а не под ударом, Лилу Холмс развлекается. Да вы должны мне в тазике ноги мыть, а потом эту воду пить! Выдыхайте. Все будет нормально.
– Не будет, – тихо говорит псевдо-Гратис. – Она мне сегодня сказала, что все знает. Знает, что я ненастоящий!
– Блин! Лиля как-то упомянула, что виделась с ним, – продолжает Тим. – С настоящим, по ее словам, Гратисом. Но этого не может быть, верно?
Повисает долгая пауза. Дыхание останавливается, ладони жжет облупившаяся краска на деревянных брусьях.
– Верно? – переспрашивает Тим с напором. – Вот же… Черт! Егор! Какого фига?!
– Я был осторожен! И я, мать твою, не знал, что ты играешь с ней в детективов! И не знал, что она сегодня появится здесь! Думал, она немного успокоится и больше не будет так отчаянно пытаться разоблачить Гратиса. Если бы ты сказал раньше… Если бы… Дерьмо!
– Боги! Что за друзья мне достались? – расстроенно произносит Тим. – Егор, ну ты-то куда? Это ведь твоя идея! Разве тебе не нужны бабки?!
– Нужны, – сдавленно бурчит Егор.
– Если она догадалась… Если напишет об этом в своем блоге до концерта, то не видеть нам никакого контракта! Ты это понимаешь?!
– Да все я понимаю, не ори!
– Ладно, – шумно вздыхает Тим. – Возможно, она догадалась, но не все еще потеряно. Я поговорю с ней, постараюсь переубедить и сбить с этого следа. Завтра мы идем в Академию искусств, будем искать Гратиса там. Я подумаю, что можно сделать, чтобы добавить в ее список еще одного подозреваемого и немного запутать. А вы оба просто сидите и не высовывайтесь!
Уши закладывает, в горле вырастает ком, мешая дышать. Невероятное чувство усталости нападает с животной жадностью, руки и ноги слабеют. Кажется, я услышала достаточно и уже все поняла. Медленно и осторожно спускаюсь вниз и бреду по темным комнатам в сторону выхода. Эмоций нет. Никаких. Их сдерживает сила воли.
«Не здесь. Не сейчас», – повторяю про себя.
Закрываю дверь, а потом и калитку. Кидаю связку ключей через решетку на ступеньки, они мне больше не нужны. Ответы получены, только вместо удовлетворения и радости я ощущаю ноющую боль в груди от новой сквозной дыры. Разворачиваюсь и шагаю по залитой солнцем улице, ощущая зимнюю стужу, вырвавшуюся из души.
POV Егор
За последний месяц жизнь каким-то образом превратилась в игру на выживание и испытание моей выдержки. У меня попросту не хватало времени и сил, чтобы контролировать все, но я пытался и в итоге загнал себя не просто в угол, а, кажется, в клетку.
Лиля… Необычная девчонка с чистыми глазами, смотрящими прямо в душу. Откуда ты взялась на мою голову? Почему именно сейчас?! Если бы я только мог перенести нашу встречу на две недели вперед, то так бы и сделал, но я не могу, а ошибок уже столько наделано, что непонятно, как исправлять. Работа, воспитание нового Гратиса, учеба… Я просто без сил. И только тот вечер, что мы провели вместе с Лилей, остается лучшим воспоминанием за последнее время. Но сейчас все так шатко: шаг влево, шаг вправо – падение в бездну.
Я понял по глазам Лили, что она догадалась. Пока у нее нет никаких подтверждений, но еще неизвестно, сколько времени ей потребуется, чтобы их получить. И что тогда? Как она это воспримет? Две недели. Осталось протянуть всего-то две недели, и я смогу сам ей все рассказать и объяснить. Надеюсь, будет не слишком поздно.
Обхватываю колени, сидя на кровати, и смотрю на друзей. Потухшие взгляды, сжатые губы. Мы с этими пацанами знакомы со школы, они мне в какой-то степени больше братья, чем придурок Захар. Я знаю, что могу доверить им все, и понимаю, отчего они так бесятся. Гратис – общее детище. Первым был, конечно, я, но без пацанов мои тексты так и остались бы в старых тетрадях, которые я прятал в нижнем ящике письменного стола.
Лысый – Тимка – наш мозг и организатор, все, что касается продвижения Гратиса – его рук дело. Длинный – Костик – это музыка, он учится в Академии искусств, сам пишет треки, находит семплы, придумывает биты и аранжировки под мои тексты, помогает с записью и бэк-вокалом. Ну а я, если уж совсем по-сопливому, наверное, душа и голос Гратиса. В нем мои мысли, терзания, размышления, принципы и переживания. Вот кто такой Гратис на самом деле. Три простых пацана, которые хотели, чтобы их услышали, хотели быть больше чем обычные люди. И в суматохе последних дней мы забыли об одной важной вещи: Гратиса не существует, если мы не действуем сообща. Вот и облажались.
Тим выпускает раздражение с громким выдохом и прислоняется спиной к стене, складывая руки на груди:
– Слушайте, на самом деле я хотел предложить кое-что. И если бы вы оба не накосячили с Лилей, то все прошло легко и просто, но теперь даже не знаю.
– О чем ты? – хмуро спрашивает Костя.
– О Лиле, – невесело хмыкает Тим. – Я же говорю, мы с ней нормально так заобщались. Она классная девчонка. С прибабахом, конечно, но кто у нас здесь нормальный? Мы могли бы ей все рассказать, объяснить – и, возможно…
– Нет! Ты больной?! Возможно?! Невозможно, блин! Она тут же сольет всю инфу в Сеть!
– Костя! – повышаю голос я. – Хватить ныть. Как бабка у подъезда, честное слово.
– Я не ною! Я видел ее глаза! Она так смотрела на меня, пока я был на сцене, будто прикидывала, во сколько мешков я помещусь. Она нас сдаст! Она повернута на этом! Вы ее блог читали вообще?!
Тело ломит от бессилия, и я обращаюсь к Тиму как к самому вменяемому из нас:
– Лысый, я даже не знаю. Я бы и сам хотел ей все рассказать, но это слишком рискованно. Девушки эмоциональны и обидчивы, Лиля может просто сделать нам назло.
– Вот именно! – поддакивает Костя. – Сделает и разведет ручками. Упс! Я не хотела, но моя аудитория так ждала этого.
– Егор, – серьезным тоном зовет меня Тим, и я поднимаю на него взгляд. – Она нравится тебе?
– Чего-о-о?! – ошарашенно тянет Костя.
– Черт возьми, Длинный! Да помолчи ты! – вызверяется Тим на друга.
– Знаете что? Мне это надоело! Я пойду… пойду… сделаю нам всем кофе!
– Отличная идея, Длинный. В холодосе есть мороженое, пожри, может, успокоишься, – говорю я, не отводя взгляда от Тима.
– Так и сделаю!
Костя вскакивает и выходит из комнаты. Как был истеричкой, так и остался. Но что поделать? У всех свои недостатки.
Остаемся вдвоем с Тимом, смотрю на его рыжие патлы и тихо усмехаюсь. Он в школе так бесился из-за дразнилок одноклассников. Его называли по классике убийцей дедушки и постоянно спрашивали, где он спрятал лопату. В шестом классе его это так достало, что он побрился налысо. К слову, дразнилок стало еще больше. Я за свои кудри тоже выхватывал, а Костика обзывали из-за роста. В седьмом классе мы организовали банду: Лысый, Курчавый и Длинный. Были самыми злостными хулиганами и били всех, кто пытался нас обидеть. К девятому классу таких смельчаков не осталось, и издеваться друг над другом могли только мы сами. Мы победили систему, так нам казалось.
– Ответишь на вопрос? – серьезно спрашивает Тим.
– Почему тебя это интересует?
– Я знаю тебя не первый год, братишка. Чтобы ты пошел к кому-то в облике Гратиса… – Он пораженно качает головой. – Твоя история о том, что ты тоже пытался ее остановить, звучит не очень правдоподобно.
Отворачиваюсь и смотрю в окно. Я тогда даже не думал ее останавливать. Мне было все равно, я просто хотел поговорить с ней, узнать ее, почувствовать. Меня тянуло к ней, тянет до сих пор, но я, черт возьми, не знаю, как все сделать правильно и ничего не разрушить. Я побоялся звонить Тиму, после того как увидел их вместе. Не хотел снова оказаться в ловушке, когда двум друзьям нравится одна девушка. Не хотел снова проигрывать и решил нарушить свои правила, выступив втихую – и по отношению к Лиле, и по отношению к Тиму.
– Курчавый, ты поговоришь со мной или посидим, на солнышко посмотрим?
Перевожу взгляд на друга, флешбэки больно бьют по голове:
– Да, она мне нравится. А тебе?
– Мне? Пффф… – громко смеется Тим. – Нет! В смысле она мне нравится, но как девушку я ее не рассматриваю.
– Почему? Сколько ты уже один? Год? Полтора?
– Это имеет значение? Мне и так отлично, никто не клюет мозг и не устраивает разборки каждый вечер. Лиля клевая, но эта малышка будет контролировать все. Ей на самом деле очень нравится играть в детектива. Спасибо, но я пас. И она совершенно не мой тип, ты же знаешь.
– Ага, знаю. Твой тип – самовлюбленные стервы.
Тим прищуривается и растягивает губы в хитрой улыбке:
– Как и твой. Был, насколько я понимаю.
– Был, – подтверждаю его слова.
– И что будем делать?
– Сначала нужно узнать, что собирается делать она. Ты же ее лучший друг, сможешь узнать?
– Конечно, братишка.
Тим подходит ближе и садится на кровать рядом, опуская руку мне на плечо.
– Тебе бы поспать, выглядишь ужасно. Если бы я был девчонкой, то ни за что бы не дал тебе.
– Иди ты! – подавленно хмыкаю я.
– Ты же понимаешь, что, когда она все узнает, будет жопа? Тебе нужно было держаться от нее подальше, пока мы не продали Гратиса.
– Понимаю, но я не смог. Увидел ее с тобой и…
– И ты подумал, что мы с ней? – удивляется Тим. – А позвонить не додумался? Я бы все объяснил, ревнивец ты чертов!
– А ты что не позвонил?!
– Так, блин, ты постоянно занят! У тебя и своих проблем хватает: клуб, последний альбом, возвращение Лены. Я не хотел еще головняков подкидывать.
Дверь открывается, и появляется Костя с двумя чашками кофе:
– Эй, девочки, снова ссоритесь? Я вам вкусняшки принес.
Тим толкает меня в бок локтем и кивает на Длинного:
– Смотри, как подобрел. Мороженко помогло?
– Если я сейчас вылью кофе тебе на башку, вообще полегчает, – язвительно отвечает Костя.
Он вручает нам чашки, приносит себе еще одну и садится за мой компьютерный стол.
– Открой файл «Последний альбом», – говорю я, вдыхая аромат крепкого кофе, который мой организм принимает уже за воду.
– Ты закончил?! – с восхищением спрашивает Костя, открывая крышку ноута.