их себя полноценными людьми.
Колесо судьбы – Елена же понимала, что оно прокатится по девушке и пацану, ладно уж, про бульдожку не будем.
– Считаешь нас злыми и бесчувственными? – спросила Елена.
– Да.
– Ты непрерывно обновляешься. С такой скоростью, что человек и осмыслить-то это не может. За твоей спиной – полвека. Бесчисленное множество Никит Самойловых, просто сгинувших, сгоревших, утонувших, замерзших, разрубленных на куски, расстрелянных, сожранных заживо. Что значит десяток клонов по сравнению с этой гекатомбой? Я же знаю, ты убивал себя просто так, чтобы проверить, как работает неуязвимость. На спор, шутки ради, чтобы впечатлить девицу или устрашить врага. Если досаждавшая тебе рана не вызывала возрождения – ты ее не лечил, а убивал себя и возрождался целым и невредимым.
Я пожал плечами. Ну да. Так все и было.
– А мы всего-то чуть-чуть поиграли. И учти: настоящие Юрий, Святослав и Василиса знали, что их клоны рискуют и будут умирать. То есть они добровольно пожертвовали часть своих личностей во имя великой цели.
– Хоть цель-то можно услышать? – спросил я.
– Конечно. Отомстить Слаживающему и вернуться на Землю.
– Хм, – сказал я.
– Полагаю, Слаживающая сейчас пытается прочитать наши мысли, – сказал Святослав весело. – Но у нее не получается. Какая досада.
Я встал. Огляделся. Сказал:
– Вы не можете экранировать свое сознание. Разум Обращенных недоступен никому из Четверки, но вы просто люди. Разум стариков в юных телах внуков. Слаживающая должна была прочитать все ваши мысли в долю секунды.
– Верно! – Василиса улыбнулась. – В этом вся прелесть ситуации. Думаю, Слаживающий злится и недоумевает.
– Слаживающая! – сказал Святослав. – Та еще штучка, секс-бомба.
– Слаживающий! Он был настоящий красавчик! – возразила Василиса.
И они весело рассмеялись.
Чокнутые.
– Вам тела не жмут? – спросил я участливо. – Все-таки они ваших внуков, а мальчишка еще и дите-дитем.
– Да не беспокойся ты, старый моралист, – усмехнулся Святослав. – У нас всегда было в первую очередь идейное партнерство.
– Для романтических отношений найдем кого-нибудь другого, – подтвердила Василиса. – Вот ты, к примеру, мне нравишься.
И она кокетливо улыбнулась.
– Кто вас прикрывает? – спросил я. – Думающие?
Святослав и Василиса расхохотались.
– Меня тоже интересует этот вопрос.
Я обернулся.
Слаживающая стояла у дверей. Можно было бы подумать, что она просто пришла в кабинет, как человек, не будь двери закрыты и не застрянь в дверном полотне край изумрудно-зеленого платья.
Значит, прошла насквозь.
Или материализовалась из воздуха.
Но если уж не заметила, что одежда застряла в двери, – то, значит, была вне себя.
– Я не обязана отвечать, – произнесла Василиса с вызовом. – Ни один из постулатов не затронут.
– Завет и Милосердие, – быстро сказал Святослав.
– Разрешение, Развитие, Иммунитет, Соразмерность, – поддержала его Василиса.
– Свобода и Принадлежность, – добавил Святослав.
– Покиньте наш дом, уважаемый, – сказала Василиса.
– Уважаемая, – уточнил Святослав.
Они посмотрели друг на друга. Нахмурились. И хором произнесли:
– Уважаемое!
Девушка и мальчик захохотали, глядя на Слаживающую.
А я медленно отступил в сторону. Происходило немыслимое – двое землян издевались над сверхсуществом, над самым, пожалуй, могущественным членом Большой Четверки.
Никакая поддержка Думающих, которую я подозревал, не позволяла им так себя вести.
Собственно говоря, для такой наглости могло быть лишь одно основание…
– Не реагируй! – закричал я. Нет, не потому, что всерьез доверял Слаживающей и ее посулам.
Просто последствия обещали быть слишком уж глобальными.
Может быть, Слаживающая не настолько хорошо понимала мои интонации и мотивы. Может быть, посчитала совет не реагировать столь же наглым, как требование уйти. Может быть, слишком большая часть ее разума сейчас была отвлечена на другие дела.
Она не послушалась.
Слаживающая раскинула руки – и вспыхнула. Превратилась в источник ослепительного, все сжигающего света.
Я ослеп, обгорел до костей, потом и кости рассыпались пеплом.
Через мгновение я вновь стоял посреди разительно изменившегося кабинета. Он стал черным и лишился мебели. Черные обугленные стены, черные закопченные стекла, черный прах на полу. За моей спиной на стене появился сероватый силуэт – часть энергии вспышки мое тело все-таки поглотило.
А за Василисой, Святославом и песиком на стене остались белые силуэты. И сами они (ну надо же, кто бы мог подумать!) остались невредимы.
Нельзя сказать, что спокойны – брат с сестрой переглянулись, и во взглядах мелькнули тревога и облегчение.
– Ты нарушила кучу постулатов, – сказала Василиса.
Я печально оглядел себя. Опять голый. Только обзавелся хорошим костюмом… Не мое это, видать. Моя одежда – джинсы и рубашка.
– Плевать, – произнесла Слаживающая. Она никак не изменилась, но казалась встревоженной. – Если кто-то из Четверки решил нарушить соглашение…
– Дура ты, – не выдержал я. – Они все его нарушили! Все, понимаешь? Стерегущие, Думающие, Контролирующие! Все!
– Контроль никогда меня не предаст, – ответила Слаживающая холодно. – Я освободила его и дала ему личность.
Я засмеялся.
6
Сколько лет живу – не устаю поражаться. Что люди, что иные культуры, все почему-то ждут от других разумных поступков.
Нет, я не говорю о благодарности, доброте, справедливости, милосердии. Это бывает, это всего лишь чувства. Я исключительно о разумности.
…Когда-то в будущем Слаживающие, Стерегущие и Думающие сражались с ани. Очевидно, это происходило до того, как они встретили силу, испугавшую их настолько, что они кинулись драпать назад во времени. Битва была жаркой и тяжелой, ани помогал надежный союзник – созданный ими искусственный интеллект. Совершенный, слишком совершенный искусственный интеллект – в какой-то миг он оценил ситуацию как проигрышную или тупиковую и пошел на сепаратный сговор с врагом. Ани были разбиты и уничтожены, превращены в скованных постулатами биороботов. Бесправные, используемые на самых унизительных работах, живущие оскорбительно мало, но при этом помнящие, кем они были и что потеряли, – Слаживающая умела мстить. А искусственный интеллект, который теперь называли Контролем, стал четвертым членом Слаживания. Разумная цена за предательство, верно? С точки зрения прежней Большой Тройки, проблема была решена и вопрос закрыт.
Но шли годы, века и тысячелетия. Большая Четверка убегала назад во времени, прихватывая с собой бывших соперников и конкурентов. Чего они хотели на самом-то деле? Бежать до самого Большого Взрыва, до кипящей кварк-глюонной плазмы, до сингулярности? Вряд ли. Может быть, они планировали перезапустить Вселенную, подстроив ее под свои представления о правильном мире? Или, что куда проще, собрав и объединив достаточно много самых разных культур, добиться решающего технологического и силового преимущества, развернуться и вновь двинуться в будущее, уже никого и ничего не боясь?
Первый вариант я бы сравнил с беспощадной ядерной войной на «очищение мира», второй – с тактическим отступлением и наращиванием сил. Масштабы, конечно, несопоставимы, но оба варианта в земной истории присутствовали.
И, в общем, несмотря на отдельные сложности, вроде конфликта землян и касамни или проблемы Обращенных, у Большой Четверки получалось.
Они шли назад во времени, сражаясь на границах с теми, кто был их противником в будущем, забирая к себе те культуры, в которых видели пользу для Слаживания. Большая Четверка получила игрушки, которые ей нравились. Стерегущие сражались, Слаживающие сводили воедино несоединимое, Думающие постигали тайны мироздания, Контроль поддерживал порядок и воплощался в самых разных биологических телах.
С точки зрения Слаживающей, все получили то, что хотели.
Это было разумно, но, повторюсь, не все зависит от разума…
– Ты превратила создателей Контроля в бесправных рабов, не способных размножаться, прочищающих канализацию и живущих три недели, – сказал я. – Тебе мало было победить, ты решила максимально их унизить. Не подумала, что, унижая творца, ты унижала и его творение?
Слаживающая долго, не мигая, смотрела на меня.
– У Контроля нет технологий, способных защитить этих людей.
– А у Стерегущих и Думающих? – поинтересовался я. – Говорю же – ты одна против всех, Слаживающая. Может, ты и сильнее любого из тройки. Но сильнее ли троих?
Слаживающая перевела взгляд на Павловых. Очень спокойно, даже добродушно спросила:
– Чего вы хотите?
Павловы переглянулись.
– Переговоры? – спросила Василиса. – Не поздно ли?
– Месть ни к чему хорошему не приводит, вы убедились, – сказала Слаживающая. – Я разберусь с партнерами, и мы перезапустим наши отношения. Поймите, что вы для них – расходный материал. Какова бы ни была ваша обида на меня, но вы получили богатство, власть и бессмертие в той форме, в которой оно доступно землянам. Давайте придем к пониманию, что вы можете дать мне, а я – вам.
– Эй! – позвал я. – А насчет меня как? Я выполнил свою часть обещания.
– Признаю, – кивнула Слаживающая. – Как только я урегулирую конфликт – я верну на Землю тебя и твоих друзей, желающих возвращения. Вы сами выберете точку пространства на Земле и момент времени после контакта Земли и Слаживания. Это справедливо?
– Вполне, – согласился я осторожно.
– Я соблюдаю договоренности. – Слаживающая вновь посмотрела на Павловых. – Вы тоже хотите вернуться?
– Нет, – сказала Василиса.
– Нет, – повторил за ней Святослав.
Слаживающая кивнула.
– Так я и полагала. Тогда что?
Я затаил дыхание. Нет, я догадывался, конечно же.
– Мы хотим войти в Большую Пятерку, – сказала Василиса.
И во мне словно что-то сломалось. Я перестал даже мысленно называть ее Василисой. Это была даже не Елена Денисова, девочка, сумевшая прыгнуть выше головы и превратиться из беспомощной перепуганной беженки в главу уважаемой бизнес-империи. Это была вздорная старуха из сказки, пожелавшая стать владычицей морскою.