Артур вскочил, словно ужаленный.
— Бедное королевство! — говорила Аннабел. — Скоро подданные взвоют по-волчьи. Не надейтесь, Артур, снискать славу и почет. Оборотень способен лишь принести плач и страдание в каждый дом. Придет час, все проклянут вас, как проклинаю я. Придет час, вас предадут так же, как вы предали меня.
— Я вас предал?! — закричал Артур. — Нет, это вы хотели предать королевство, доверив его какому-то охотнику! И меня вы рассчитываете предать! Думаете столковаться с лордами? — Он хватил кулаком по кованому переплету книги. — У меня хорошая память! В пору нашей дружбы, о которой вы теперь вспоминаете с таким отвращением, мы читали одни книги. Надеетесь повторить судьбу Маргариты Решительной? Править единолично? Нет, Аннабел. Я король. Страна принадлежит мне. Все будет так, как я захочу! И вы останетесь в живых, только если я пожелаю!
— Наследница престола — я. Если умру, не родив ребенка, вы лишитесь права на престол. И тогда Королевский Совет призовет соседнего монарха.
Артур молчал долго, а когда заговорил, тон и манеры его изменились совершенно. Это была вкрадчивая речь торговца.
— Для нас обоих будет лучше прийти к соглашению. Заключим союз.
Удивление Аннабел пересилило даже ее гнев. Артур предлагает союз? Ждет, что она одобрит покушение на Стрелка? Это что: безумие или крайняя подлость?
— Мир? Хорошо! Но с одним условием. Казните его, — королева указала на Драйма. — Он пытался убить Стрелка и должен умереть.
Артур застыл. Королеве известно все? Откуда? Как теперь быть? Пожертвовать Драймом? С губ Артура сорвалось проклятие. Аннабел презрительно усмехнулась.
Драйм прижался к стене.
— Не бывать этому! — вскричал король.
— И все же вы подумали об этом, — бросила королева.
Лицо Артура перекосилось от бешенства. Он замахнулся на Аннабел. Бесконечно долго тянулась пауза. Аннабел не отрывала глаз от лица Артура и в то же время видела его сжатую в кулак, мелко дрожавшую, занесенную для удара руку. Резко выдохнув, Артур повернулся на каблуках и отошел к окну. Вернулся. Лицо его еще дышало гневом, губы подергивались.
— Ладно! — воскликнул он. — Будете жить, покуда это нужно мне. Но отныне вы не переступите порога собственных покоев. Завтра все узнают о тяжкой болезни королевы!
Недобрые слухи ползут по столице. Королева больна, королеву околдовали. День и ночь рыщут по лесу стражники. За голову оборотня обещана награда. В Турге глухо ропщут дружинники. Не знают, чему верить: словам короля или собственным глазам. Король сказал: «Оборотень». С королем не поспоришь. И все же… Так было бы славно, окажись Стрелок жив. Зачем король поторопился? Зачем назвал зеленоглазого лучника оборотнем, не дотронувшись до него, не поговорив с ним?
Угрюмое молчание нависло над городом. Празднества отменены, да горожанам и не до празднеств. В сердцах поселился страх. Вдруг оборотень вновь проберется в город? Каждый может стать его жертвой. Крепко запираются засовы. Неприветливыми взглядами окидывают горожане чужаков. Бойко расходятся амулеты, сделанные «самим господином Великим Магистром». Амулеты предохраняют от сглаза, от порчи, от встречи с оборотнем… Амулеты дороги, горожане ворчат, но покупают.
Сам Великий Магистр покидает дом на окраине и поселяется в замке, ибо этого желает король.
— Я не могу поручить охрану королевы дворцовым стражникам, — объясняет Магистру Артур. — Уверен, в душе они хранят ей верность. Сыщите надежных людей.
— Как угодно вашему величеству, — кланяется человек в черном одеянии. — Я найду людей.
Наблюдая этот неуклюжий поклон, Артур размышляет о манерах лавочника. Однако не позволяет себе и тени усмешки.
— Ваши прежние покои не заняты? Позвольте мне поселиться там, — заявляет Магистр с дерзостью человека, чувствующего себя незаменимым.
Король прекрасно помнит, что обещал эти комнаты Драйму. Сейчас, однако, важнее заручиться поддержкой Магистра. С Драймом он как-нибудь договорится.
Встречи с королевой настойчиво добиваются лорды Королевского Совета. Более всех усердствует лорд Дан, друг лорда Гаральда. Он даже пытается подкупить одного из охраников и обменяться с ее величеством записками. Следующим утром лорда Дана находят мертвым в его опочивальне. Больше никому не хочется задавать Артуру вопросов. Опустевшее кресло в зале Королевского Совета занимает Магистр.
Черны башни городской темницы. Грозно звучат шаги часовых. Взвизгивают, поворачиваясь, ржавые петли. Коптят факелы, не могут рассеять тьму. Все ниже и ниже ведут ступени, туда, где в глубоких подземельях томятся узники. Каменные плиты под ногами становятся скользкими, по стенам сочится вода. Позванивают связки ключей за поясами стражников. Человек в черном одеянии, боясь поскользнуться, невольно опирается о стену и тотчас отдергивает руку, морщась, вытирает о плащ.
Лестница кончается. Наклоняясь, чтобы не стукнуться головой о низкие своды, обходят стражники камеры, похожие на узкие лисьи норы.
— Кто сидит здесь? — спрашивает человек в черном.
— Этот зарезал жену и двоих детей… Тот убил священника и ограбил церковь… А вот этот наводил страх на всю округу.
Человек в черном кивает, улыбается. Этим людям не на что надеяться. Их ждет веревка.
— Я всех забираю.
— Всех? — недоверчиво переспрашивает стражник.
— Да.
Стражники переглядываются в сомнении.
— Но, господин Магистр…
Магистр вытаскивает из-под плаща свиток, скрепленный королевской печатью. Стражники пожимают плечами, отпирают решетки. Изредка спрашивают:
— Неужто и этого отпустите? Всем миром ловили…
Магистр непреклонен. Хмурясь, недовольно покачивая головами, стражники повинуются. Обступают Магистра грязные, заросшие люди. Он чувствует их тяжелое дыхание, прикосновение расползшейся в лохмотья одежды.
— Мне нужны слуги, — говорит Магистр. — Кто пожелает служить мне — выйдет отсюда сегодня же. Кто не пожелает — может дожидаться палача.
Магистр направляется к самой дальней камере и, не дойдя нескольких шагов, останавливается в изумлении. Узник, лежащий на охапке гнилой соломы, поет. Магистр хмурится, презрительно выпячивает губу.
— Славно поет, — замечает стражник.
— Пусть и дальше тешит ваш слух, — с издевкой отзывается Магистр. Поворачивается и уходит.
Распахиваются двери темницы. Горожане в страхе провожают глазами толпу оборванцев. Матери крепче прижимают к себе детей. Улыбается Магистр. Верные люди найдены. Есть кому стеречь королеву.
Хмурятся дружинники. Что же, им нынче нет веры? Почему люди Магистра в чести? Потому, что усердно ищут оборотня? Оборотня ли?..
Смотрит Артур на освобожденных разбойников и кривится от омерзения. Магистр сияет:
— Не беспокойтесь, ваше величество. Умоются, приоденутся — ничем от людей отличаться не будут.
Артур кивает, но резко оборачивается — кажется, что кто-то из новых слуг Магистра проскользнул за спиной. Нет, это лишь тень. Артуру почему-то вспоминается песня, слышанная недавно на площади. Король встряхивает головой, силясь отогнать навязчивый мотив, но песня упорно продолжает звучать в ушах.
— Круги на стене, налей полней,
Налей из того, большого, кувшина,
В нем зелье-вино, а в зелье-вине
Не страшно топить кручину.
Черным-черно это зелье-вино,
Сочится из узкого горла кувшина,
Да так, что за дверью темным-темно.
— То ночь идет, дурачина,
И город по шпили во тьму погружен,
Щепотка соли, щепотка перца,
И каждый из жителей на балкон
Проветрить выставил сердце.
А в деревнях по-черному пьют,
Щепотка соли, щепотка перца,
И на ночь сердце в печку суют,
Сгорит — не замерзнет сердце.
— Пляши веселей, эй-эй, налей,
Налей из того, большого, кувшина!
Круги на стене, а что за ней?
— Долина, браток, равнина.
Равниною так удобно идти,
Налей, налей из большого кувшина.
На ней не тревожат тебя в пути
Ни пропасти, ни вершины.
— А скоро ль окончится эта ночь?
Расколот кувшин, и погасли свечи,
Ты зельем-вином меня не морочь,
Ведь мне расплатиться нечем.
— Я буду стоять за твоей спиной,
Расколот кувшин, и погасли свечи,
Чтоб ты никогда не простился со мной,
Остался бы здесь навечно.
— Круги на стене, эй-эй, полней
Налей из того, другого, кувшина,
Чтоб больше мне не тащить на спине
Кручину, всему причину.
— Глупцам по вкусу мое вино,
Топи кручину, забудь причину,
А сладко ль, горько, светло, темно —
Не все ль равно, дурачина?..
Прочесывают лес стражники Магистра — ищут оборотня. Не утерпев, выезжает с ними сам король. Мороз невелик, кони по брюхо проваливаются в рыхлый снег. Люди выбиваются из сил. Артур с ненавистью обводит взглядом заснеженные деревья. Будь сейчас лето, а не зима, он приказал бы поджечь лес. В третий раз подходит к нему начальник стражи и просит дать отдых измученным людям.
— Возвращаемся, — бросает Артур сквозь зубы.
В досаде велит сжечь дом Стрелка.
Начинает смеркаться. Низкие тучи нависают над городом. Сыплет снег. Отряд приближается к замку. И вдруг Артур резко натягивает повод. Осаживают коней и его спутники. Смотрят вверх. Призрачная фигура несется по небу. Серебристый олень запрокинул увенчанную тяжелыми рогами голову. Снежинки разлетаются из-под копыт.
Артур встряхивает головой, отгоняя наваждение. Глаза обманули его. Он ясно видит белую башню замка. Под окном королевы на флагштоке укреплено огромное полотнище. По дымчатой ткани серебряной нитью вышит олень. Артур скрипит зубами. Ему понятно, кому подан этот знак.