— Укусила сука! — мысленно воскликнул он и вскочил на ноги. В сумраке ему показалось, что у него на ноге, болтается какая то зверушка со сверкающими зелеными глазами.
Усилием воли он сдержался, чтобы не закричать, наклонился и с ужасом увидел, что забольшой палец на ноге ухватились челюсти маленького белого скелетика.
— Песец всему, — прошептал он и ударил рукояткой пистолета прямо по мелкой черепушке. Скелет разлетелся вдребезги, но крошечные челюсти на пальце сжались еще сильней.
Василий Иванович не выдержал и тихо застонал. Из прокушенного пальца на пол закапала кровь.
Капитан закрыл занавеску, включил настольную лампу, в ее тусклом свете ножом разжал сжатые челюсти, и кровь потекла еще сильнее.
Оставляя на полу кровавые разводы, он похромал к рюкзаку и вытащил оттуда аптечку. После этого вылил на ранку почти полфлакона йода и туго забинтовал.
И тут его взгляд упал туда, где должны были лежать остатки скелета и челюсти. Но на некрашеном чистом полуничего не было.
Пару минут он тупо смотрел на это место, затем ущипнул себя за руку.
— А щипли, не щипли, — подумал он, — ни хрена это не сон. Да и палец дергает со страшной силой. Интересно, я от этого скелета ничего не подхвачу? Вот же херня какая, и не расскажешь никому, за дурака точняк посчитают.
В это время в доме напротив я устало вздохнул и прилег на кровать.
Дед, молча наблюдавший за мной последние два часа, пришел к жизни и сказал:
— Подожди не спи, расскажи, что ты там натворил.
— Да ничего особенного деда, всего лишь крысиным скелетом попугал, а потом заставил скелет укусить этого дядьку Васю за ногу, — лениво ответил я.
— Ты чего делаешь! — разволновался дед, — беду накликать хочешь, тут на бегающие скелеты еще больше народу приедет.
— Дедушка, не переживай, — сказал я, — скелета уже нет, а этот дядя Вася дураком не выглядит, он без доказательств об этом никогда не расскажет. А рану свою объяснит чем-то другим.
Дед, немного успокоился и сообщил:
— Надо было кого-нибудь побольше поднять, кошку там, или собаку. Пусть бы их как следует, покусали.
— Ага, — а ты бы ей двери в доме все открывал, — язвительно сообщил я, — кошка не крыса, в дырку не влезет.
— Ладно, — вздохнул дед, — сойдет и так, — еще дня три таких приключений они не выдержат. Давай ложись спать. Завтра тебе перед матерью объясняться, что ты с ней сделал. Я тут пару раз наверх подымался, пока ты тут своими зомбями командовал. Она все спит, и даже не стонет, как обычно. Слышь, Сашка! У нее вроде бы морщины пропадать стали?
— Утром меня разбудила мама, вернее не она, а ее слезы. Я проснулся, когда теплая капля упала мне щеку. Открыв глаза, обнаружил, что мама склонилась надо мной, а из ее глаз одна за другой падают капли слез на меня и на подушку.
— Мам, ты чего? — хрипло со сна пробормотал я.
— Та в ответ еще больше зарыдала, а затем радостно улыбнулась.
— Сашок, мальчик мой! — тихо произнесла она, — представляешь, у меня сегодня ничего не болит, ничего!
— Ты в зеркало сходи, поглядись, — раздался сзади голос деда, — может, что еще увидишь.
Мама, тут же пулей вылетела из комнаты, и в коридоре послышался шум.
— Деда, — сказал я, — там, кажется, твои ульи упали.
— Ах, ты растяпа какая, — завопил тот и тоже, как молодой, выскочил за дверь.
— Однако, я изрядно подлечил своих родственников, — пришло мне в голову, в этот момент.
Быстро оделся и пока мои родственники разбирались, один с ульями, а другая с внешностью, выскочил во двор, как раз вовремя, чтобы стать свидетелем интересного события. В сторону нашего дома не торопясь, шлепали оба наблюдателя ФСБ.
Первым в калитку зашел дядя Вася. Его правая стопа была забинтована, на ней надета галоша, при ходьбе покусанный страдальчески морщил лицо.
Увидев такое, я еле сдержался, чтобы не засмеяться. Та боль, которую испытал он, нельзя было и близко сравнить, с тем, как меня пытал дон Гердан. Наверно поэтому во мне не было ни капли жалости к этому человеку.
— Мальчик, — важно сказал он, — позови, дедушку, пожалуйста, мы бы хотели с ним поговорить.
— Нет проблем, — сказал я и пошел за дедом. Когда мы появились уже вдвоем, пришедшие представились любителями рыбаками, случайно попавшими в наши места, и попросили рассказать, как и где можно половить рыбки.
Деду пришлось пригласить нежданных гостей в дом. Когда все уселись за стол, Василий Иванович вытащил из сумки красивую бутылку с иностранными надписями.
— Вот Петр Иванович, это вам в подарок виски шотландское, небось не пили никогда.
Дед с любопытством взял бутылку в руки покрутил ее и поставил на стол. В это время в комнату зашла мама.
Я внутренне ахнул. Мне в первый момент показалось, что она стала, такой же, как тридцать лет назад, когда я так неудачно сходил в школу. Но, приглядевшись, я увидел сеточку морщин на лице, которая стала менее заметна, но все же еще полностью не ушла. Главное было в выражении ее лица. С него исчезло пугающее меня выражение уныния и грусти, хотя седина в волосах осталась без изменений.
Для наших нежданных гостей, в маминой внешности не было ничего неожиданного, и поэтому отреагировали они на ее появление без удивления.
Тем временем, Павел Сергеевич с энтузиазмом нахваливал дедушкин дом и, в конце концов, попросил разрешения его осмотреть.
— Всю жизнь хотел глянуть на настоящий карельский дом, — объяснил он нам, — у Ирьи Петровны уже все перестроено, а тут настоящая, кондовая старина!
Василий Иванович удивленно покосился на своего напарника, как будто не ожидал от того таких речей, но ничего по этому поводу не сказал, продолжая вести беседу с дедом о рыбалке.
Мама приняла слова Павла Сергеевича за чистую монету и предложила провести его по дому, тот с удовольствием согласился и они вышли из комнаты.
Я слегка прикрыл глаза и почти полностью перешел на аурное зрение. И сейчас мне было отлично видно, как вспыхивают крошечные огоньки жучков в тех местах, где Павел Сергеевич их оставлял.
Когда они вновь появились в комнате, в доме заработало шесть передатчиков.
Мои размышления по поводу этой ситуации были краткими, не хотелось рисковать, поэтому жучки сразу пришли в негодность, так же, как вчера какая-то штука, лучи которой они все время направляли на наши окна.
Было понятно, что наблюдатели, подергаются, но, скорее всего, отнесут эти неисправности за счет некачественной техники.
Между тем, беседа Василия Ивановича с дедом подошла к концу, и оба любителя-рыбака, поблагодарив за ценные советы, отправились к себе.
— Какой галантный молодой человек, — сообщила нам мама, — тебе Саша не помешало бы послушать, как надо разговаривать со старшими, может, чему-нибудь и научился.
Мы с дедом посмотрели друг на друга и засмеялись.
— Мама, в недоумении поглядела на нас, а потом улыбнулась.
— Сашка, — обратилась она ко мне, — признавайся, ты меня вчера лечить пытался?
— Ну, так, — немного, — извиняющимся тоном ответил я, — только болевой синдром у тебя убрал. Вроде получилось, как ты считаешь?
Мама радостно закружилась по комнате.
— Получилось сынок, еще как получилось, у меня ни одна косточка не болит.
— Господи, я даже забыла, как это хорошо, когда ничего не ноет и тянет! — воскликнула она и приступила к готовке.
Сегодняшний завтрак даже близко нельзя было сравнить с вчерашним, в маминых руках работа кипела и спорилась.
Вскоре мы с дедом стучали ложками, наворачивая ароматную кашу, и запивая ее крепким чаем. Во время еды мама была задумчива, вздыхала и часто кидала странные взгляды в мою сторону.
Но, когда дед сообщил, что мы сегодня вновь отправляемся к Валитову камню, она вернулась к жизни и начала привычную перебранку.
— Папа, сколько можно тебе говорить, оставь ты это дело. Если с Сашей что-нибудь снова случится, я этого не переживу, — сказала она.
На деда, в отличие от отца, мамины слезы впечатления не производили, он заявил.
— Наташка, перестань ныть, на меня это не действует, как будто ты не знаешь.
— Конечно, — всхлипывая, сказала та, — тебя даже мамины слезы не трогали, наверно мне тебя вожжами надо треснуть, как она делала. Ладно, идите, куда собирались, но смотрите, если, что-нибудь произойдет, получите оба по первое число, — угрожающе сообщила она.
Глава 43
Оба, якобы рыбака, после обстоятельной беседы с дедом Лембоевым, отправились обратно к дому бабки Ирьи.
Павел Сергеевич по дороге кратко доложил, что сумел поставить несколько микрофонов и теперь все будет тип-топ. Лишь несколько секунд он шел, не говоря ни слова, но потом снова открыл рот.
Товарищ капитан, — спросил он, — так, что же у вас с ногой случилось? Может, расскажете.
— Что пристал, как банный лист к заднице! — ненатурально возмутился Василий Иванович, — я же тебе человеческим языком сказал, что в нужнике дверью прищемил. Поперся туда в шлепках, понимаешь.
Лейтенант с сомнением посмотрел в сторону начальника, но ничего не сказал. Так в молчании они дошли до своего временного жилья.
Капитан любовно перебирал блесны в небольшой коробочке и пространно комментировал достоинства каждой из них, когда его от увлекательного занятия оторвал возглас подчиненного, сидевшего у окна.
— Василий Иванович, дед с правнуком, куда-то пошли. Что будем делать?
— Что делать, что делать, — недовольно произнес тот, оторвавшись от своего занятия, — одевайся и проследи за ними. Надеюсь об осторожности предупреждать не надо? Я, как видишь, сегодня не могу с тобой пойти.
Старлей, вздохнул про себя и приступил к сборам. Через несколько минут он продефилировал мимо бабки, которая тут же во дворе доила козу, и сообщил ей на ходу:
— Ирья Матвеевна, вот решил немного прогуляться по лесу, пока мой товарищ снасти готовит.
Бабка всполошилась.
— Так ты милок смотри, аккуратней, не заплутай. У нас в прошлом годе один москвич в лес отправился и пропал, только под осень останки нашли, те, что конди не доел.