Ходил вместе с экспертами по объектам, построенным новым подрядчиком. Проверял качество, а в голове та чертова фотография на парковке. Обрывками слушал собеседников и практически ни черта не увидел. В себя пришел, когда Диман озвучил цену, которую выставил конкурент, участвующий в тендере. Лишь тогда внимательнее стал относиться к деталям.
— Он перебивает любую выставленную нами цену, — возбужденно рассказывал мне партнер.
— Ты мне скажи, Дима, какой смысл ему выполнять работу за бесценок? — размышлял над мотивами конкурента.
— Вот и мне непонятно. Даже если выиграет тендер, то не заработает на этом.
— Выяснить бы, почему вцепился так в этот заказ. Тут явно не все так просто.
— Рассказываешь, это и ишаку понятно. Только как узнать? — партнер явно сильно нервничал. Суетливо хлопал себя по карманам, озирался по сторонам. Ему всюду мерещился шпионаж.
— Рой, Дима! Землю копай, но узнай!
— Уже нанял людей … А этот что тут забыл? — провел платком по вспотевшему лбу приятель, кивая в сторону.
Повернулся в указанном направлении.
— Какие люди! — улыбался во все свои ослепительные виниры приземистый кавказец.
— Давид, — кивнул, сдерживая раздражение. — Не ожидал тебя здесь встретить. Какими судьбами?
Когда-то в девяностые, когда только начинал свой бизнес, Давид тоже пытался влезть в эту же нишу. И вроде получалось у него, порой напрямую вступая со мной в конфликты, да только не выходило развернуться с таким же размахом, как и у меня. Большая часть моего бизнеса перекочевала через океан, а он остался на моей Родине. Говорят разросся там, заматерел, но все же не хватало шустрому кавказцу масштаба.
— Да вот, присматриваюсь к подрядчику, — протянул руку знакомый, криво улыбаясь и с прищуром посматривая на меня.
— Значит, всё же перебрался? — ответил на рукопожатие.
Теперь все вставало на свои места. Можно было не выяснять кто тот наглец, что пытался у меня из-под носа увести госзаказ. Окинул взглядом старого знакомого. Время не пощадило его. Раздался в стороны, обрюзг, темные припорошенные сединой волосы поредели, да и взгляд стал каким-то тусклым, хоть и более жестким, чем был почти тридцать лет назад.
— Американская мечта она такая. Каждый должен попытаться воплотить. У тебя же получилось, — засунул руки в карманы.
Двое здоровенных бородатых амбалов, стояли чуть поодаль от Давида, сверля меня тяжелым взором из-под лохматых бровей.
— Не с того ты начал осуществлять свою мечту, Дава, — отзеркалил его жест, спрятав руки в карманах брюк и наблюдая за тем, как тот лениво перекатывался с пятки на носок.
— Ну что ты так сразу, Володя? Я ж с миром. Мы земели. А земели помогают друг другу.
— Что ты хочешь? — не собирался притворяться друзьями с этим слизняком.
— Работать, — продолжал скалиться конкурент.
— Работай. От меня что тебе нужно?
— Связи, репутация…
— И…? — терпеть не мог когда тянули резину.
— Первый крупный заказ.
— Хочешь, чтобы я отошел в сторону? Этого не будет.
— Я не настаиваю, — поднял ладони вверх. — Просто не хочу недопонимания.
— Тогда играй по правилам. К чему так занижать свою работу. Так и будешь всю оставшуюся жизнь горбатиться себе в убыток.
Знал, что не послушает меня. Будет играть грязно, идти по головам, лишь бы убрать меня с пути.
— Как знать, Вова, как знать. Не будь у меня такого напористого конкурента, не пришлось бы и цены такие выставлять.
Не нравилось мне то, куда он вел.
— Неправильный маршрут выбрал, Дава.
— Как знать, — ухмыльнулся он. — Подумай о моих словах.
— Иначе что?
— Посмотрим, — пожал он плечами, разворачиваясь к выходу. — Был рад встречи, Вова. Привет невесте!
Выкрикнул через плечо, удаляясь вместо со своими амбалами.
— Что это было? — спросил Диман, о присутствии которого я успел забыть.
— Это объявление войны.
Не успел обдумать неожиданную встречу и то, что она мне сулила, как в следующее мгновение на телефон пришло сообщение. Открыл фото, присланное с неизвестного номера. Изображение с камеры в кабине лифта и там отчетливо видно, как Алан и Алиса облизывали рты друг друга.
Даже появление Давы померкло на фоне вскрывшегося предательства самых близких. Андрей пробил номер и сумел выйти на отправителя, с ним тоже предстояло обсудить мотивы отправки этих фотографий. Но изначально решить вопрос с ублюдками. Меня пожирала ярость и ненависть к этой парочке. В вечер когда они оба пропали во время шторма, напился до беспамятства и проснулся в номере с побитой шлюхой. Картинки пьяной ночи вспышками всплывали в памяти. Вот рыжая красотка подсела к бару, мы вместе пьем, танцуем, вот мне кажется, что это Алиса. Ушел с ней в номер. Трахал её и не сдержался. На лице не осталось живого места. Заплатил приличную сумму за молчание. Потом долго отмывался, пытаясь очиститься от мерзких прикосновений продажной девки. И понимал, что совершенно не готов к этой уродливой правде.
Разбирался с бизнесом, а сам места себе не находил. Думал уже, пусть сгинут оба и не придется ничего решать. На полном серьезе надеялся, что их не увижу. Хотя понимал, без Лисёнка, загнусь. И то ее признание по телефону, что они находились вместе в момент шторма, оно будто перевернуло во мне что-то. Тогда я осознал, она не станет прятаться, значит готова уйти к нему, к малолетнему подонку. Не мог и на секунду представить этих голубков, смеющихся надо мной и упивающихся своим счастьем. Не бывать этому. Своё я никому не отдам. Любой ценой. Привяжу к себе, если потребуется, но не отпущу. Рано или поздно забудет мальчишку, только я всегда буду помнить, как вероломно мне растоптали сердце. Как прежде уже не будет. Пусть корчится и страдает, в наказание, что вытерла ноги о мои чувства. Не видать ей счастливой жизни с этим псом. А если и Алан не примет этого и будет добиваться Лисёнка, тогда пожалеет о том, что вообще родился на свет.
Алан
Из участка меня вытащил Борисыч. Пришлось отвалить немало бабла в качестве залога. Отец подсуетился, чтобы меня не выпускали как можно дольше. Поэтому свобода обошлась мне дорогой ценой. Но это меня мало волновало. Прокручивал в голове последний разговор с Алисой и встречу с отцом. Не могла она оказаться настолько вероломной стервой, чтобы так играть любовь. А то что между нами именно она, я не просто видел там на острове, ощущал всей гребанной душой. Как только вернули телефон, снова и снова набирал заветный номер, игнорируя хмурые взгляды тренера и нескрываемое осуждение. Плевать было на молчание старика, да пусть заткнется весь этот чёртов мир, лишь бы услышать Её голос в трубке телефона. Но вместо любимой женщины мне снова и снова отвечал механический голос о том, что абонент выключен или находится вне зоны действия сети.
Рвался снова к особняку. Не успокоюсь пока не увижу Мандаринку и не услышу от нее лично все то, что сказал отец прошлым вечером.
— Не смей! — рявкнул тренер. — Даже думать не смей снова вернуться туда!
Впервые видел его настолько разъяренным. Конечно он и ранее читал мне лекции после очередного скандала, но никогда в его взгляде не видел столько злости и непонимания. На меня будто смотрел совершенно незнакомый человек, черствый, беспощадный.
— Я не собираюсь каждую ночь просиживать в участке, спуская твои гонорары на залог. А все закончится точно так же как и вчера! Что ты с собой творишь? Хочешь пустить все ради чего годами бился под откос? Думаешь кто-то будет оплакивать твоё падение с Олимпа? — сверлил меня выцветшим взглядом. — Тут же налетят стервятники и о твоих заслугах не останется даже воспоминаний! Все они, все те, кто сегодня заискивающе улыбается в лицо, завтра не пожмет тебе даже руки! Очнись Алан! Она сделала свой выбор.
— Я не верю в это! Ты же видел ее в самолете! Видел как она смотрела на меня! Разве можно так притворяться?
— Может и не притворялась. Но выбор сделала. Уважай его. Вещи твои я забрал и отвез в гостиницу. Но если ты вернешься туда, это станет нашим последним разговором, — подошел к машине, открыв дверь и выжидательно смотря на меня. — Все равно тебя никто не пропустит к ней. Остынь, проспись, дождись подходящей возможности и если все еще будешь хотеть прояснить ситуацию, поговоришь с девушкой.
Борисыч сел за руль. А я стоял рядом с участком, размышляя над его словами. Он прав. Прорваться в крепость отца я не смогу. Нужно искать другие возможности для встречи с Алисой. Подошел к машине и сел на пассажирское сидение.
Бесконечные семь дней я жил на автопилоте. Ел, тренировался, ел, тренировался, ел, спал. Пытался дозвониться до Мандаринки, посылал сообщения в никуда на её номер и электронную почту. Звонил ее агенту, но та скидывала трубку. Лишь сегодня удосужилась принять вызов, поблагодарив за грязный пиар и сказала больше никогда не звонить ей по вопросам Алисы.
Сначала я не понимал о чем она говорит, но оказалось, что пока я жалел себя и ненавидел весь мир, весь мир обсуждал нас с Алисой. После короткого разговора с её агентом вышел в зал, осмотрев парней. Все они будто избегали встречаться со мной взглядом. И что? Они всю неделю так себя ведут, а я только сейчас обратил на это внимание?
— Может мне объяснить кто-нибудь что происходит? — крикнул на весь зал.
Но парни лишь еще тщательнее занялись своими делами. Ворвался в кабинет Борисыча, пристально смотря на старика.
— Ты что-то хотел? — оторвался он от экрана монитора.
— Что. Мать. Твою. Происходит?
— О чем ты, сынок? — не умел притворяться и обманывать тренер. Пытался скрыть, что не понимает о чем я говорю. — Все согласно плану. Готовимся к бою.
— Я не об этом. О каком пиаре говорит мне агент Алисы и почему парни в зале боятся смотреть мне в глаза?
Тренер напрягся, внимательно смотря на меня, будто увидел впервые. Сжал челюсти так, что заходили желваки, но не отвел глаз в сторону.
— К черту! — Махнул рукой и быстро щелкнув по дисплею лэптопа, повернул компьютер ко мне. — Все равно и без меня узнаешь.