Душа разрывается на части. Я хочу его поддержать, но при этом чувствую, что предаю кумира. Егор упирается лбом в мое плечо. Его голова такая тяжелая, я физически чувствую груз, который он таскает с собой.
Сколько же всего ты пытаешься сделать. Сколько трудных решений и жертв. И все ради мечты.
Как я могу винить или упрекать его в этом? Лучшее, чему научил меня Гратис, – ценить свою свободу и уважать свободу других.
– Я люблю Гратиса, потому что он потрясающий. И даже если его кто-то там купит, они не смогут сделать его таким, каким его делаешь ты, – тихо произношу я, поднимая руку и зарываясь пальцами в кудри. – Но я услышала тебя, Егор. Не буду врать, что мне нравится твое решение, но оно твое, а значит, я тебя поддержу. В любом случае ты останешься для меня настоящим Гратисом. Моим личным, если можно.
Чувствую поцелуй на шее, восхищенный вздох слетает с губ. Егор умело играет на струнах моих ощущений, медленно подбираясь к губам.
– Спасибо, – хрипит он и накрывает мои губы своими.
И вот уже не так важно, кто, как, где. Мир уменьшается до точки и помещается в одном человеке, который пьет из меня влюбленность, умножая ее на бесконечность.
– Егор, я… – издалека доносится женский голос, а после стук двери, ударяющейся о стену. – Ты что здесь делаешь?! – грохочет Лена.
Нехотя отстраняемся с Егором друг от друга. Вижу лицо адского менеджера, искаженное маской ярости, которую она собирала по всем уголкам преисподней.
– Лена, в чем дело? – спокойно спрашивает Егор.
Лена никак не реагирует на его вопрос, прожигая меня взглядом. Ух! Мне даже страшно. Кажется, еще чуть-чуть – и она кинется на меня с кулаками.
– Лена! – грозно окликает ее Егор.
Ноль реакции. Мой ход. Мягко отталкиваю Егора и спрыгиваю с комода на пол. Уверенно шагаю к двери и хватаю ее одной рукой, а второй тычу Лене в плечо, выпихивая ее из кабинета в коридор.
– Егор занят, у него важная встреча с его девушкой. Зайди попозже и стучи в следующий раз.
– Да как ты?.. – шипит Лена, наконец-то обретая дар речи.
– Смирись уже, Лен.
– Да пошла ты!
– Пожалуй, так и сделаю, – отвечаю я с улыбкой и закрываю дверь.
Оборачиваюсь к Егору, который смотрит на меня темным пугающим взглядом, скрестив руки на груди.
– Мне не нравится, как ты смотришь.
– Я бы тебя съел, – произносит он хрипло.
– Прекрати говорить как он! – усмехаюсь я.
– Я и есть он, – горделиво говорит Гратис.
Складываю руки на груди, подражая Егору, и дергаю вверх подбородком:
– Что у тебя с Леной? Она мне пела веселые песни о вашей взаимной любви и попытках спасти отношения.
– Не очень приятная история о том, как молодому романтичному парню разбили сердце. Это было давно, и точка стоит жирная.
– Опять тайны?
– Ты ведь любишь тайны…
Усмехаюсь и срываюсь с места, влетая в объятия Егора. Он с готовностью меня подхватывает и удерживает за бедра. Смыкаю руки у него на горле, имитируя удушение, и смотрю в глаза Егору:
– И я не успокоюсь, пока не узнаю их все.
– На что-то другое я и не рассчитывал, – весело отвечает Егор и тянется к моим губам.
Глава 15
POV Егор
Глаза нестерпимо щиплет от яркого света монитора, но я продолжаю вглядываться в текст, намереваясь закончить, потому что сроки поджимают. Завтра. Уже завтра случится то, что освободит меня и позволит сделать огромный шаг вперед. Но чем больше я думаю о концерте и о том, что последует за ним, тем хуже себя чувствую.
Часы в нижнем углу экрана показывают половину четвертого утра. Время издевается надо мной. Почему нельзя добавить еще пару часов в сутки? Тогда я смог бы спать больше чем по три часа в день. Закрываю файл и выключаю компьютер, погружая кабинет в кромешную тьму. Откидываюсь на спинку стула, заводя руки за голову, чтобы размять затекшую спину, но груз ответственности не перестает давить на плечи. Завтра я должен буду отдать часть себя чужим людям, без возможности вмешаться в ее дальнейшую судьбу. Такое чувство, что продаю душу дьяволу, и, насколько мне известно, еще ни разу это не оборачивалось в пользу продавца.
Правильно ли я поступаю? Неужели действительно нет другого варианта? Каждый раз, глядя в глаза Лиле, вижу в них просьбу не делать этого. Она не говорит мне ничего, но и не скрывает своей позиции насчет продажи Гратиса. И снова выбор. Осуществить давнюю мечту и получить клуб или побороться за другую и, возможно, потерять все? Музыкальная индустрия для меня темный лес. Сегодня ты на вершине, а завтра уже никому не нужен. Стоит ли так рисковать, упуская возможность разделаться с Леной и ее семьей и по-настоящему освободиться? Третьякова последние несколько дней избегает меня всеми возможными способами. Не берусь угадывать, что это значит. То ли действительно успокоилась, то ли вынашивает план мести. В любом случае стоит попрощаться с ней как можно скорее.
Кручу в руках телефон. Желание поговорить с кем-нибудь борется с совестью, которая настойчиво напоминает, что все нормальные люди уже давно спят. Совесть побеждает, я не привык перекладывать ответственность на кого-то другого. Покидаю кабинет и закрываю клуб. Я столько сил вложил в это место, оно тоже часть меня, и я не могу его бросить. Просто не могу. Ночь провожает до дома, но внутри ждет не сонная тишина, а шум футбольного матча и шуршание целлофана.
– Принеси мне пиво из холодоса! – кричит Захар.
– Ты не хочешь хотя бы спросить, кто это? Вдруг воры! Когда ты уже научишься запирать дверь?! – нервно отвечаю я и плетусь к холодильнику.
– Если ты вор, то можешь взять и себе бутылочку, а если мой нудный младший брат, то иди в жопу! – смеется он.
Вздыхаю и иду в гостиную, прихватив две бутылки. Устало падаю на диван рядом с братом, протягивая ему пиво.
– Спасибо, малой. Тяжелый день?
– А бывают другие?
Сидим молча несколько минут, на экране телевизора бегают спортсмены. Никогда не любил футбол. Что в нем может быть интересного? Если ты сам не играешь, конечно, а это у нас уже по части Тима.
– Готов к завтрашнему концерту? – внезапно спрашивает Захар, чем меня очень удивляет.
Его интерес к моим делам обычно сводится к тому, сколько денег я могу ему одолжить. Может, и сейчас рассчитывает на хороший кусок пирога? Зря.
– Что ты хочешь, Зах?
– Знаешь, мне уже начинает надоедать, что ты считаешь меня бесчувственным козлом, – с натуральной обидой отвечает он и достает из-под подушки помятый конверт.
Увесистая вещица падает мне на живот, и я с недоверием смотрю на брата:
– Что это?
– Выход, – спокойно отвечает Захар. – Да ну! Чтоб вас! Кривоногие идиоты! Кто так бьет?! – кричит он на телевизор.
Раскрываю конверт и теряю дар речи. Внутри лежит внушительная пачка крупных купюр.
– Захар, что за деньги? Где ты их взял?
– Ну а как ты думаешь? Украл, конечно! – усмехается брат и одним махом выпивает половину бутылки.
– Захар!
– Что? – отвечает он с улыбкой и вытирает рот тыльной стороной руки. – Выиграл я! Ставки на спорт рулят! Не благодари. Хотя нет, целуй мне ноги и пой аллилуйю!
– Такую сумму? Выиграл? Ты меня совсем за идиота держишь?
– Егор, хватит уже меня обижать, я ведь и передумать могу. Три месяца я в этой фигне копошился, разбирался, что к чему. Немного мозгов, капелька удачи, и я спасаю своего любимого младшего от… Да чтоб вас! Черти поганые! – Он снова отвлекается на игру.
Немного мозгов – это как раз про него, но деньги-то настоящие. Быстро пробежавшись по купюрам пальцами, понимаю, что здесь вся сумма, что я должен Третьякову. Может быть, даже больше.
Хватаю пульт и выключаю телевизор, разворачиваясь к брату:
– Может, объяснишь нормально?
– Все тебе нужно объяснять, малой, – кривляется Заха и треплет меня за щеку, как в детстве, за что получает шлепок по руке. – Ой, ладно! Любитель все разложить по полочкам. Ты ведь не хочешь завтрашней сделки и поэтому ходишь страдаешь, как девственница перед… Ну ты понял. Я же всегда был рядом, Егор. Может быть, я не самый образцовый брат на свете, но, по крайней мере, не слепой. Я видел твое первое выступление здесь, в клубе, видел тебя после… Это был совсем другой ты, счастливый, как я от бутылки текилы. Потом вы замутили всю эту движуху с переодевалками и выпустили на сцену Длинного. И что я увидел? Ты ведь не можешь смотреть на то, как даже твой лучший друг поет вместо тебя, а теперь собираешься продать свое альтер эго совсем непонятным людям. Да, я знаю, что такое альтер эго. Не ржи, а то в глаз дам.
Но я и не собираюсь смеяться. Меня словно молнией ударяет осознание того, насколько хорошо меня понимает брат, с которым в последнее время мы находимся не в лучших отношениях.
– Вот так-то, – продолжает Захар. – А вообще я горжусь тобой. Ты реально молодец, я бы так не смог. Поэтому, – он переводит взгляд на конверт, – хочу помочь.
– Ты отдаешь мне эти деньги просто так?
– Вообще-то я рассчитывал на процент от доходов клуба, – прищуривается Заха, – но если ты откажешься, то забирай просто так. Я еще выиграю. В любви мне точно не везет, значит, мой удел – лотереи. Да и малая твоя счастлива будет, глядишь, даст тебе наконец.
– Заткнись!
– Ладно-ладно, не быкуй. Я тут тебе душу изливаю, а ты…
Вздыхаю, закрывая конверт. Неужели все так просто?
– Спасибо, Зах. От души, – произношу я глухо.
– Да на здоровье. Как насчет процента?
– Будет тебе процент.
– И-и-иху-у-у! Можно теперь я досмотрю матч? – нетерпеливо спрашивает Захар.
Кидаю ему пульт и встаю с дивана, полностью погруженный в мысли. У меня в руках ключ, и теперь главное – найти нужную дверь и придумать, как устроить настоящее шоу.
POV Лиля
– Лилечек, к тебе пришли! – кричит Ба из-за закрытой двери в комнату.
– Если это не мистер Хайзенберг, то меня нет! – отзываюсь я, не отрывая головы от подушки.