Разобрав, что они спорят в какую сторону идти, я тихо окликнул их:
— Кяхт мы здесь.
Спутник Кяхта дернулся и уронил фонарь. Какое-то время в их стороне слышалась возня, затем свет вновь загорелся, и обе фигуры направились в нашу сторону.
Когда они встали напротив меня, я охнул от удивления. Человек, который стоял рядом с Кяхтом, было похож на него, как родной брат, вот только был выше его на голову, то есть с меня ростом, и был взрослый.
— Этот что ли? — спросил он, повернувшись к Кяхту.
— Да, Трог, это именно он, мой друг, — подтвердил тот, — давай открывай быстрей замок!
Трог вытащил из кармана здоровую связку отмычек, и со второй попытки легко открыл мою камеру.
— Идем скорей, — прошептал Кяхт, уже светает, скоро Гердан придет сюда.
— Это, что? — удивился я, — сутки прошли?
— Точно, — хором сказали оба недоростка.
— Подождите, — я попросил и пошел за Василиной, осторожно обернул ее тряпкой, которую нам кинул Гердан, взял на руки и пошел вслед за нашими спасителями.
Каменная плита лежала на боку рядом с темным провалом, куда вели металлические ступеньки. Трог быстро спустился и оттуда принял у меня Василину, я спустился вслед за ним, и за нами Кяхт. Плита повернулась, затем звякнул каменный засов. Мы стояли в округлом проходе, в котором было светло от фосфоресцирующего мха. Откуда то-то дул свежий ветерок, почти, как в метро.
Я смотрел на Кяхта и, наконец, до меня дошло.
— Так ты гном? — выдохнул я.
— Ну, ты и тупой, маг! — воскликнул горбун, — я думал ты давно догадался, кто я такой. Еще когда лечил мне спину.
Он с силой хлопнул меня по плечу.
— Эх ты, тютя!
Я обиженно сказал:
— Никакой я не тютя. Если гномов не видел никогда, как я их узнаю.
— Кстати тебя в деревне, по-моему, за человека считали, — напомнил я.
— Хватит болтовни, дети! — раздраженно сказал Трог, — пошли, нечего здесь торчать! Он передал мне, все еще спящую Василину, и мы неслышно двинулись по мягкому мху навстречу свежему ветру. Идти было легко, хотя я понимал, что потолки в галерее очень низкие и обычному взрослому здесь пришлось бы несладко.
Чрез два удара часов тоннель закончился небольшой округлой комнаткой, которую Трог назвал шлюзом. Он что-то тронул на стене, и пол в комнате начал почти беззвучно опускаться. Мимо нас прошло вверх несколько метров шахты, со следами от ударов кирок. Вскоре мы оказались в гораздо большем проходе, правда, больше он был только по ширине, в высоту он явно не поднялся. Подняв руку, я мог без труда коснуться каменного потолка. Трог, заметив мое движение, ухмыльнулся.
— Для нас, как ты понимаешь, проход вполне достаточный, а вот врагам придется нелегко, — сказал он. За поворотом нас ожидала встреча. Проход был перекрыт каменной стеной, а сбоку в узкие бойницы на нас смотрели настороженные глаза, одетых в доспехи гномов.
Увидев нас, они оживленно заговорили между собой, и каменная стена медленно ушла наверх в вырубленную для нее в породе нишу. Но, как только мы прошли это место, стена толщиной примерно метра полтора, медленно опустилась на свое место.
— Вот это да! — восторженно сказал я, — такую стену за месяц не продолбить!
Интересно, как она поднимается!
— Это тебе не магия, — поучительно сказал Трог, — здесь думать надо.
— Подумаешь, — обиделся я на его пренебрежение, — да я могу тебе несколько способов сразу рассказать, как это можно сделать.
В это время мы зашли в одну из комнат вырубленных в скале, где на нас с любопытством смотрели несколько гномов сидящих за столом. Василину у меня сразу забрали две женщины, которые с сочувственными охами унесли ее в неизвестном направлении.
— Не переживай, — сказал Кяхт, — ее сейчас посмотрит лекарь, ты все равно ничего не сделаешь, пока носишь на руках эти браслеты.
Но тут Трог громко объявил:
— Послушайте! Этот мальчишка сейчас расскажет нам, как поднимается дверь в проходе.
Мне, конечно, было не до дверей, но я был сам виноват, вернее мой длинный язык. Поэтому пожал плечами и сказал:
— Пожалуйста, имеется рычаг на какой-то опоре, его плечо на котором находится дверь намного короче того, на котором висит противовес, когда надо этот противовес утяжеляют и рычаг идет вверх. Когда надо закрыть дверь противовес облегчают вот и все.
В комнате наступила тишина.
— Эй, парень, — обратился ко мне старый седой гном, — ты откуда узнал этот секрет?
Я удивился:
— А что тут секретного. У нас почти в каждой деревнеколодец с журавлем стоит.
— С кем, кем? — прервал меня гном.
— Я чертыхнулся про себя, и, дохнув на гладкую поверхность каменного стола быстро нарисовал на сконденсировавшейся влаге обычный колодезный журавль.
— Бац! — раздался громкий удар. Это троица гномов столкнулись лбами, стремясь разглядеть мой чертеж, до того, как он высохнет.
Но, похоже, лбы у них были крепкие, потому, что никто из них даже не пикнул.
— Что-то я таких колодцев не видел, — подозрительно сказал старик.
— Не знаю, — ответил я, — в тех краях, откуда я родом, много таких колодцев.
— Странно, — пробормотал задумчиво старый гном, — мальчишка маг, умеет делать чертежи.
Он встал, принял торжественный вид и сказал:
— Эээ, Лекс, меня зовут Горн, я староста этого поселения гномов. Должен тебя поблагодарить за спасение нашего дальнего родственника и его лечение. Мы знаем, что если бы не твое заступничество и лечение он мог погибнуть. Именно поэтому мы сочли возможным выполнить его просьбу, и помочь тебе освободиться из плена.
Хочу сказать, что мы не появляемся на поверхности уже много лет, с тех пор, как власть на этой территории захватил Орден, о нашем существовании никто не знает, и не должен узнать. Поэтому тебе и эльфе придется навсегда остаться здесь.
Еще вчера я бы наверно начал кричать, суетится, требовать, чтобы меня отпустили. Но сейчас я посмотрел в умные глаза старого гнома и спокойно ответил:
— Я благодарю вас за то, что вы сделали, но вы спасли не только меня, вы спасли еще жизнь внучке королевы эльфов Эдриель. Конечно, мы уважаем ваше желание жить, скрытно и не показываться на поверхности. Но хочу сказать, что все равно настанет день, когда Орден узнает о вашем существовании и вам придется с оружием в руках защищать себя и своих детей. Может быть, вам стоит встретиться с магами и эльфами, живущими за Барьером и скоординировать свои действия.
Что тут началось! По-видимому, сюда пришли посмотреть на меня несколько не последних из гномьего начальства, и мои слова добавили аргументов одним и убавили другим. Поднялся немыслимый гвалт, все кричали, что-то доказывали и чуть не таскали друг друга за бороды.
Трог дернул меня за рукав и показал глазами на выход. Мы вышли вновь в широкую штольню, и пошли по ней навстречу аппетитным кухонным запахам, оставив за собой шум и гам гномьего начальства.
Глава 18
Гердан мчался на коне во весь опор, стремясь, как можно быстрее выбраться из безлюдной долины. Он здесь побывал всего третий раз за свою пятнадцатилетнюю жизнь, и ему всегда в этих местах было не по себе. А когда с утра зашел в тюремный подвал и увидел, пустую камеру, запертую на замок, так запаниковал, что быстро покидал свои вещи в пару тюков и, забрав лошадей, отправился в обратную дорогу. Он почти не останавливался на отдых, а пересаживался на свежую лошадь и продолжал свой путь.
В ушах все еще стояли проклятья маленькой эльфийки, со знанием дела описывающей, какую смерть придумает для него ее бабушка.
Но все же в лесу ему пришлось остановиться на ночлег, как раз там, где пару дней назад, их чуть не съел матерый гринвал. Гердан надеялся, что после его гибели, другой такой же хищник не занял этот участок, и он сможет довольно безопасно здесь остановиться. Но, тем не менее, ночь он не спал, а прободрствовал у костра. С раннего утра он вновь отправился в дорогу. К вечеру этого дня он, наконец, выбрался на старый купеческий тракт и остановился в коротком раздумье, куда ему отправиться. Ехать в обратную сторону, там, где он захватил троих детей, было опасно, в разоренном родовом поместье его тоже никто не ждал. После короткого раздумья он все же решил навестить родные края, может, получится раздобыть там несколько монет, и после этого податься в столицу, где старые друзья помогут устроиться на службу в королевские войска.
Было еще светло, и он решил проехать до удобной стоянки, которая располагалась в двух-трех ударах часов пути от места, где он вышел на тракт.
Еще за пол лиги, он понял, что на стоянке кто-то остановился. Был слышен людской говор, ржание лошадей, иногда смех. А когда оттуда пахнуло костром и едой, он решительным шагом направился туда.
— Наверняка, купцы остановились, — думал он, — может, наймусь охранником на время, пока не доберусь до дома.
Свою ошибку он понял сразу, когда увидел знамя Ордена, воткнутое в землю рядом с высоким белым шатром.
Гердан прошептал проклятие, и поглядел назад, но бежать было поздно. Его заметили и несколько латников направлялись к нему.
Сделав радостное лицо, Гердан сам поехал навстречу настороженным воинам.
— Какое счастье, — обрадовано закричал он, — я не надеялся, что в этой глушивстречу слуг Безликого.
Но старший из воинов на его радостные возгласы не повелся и хмуро спросил:
— Ты кто благородный дон? Представься, и объясни, чтоделаешь один на этой дороге?
— Гердан принял высокомерный вид.
— Как ты смеешь так разговаривать с благороднымдоном Герданом Флори! Вот мои бумаги можешь удостовериться, кто я такой, и почему я здесь.
Воин осторожно взял перевязанный свиток, передал его своему подчиненному, тот внимательно прочитал небольшую бумагу с гербовой печатью герцога, свернул и с поклоном вернул владельцу.
— Прошу простить нас дон, за невольное оскорбление, — поклонился старший, — ваши бумаги в порядке, можете следовать своим путем.