Из стойл в холл мы возвращались уже не по прежней дороге, а под крышей, по изрядно запутанным переходам. Стены сближались и расходились, меняя материал, пол под ногами то повышался, то понижался. Один раз пришлось протискиваться по зябкому коридору чуть шире плеч, прорубленному прямо в скале.
Лишь его один не загромождали шкафы, сундуки и коробки. Все прочие проходы, галереи и коридоры были отчаянно забиты всяческим барахлом в поистине удивительных сочетаниях. Резные трансальтийские сундуки соседствовали с изящными плетенками нашей, анарисскои работы, с суконными баулами вроде исполинских кисетов, обшитых понизу грубо выделанной ро-гачиной кожей, а сверху прикрытых замшевой дождевой полостью с узорами Союза Племен, и с низенькими цветастыми комодиками, сооруженными где-то в Гериссе на хисахский манер.
С пугающей равномерностью все это разнообразие перемежалось солидными безликими шкафами конторского образца и буфетами, заставляющими вспомнить о домашнем быте чиновников тех же контор. Сходство с присутственной мебелью усиливали кодовые замки на дверцах, вроде сейфовых – с тремя вращающимися кольцами, каждое из которых усеяно рунами. Их можно было перепутать только с круглыми тренировочными мишенями наподобие охотничьих, также в изобилии развешанными повсюду.
Похоже, здесь для каждого найдется свой уголок. Последний домашний приют, так сказать. Чтобы любой мог преклонить голову в знакомой обстановке перед решительным шагом в чуждую и неприветливую Огрию, от которой вокруг наблюдался только изрядный простор большинства помещений. Уютно, конечно, и по-своему неплохо устроено. Только очень уж захламлено, на мой вкус. Боюсь, что по возвращении мы собственных гекопардов не отыщем в этой супербарахолке…
Наконец мы со Свеном выбрались из загроможденного до предела лабиринта коридоров к главному входу. Прямо напротив такового холл был украшен камийом даже не огрского, а какого-то уже совершенно непредставимо грандиозного размера. Достаточно сказать, что межэтажная площадка парадной лестницы, охватывающей гигантское сооружение с двух сторон, располагалась на каминной полке, при этом не занимая ее полностью.
Тем временем семейство поднялось по паре лестниц в верхний холл. Пылающий внизу камин эльфей не привлек – не так уж и холодно было пока снаружи. Мы присоединились к ним, миновав теплый камень лестниц, картину на площадке, изображающую летящего дракона и трех зевак, и собрались в не особо большой комнатке прямо над вывеской. Резной верхний край ее виднелся в окне, забранном на тайрисский лад частым переплетом.
У окна располагался столик, окруженный пухлыми замшевыми креслами. Жены и подопечная с комфортом расположились там, не рискуя утонуть, я осторожно присел на краешек, а трактирщик подошел к очередному шкафу казенного образца, украшавшему и это помещение, и полминуты возился с кодовым замком, подбирая комбинацию, пару раз сбиваясь и начиная все снова. Ума не приложу, зачем так беречься здесь, в захолустье, вдалеке от города с его дорассветными охотниками до всего чужого? Огр при случае дверцы такого шкафа щелчком вынесет! Да и что прятать-то понадобилось с такими предосторожностями?!
Наконец дверцы шкафа распахнулись, явив его внутреннее устройство. Точнее, полное отсутствие такового – просто проем, выходящий в другую комнату, забранный полками, на которых теснились различные бутыли и прочая посуда.
Из особо пузатой, чуть ли не в галлон, бутыли Свен наполнил четыре здоровенных кружки, насыпал в каждую пряностей из полудюжины разных пакетиков и поставил взбалтываться под крышки барной «трясогузки». Вдобавок ко всему еще и разогрев запустил, зажегши в сетчатых чашках под донцами кружек горошины сгущенного огневого тумана, вроде файрболльной шрапнели. От быстрой тряски огоньки мгновенно разгорелись и заплясали в своих сетках, словно жуки-фонарники над болотом. Наложившись на собственный ритм «трясогузки», этот огненный танец сплелся в совершенно завораживающую огненную паутину – так быстро метались огоньки. Глаз не отвести. Даже жалко стало, когда все закончилось и Яндекссон, осторожно прихватив горячие кружки попарно за деревянные рукояти, подал питье на стол.
– За счет заведения, хай-джентри! Огрская медовуха с пряностями.
Рука сама собой потянулась за угощением. Не оттого, что дармовое, а из любопытства: если с огрской национальной кухней любой в Анариссе знаком по шурум-буруму, то до их выпивки добираться раньше как-то не приходилось. Пахло на редкость завлекательно. И то, что хозяин не налил себе, не внушало опасений – ему же еще работать. Хотя при такой частоте клиентов не сопьешься…
Хирра с Келлой тоже с готовностью ухватили кружки. А вот Алир даже не сделала попытки потянуться за своей. – – Я не пью… Простите,– умильно потупилась светлоэльфийская дива.
– Да какие тут градусы, хай-мэм!!! – замахал на нее руками трактирщик. – Одна видимость! И то все выпарилось при подогреве…
Аргумент на подопечную подействовал или вкусный запах из кружки пересилил предубеждение, но только сперва осторожно, а потом со все большим энтузиазмом она принялась поглощать содержимое посудины.
Оно того стоило. На редкость легкая и вкусная штука, которая как-то по определению не вязалась с ограми. Скорее уж с тайрисским пасеками, с которых тут вел происхождение не только этот напиток, но и кличка фоксквиррела, да и сам этот зверь. Чую, несмотря на вполне местное имя, трактирщик немалое время провел на таежных рубежах у самых альтийских гор.
Что заставило его поменять одни горы на другие, а затем обратно, я задумываться не стал, но осведомленность свою во вкусах народов мира выразил в ироничном вопросе:
– Так уж и огрская? Что-то вкус больно аль-тийский…
– Вас не проведешь, хай-сэр, – усмехнулся Свен. – Огрский только мед. А рецепт с самого Нагорья.
– А гвоздика, имбирь и корица – из Хиса-ха! – подытожила наш разбор Келла, со времени нашей последней поездки пристрастившаяся к тамошней кухне.
В ответ Яндекссон только развел руками, сгреб со стола опустевшие кружки и повернулся к шкафу, чтобы убрать их до мытья на нижнюю полку. Разомлев от удовольствия, я проследил взглядом за исчезающей посудой…
И внезапно сообразил, что сквозной шкаф должен бы выходить на лестницу, по которой мы сюда поднимались, и глухую стену за ней. А в нем явственно виднелись кухонный стол и окно, в котором светило склоняющееся к закату солнце. Такое же, как в том окне, у которого стоял стол. Да и снаружи комнаты никаких дверец что-то не было заметно.
Обернувшись, трактирщик застал меня ошалело вертящим головой от одного окна к другому.
– Подальше положишь – поближе возьмешь, хай-сэр! – пояснил он с негромким смешком, сходу распознав причину моего изумления. – У меня все шкафы-буфеты-гардеробы и прочие сундуки телепосылом связаны, чтоб по гостинице лишнее не таскать.
– Это что же, у вас все они в один соединены? – вдруг задала вопрос Алир, пока я переваривал услышанное.
– Точно так, хай-мэм, – обрадовался Свен понятливости высокородной клиентки. – Раз и навсегда, открытым каналом. Этакий гипершкаф и выходит…
– А не опасно? – вступила в разговор Хирра, явно остерегаясь того же, что пришло на ум и мне самому.
– Нет, хай-мэм, – трактирщик словно ждал вопроса. – Чтобы кто –попало не лазил куда не надо, адресные кольца только на командных шкафах, а все адреса у меня. Клиентам доступны только их собственные и общие ссылки.
Ну, положим, грамотный специалист-маготех-ник такую систему расколет запросто… Да где ж здесь такого взять, кроме меня? А я возиться с этим… гипершкафом не собираюсь по определению. Пусть Яндекссон наслаждается своим творением – видно же, как он гордится остроумным применением дешевого и надежного на небольшой дистанции телепосыла.
Демонстрируя возможности любимого детища, трактирщик с заговорщицким взглядом захлопнул дверцы шкафа и молодецким жестом крутанул наборное кольцо. С видом балаганного мага распахнул створки…
За ними ничего не оказалось. Ни другого помещения, ни полок, ни вешалок. Только серо-фиолетовый туман. Причем увиденное оказалось сюрпризом и для самого Свена.
– Сбоит иногда… – пожал он плечами с явным смущением и захлопнул дверцы. – Набирать надо тщательнее. Но вы не бойтесь, хай-джентри, если что пропадет– возмещу!
Ну да, возместит он… Вздумай кто из нас положить в засбоившую таким образом гостиничную тумбочку пусть даже не Реликвию, а обычный магический жезл с заведенным на него пакетом дорогостоящих заклятий – возмещать стоимость утраты трактирщику придется до самой Мировой Погибели. Я уж не говорю про фамильные драгоценности!
Похоже, тот и сам все это понимал, но отказаться от замечательной магической игрушки был не в состоянии. Из чего и проистекало отчетливо заметное чувство неловкости.
Видимо, чтобы окончательно доконать создателя гипершкафа, на дверцу выполз таракан. Трехдюймовый, с того же размера усищами, да вдобавок ярко-желтый в алый горошек, словно «божий рогачик» или лидер тяжелобомбардировочной эскадры, обязанный прокладывать курс остальным воздушным кораблям соединения! К первому таракану присоединилась пара соплеменников калибром поменьше, уже не столь психоделической расцветки. Не иначе, ведомые первого звена тараканьей ТБЭ.
Окончательно смешавшись, Яндекссон замахнулся на незваных гостей явно привычным жестом.
– Эти еще лезут не пойми откуда! – пробурчал он. – Причем нет чтоб обычные – все такие вот… Простите, хай-джентри.
Впрочем, в этот момент у меня появилась причина для беспокойства помасштабнее трех тараканов, с достоинством удалившихся в ближайшую щель.
От оконного стекла явственно потянуло холодком. По частому переплету мелькнула быстрая тень– не такая, как от облака или птицы. Даже дракон, тесайрский дактиль или боевой нетопырь иначе оказывают себя при пролете. Все одно крылатые твари… а тут словно змея по небу проползла стремительным извивом. Только рама глухо стукнула и шатнулась в оконном проеме под бесплотным ударом.