У нее энтузиазм, как у ребенка. Как-то ей удалось сохранить идеалы своей молодости, даже столкнувшись с миром, вовсе ее не одобрявшим. Ей действительно не волновало, что подумает о ней он или кто-либо еще. Она шла по жизни, делая то, что должна и трактуя всё на свой лад.
Как он ей завидовал из-за этого.
Она была мощной силой, с которой следовало считаться.
Валериус не смог сдержать смех.
- Что? - спросила она, завернув за угол так резко, что он практически свалился на её сидение.
Он выпрямился.
- Я только что подумал, кому-то надо было назвать тебя Ураган Табита.
Она фыркнула.
- Ты опоздал. Моя мама уже так сделала. Фактически, она назвала меня так, зайдя в первый раз в мою комнату в общежитии, и увидела весь тот хаос, который я сотворила, оставшись без Аманды, обычно убиравшей за мной. Так что будь благодарен, ведь после двенадцати лет самостоятельной жизни я наконец-то научилась убирать за собой.
Он вздрогнул, представив эту картину.
- Действительно, я благодарен.
Она резко направила машину на автостоянку у пивоварни Джексона и заехала за пределы парковки.
- Полиция отбуксирует автомобиль.
- Неа, - ответила она, заглушив мотор и положив на приборную панель маленький серебряный медальон с гравировкой своего имени. - Это - маршрут Эда, и ему лучше знать. И если он попробует это сделать, я заставлю свою сестру навести порчу на них с братом.
- Эд?
- Один из полицейских, патрулирующих здесь. Он с меня глаз не спускает. Мы вместе ходили в среднюю школу, и он несколько лет встречался с моей старшей сестрой Кармой.
- У тебя есть сестра по имени Карма? - спросил Валериус.
- Да, и это имя ей очень подходит. У нее отвратительная склонность возвращаться и вредить своим обидчикам, когда они меньше всего это ожидают. Она как большой, чёрный паук, выжидающий в засаде.
Слова Табиты были далеко не так забавны, как ее ужимки, изображающие, как она держит нечто в руках и грызет, как бешеная мышь.
- Как только ты начинаешь считать себя в безопасности от её гнева… Бам! - она хлопнула в ладоши. - Карма сбивает тебя с ног и оставляет лежать на полу истекающим кровью.
- Надеюсь, ты шутишь.
- Вовсе нет. Она - страшная женщина, но я люблю её.
Валериус вышел из машины, затем остановился, поскольку его осенила ещё одна мысль. Прокручивая события назад, он вспомнил, что каждый раз у неё появлялся очередной родственник.
- Так, сколько у тебя сестёр?
- Восемь.
- Восемь? - переспросил он, потрясенный числом. Неудивительно, что он запутался. И как только она не путается.
Табита кивнула.
- Tиянa, сокращенно Тиа. Селену и Аманду ты знаешь. Потом Эсмеральда или просто Эсси, как мы ее называем. Жасмина или Мина. Петра, Екатерина, а проще Трина. Ну и Карма, которая отказывается иметь прозвище.
Валериус присвистнул от такого перечня.
- Что?
- Я просто жалею тех несчастных мужчин, которым посчастливилось жить в одном доме со всеми вами. Должно быть, это действительно ужасно, как минимум одну неделю в месяц.
Она в изумлении уставилась на него и громко захохотала.
- Неужели ты пошутил?
- Всего лишь пугающая констатация факта.
- Да, конечно. Ну, по правде говоря, мой отец много времени проводил на работе, включая и те «критические дни», и он следил, чтобы все домашние животные были мужского пола, поэтому он не чувствовал себя слишком ущемленным. Что насчёт тебя? У тебя были сестры?
Он покачал головой, когда она присоединилась к нему, слезая с пассажирского сидения, и они направились к Декейтер-стрит.
- У меня были только братья.
- Вау, подумать только, если бы твой отец женился на моей матери, из нас бы вышла семейка Брэйди.
Он усмехнулся.
- Вряд ли. Поверь, по сравнению с моей семьей, Борджиа выглядят как Оззи и Харриет.
Она подняла голову, взглянув на него.
- Для человека, который гордится своей чопорностью и совершенством, ты слишком много знаешь о поп-идолах.
Он не ответил.
- Так сколько братьев у тебя было? - спросила Табита, удивляя его своим быстрым возвратом к предыдущей теме.
Он не хотел отвечать, но все же не удержался и выпалил.
- Пару лет назад я думал, что только четыре.
- Что случилось потом?
- Я узнал, что Зарек тоже один из них.
Табите не понравилось его открытие.
- Ты не знал, пока был жив?
Её невинный вопрос вызвал в нём бурю эмоций - вины и гнева. Он действительно должен был знать. Если бы он потрудился взглянуть на Зарека, пока они были людьми…
Но ведь он был сыном своего отца.
- Нет, - ответил он с печалью. - Я не знал.
- И все же ты знал его?
- Он был рабом в нашем доме.
- Но он же был твоим братом? - с ужасом спросила Табита.
Он кивнул.
Табита была сбита с толку, как и он той ночью, когда узнал правду.
- Как ты мог не знать об этом?
- Ты не понимаешь, в каком мире я жил. Ты не спрашиваешь о некоторых вещах. Если так сказал отец, значит это истина. Ты не смотришь на слуг, и на Зарека… в те времена, он был неузнаваем.
Табита ощутила волну горя, столь глубокого, что ей стало так же больно, как и ему. Она обняла его и слегка сжала в объятиях.
- Что ты делаешь? - спросил он.
- Стою рядом с тобой, чтобы Зарек не бросил в тебя очередной заряд молнии. Ты говорил, он не причиняет боль невинным людям, ведь так?
- Да.
Она улыбнулась ему.
- Зови меня Щитом.
Валериус невольно улыбнулся, ложа руку на ее предплечье.
- Ты такая странная женщина.
- Да, но я нарастаю на тебе, не так ли?
- Да.
Ее улыбка стала ещё шире.
- Мы - грибки. А затем ты поймешь, что на самом деле, я тебе нравлюсь.
Проблема была в том, что она уже ему нравилась. И намного больше, чем следовало.
- Куда мы идем? - спросил Валериус, поскольку они стремительно направились вниз по Декейтер к Ибервиллю, подальше от возможного столкновения с каким-нибудь охотником, недовольным, что он еще дышит.
- Ну, ещё рано, так что проведем пока проверку периметра и тщательно все осмотрим у клуба «Пропасть». Я уверена, ты ни на шаг туда не заходил. Многим аполлитам нравится там тусоваться, и я немало даймонов стерла в порошок и в клубе, и поблизости.
- Это случайно не тот клуб, который часто посещает Ашерон?
- Да, но поскольку он сейчас на кладбищах, у меня предчувствие, что даймоны соберутся там, считая себя в безопасности.
Он не мог с этим спорить.
Табита повела его к кафе-ресторану «Магнолия».
- Ты опять голодна? - недоверчиво спросил он, когда она зашла в ресторан - Нет.
- Тогда, почему мы здесь?
- Не волнуйся.
Она подошла к стойке и заказала с собой пять порций.
Валериус был совершенно обескуражен, осматривая помещение, которое большинство людей назвали бы «домашним». В обычных домах можно было найти такие же стулья и маленькие столики, накрытые красно-белыми пластиковыми скатертями в клетку.
Это определенно не относилось к тому типу мест, где Валериус питался, но, Табите, похоже, оно было по вкусу.
Когда заказ был готов, Табита забрала его и вышла на улицу.
Валериус последовал за ней, гадая, что она собирается делать.
Он утолил свое любопытство в темном переулке. Она оставила там пакеты с едой, и потянула его за руку. Она услышал, как засуетились люди в темноте.
- Ты кормишь бездомных? - тихо спросил он. Она кивнула. - Ты часто это делаешь?
- Каждую ночь примерно в это время.
Он остановил ее и пристально вгляделся.
- Зачем?
- Кто-то же должен, - и только он хотел что-то сказать, как она приложила руку к его губам. - Я знаю все доводы, Вал. Зачем им работать, если такие люди, как я, кормят их бесплатно? Ты не можешь спасти мир. Пусть кто-нибудь другой о них заботится, и так далее. Но я не могу так поступить. Каждую ночь, приходя сюда, я знаю, что они страдают. Один из мужчин, Мартин, когда-то был выдающимся бизнесменом, но на него подали в суд, и он все потерял. Жена с ним развелась и забрала детей. Теперь в свои пятьдесят шесть - он банкрот, за его плечами неоконченное среднее образование, и никто не возьмет его на работу. Он работал на меня в магазине, но этой поддержки не хватало, и он спал в переулках, не желая брать милостыню. Я очень хотела вытащить его из этой ямы. Но если бы у меня получилось, то пришлось бы поступать так с остальными, а я не в состоянии платить каждому временному служащему тридцать тысяч долларов в год.
- Я не собирался говорить ничего подобного, Табита, - спокойно сказал он. - Только хотел сказать, что твоё сострадание к другим поражает меня.
- О-о-о, - она робко улыбнулась ему. - Я привыкла к тому, что мои действия только осуждают.
Валериус поднял её руку к своим губам и стал целовать каждый пальчик. - Я не осуждаю вас, моя леди. Я восхищаюсь вами.
Ее улыбка стала еще шире и смутила его. Она сжала его руку в своей, а потом сделала то, чего он меньше всего ожидал. Она обняла его за талию и пошла с ним по улице.
Валериус чувствовал себя так странно. Он веками наблюдал за подобными действиями влюбленных, но никто и никогда не вел себя так с ним. Поколебавшись, он обнял Табиту за плечи, и позволил себе всем телом впитывать ее тепло.
Словами не описать то, что он сейчас чувствовал. Это так объединяло. Людям не следует так интимно прижиматься друг к другу на публике. И все же, он в жизни не чувствовал себя лучше, чем рядом с этой необыкновенной женщиной.
Лёгкий ветерок взмахнул прядью ее волос над его рукой. Их мягкость и лёгкость вызвали в памяти воспоминания, как он берёт её в постели. Дикую и неприрученную.
От этой мысли дрожь прошла по его телу.
Они почти не разговаривали, гуляя по темному городу. Люди занимались своими делами, не подозревая о надвигающейся опасности. Спокойствие было поистине пугающим.
Вскоре после полуночи они свернули на улицу Тулуз. Ночной клуб «Пропасть» был необычным заведением в Новом Орлеане, мрачный и далеко не столь привлекательный, как большинство других заманчивых мест, переполненных туристами.