— Рин, что происходит? — Он сложил руки на груди и внимательно рассматривал меня.
Мне смотреть на него не хотелось, поэтому я дольше, чем на самом деле требовалось, подтягивала и застёгивала джинсы и расправляла внутри карманы.
— Детка, ничего не хочешь мне сказать? — Продолжил он, устав ждать моего ответа. — Ты избегала меня всю прошлую неделю. Да какую неделю — я не помню, когда мы в последний раз ходили куда-то вместе. Между нами ещё что-то есть?
Хотелось вспылить, ответить вопросом на вопрос — а когда ты прыгнул к очередной барышне в постель, между нами что-то было?
Но я промолчала и отвела глаза, рассматривая календарь с выделенным красным передвижным квадратиком сегодняшним числом на стене за его плечом — четверг, двадцать восьмое марта. Весна.
Вот какой смысл выяснять отношения, которых нет? Кто прав, кто виноват — уже без разницы. Ведь он даже не понял, что обидел меня, сделал больно. А теперь я почему-то чувствую себя виноватой. Ненавижу это!
И почему я одна должна быть виноватой? Если бы не его левые бабы, может у нас и получилось бы что-то. Может, я смогла бы…
А может и не смогла. Я же никогда не влюбляюсь. И то чувство тогда… вряд ли это была любовь. Если бы это была она, то не прошла бы за неделю. Вон Али уже больше года страдает по своему бывшему. Наверное я и правда деревянная.
Эд потёр руками лицо, и я воспользовалась моментом и перевела на него взгляд. Он был всё тем же — красавцем-блондином, высоким, зеленоглазым. По нему в открытую и втайне сохли практически все женщины от младшего подросткового до глубокого пенсионного возраста. Вряд ли он будет тосковать по мне слишком долго. Точно не будет.
Я вздохнула:
— Эд, думаю, нам… нужно расстаться. — Выдавила, слегка запнувшись.
Эдриан убрал руки от лица и сунул в карманы.
— И давно ты об этом думаешь? — Он сделал ударение на последнее слово.
— Пару месяцев?.. — Я пожала плечами и снова подняла взгляд на него. Эд на мгновенье прикрыл глаза. А когда открыл, в них стояла такая боль, что меня захлестнуло. — Эд…
Первым порывом было отменить сказанное. Сказать, что я пошутила, что просто обиделась, а на самом деле всё в порядке и обнять его. Всё же мы не были чужими и я почему-то чувствовала свою отвестственность за его страдания.
Я даже качнулась вперёд и подняла руку, чтобы обнять, но тут же осознала свою ошибку. Эд, заметив моё движение, отшатнулся и метнул такой взгляд, что я замерла и опустила руку.
— Извини. — Проговорила тихо, развернулась и вышла из кабинета.
Хороших минут двадцать я сидела в туалете на закрытом крышкой унитазе и занималась психологическим мазохизмом. Раз за разом я прогоняла в голове картинки нашего разговора, крутила ситуацию так и этак, придумывала альтернативные сценарии, что и как можно было бы сказать по-другому. Оправдывалась…
Ну ведь могла же быть мягче, человечнее, а не это «нам нужно расстаться»! Ну, ей богу, как обухом по темечку! А с другой стороны — как по-другому?
Милый Эдриашечка, давай останемся друзьяшками? Так что ли? Я хихикнула — ничего глупее придумать точно не получилось бы. А смысл-то один и тот же. Самым лучшим было не затягивать до выяснения отношений до момента, когда мы останемся без штанов, а прийти к нему в кабинет сразу же, как приняла решение и поговорить, как взрослые люди.
Но, что поделать, если я — трусиха, и до взрослого человека мне ещё расти и расти!
В конце концов решила, что дома выпью наливочки и ещё раз со вкусом предамся самобичеванию. А сейчас всё-таки нужно пойти закончить проект.
И вообще, нахер всех этих мужиков — и Эдриана и того, с балкона! Будут они мне ещё нервы на кулак наматывать и настроение в отпуске портить! А я уже почти в отпуске. Последняя мысль согрела и успокоила и я с чистой совестью отправилась долизывать свой проект.
Дело я завершила в рекордные сроки и уже через два часа пошла сдавать его начальнику, совершенно уверенная, что его давно нет на работе. Но я ошиблась — дверь его кабинета была приоткрыта и выбивавшаяся оттуда полоска света треугольником лежала на мягком ковре приёмной. Я постучала о косяк и после разрешения вошла. Эдриан стоял у окна, глядя в темноту голого весеннего парка и так и не повернулся, когда я вошла.
— Ты что-то хотела? — Голос его был хриплым, будто простуженным.
— Я закончила проект. Посмот… ришь? — Голос слегка дрогнул, когда я заметила на подоконнике рядом с ним небольшую коробочку с логотипом известного ювелира.
Коробочку для кольца.
Эдриан развернулся и тут же заметил мой взгляд. Он поджал губы и сложил руки на груди.
— Оставляй, завтра посмотрю. — Кивнул он в сторону своего стола.
На ватных ногах подошла к столу, положила на него рабочий планшет и вышла из кабинета.
Кольцо?
Кольцо?!
Боги, да я настоящее бревно. Да вообще монстр!
Истинная валькирия, дочь своей матери. Или нет, скорее внучка свой бабки. Мама говорила, что у неё на родине, в Оори, влюбиться в мужчину считалось позором. Ей не повезло родиться нормальной, поэтому пришлось бежать оттуда. А вот я, похоже, переняла бабулины гены, которая за «грех» дочери — любовь к мужчине — перерезала тому горло.
Наверное и я такая же. Просто выросла не в той дикой среде, потому не держу мужской гарем и не режу им глотки. Я просто ломаю им жизни…
Отпуск начинался отвратительно.
— Подъём! — Из размышлений меня выдернул вопль высунувшейся из руля головы белобородого старичка. Я рефлекторно дёрнулась назад и, врезавшись затылком в подголовник, клацнула зубами. Этим я несказанно развеселила привидение.
— Мать ваш… — Я воспитанно дошипела ругательство сквозь стиснутые зубы.
Я ненавидела свой дар медиума! Если бы было возможно — доплатила, чтобы от него избавиться. Но нет, к сожалению, дары, в отличие от магии, заблокировать нельзя.
Зато можно избавляться от привидений. И дел-то там всего на два пасса левой рукой да щит на правой. И — вуаля! Призрак уходит в своё измерение и никому не треплет и без того расшатанные переживаниями о собственной ущербности нервы.
Но в природе существуют идиотки, которые верят россказням старых, давно умерших учёных о всемирной славе на поприще охранной магии и заключающие с этими учёными магические договора. Хотя… скорее всего, такая идиотка на всей Элиаре была только одна.
— Магистр Фенрин. — Устало проговорила я, потирая лоб рукой. — Я помню про магическую клятву и, видят боги, не хочу её нарушать. — Я подняла свою левую руку, демонстрируя ему светящиеся, готовые в любую секунду сорваться, нити заклинания. — Но ведь это может произойти и случайно!
Я скомкала и развеяла заклинание. От усталости сил не хватало даже на злость, на которую рассчитывал призрак. Старик скучал и развлекался, доставая меня нытьём, нравоучениями, обидами или как сейчас — выпрыгивая из ниоткуда и пугая, чтобы вызвать во мне хоть какую-то ответную реакцию.
Магистр обиженно поджал губы, ещё некоторое время повисел перед моим лицом, а потом втянулся обратно в руль, будто его туда всосало.
А я, посидев ещё немного, всё-таки собралась с силами и потопала домой, в одиночестве пить наливку и плакать под любимую мелодраму.
Глава 4
— Плохо выглядишь, подруга! — Сказала Тинаи, приехавшая с утра в субботу «повидаться с подругой». На деле оказалось — потискать кота.
— Это ты со спины определила? — Я бросила косой взгляд на сладкую парочку и снова отвернулась к готовящемуся на плите кофе. — А то я не помню, чтобы ты мне в лицо смотрела с тех пор, как переступила порог и напала на моего кота.
У Тин сильный природный дар, она видит и чувствует ауры растений и животных. На пятом курсе Академии, когда нас — магов общей практики — распределяли по потокам, она выбрала себе профессию зверомага. И после окончания, вот уже полтора года работает со всякими магическими существами в специальном питомнике.
А вот домой себе взять никого не может, потому что уже приютила одного козла, простите боги! В общем, муж её на дух не переносит никаких животных. И даже на растения в её собственном доме наложены ограничения — Тин может держать их только в отдельной комнате и только нецветущие — у пупсика аллергия на пыльцу.
А ещё на работу у него аллергия, судя по тому что уволился и «никак не может найти дело по душе» ровно с тех пор, как переехал к Тин после их свадьбы.
Но мы с Али, нашей третьей подругой, стараемся избегать неприятной темы Тининого замужества — сама разберётся, когда придёт время. Иногда, правда, сдерживаться сложно.
К примеру, когда она рассказывает про мытарства несчастного супруга в бесконечных попытках трудоустроиться. Как он, бедненький, всей душой переживает, что Тин одна должна тащить семейный бюджет и потому у неё не хватает времени на полноценный отдых и массажик любимому мужу.
Не думать об этом! Забыть!
Я медленно выдохнула сквозь зубы и улыбнулась, наблюдая, как моя лучшая подруга и новоявленный фамильяр наслаждаются обществом друг друга.
Этот мелкий пройдоха, которому я до сих пор не придумала имя, хомячил всё, что привезла сердобольная «тётя Тин». И мне, если честно, было чуть-чуть страшно — не лопнул бы. Я всё понимаю, он магическое животное и всё ещё сильно истощён, а Тинаи в этом деле специалист, но всё же…
Тин ещё что-то промурлыкала на кошачьем моему фамильяру и наконец подошла ко мне.
— Не дуйся, подруга. Ты тоже милашка, а твои круги под глазами я заметила сразу, как вошла. Просто он такой худой, что… кстати, как ты его назвала?
В этом вся Тин — оборвать свою же фразу на середине и тут же переключиться на другую мысль — её любимая фишка. Причём, сама она этого даже не замечает. Как и того, что эта её фишка ужасно бесит окружающих. Но не меня. Не потому, что я — кремень. Я просто люблю свою подругу.
— Да никак пока. — Я пожала плечами, сняла турку с огня и разлила кофе по кружкам. — Есть варианты?