С замиранием сердца она подскочила к полотну и… растерянно уставилась на художника.
– И это все?
На холсте коричневой краской был нарисован классический «палка-палка-огуречик»!
– Слава! Где портрет?
– Ну вот же! Считай это абстракционизмом, если ничего в живописи не понимаешь.
Евгения даже решила обидеться, но Слава объяснил:
– Знаешь, шел сегодня мимо художественного салона, а там художников сидит… И все так легко малюют! Я и загорелся. Купил себе все эти прибамбасы, а как тебя увидел, сразу захотел написать твой портрет. Черт, не получилось. Но я старался.
– Для портрета одного полотна мало, – назидательно проговорила Евгения.
– Но у меня была ты! И еще краски.
– Слав, ну ты, как маленький, – улыбнулась она. – Для этого нужен талант или хотя бы художественная школа.
А однажды он принес ведро, а в нем несколько бутылок шампанского.
– Женька! Иди сюда, я буду обливать тебя шампанским! – весело кричал он.
– Ты сдурел! – счастливо смеялась она. – Ты зальешь мне весь пол!
– А ты на ковер встань!
Пробки стреляли в потолок, шипели, и вино лилось вовсе не туда, куда планировалось.
– Класс!!! – визжал от радости Слава. – Женька! Я как богач, да?! Я всю жизнь мечтал искупать коня в шампанском, как гусары раньше делали!
– Я тебе конь, что ли? – обижалась она.
– Глупенькая! По старой традиции надо сначала искупать любимую женщину!
– Я не слышала об этом.
– Правильно! Потому что я ее сам только что придумал!
Он никогда не врал. И был наивен, как ребенок. Евгении казалось, что у Славы не было детства, и теперь он хватает его, как умеет. Но больше всего ей нравилось, что он не торопил события. Не лез с объятиями, не смотрел на нее бегемотьими глазами, когда она садилась рядом. А однажды откровенно признался:
– Ты знаешь, не люблю себя навязывать. Мне так хочется, чтобы девушка сама меня полюбила сильно-сильно! Чтобы она ночи напролет мечтала обо мне, придумывала себе всякие истории со мной в главной роли, чтобы… Чтобы даже эротические сны обо мне смотрела.
– Ух ты! Кому же этого не хочется, – поддела его Евгения.
– Нет, Жень, ты не права, – горько вздыхал Слава. – Сейчас не многие об этом задумываются. Зачем? Прыгнул в койку и получил все по полной программе. А для меня эта программа не подходит. Мне надо… чтобы женщина сама была готова.
Женя очень быстро все это осуществила – и мечтала по ночам о своем друге, и придумывала всякие небылицы, и планы строила, правда, вот не помнит, что там с эротическими снами – сны она сразу забывала, как только просыпалась. А так – полный комплект. Теперь вот нужно было как-то сказать об этом Славе, но она стеснялась.
В тот вечер Слава не должен был прийти к ней, ему позвонила мама и попросила приехать. Что-то там с почками у нее случилось. Поэтому Евгения вечером пришла домой и устроилась перед телевизором с вязаньем. Так хотелось связать себе какую-нибудь необыкновенную кофточку. Она уже давно не вязала, клубок путался, петли соскакивали, и работа явно тормозилась.
Когда в дверь позвонили, она даже обрадовалась – ну его, это вязанье!
На пороге стояла молодая женщина с простоватым лицом.
– Здравствуйте, – произнесла она. – А Славы у вас нет?
– А кто вы такая? – нахмурилась Евгения.
– Я? Его жена! – радостно сообщила женщина. – Меня Лилей зовут. Я приехала, а Славика нет, никто не открывает, я у соседей спросила, а мне сказали, что он у вас. Вы посмотрите, может, и в самом деле у вас, а то мне даже вещи поставить некуда. Я с чемоданами притащилась.
– Подождите, – растерялась Евгения, – а разве Слава женат?
– Ну а как же! Я его жена! У нас и детки есть – двойняшки Саша и Леша. Но я их сюда не повезла, сами понимаете, надо сначала все посмотреть да порядок навести…
– Проходите, – пригласила наконец Евгения. – И что, большие детки?
– Семь лет, в этом году в школу пойдут. Мы поэтому и купили квартиру здесь. Нужно, чтобы дети учились в городе, чего ж они у нас-то увидят. Сейчас я их с мамой оставила, а сама сюда.
– Чаю хотите?
– Не откажусь. Я так люблю чаи гонять! – И женщина весело засмеялась.
Евгении же было не до смеха. Что же получается? У него, значит, есть жена, а он обливал ее шампанским! Так вот почему Слава не лез к ней со своими пылкими страстями. Понимал, гад: в одном подъезде живут, Евгении еще предстоит с его женой встречаться, а теперь – ничего не скажешь, чисто дружеские вечера. А может, так и было? И это только Евгения представляла все иначе? Боже, какой стыд.
– Прямо и не знаю, куда он мог подеваться, – сокрушалась молодая супруга.
– Он к матери поехал, – вспомнила Евгения. – Она у него приболела. С почками мучается.
– Его мать? Странно… Как это ей удалось? Она у него скончалась четыре года назад. И не от почек, а водки паленой напилась и траванулась. Может, вы не так поняли?
– Конечно, – закивала Евгения. – С чего бы он мне объяснялся, куда он пойдет?
– Действительно, – легко согласилась Лиля. И тут же доверчиво стала рассказывать: – Ой, вы не представляете! Мне мама все время говорит: «Следи за мужиком, следи за мужиком!» А как за ним уследишь? Да я и не стараюсь. Верю ему. Ну кого он лучше меня найдет? Я не строгая, по хозяйству опять же, а когда он заскучает, так гульнет, бывало, а потом виноватый приходит, да еще и наврет с три короба. А я как будто верю! А чего? Он же и сам переживает. Зато у меня семья, у детей отец, да и мужик он неплохой, меня любит, а я и вообще без него жизни не мыслю. Да что я вам говорю, вы, наверное, со своим мужем тоже так поступаете?
– Вообще хотелось бы… – увернулась от ответа Евгения. – Но у меня так не получается. Я, знаете ли, Лиля, не умею прощать.
– А как же? А как жить-то тогда? Тяжело, когда не прощаешь.
– Да.
– А вы прощайте, – посоветовала Лиля. – Вот смотрите, к примеру, рассорились вы, да? И вы обиделись. А вы тогда представьте, что ваш муж… умер. А чего? Я когда сильно на Славку злюсь, всегда представляю, будто он умер. Только вы по-настоящему представляйте, тогда… сразу вам плохо станет. И вы себе скажете: «Да лучше бы гулял, черт проклятый, но только бы живой был!»
Евгения поежилась.
– Я боюсь представлять, вдруг действительно что-нибудь случится.
– А вы потом обязательно хороший конец придумайте!
– Чего ж хорошего можно придумать – умер же!
– Ну, будто бы это розыгрыш был, или он просто спал летаргическим сном, или у него кома…
– Кома-то зачем?
– А что это такое? Я вот слышала «кома, кома», ну это когда не шевелятся, да?
– Да, Лиля, и я бы не советовала вам про нее придумывать.
– Ну и ладно, что-нибудь другое придумайте, главное – простить.
– Мудрая вы, Лиля.
– А чего тут мудрить? Вот я Славку отправила квартиру покупать, и чего случилось? Мне вот ваши соседи сразу наплели – дескать, он у вас частенько просиживает, а я им сразу: «А что такого?» Он же не молоденькую какую отыскал, не по девчонкам бегает, а нашел себе уже немолодую соседку, сидит с ней, чаи распивает. Он же тоже чай любит пить, у нас в семье все водохлебы, да и по домашнему уюту соскучился. Небось просил вас ужины ему готовить, да? Он у меня такой.
Они очень быстро нашли общий язык и еще долго разговаривали бы, если бы в дверь не позвонили.
– Привет, сокровище мое, – прямо с порога приобнял Евгению Слава. – Представляешь, с мамой, оказывается, все нормально. Ничего у нее не болит.
– Да, у покойников не принято почками маяться, – усмехнулась Евгения.
Слава дернул кадыком, повел головой из стороны в сторону, но не нашелся, что ответить.
– Проходи, – улыбнулась Евгения. – Тут тебя ждет еще одно сокровище.
Слава шагнул в комнату, увидел жену и обрадовался сильно, искренне, будто ребенок.
– Женя! Ты посмотри, кто ко мне приехал! Нет, ты только посмотри! Лилька! Ну какая ж ты молодец. А я… я уже соскучился, сил нет! А ты поесть привезла?
– Славочка, похудел-то как! – запричитала Лиля. – Вон все щеки ввалились… А я вещи-то у соседки оставила, сейчас разогрею котлетки…
– Жень, приходи к нам в гости, у меня Лиля такие котлетки делает! Пальчики оближешь.
– Простите, в другой раз, – улыбнулась Евгения.
– А чего в другой-то? – удивилась Лиля. – Прямо сейчас и приходите.
– Жень, ты обиделась, что ли? – поинтересовался Слава. – Это ж моя Лилька! Жена моя! Я тебе про нее не рассказывал разве?
– Нет, ты мне только про маму рассказывал.
– А, это у меня мечты такие. Ты же знаешь, какой я выдумщик!
И все же Евгения к ним не пошла. Лиля пригласила ее в субботу, чтобы отметить новоселье.
– Хорошо, – улыбнулась в прихожей Евгения. – В субботу постараюсь выбраться. Это же послезавтра, да?
– Да! Вот послезавтра и приходите! И еще… Спасибо вам за Славу, – проговорила Лиля. – Присмотрели, а так бы… точно какая-нибудь вертихвостка увела бы.
– Да что вы, Лиля, он у вас патологически верный, – усмехнулась Евгения.
– Хорошо хоть к Катьке его не притащила, – пробурчала она, когда дверь за гостями закрылась.
Катька прибежала в субботу вечером, и нашелся убедительный повод отказаться от новоселья и не ходить к соседям. Правда, Лиля прибегала два раза, но Евгения делала страшные глаза и разводила руками:
– Ко мне сестра приехала, я не могу ее одну оставить!
– А вы с ней приходите, – радушно приглашала молодая хозяйка.
– У Кати крупные неприятности, ей сейчас не до веселья, извините, – печалилась Евгения и с сожалением в глазах закрывала дверь.
У Кати особенных неприятностей не было, и это ее огорчало.
– Представляешь, гад какой, – жаловалась она сестре на мужа. – Я, главное, его жду, надо было за картошкой сходить в подвал да солонины набрать, дома уже шаром покати, а его нет! Я звонить – трубку не берет. Заявился в половине двенадцатого пьянее вина, ну ты скажи, а? Я ему втык устраивать, а он еще ерепенится! Блин, так бы по головушке и долбанула бы… тупым предметом! Завтра проснется, пусть вещи собирает, пьянь хроническая.