[7], – сегодня для многих из нас чрезмерная работа является постоянным искушением. Почему так?
Согласно нашему опыту и исследованию, причин для чрезмерной работы очень много. Для некоторых работа является даже неотъемлемой частью их самих. Так что избежать скользкой дорожки может оказаться сложнее, чем вы думаете. Приведенные ниже причины не являются исчерпывающими, но они дают полное представление о проблеме, с которой мы сталкиваемся.
Для многих из нас чрезмерная работа является постоянным искушением.
Почему так?
Работа – можете ли вы в это поверить? – развлечение! Описав рабочий день, который начинается в половине шестого утра, Райан Авент, старший редактор журнала Economist, объясняет, как он балансирует между домом и офисом, уделяя время своим детям, при этом справляясь со своими основными задачами: писать, редактировать и читать. «Я много работаю почти без устали, – говорит он. – Шутка, которую я понимаю только сейчас, заключается в том, что работа – это развлечение».
Мы поняли, что любим свою работу. Большинство руководителей, предпринимателей и профессионалов, которых мы знаем и обучаем, тоже любят свою работу. Это то, на что футуристы просто не обратили внимания, – людям нравится работать!
Авент признает, что некоторые формы труда «изнурительны и неблагодарны». Но когда дело доходит до интеллектуальной работы, большая часть рутины исчезает. Труд становится автоматизированным или его передают на аутсорсинг. В результате, по его словам, «работа, которую мы, несколько удачливых хорошо оплачиваемых профессионалов, выполняем каждый день, сотрудничая с талантливыми людьми при решении сложных и интересных задач, – это развлечение. Я понял, что могу уделять этому удивительно много времени».
Он признает, что такая жизнь позволяет заниматься семьей и хобби. С его слов кажется, что он хорошо справляется с этим компромиссом. Конечно, это относится не ко всем.
Удовольствие от работы нельзя не брать во внимание. Даже если нам не нравится давление и детали какой-либо задачи, мы можем любить и ценить то, как решение проблемы, соблюдение сроков, закрытие проекта, предоставление отчета и доставка продукта заставляют нас чувствовать себя.
«Лучшие профессионалы – мастера своего времени, – говорит Авент. – Мы проектируем, модифицируем, сглаживаем и улучшаем, обрабатывая неровности, полируем слова, числа, код или любой другой материал, который мы выбрали. В конце дня мы можем расслабиться и полюбоваться нашей работой – дописанной статьей, заключенной сделкой, работающим приложением – так же, как когда-то делали ремесленники».
Личностный рост и идентичность. Кейнс и другие также недооценили психологическое удовлетворение и рост, достигаемые при решении сложных проблем. «Кейнс, – говорит профессор Колумбийского университета Эдмунд Фелпс, – не выразил никаких мыслей относительно роли инноваций [творческого решения проблем] в придании азарта и личностного развития в деловой карьере».
Мы обманываем себя, когда думаем, что работа нужна в первую очередь для пропитания и удовлетворения наших физических нужд. Она также отвечает глубоко ощущаемым психологическим потребностям. Мы продолжаем работать, поднимаясь по иерархии Маслоу. Сознательно или нет, но большинство из нас стремится к самореализации через свою работу. Карьера, как указывает Фелпс, уже некоторое время является основным контекстом главной потребности человека.
Победа – это всегда приятно. Но если не учитывать риски, можно получить вознаграждение в ущерб другим потребностям, что приводит к разного рода кризисам.
Философ Ален де Боттон говорит, что работа предлагает нам «наряду с любовью… главный источник смысла жизни». Бессмысленно спорить хорошо это или плохо. Вместо этого важно понять, что, как и любое другое хорошее стремление, работа может стать контрпродуктивной и вредной, если мы не осознаем риски.
Работа обладает мощной тягой. Когда рабочая нагрузка растет, мы реагируем, тренируя свой интеллект, расширяя свои возможности, проверяя нашу эмоциональную выносливость. Мы можем тратить дополнительную энергию на работу, возможно, лишая наши семьи внимания, но в итоге получаем вознаграждение за свои усилия. Мы чувствуем себя живыми, когда достигаем результатов. Победа – это всегда приятно. Но если не учитывать риски, можно получить вознаграждение в ущерб другим потребностям, что приводит к разного рода кризисам.
Опыт потока. Авент связывает радость достижения с самим процессом, особенно с состоянием, в которое мы попадаем, когда погружаемся в трудную задачу, – поток. Этот термин был придуман психологом Михаем Чиксентмихайи. Он объяснил, что опыт потока является результатом четких, сложных целей, для достижения которых требуется критическое мышление и усилия. В состоянии потока мы полностью сосредоточены на поставленной задаче. Мы перестаем стесняться, время плывет. Мы поглощены моментом и тем, что от нас требуется.
Это применимо не ко всем видам работ. Иногда мы сталкиваемся с проектами, которые заставляют наши навыки выглядеть не значимыми. В такие моменты мы испытываем беспокойство, тревогу и даже страх. И наоборот, у нас могут быть задачи, которые нас совсем не напрягают. В таких случаях мы испытываем скуку и апатию. Любая крайность может привести к разъединению с этим состоянием. Чиксентмихайи отметил, что люди, опрошенные во время работы, выражают желание быть в другом месте больше, чем при опросе, в любое другое время дня. Популярность комиксов «Дилберт» и ситкома «Офис» подтверждает это.
Несмотря на некоторые недостатки, работа часто дает возможность быть в потоке. Исследования Чиксентмихайи доказывают, что люди испытывают поток больше половины рабочего времени. Это особенно касается людей, которые смогли устранить, автоматизировать и делегировать отвлекающие факторы и тяжелую рутину в своей работе. Предприниматели, руководители, директора, креативщики и другие работники интеллектуального труда могут надолго погрузиться в полезные аспекты построения своего бизнеса и обслуживания клиентов. Они рассказывают, что примерно две трети рабочего времени находятся в потоке.
Определимые победы. Состояния потока можно достичь, занимаясь кулинарией, музыкой или спортом, но другие сферы жизни могут быть не подвластны этому. Одним из условий потока является обратная связь – показатели эффективности, которые позволяют узнать, хорошо ли у вас идут дела. Мы остаемся в потоке, обрабатывая отзывы потребителей и улучшая нашу работу. Работа не только содержит четкие цели, которые позволяют нам использовать наши навыки, она также включает обратную связь для оценки нашей эффективности на этом пути. Не так, как в других сферах жизни, где мы никогда не знаем, победим мы или нет.
Успешные люди обычно знают, что от них требуется на работе. Они понимают, чего от них ожидают, осознают свою выгоду и плюсы, связанные с соответствием этим ожиданиям. Они могут вычеркнуть некоторые пункты из своего списка задач и перейти к следующим. Так им комфортно в этой среде.
Но дома так бывает не всегда. Даже когда дела идут хорошо, они редко приносят такое же очевидное ощущение победы, которое приносит работа. Это не значит, что они бесполезны, просто они требуют других видов затрат. Отношения с супругом, воспитание детей, уход за домом, уборка, приготовление еды, стирка – поток дел никогда не заканчивается. Их нельзя вычеркнуть из списка.
Учитывая эти трудности, легко оправдать необходимость тратить больше времени на работу, ведь выгоды очевидны. Работа может стать способом сбежать от проблем. Карикатурист Тим Крайдер называет это «ловушкой занятости», когда рабочие становятся зависимыми от занятости и «боятся того, с чем им, возможно, придется столкнуться в отсутствие работы». Часто чрезмерная работа означает, что у нас недостаточно эмоциональной энергии, чтобы тратить ее на домашние обязанности, что непреднамеренно ухудшает положение вещей в доме. Когда дело доходит до роли женщин, то ситуация выглядит еще хуже.
Стресс стал символом статуса.
Демонстрация статуса и состояния. «Как дела?» – спрашивает нас кто-то. «Безумно занят», – отвечаем мы. Это способ продемонстрировать наш статус и ценность и, возможно, некая попытка вызвать сочувствие.
«Стресс заставляет американцев чувствовать себя занятыми, важными и востребованными, – сказала обозреватель National Review Флоренс Кинг, – но в то же время обделенными, игнорируемыми жертвами. В периоды особой занятости они считают себя интересными и сложными, а не скучными и простыми. Короче говоря, стресс стал символом статуса».
Кинг сказала об этом в 2001 году. Исследование, проведенное в 2017 году тремя учеными, подтверждает это суждение. Они связали «скромное хвастовство» в социальных сетях по поводу переработок с восприятием более высокого личного статуса. «Чрезмерная работа и недостаток свободного времени приводят к более высоким умозаключениям с точки зрения характеристик человеческого капитала занятого индивида, – обнаружили исследователи, – что, в свою очередь, увеличивает степень, в которой этот индивид воспринимается как дефицитный и востребованный. Это приводит к присвоению положительного статуса».
Сознательно или нет, но большинство из нас стремится к самореализации через работу.
Нечто подобное заметила ученый Энн Бернетт. Изучая тысячи праздничных писем – ежегодных открыток, которые люди отправляют семье и друзьям для того, чтобы рассказать, что происходит в их уголке мира, – она заметила, как нарастает занятость населения. «Мы заняты, заняты, заняты», – говорится в одном письме. «Наши графики всегда были сумасшедшими, но теперь они стали совсем нереальными!» – утверждается в другом. Бернетт заметила, что люди хвастались тем, насколько они заняты, напряжены и взволнованы, как будто гонка по жизни была такой же похвальной, как хоум-ран в Мировой серии