ого. Поняв, что Аэри своими крохотными шажками отошла на значительное расстояние, Вальдекриз постучал пальцем по виску и кивнул в ее сторону. Асин молча всплеснула руками. Она не знала, как еще показать, насколько ей не нравится вся эта затея.
Но отступать было поздно. Оглянувшись, Асин вздрогнула, отшатнулась и врезалась больным плечом в Вальдекриза. Тьма, которая раньше заполняла лишь коридор впереди, переместилась им за спины. Асин понимала, что дорога обратно прямая и для безопасности можно держаться за стену, но это не утешало. Зато ноги все сильнее напоминали холодную кашу – так же дрожали при каждом движении.
– Осторожно, булка, – усмехнулся Вальдекриз, на удивление аккуратно взяв ее за плечи. – Расшибешься. – Холодные пальцы легли на ее подбородок, и она увидела совсем близко его лицо. И ставшие черными глаза.
– Я больше не… – попыталась ответить Асин, но голос тоже не хотел слушаться. Он захрипел и совсем стих.
А ведь почти хватило смелости отказаться от совместных полетов, то ли злобно, то ли обиженно сказать, как сильно ей надоели новые впечатления. Пусть лучше их не будет – и ничего не будет. Но тут темнота расступилась, и почти готовая фраза, колючая и горькая, вылетела из головы, а каша, заменившая Асин ноги, застыла.
Перед ними в фиолетово-оранжевом тусклом свете предстал город. Вернее, городишко с десятком редких, как старческие зубы, домов, мелких, одноэтажных, со стенами из белого камня и темно-синими крышами. За хлипкими невысокими заборчиками росла пшеница; колосья ее покачивались, точно от ветра. А у калиток – или у дверей неогороженных зданьиц – на деревянных столбах висели красно-золотые бумажные фонарики, распускавшие вокруг себя шары теплого желтого света.
В самом центре городка под неровной крышей замер огромный величественный колокол со множеством непонятных надписей на гладких зеленоватых боках. Но не он привлек внимание Асин.
Она слышала голоса, только почему-то не могла разобрать слов. Рядом звенел детский смех; от топота маленьких ног в воздух взметалась пыль. Но самих людей не было. Асин завертела головой в поисках Аэри – лишь она могла объяснить, что происходит, – но та уже гордо стояла рядом с колоколом. Она улыбалась, довольно зажмурившись, иногда кланялась. Губы двигались – она явно отвечала кому-то, – а одежда, яркая и красивая, которую она все это время несла в руках, пропала, будто и ее не было.
– Ты ведь думаешь, что все это… немного странно? – поинтересовался Вальдекриз, легонько постучав Асин ногтями по плечу.
– Ты можешь хотя бы сейчас вести себя серьезно? – дрожащим голосом попросила она.
– Серьезно? Хорошо. Это слабый отпечаток старого мира. Люди, которых ты слышишь, давно умерли. А она, – он указал на счастливую Аэри, – скорее всего, просто сошла с ума. Она живет среди того, что в книгах романтично именуют призраками прошлого. Не знаю, чем она тут питается, но, судя по впалым щекам и пустым глазам, ничем хорошим. Может, такими же путниками, как мы. – Он сделал короткую паузу, глубоко вдохнул, сложил ладони перед грудью, растопырил пальцы и на выдохе закончил: – Так лучше?
Асин даже замахнулась для удара, но тут же разжала кулак и закатила глаза. Да, то, что сказал Вальдекриз, походило на правду и от этого пугало только больше. Похоже, голоса, звучавшие здесь когда-то, вобрала в себя одна из самых распространенных аномалий. Правда, обычно они сохраняли образы, реже – звук. Сочетание одного с другим практически не встречалось, по крайней мере, Асин не слышала о подобном.
– Кстати, где мы? – спросила она, пытаясь согреть заледеневшие ладони.
– Похоже на пещеру. Но, шутка ли, даже при довольно неплохом освещении я не вижу стен. – Вальдекриз прищурился и оттянул пальцем уголок глаза. – Будто есть только земля под ногами и фиолетовая темнота вокруг. Эй! – Он вдруг прервался и положил руку Асин на макушку. – Смотри! – Он повернул ее голову в ту сторону, куда смотрел сам.
За углом одного из домов замерли две вытянутые тени, простояли так недолго и скрылись за стеной. Асин и Вальдекриз неотрывно следили за неогороженным участком – и вскоре заметили юношу и девушку. Они, держась за руки и перешептываясь, убегали все дальше от огромного колокола, счастливой Аэри и несмолкающих голосов. Они улыбались друг другу, а щеки девушки то и дело вспыхивали. Она убирала ладонь, отставала на пару шагов, опасливо озиралась, а затем, вжимая голову в плечи и хихикая, неслась следом, насколько позволяло явно тяжелое платье. Этих двоих не смущало ничего, они были слишком увлечены друг другом. Асин глянула на Вальдекриза и вопросительно подняла брови, а тот уже выбросил вперед руку и выкрикнул:
– Эй, вы, там!
Он явно обращался к юноше и девушке, но первой жест приметила Аэри. Она сошла с пьедестала – точнее, слетела, так плавно передвигалась, – и направилась к ним, покачиваясь из стороны в сторону. Мело землю ее длинное платье, переливались в свете фонарей гладкие волосы, развевалась накидка – мертвая птица.
– Не трогайте этих двоих. – Аэри обернулась и опустила голову, едва заметила, что в их сторону тоже смотрят. – Пускай они бегут, – в голосе зазвенела пустота, словно пожирающая все прочие чувства. От былой радости не осталось ничего.
– Да что тут происходит? – вспылила Асин, взмахнула руками и тут же, ощутив, как заколола, защипала рана, вцепилась в плечо.
– Праздник, – задумчиво ответила Аэри. – Служительницы храма совсем скоро появятся в своих новых нарядах…
– Здесь! Никого! Нет! – крикнула Асин. Но слова утонули в хоре голосов несуществующих людей.
– Вы ошибаетесь, госпожа Ханна. Они все здесь. – Печальная улыбка тронула губы Аэри, а по щеке неспешно, будто время замедлило ход, покатилась слеза. – Они всегда здесь.
Едва она смолкла, поднялся ветер и будто разом грянула сотня громовых раскатов. Асин зажала уши, но звук настойчиво проникал сквозь пальцы, пульсируя, как огромное сердце. Земля задрожала, маленькие камешки, запрыгав, раскатились в стороны. Веселые разговоры сменились криками ужаса. Асин затопталась на месте, а голова ее нервно задергалась. Загрохотало вновь, ближе, и в нос ударил запах пыли и чего-то незнакомого, неприятного.
– Что? – напряженно прошипел Вальдекриз. Он наклонился, положил одну ладонь на поясную сумку, готовый в любой момент схватиться то ли за сигнальную гильзу, то ли за отвертку, и прислушался, будто пытаясь уловить что-то сквозь крики.
– Что такое? – не поняла Асин. Но вопрос ее заглушил крик Аэри:
– Всем покинуть город! – Она огляделась, пальцы ее пригладили ровную ткань платья. – Оповестите тех, кто решил запереться в домах! Никакой паники! Берите за руки детей и отправляйтесь прочь по южной тропе! Повторяю: по южной тропе!
Асин проследила за ее жестом. В той стороне, куда указывала Аэри, был лишь коридор, никакой тропы. Но она встала у одного из деревянных столбов, подняла правую руку и стала выкрикивать слова на незнакомом, прежде не звучавшем языке.
– Вас это тоже касается, – почти спокойно бросила Аэри, обращаясь к Асин и Вальдекризу. – Вы разве не слышали?
– Это залпы пушек? – поинтересовался Вальдекриз. Судя по тому, как он, выпрямившись и расправив плечи, смотрел на нее, уходить он не собирался.
– Да, – ответила Аэри так легко, будто говорила о чем-то обыденном вроде погоды. – Скорее! Скорее! Скорее! – вновь бросила она в толпу, и голос ее, вибрируя, разлетелся по пространству, которое казалось бесконечным.
Невидимые люди переговаривались. Асин улавливала их настроение по тону, по тому, как подлетали слова, а крики превращались в испуганный шепот. Но она не могла разобрать ни единого предложения. Звуки становились все тише – городские жители отправлялись на юг.
– Вальдекриз, – Асин легонько потянула его за рубашку.
– Уходи, – беззлобно сказал он и даже блекло улыбнулся. – Я останусь. Хочу выяснить, что здесь, – он выругался и тряхнул головой, – происходит.
Под размытым кругом фонарного света – Асин готова была поклясться – появились следы маленьких ног, но их тут же замело песком. Асин вздрогнула, вцепилась в закатанный рукав Вальдекриза, посмотрела на него намокшими глазами. Убегать вслед за несуществующей толпой в темноту, где, возможно, уже нет коридора, казалось ей безрассудным. Как, впрочем, и оставаться здесь, чтобы разобраться в происходящем.
Гром прокатился в очередной раз, подняв облака пыли. Угол дальнего дома разнесло – он разлетелся камнями и клочьями земли. Асин наблюдала за этим как завороженная; Вальдекриз едва успел закрыть ее собой, когда рядом застучали, запрыгав, крохотные обломки. Но снаряда, который разрушил стену, Асин не увидела.
А затем появились люди.
Огромного роста, в темных одеждах. Тяжелая обувь с тремя острыми железными когтями на каждом покрытом чешуей сапоге царапала землю, оставляя на ней длинные борозды. На плечах лежали длинные перьевые накидки, а лица скрывались за масками с вытянутыми, блестящими в свете фонарей птичьими клювами.
– Во́роны, – ахнула Асин.
– То, что ты видишь, Ханна, не праздничные костюмы. – Вальдекриз коснулся рукой своего лица, будто пытался сорвать маску.
– Господин Вальдекриз прав, – сказала Аэри.
Она обернулась – длинные волосы взметнулись полотном, – зашептала что-то напоминающее молитву и сорвалась с места.
Те, кто устал превращаться в зверей. Они сошли с изогнутых от времени и влаги страниц старых книг и принесли на своих крыльях страх и разрушение.
Секунду помедлив, Вальдекриз бросился за Аэри. Асин ничего не оставалось, кроме как ринуться следом, мысленно проклиная и этот полет, и его, и себя. Аэри рванула деревянную дверь ближайшего дома, шагнула на невысокий приступок, извинилась, низко поклонившись, – и лишь затем ступила внутрь. Вальдекриз только пожал плечами.
Дом был просторным и чистым, в самом центре единственной комнаты стоял низенький квадратный стол из темного дерева, рядом лежали бледно-синие подушки. У стены Асин заметила застеленный матрас, а почти под потолком – полочку с миниатюрным колоколом, похожим на тот, который она видела на улице, и множеством красных, изрисованных непонятными символами бумажек. По левую руку от входа, на подставке, напоминающей застывшие языки пламени, покоился в гладких черных ножнах изогнутый меч. К нему-то и потянулась Аэри и, взяв обеими руками, коснулась лбом блестящей поверхности. Она нашептала что-то, плавно обнажила малую часть лезвия и, осмотрев его под разными углами, убрала обратно.