Никто меня не прерывал, только отец пару раз хмыкнул, когда я упомянул, как мы с дедом в лесу ловко обули его коллегу по службе.
Мама, правда, слушала скептически, но после того, как я закончил, сказала:
— Никогда бы не поверила в такую галиматью, но приходитсяпринимать все, как есть. За эти дни столько услышала невероятных историй, что и в эту придется поверить.
Отец же после всего услышанного спросил:
— Так значит, предлагаешь нам отправиться к порталу и попробовать попасть в эту твою Соэту? А если мы вместо нее попадем еще куда, типа в море упадем, или прямо в пасть хищнику.
Тут его прервала мама.
— Коля, скажи, тебе нравится, что творится сейчас у нас? Как ты думаешь, может ли у нас быть лучше с президентом — алкашом. Я, к примеру, готова хоть куда отправиться, только не видеть, во что превратилась наша страна. Если даже половина того, что рассказывает Саша про тот мир — правда, я согласна там жить.
Сам понимаешь, что здесь нам никуда не скрыться от твоих бывших коллег. Разве, что за границу уехать, но и там нас быстро приберут к рукам разные ЦРУ.
— Наташа, погоди не мешай, — миролюбиво ответил батя, — я еще не договорил, мне вот, что интересно? Слышала, как Сашкец сказал, что они с дедом не заметили, как пять часов прошло. А если около этого портала, когда он работает побыть не пару минут, а сутки, сколько времени пройдет?
Я уже все давно просчитал в уме и сразу выпалил:
— Сто пятьдесят дней — вот сколько.
— Что и требовалось доказать, — удовлетворенно выдал отец, — предлагаю завтра же отправиться туда и пробыть на этом островке пару дней. За нами, конечно, будет слежка, но думаю, что ее не составит труда направить по ложному пути. А через год, когда мы появимся, думаю, что до нас никому не будет дела.
После этих слов у нас разгорелся спор, который начала мама. Она заявила, что для нас пройдет всего двое суток, но для окружающего мира, почти год, и за это время нас по любому обнаружат. Дед же начал доказывать, что, когда портал работает, он создает вокруг защиту, через которую никто не может пройти.
— Мне многое про Валитов камень прадед рассказывал, и про такое говорил, что, дескать, когда туда колдуны отправлялись, никто к нему пройти не мог. Вся наша деревня однажды там укрылась, когда шведы нагрянули, они неделю вокруг бродили без толку. Хоть и пограбили, как сказания говорят, но зато люди все живы остались. Это уж после того, как Лембо не стало, камень закрылся. Я грешным делом тоже не особо в эти сказки верил, а оказалось, что предки нисколько не врали.
— Ага, — скептически сказал батя, — сейчас со спутников, все до сантиметра можно из космоса увидеть. Увидят и нас на болоте.
Итог беседы, как всегда, подвела мама.
— Все хватит разговоров. Сейчас начинаем собираться, а завтра с утра отправляемся к Валитову камню. Я соберу еды на пару дней, а мужчины, давайте вещи готовьте. Если ничего у нас не получится, так хоть два дня в лесу проведем, на воле вольной. А там уж вернемся домой, и будем дальше думать, как жить и что делать.
Отец было заворчал:
— Наташа, а ты куда собралась со своими ногами? — но ту же осекся, и, с кривой усмешкой, сказал:
— Черт, совсем забыл, что жена у меня теперь баба хоть куда. Это я у вас слабое звено.
Дед с энтузиазмом сообщил:
— Колька, не бери в голову, перед сном над тобой внук поработает и завтра не хуже нас, по лесу побежишь.
Мама быстро определила кому, что делать и мы приступили к сборам.
Они долго не продлились, потому, что на пару дней нам нужно было не очень много. Затем дед таинственно поманил отца с собой на чердак, я немедленно увязался следом.
Чихая мы пробирались в полутьме через гору хлама, у нужного места дед остановился, разгреб мусор и из-под доски вытащил матерчатый сверток. Когда он развернул его, батя восторженно присвистнул:
— Ты смотри! Берданка, настоящая! Сто лет такой не видел.
Дед горделиво усмехнулся.
— Это еще не все.
Он подошел кочередной горе тряпья и стал ее раскидывать.
Вскоре нашим взглядам открылась странное оружие.
— Пистолет-пулемет Суоми!? — неверящим голосом сказал отец, — финский! Петр Рейнович, вы, почему не сдали его после войны? — строго спросил он немного погодя.
Дед махнул рукой.
— Да брось Колька начальника строить! Мы теперь с тобой в одной лодке. Куда мы, туда и тебе дорога. Скажи лучше, ты человек военный, пригодится нам эта штука или нет?
Батя осторожно взял густо смазанный маслом пулемет ловко отсоединил кожух и ствол, зачем-то заглянул в него, хотя в полумраке он вряд ли, что мог там увидеть.
— Не знаю, — с сомнением в голосе сказал он, — все-таки пятьдесят лет пролежал, у него ваккумный замедлитель, скорее всего, работать не будет. И вообще, его надо почистить, отстрелять, — тогда можно что-нибудь сказать. Нет, пусть он себе дальше тут лежит, — добавил он решительно, нам еще с ним неприятностей не хватает, а еще лучше прикопать где-нибудь. Уж лучше берданку с собой возьмем, патроны то хоть к ней имеются? — спросил он у деда.
Тот вместо ответа вытащил из еще одного тайника цинк с патронами.
Глава 45
В небольшом кабинете американского консульства шло экстренное совещание.
Резидент ЦРУ Габриель Зайферт проводила его со своими сотрудниками.
— Парни, прощу прощения, что лишила вас свободного времени, но дело не терпит отлагательств. По моему запросу пришел ответ из Лэнгли. В нем, кроме всего прочего, от нас требуют срочных действий. Видимо у начальства имеются дополнительные сведения, которыми они руководствуются, — начала она свое выступление.
— Хочу сказать, что к нашему сообщению отнеслись со всей серьезностью. Нам передано, что у ФСБ русских появился в данные момент реальный шанс провести захват человека, вернувшегося из параллельного мира. И мы не должны им этого позволить. Наша задача максимум захватить этого мальчишку самим, а минимум, если не удастся первый вариант, просто ликвидировать, и ни в коем случая не дать ему уйти обратно в другой мир.
Не ее слова неожиданной реакции не последовало, все уже примерно знали, о чем пойдет речь. Но один из присутствующих все же позволил себе засмеяться.
— Майкл Донован! — обратилась она к насмешливо улыбнувшемуся мужчине, — вместо того, чтобы ехидно улыбаться, подумайте о том, почему руководитель нашего отдела мистер Роджерс отнесся к этой проблеме достаточно серьезно и прислал к нам мистера Скиннера, специалиста по решению трудных проблем.
Помощники Габи Зайферт дружно посмотрели в сторону окна, рядом с которым сидел невысокий человек с добродушным выражением неприметного лица. Глядя на него, никто бы не сказал, что этот человек самый лучший специалист конторы по устранению тех людей, которые, по мнению руководства ЦРУ, представляли опасность для Соединенных штатов.
Скиннер не отреагировал на слова Зайферт и только слегка наклонил голову.
Сам же Донован, которому были адресованы слова начальницы, неожиданно вспылил.
— Мистер Роджерс видимо много раз смотрел фильм «Звездные врата» и поэтому серьезно относится ко всякой чепухе, — ядовито ответил он.
Габриель укоризненно покачала головой.
— Наше дело парни выполнять приказы, а не обсуждать их, так, что давайте начнем думать, как нам лучше выполнить задание, — наставительно сказала она.
К одиннадцати вечера у нас все было собрано для завтрашнего похода. И я смог, наконец, заняться батиным здоровьем.
По отцу было заметно, что он слегка струхнул, и не очень торопится заняться этой процедурой. Но мама так решительно насела него, что он с тяжелым вздохом отправился в комнату, которую дед им выделил в качестве спальни.
— Сащкец, — в который раз обратился он ко мне, — смотри! Не перестарайся, а то сделаешь меня пацаном навроде себя.
— Пап, всю будет нормально, — также в десятый раз сказал я ему.
— Он разделся, лег в кровать, и беспокойно глядел в мою сторону.
Несколько секунд и он уже спокойно спал, а я занимался своим делом.
Это было здорово. У меня все получалось как надо. И как было бы здорово, если бы здесь присутствовала Эдриэль, сейчас она бы не пожалела, что согласилась на уговоры Алника и отдала мне свой драгоценный кристалл с базами знаний. Когда я закончил, на часах было около часа ночи. Отец продолжал спать, его аура светилась ровным розовым цветом. А миллиарды стволовых клеток, вызванные мной к жизни, доканчивали свое дело, восстанавливая полноценные функции всех органов.
Когда я, вытирая рукой лоб, вышел из комнаты, то обнаружил, что мама еще не спит.
— У тебя получилось? — с надеждой спросила она.
— Все хорошо, мама, — ответил я, улыбаясь, — только тебе придется с утра его хорошенько накормить.
Та вместо ответа встала и побежала в комнату, откуда я только, что вышел.
Через дверной проем я видел, как она уселась рядом с батей на кровать и гладила его по начинающим темнеть волосам.
Дальше я не смотрел, меня уже покачивало от усталости. И я уснул сразу, как только добрался до кровати.
Ранним утром мой сон нарушил запах пирогов. В животе забурчало, и я поторопился встать и подняться наверх. В большой комнате было жарко. Раскрасневшаяся мама хозяйничала у плиты.
— А проснулся, наконец, — сказала она, — а я вот решила калиток напечь, когда еще удастся попробовать.
Это ты хорошо придумала, — подтвердил отец, он сидел за столом, перед ним стояла огромная миска с горячими калитками, и он отправлял их в рот одну за другой, запивая большими глотками молока, — вам, карелам, надо памятник поставить за эти штуки, — добавил он, проглотив очередной открытый пирожок с картошкой.
Я смотрел на своих родителей, молодых, здоровых, почти таких же, какими они были, когда я исчез из этого мира и почувствовал, что глаза у меня на мокром месте.
Мама, отряхнув руки от муки, подошла и обняла меня за плечи.
— Не плачь сынок, у нас будет все хорошо. Ты даже не представляешь, что сделал для нас. Я в себя не могу еще придти, мне все кажется, что сейчас проснусь и окажется, что я все такая же старая и больная. Да, ты на отца погляди.