«Я. Ты. Мои друзья. И…
ЭпилогПрощаясь на высокой ноте
– Черт, черт! Мы опоздали. – Алан открыл дверь одной рукой, второй прикрывая голову. Он оглянулся по сторонам в поисках их столика и цокнул языком. – Блин, опять они заставят нас сидеть со своей оравой в наказание за опоздание.
«Не волнуйся, Ричард все равно опоздает сильнее».
– Дядя Том и Алан! Дядя Том и Алан! – Парни развернулись на крик и улыбнулись. Их столик нашелся, впрочем, как всегда, сам собой. – Идите сюда, а то у папы уже нет терпения! Он весь красный и дрожит так сильно, что с его бороды падают крошки от пиццы! – Все кафе услышало это заявление.
– Простите за опоздание. – Алан снял пальто и повесил на стул, наблюдая за теми же действиями со стороны Тома. – Снегопад такой, что такси стоит примерно полмиллиона, а движутся со скоростью черепахи.
– Алан, не заливай, а! – Джек фыркнул. – Договаривались сто лет назад. Заказал бы такси заранее, успели бы вовремя!
«Только подумать… Прошло десять лет с того самого момента, как мы переехали в Нью-Йорк и нашли это кафе. Мы, и правда, превратились в некую пародию на «Друзей», посещая одно и то же место. Конечно же, времена, когда Ричард летал в Европу и Лос-Анджелес подписывать контракты на книги, слегка смещали график утреннего кофе перед работой, но Джек, что ни капли не странно, тоже сбивал нам распорядок редких встреч. После года активного сбора средств он все-таки позвонил своему секретному профессору и попросил о помощи. И теперь передо мной сидит черная дыра для всей еды в Нью-Йорке с научной степенью. Они с Джуд молодцы. Она успела не только начать работать в «Прада», но и родить двух детей. С их сумасшедшим графиком вообще не понимаю, когда они спят. Возможно, в то редкое время, когда я или Алан сидим с двумя ангелочками. Никогда не видел таких милых детей. Алан только выделывается, когда бурчит по поводу обязанностей няньки. В действительности же он рад посидеть с детьми, пока нет игр и никто не дергает на тренировки. Я, например, для своего спокойствия время от времени кормлю детей фастфудом и чипсами в обмен на часок тишины. Джуд строга в этом вопросе, но гены Джека переспорить не так просто. А что насчет меня… Ну, билборд, который я видел на Таймс-сквер обещает, что Том Фрай будет выступать в семь вечера. Но Ричард все равно отличился, заказав рекламу напротив моего билборда с фразой «Как дела, друг?». В общем, мы пришли сюда праздновать день рождения единственного опоздавшего – сверхпопулярного писателя, который, к слову, пока не появился».
– О боже мой! Вы же Том Фрай! – На возглас первым отреагировал Алан и развернулся с недовольным лицом. Тома так часто останавливали на улицах, что это начинало бесить. – О боже, а вы же Алан Тейн… Как некультурно-то! Простите, что отвлекаю. – Она начала заикаться, и Том не мог ее винить. – Я новая управляющая и хотела… Я хотела попросить вас спеть для нашего «Инстаграма» и рекламы. Я даже не поверила, когда мне рассказали, что вы посещаете наше кафе. А можно автограф?
– Нет, – отрезал Алан.
«Ой, да хватит, здоровяк. Я пою всю свою жизнь. Спою еще одну песню. Ричард все равно опаздывает».
– Нет проблем, и я согласен, – пропел Том, заставляя Алана вспомнить, что это за песня. Том встал со своего места и написал на доске: – Только петь я буду то, что по-настоящему хочу спеть[135].
– Конечно! – Управляющая согласилась с такой скоростью, что всем стало не по себе.
– Ура, дядя Том будет петь! – закричали дети одновременно.
«А как же иначе?»
– Том, мы не для этого пришли сюда. – Алан прищурил глаза. – Ты не должен. – На это заявление Том покачал головой из стороны в сторону, и его отпустили. – Хорошо, раз ты сам хочешь.
Девушка начала суетиться, готовить импровизированную сцену и включать выбранную Томом музыку. Он пока подошел к зеркалу и поправил костюм. Настало то время, когда любимые и удобные футболки и джинсы стали уступать место рубашкам и брюкам с ненавистными ремнями и галстуками. А также пришло время вести себя «по-взрослому».
Детям Джуд и Джека уже было пять и семь лет. Жизнь стремительна, непредсказуема и невероятна. Том радовался, что в этом урагане не потерял ни себя, ни своих друзей. Даже почти ежедневные спектакли не раздули его самооценку до небес. Он, независимо от количества проданных билетов, оставался тем же Томом, что и десять лет назад. Хотя все посетители уже с нетерпением ждали момента, когда после выступления они подойдут за автографами к Тому, тогда от Алана и Джека последует сотня недовольных вздохов. И все притворные. Иногда выбор песни был настоящим кошмаром. Зато сейчас, когда Том окинул взглядом друзей и нафантазировал рядом Ричарда в виде декорации, строчки и сама песня нашлись без проблем. Он встал за микрофон, заметив, что девушка все равно намеревалась всеми силами вытащить его на сцену.
– Хотя этот человек не нуждается в представлении, я все же сделаю это. – Управляющая окинула взглядом посетителей. – Том Фрай. – Кафе утонуло в аплодисментах. – И он любезно согласился спеть для нас.
Том кивнул.
История учит нас не совершать ошибки,
Но мы упорно набиваем себе шишки сами.
И это пустяки, пока мы вместе.
Однажды столкнувшись, миры уже немыслимы врозь.
Моя жизнь не станет прежней.
Пока все с упоением слушали Тома, Ричард, матерясь, вышел из такси. Он огляделся по сторонам и плотнее запахнул пальто; натянул шляпу и очки. Ричард опоздал на полчаса из-за слива информации о его местоположении в Нью-Йорке. Стоило ему ступить шаг за пределы отеля, набежали фанаты, не давая прохода. Он не привык быть грубым и не хотел заказывать охрану для посиделок с друзьями. За это и поплатился.
Снег хлопьями падал на голову, а отсутствие ветра придавало городу особый шарм. Даже опаздывая, Ричард замер на месте и посмотрел в небо. Бездумно он снял очки и прикрыл глаза, позволяя себе расслабиться. Какая-то знакомая песня играла неподалеку, улицы отчего-то казались пустыми, хотя вокруг было много машин. Вселенная позволила ему вздохнуть полной грудью и сделать передышку. Ричард не видел никого из друзей почти полгода. Видеосвязь не в счет. В этих вопросах Ричард оставался старомодным. После нападения на Тома десять лет назад Ричард пересилил себя и пошел в спортзал, а тренером его стал Алан. Сейчас дверь, которую тогда Ричарду не удалось выбить, показалась бы ему листом бумаги. Но как же хорошо, что в настоящем все двери открыты. На черно-белом полотне Нью-Йорка мелькнуло цветное пятно, и уши прорезал звук тормозящей машины.
– Ты куда вышла на дорогу! Лед же, черт возьми.
– Простите!
Прямо посреди дороги Ричард увидел девушку. Ее длинные светлые волосы свисали почти до пояса в легком беспорядке и пестрели тысячью цветных прядок, заколок, украшений. Все уши были в пирсинге, а пальцы – в кольцах. На ее шее висела красно-черная мишура, видимо, оставшаяся от празднования Нового года. Макияж был такой же броский, обувь – на высоком каблуке. Вот только разводы на лице и отрешенный взгляд намекал на то, что незнакомка шла далеко не с вечеринки, но больше всего Ричарда волновала ее одежда. На ней были только короткие шорты и футболка с непонятным символом. Девушка вся дрожала и шла по занесенному снегом тротуару. Прохожие оглядывались на нее, но не решались подойти и предложить помощь. В Нью-Йорке, к несчастью, полно сумасшедших и других сомнительных личностей, а вот Ричард оказался не в силах бороться со своим желанием помочь ей. В ее взгляде он рассмотрел нечто такое, что вынудило его оставить друзей еще на несколько минут.
– Мисс, как же вы так? Где же ваше пальто? – Ричард цокнул языком, проклиная историческую книгу, которую читал сейчас. В любом случае, чтобы подбирать слова он нашел не лучшее время. – Лютый мороз кусается, а вы, дай бог, в одной тряпке. – Он снял свое пальто и укутал девушку. – Какое трагичное событие пришло к вам, раз вы заплаканная и раздетая? – Она сменила выражение лица с отрешенного на заинтересованное. – Прошу простить меня, мисс…
– Ты из какого века, парень? – Она усмехнулась и достала сигарету. Ричард не мог не признать, она красивая, яркая и привлекает внимание. То, с какой утонченностью она держала в пальцах сигарету, завораживало. – В Нью-Йорке появился Доктор Кто?
– Насчет Доктора не знаю, мисс, но… – Ричард улыбнулся, не в силах оторвать взгляд от девушки. И в голове засел лишь один вопрос: «Кто она?». – Давайте я поймаю вам такси, я оплачу. Негоже такой невероятной леди в метель дрожать на улице. – Он махнул рукой, пытаясь привлечь внимание водителя, но пока безуспешно.
– А ты странный. – Она улыбнулась.
– А ты одета в одну футболку в январе, – парировал Ричард.
– Ты высокий, – почему-то не унималась девушка.
– А у тебя забавный акцент.
– А пальто?
– А пальто можешь оставить себе.
Такси наконец-то подъехало. Ричард быстро подбежал к водителю, вручил ему деньги и попросил отвезти незнакомку, куда она укажет. Он развернулся, девушка продолжала стоять на тротуаре, переминаясь с ноги на ногу. Ричард, не отдавая себе отчета в действиях, подошел к ней и положил руки на плечи. Их глаза встретились, и у обоих появилась измученная улыбка.
Ричард повел ее к такси. По пути он решил на всякий случай дать ей денег: чего-чего, а их у него было достаточно. Больше они не проронили ни слова. Взгляда голубых глаз, наполненных переживаниями и вопросами, хватило. За яркой внешностью скрывалось то, что Ричард не смог разгадать. Он с неохотой закрыл дверь такси, и оно, как и миллион похожих на него машин, исчезло в потоке. Девушка, имя которой он не знал, затерялась в необъятном Нью-Йорке, а Ричард, стоявший в одних брюках и рубашке, со слетевшей от ветра шляпой и очками, не мог вздохнуть. Он заглянул в кафе через витрину и увидел Тома за микрофоном. Улыбнувшись, все еще ошарашенный неожиданным знакомством, Ричард вошел внутрь. А там…