться с Землей. Придумали такой вариант, решили, что он самый позитивный.
Архив памяти в моей голове начал разворачиваться, но я даже не стал дожидаться воспоминаний.
– Умница девочка, – кивнула Вероника. – Но я совершенно не понимаю, почему эта теория, даже будь она чистой правдой, кому-то опасна. Напротив, Большая Четверка выглядит куда гуманнее, чем ее считают.
– Мы остались жить во времени Земли! – выпалил я. – Понимаете? Землю развернули назад, миры Слаживания ушли вперед, а мы хоть и живем в них, но по времени Земли!
Алекс похлопал меня по плечу. Он выглядел совершенно расслабившимся и добродушным.
– Опубликуй про это научную статью. Все порадуются! Никому не станет плохо от такой идеи. Она гладенькая, ровненькая и добренькая!
– А пойдемте ко мне? – вдруг предложила Вероника. – Закатим вечеринку, как в старые добрые времена? Я придумала пару коктейлей, которые даже нас немножко забирают.
Все заулыбались. Я стоял, комкая письмо Тонсо и ничего не понимая.
«Страшная тайна» Елены и Василисы оказалась пустышкой?
Она и не тайна, и не страшная?
Какого же дьявола за нами с таким ожесточением гонялись?
Почему погибали наши друзья?
– Ты прочти, что там Тонсо написал, – внезапно произнес Берхейн. – Слова, написанные на бумаге, должны прозвучать вслух.
– Опять африканская мудрость? – мрачно спросил я, разворачивая листок.
– Нет, это я сказал, – нахмурился Берхейн. – Это моя мудрость…
А я смотрел на письмо Тонсо.
Он писал по-русски! Надо же! Значит, это для меня.
– «Дорогой Никита!» – начал читать я, и все притихли. Чувство надвигающейся опасности отпустило… но… – «Боюсь, что я увлекся маленькой загадкой, связанной с Обращенными, и узнал слишком многое. Наверное, ты уже докопался до теории, что Большая Четверка отправляет чужие миры назад во времени? И до того предположения, что четырнадцать землян живут в мирах Слаживания, но при этом синхронизированы с временным потоком своей исчезнувшей планеты? Мне кажется, это красивая теория, а красивые теории часто бывают верны. Это объясняет ваше непрерывное омоложение, вашу неуязвимость, предчувствие опасности, толерантность к опьянению и даже вашу неспособность к размножению. Думаю также, что организм должен каким-то образом против этого бунтовать, что сводится к повышенной сексуальности».
Вероника фыркнула:
– Кто о чем, а Тонсо про выпивку и баб… Извините.
– «Трое ваших земляков, погибших при Обращении, как мне удалось выяснить, имели на Земле детей. Четырнадцать прошедших Обращение – нет. Видимо, то странное состояние раздвоенности, в котором вы пребываете, невозможно для существ, имеющих потомство. Ведь в какой-то мере наши дети – это мы сами, они несут половину нашего генетического материала, построены из наших клеток, и это препятствует процессу».
Вот теперь все замолчали и стали серьезнее.
– «Знаю, какой ты упертый, Никита», – продолжил я. – «И скорее всего уже многое узнал сам. Но я, кажется, обнаружил интересный факт, который может сыграть забавную шутку с Большой Четверкой, да и с тобой самим»…
– Не читай! – вдруг выкрикнул Алекс. Рванулся ко мне – и в то же мгновение на его плечах повисли Тянь и Вероника. – Отпустите! Пусть он не читает, вы не понимаете, что творите!
Как ни странно, удивился только я. Все остальные смотрели на рвущегося из крепких захватов Алекса спокойно, будто ожидали подобной реакции.
– Вот теперь ты обязан прочитать до конца, – меланхолично сказала Лейла. Посмотрела на кружащие над головой дроны. – Дзардаг, Тинг, Шахрам? Вы готовы услышать?
– Да, моя красавица, – внезапно отозвался один из дронов голосом Дзардага. – Читай, Никита, читай! А ты заткнись, Алекс Робинсон, ядрена мать!
Алекс замотал головой, ничего больше не говоря, но умоляюще глядя мне в глаза.
– «Архивы, которые были переданы с Земли, содержат массу личной информации о землянах, вошедших в Слаживание, в том числе и о вас. Пятеро из четырнадцати Обращенных проходили воинскую службу в двадцатые и тридцатые годы. По меньшей мере двое из вас воспользовались государственной программой поддержки военных и сдали сперму в криогенную заморозку. На тот момент, когда вы покинули Землю, у вас действительно не было потомков. Но что, если они появились позже? Если ваша планета существует в другом потоке времени и кто-то, возможно, из простого научного любопытства, решил вырастить потомство навсегда ушедших с Земли людей? Что произойдет в таком случае? Вы уже Обращенные, но вы не можете ими быть! Я не разбираюсь в этих вопросах, вряд ли кто-то, кроме Большой Четверки, разбирается, но ситуация крайне неоднозначная! Твой друг Тонсо Мей Исишат».
– Все? – напряженно спросила Вероника.
– Нет, – удивительно спокойно ответил я. – Еще постскриптум. «Два потенциальных нарушителя законов природы – ты, Никита, и твой приятель Алекс Робинсон».
– А ведь ты это знал, – сказал Тянь. – Верно, Алекс?
– Идиоты, – пробормотал Алекс. – Это теоретическая возможность… И вы вообще не правы ни в чем! Да отпустите же меня!
Его отпустили.
Алекс встряхнулся, зло посмотрел на Тяня и Веронику.
– Все не так! Вы подставились сами и подставили меня! Тонсо – балбес…
Я покосился на хро – не услышала ли Батти Пея эти слова.
И обнаружил, что волноваться стоит не об этом.
Гроб, оставшийся у открытой могилы, был всеми забыт. Хро стояли, сцепившись руками, и медленно покачивались из стороны в сторону. За них цеплялись хопперы, рили и одинокий несчастный мусс.
– Думающий… – выдохнул я, и все повернулись.
– Придется их убить, – огорчился Берхейн. – Хотя это…
– К моему боту, быстро! – крикнул Алекс. – Все в бот!
– С чего нам тебе верить? – возмутилась Лейла. – Ты что-то знал давным-давно и скрылся от нас!
– Да всё уже, всё, мы в одной лодке! – выпалил Алекс. И, не дожидаясь ответа, бросился бежать.
Я, не размышляя, кинулся за ним.
Думающий или нет – перебить три десятка хро я мог и в одиночку. Даже без оружия. Но перспектива убить вдову, детей и друзей Тонсо у него на могиле меня совершенно не радовала.