[234]. Затем скрещивал тех, которые делали меньше всего ошибок при прохождении лабиринта, чтобы вырастить «умных» грызунов (в плане прохождения лабиринтов), а также тех, кто ошибался чаще, чтобы вывести «глупых». Спустя несколько поколений такой селекции Трайон заявил, что природа (а именно генетика) больше всего влияет на поведение этих животных. «Умные» проходили лабиринт со значительно меньшим количеством ошибок, чем «глупые», так как генетика повлияла на их мозг, а следовательно, на способность думать.
Однако исследователь из Гарвардского университета заметил, что Трайон допустил ошибку в разработке эксперимента, и, возможно, она повлияла на результаты сильнее, чем селекция или генетика. Проблема в том, что испытатели, запускавшие крыс в лабиринт, знали, какие были «умными», а какие – «глупыми». Эффект Ганса предполагает, что ожидания могли незаметно для них самих влиять на интерпретацию данных так, чтобы искажать результаты в пользу «умных» грызунов. В конце концов, именно люди определяли, что такое «ошибка» и сколько их допустила конкретная крыса.
Роберт Розенталь и Кермит Фоуд решили проверить, насколько ожидания экспериментаторов влияют на различие в поведении крыс[235]. В этом помог на удивление простой эксперимент: они попросили группу студентов исследовать крыс в лабиринте. При этом им сказали, что одна часть – «умная», пояснив, что это специально выведенные (благодаря программе селекции, как у Трайона), которые пройдут лабиринт быстро и успешно; а студенты должны ждать отличного результата. Другой группе дали наблюдать за крысами, которых специально выращивали «глупыми», так что от них можно ничего особенно не ждать. На самом деле их никто специально не выращивал. Это были самые обыкновенные крысы, случайным образом распределенные между двумя группами. Однако результаты, собранные респондентами после нескольких дней тестирования, оказались похожи на результаты Трайона. Якобы «умные» проявили себя намного лучше и совершили значительно меньше ошибок, чем «глупые».
Итак, что произошло? Розенталь и Фоуд решили, что это пример самоисполняющегося пророчества. Студенты, ожидающие от крыс отличного результата, невольно склонялись на сторону грызуна, принимая решение, ошиблась ли она, забежав в тупик. А те, кто оценивал «глупых», засчитывали за ошибку даже случаи, когда крыса сомневалась, стоя у поворота в тупик. Иногда вы наблюдаете именно то, чего ждали.
Ожидания влияют на наше поведение постоянно, а также могут влиять на поведение окружающих. Иногда бывает сложно понять, как именно это происходит, когда мы рассматриваем влияние ожиданий, так как зачастую даже не понимаем собственные ожидания. Значит ли это, что, если я жду своего везения в какой-либо ситуации, мне и правда повезет? Можно ли научиться удаче? По мнению Ричарда Вайзмана, профессора психологии Хартфордширского университета в Великобритании, ответ на оба вопроса – «да»[236]. Вайзман изучает удачу, в особенности вопрос, почему некоторые считают себя везучими, а некоторые убеждены, что им не везет по жизни. Чем отличаются эти категории людей? Дело в генетике? Или в том, как они воспринимают мир? Или в окружении?
Вайзман описал четыре принципа удачи. Оказывается, на ваше везение влияют и ожидания касательно собственного успеха, и умение обращать внимание на конкретные вещи. Его «Школа Удачи», где ученикам рассказывают, как ее поймать, построена именно на сформулированных принципах. И ему на самом деле удавалось превращать невезучих в удачливых. Вот правила мышления удачливых людей по Вайзману:
1. Удачливые люди создают, замечают (обращают внимание на) и пользуются выпавшими им возможностями. На самом деле они с большей вероятностью используют случайности, чем невезучие.
2. Удачливые люди доверяют интуиции и прислушиваются к ней. Они полагаются на внутренний голос. Используя знания, они интуитивно анализируют мир и действуют с опорой на это.
3. Удачливые люди ожидают успеха, считают, что достигнут цели. Такие ожидания помогают им быть более везучими.
4. Когда удачливым людям не везет (когда с ними происходит что-то нежелательное или даже ужасное), они учатся на ошибках и корректируют ожидания. Изменив ожидания, они избегают неудач в дальнейшем.
В наших попытках понять окружающий мир ожидания и внимание так тесно связаны, что иногда исследователи объединяют их в единое явление. Давайте рассмотрим, как они переплетаются, и я расскажу об исследованиях нейробиологов: как мозг использует информацию от этих двух систем, руководя нашим поведением.
Вайзман начинает с простого факта: случайности происходят постоянно. Ученый заметил, что удачливые люди реагируют на случайные события иначе: они хватаются за подвернувшийся шанс, обращают внимание на случайности и действуют. Невезучие игнорируют случайность или размышляют, стоит ли что-либо предпринять, в итоге выбирая бездействие. Вайзман обнаружил, что поиски случайного в мире помогают нам стать везучими.
Если вы не открыты для случайностей, не пробуете новое и не рискуете, вы ограничиваете собственную способность к удаче.
Помните удачу второго типа по Остину из первой главы? Активная деятельность и случайные события повышают вероятность того, что вы сможете комбинировать идеи необычным способом и таким образом получите новый, потенциально более выгодный и, возможно, более удачный для вас результат. Частично то, как мы обращаем внимание на случайности вокруг нас, связано с тем, как мы смотрим на мир и интерпретируем происходящее.
Внимание исследуется в психологии так часто, поскольку очень сильно влияет на наши решения, что делать дальше. Психологи выделяют две системы: систематическая ошибка внимания (СОВ) и концентрация внимания (КВ)[237]. Систематическая ошибка внимания работает снизу вверх. Если вы ученый, то понимаете, что восходящая обработка – это процесс, который происходит, когда мы видим, слышим, ощущаем или чувствует что-то в окружении, и эта информация отправляется «вверх», в кору головного мозга для дешифровки. Такая обработка активируется с помощью стимулов: начинается, когда в мире происходит что-либо, на что реагируют сенсорные системы. Данное событие привлекает наше внимание, обеспечивая его «предвзятость». Система СОВ отвечает за обнаружение происходящих событий и привлечение внимания к релевантной информации в этом стимуле.
Концентрация внимания – это пример нисходящей обработки. Как только сенсорная информация поступила в кору головного мозга, нужно принимать решение и отправлять соответствующие команды в другие части тела, чтобы привести принятое решение в исполнение. Система КВ отвечает за то, чтобы команды были приняты и отправлены, а цель достигнута. Важную роль в принятии решений по поводу происходящего вокруг нас играют ожидания. Обе системы работают постоянно, и, вероятно, есть бесконечное количество способов использовать СОВ и КВ. Давайте рассмотрим системы восходящей и нисходящей обработки подробнее.
Мы не можем обращать внимание на все. Пока вы читаете эти строки, глаза видят буквы на странице, а также воспринимают менее важную информацию – цвет полей, руки, когда переворачиваете страницы, одежду, в которой сидите, или цвет стола под книгой, или шоколадное пятно, размазанное по странице, если едите во время чтения. Другие сенсорные системы также заняты, замечая дополнительные стимулы: звук газонокосилки где-то под окном, пролетающий самолет, ощущение материала кресла, в котором находитесь, вкус и аромат чая, который пьете. Конечно, нам не нужно обращать внимание на все. Ограничивать поле внимания до ключевых объектов – это потрясающая способность. На самом деле внимание – это процесс выбора релевантной или важной информации из вороха стимулов, постоянно окружающих нас.
При восходящей обработке внимание, как правило, привлекает что-то яркое, блестящее или подвижное. Исследователи считают подобное отличительной чертой объектов окружающего мира. Это работает автоматически и запускается, поскольку яркие или подвижные стимулы проще заметить – они выделяются[238]. Мозг использует эту информацию для построения «тепловой», плана окружающего мира, где наиболее важные объекты выделены. Наше внимание фокусируется на тех местах, которые вызывают наибольшую активность нейронов, поскольку, вероятно, именно там находится что-то важное. Исследователи выделили часть нашей префронтальной коры, в которой предположительно создается данная карта, – это поле Бродмана 8[239]. Его клетки отвечают за подготовку команд, которые руководят движением глаз и направлением взгляда на конкретный объект в пространстве, поэтому логично, что именно там можно найти карту важных предметов.
Другая часть мозга, где может быть эта карта, – латеральная внутритеменная борозда (см. главу 6). Клетки ЛВТ и поля Бродмана 8 сообщают друг другу информацию. Согласно исследованиям, механизм запускается при задании по принципу «странный мяч» (oddball). В этом упражнении один объект не похож на остальные, а участникам надо определить стимул, который не подходит к другим. Обнаружили, что клетки поля Бродмана 8 и ЛВТ реагировали на выпадающий стимул, даже когда респондентов просили фиксировать взгляд на неизменной части визуального ряда, а странный объект располагали на периферии визуального поля, не там, куда смотрели участники. Это предполагает, что клетки реагировали не на нисходящие команды, а на восходящую информацию. Выделяющийся стимул, расположенный на краю поля зрения, – тот самый блестящий объект, привлекающий внимание