Хродвальд закинул крючок. Пустой крючок, блеснувший в свете заходящего солнца. Вот когда у меня начался настоящий мандраж! А ну как Оссэ обидится? Мало ли? Сигрун, по-видимому, опасалась того же, потому что сложила ладошки лодочкой, зажмурилась и зашептала:
— Оссэ, помоги моему мужу! Помоги всем нам!
Вода вокруг лески закрутилась водоворотом, Хродвальд дёрнул удочку, и над головами уже заполнивших пляж любопытных пролетел и шлёпнулся на камешки метровый серебристый омуль!
Торжествующий вопль десятков голосов отразился от окрестных скал.
— Оссэ, спасибо! — взревел конунг.
Теперь и все вокруг кричали то же самое!
Дальше начался аттракцион. Люди побежали к рыбацким сараям, доставали удочки и закидывали их в озеро. Всем хотелось увидеть чудо. Нет, сделать чудо! Берег запестрел бьющейся рыбой, которой в несколько минут наполнили целый ряд больших корзин.
Сигрун сидела, спрятав лицо в ладони и плакала. Я обняла её за плечи:
— Ну, что ты?
— Ты понимаешь, кельда — голод в Хедебю кончился!
— Конечно, понимаю! Вы же теперь наши. Наступают годы изобилия! Пойдём, я тебя научу ещё, как сделать, чтобы в огородах всё пёрло и колосилось.
Мы успели пройтись до их посадок, выглядевших и в самом деле… м-м-м… скромно, так скажем. Хилые кустики картошки, мелкая (чуть больше редиски) репа, кой-какая зелень, не самая крупная капуста и морковка…
Потом Сигрун по секрету показала мне расчищенную площадку, на которой к сентябрю собирались поставить школу — а то дети уже спрашивают: где они будут учиться? Что ж, похвально.
А праздник только набирал обороты…
21. ЭТО ЛЕТО МНОГИХ УДИВИЛО
ТЫ ИХ ВИДИШЬ?
Середина лета, продолжение праздника.
Большой дом стоял пустым. Время от времени кто-то забега́л за чем-нибудь нужным, и только. Зато на берегу развернулся огромный пикник! Сюда натащили жаровен и коптилен, перенесли столы и лавки, благоухало обалденно! Сигрун вдруг встала как вкопанная.
— Что?
— Кельда, ты их видишь?
Я проследила за её взглядом.
Они выглядели, как тогда, давным-давно, в кузне, когда мы судорожно сжимали время, чтобы успеть выковать анти-некромантские амулеты. Оссэ светился глубокой морской волной, а Яр красным. Братья стояли среди ликующих людей, никем не замечаемые. И о чём-то разговаривали.
— Что у тебя есть из выпивки? Самое-самое лучшее? И желательно покрепче!
— Кажется, тот коньяк ещё остался.
— Неси бегом! И налей в два лучших бокала!
Как она бежала! Боялась, что исчезнут.
Назад она примчалась с двумя серебряными кубками, таким же подносом и бутылью.
— Разлить боялась!
— Давай, я помогу! Ставь! — я взяла бутылку и разлила в кубки янтарную жидкость, — Иди.
— Ой, может ты? — испугалась Сигрун.
— Чего это? Ты здесь хозяйка! Не ссы! Вон тот тёмный, цвета моря — Оссэ, второй — Яр, бог воинов и кузнецов. Давай, пока они не ушли!
Сигрун расправила плечи, выдохнула, и пошла, словно поплыла, с подносом между гостями. Хродвальд с удивлением следил за ней. Вот она дошла до богов, поклонилась:
— Господин Оссэ! Господин Яр! Не побрезгуйте, примите наше угощение, — она протянула вперёд поднос, и глаза Хродвальда распахнулись: увидел!
Братья-боги переглянулись и взяли с подноса кубки, проявляясь.
— А ты не такая простая, как кажешься! — глубокий голос Оссэ накрыл бухту, и вокруг богов мгновенно образовалась санитарная зона.
Яр оглянулся на замерших хедебюжцев, поднял кубок и провозгласил:
— Мы благословляем этот праздник!
Наши, привычные, радостно захлопали и закричали:
— Слава богам! — этот крик был подхвачен всеми, и веселье пошло с новой силой.
— Мам! — о, Ваня.
— Что, сынок?
— Сгонять в замок за «Саламандрой»?
Вот какой у меня сын предусмотрительный, прямо золото! Я поискала глазами. О!
— Гуннар!
— Слушаю, госпожа кельда?
— Возьми человек… пять, сходите с Ваней, возьмите в замке три бочонка с выпивкой.
— Это можно!
— Ванюша! Одну коньячную, одну на бруснике и одну сладкую наливочку, по-моему, малина есть или вишня — наверняка сейчас и дамы придут. Дота́щите, Гуннар? Столитровые бочки.
— Обижаешь, госпожа!
— Ну, вперёд!
Кончилось тем, что они пришли все, как я и предполагала, «Потому что у вас весело!» — сказала Эйра.
ПОДАРКИ БОГОВ
Новая Земля. 01.03 (июля).0031. Где я?
Было тихо-тихо. Я пошевелила рукой и нащупала мирно спящего мужа. Но постель не наша, ощущения не те. И запах дома другой. В Хедебю, чтоль, остались?
Отчётливо помню, что мы решили воспользоваться случаем и принести с Хедебю взаимные клятвы в присутствии богини Вэр, и как-то это произошло довольно бодро, но по ощущениям — всё как надо.
Дальше было шумно, весело и местами неотчётливо.
Помню, что Браги пел с Глирданом и до тряпочного состояния напоил Скьёльда наливкой, убеждая его, что это — мёд поэзии. Парень, неверное, так под кустом на берегу и спит.
Помню, что Сингкэн обещала Сигрун, что к следующему лету у неё будет ещё ребёночек.
Яр с азартом смотрел показательные бои и захотел тоже поучаствовать. Викинги испуганно начали отказываться, а Вова наоборот полез — громко объясняя, что отказ от поединка может быть расценен как оскорбление, а вот согласие — проявление высшего уважения к сопернику. Проиграл и получил люлей, конечно, но пару раз почти достал бога!
И вроде бы снова ходили на огород, целой толпой, теперь уже с Леля с нами была и, кажется, Сингкэн?
Я открыла глаза. Ой, блин… даже не двинусь никуда, пока голову не полечу!
В комнате было темно, но можно было различить большие узорно вытканные ковры и вышитые покрывала по стенам. Ещё тут были щиты, красивые (парадные, должно быть), и куча всякого оружия, украшавшего стены чуть не сплошь. Вот, блин, субкультура!
Я погладила мужа по спине, превентивно убирая похмелье. Проснётся как огурец!
Так, пить хочу. Я тихонько выползла из дома. Гостевой парадный дом, оказывается. Как бы не для нас выстроенный. На крыльце сидела Сигрун. В рабочем фартуке (правильно, у скотины-то праздников нет). С большими такими глазами.
— Что⁈ — шёпотом испугалась я, — Убили кого?
Она отрицательно помотала головой.
— Пошли, что покажу!
Я осторожно прикрыла дверь, из-за которой раздалось:
— Я не сплю!
— Да спи! Все мужики ещё спят! Я с Сигрун погуляю.
— Ну ладно.
Так, эту дорогу я помню. Я по ней вчера два раза ходила. Вроде бы.
Сигрун откинула петлю калитки (огород был ограждён изгородью от вездесущих коз) и приглашающе остановилась. Да-а… было от чего глазу выпасть. Для начала, огород стал больше. Реально больше, раза в два. И росло тут всякое, чего раньше и не было: огурцы-помидоры, перцы, баклажаны, да что перечислять — всевозможные огородные культуры и всякая зелень, что мы выращиваем обычно. И всё, что было до того посажено, выглядело не в пример лучше, как в образцовом ботаническом саду. Да и земля из серой стала жирной и чёрной.
— Как такое возможно? Мы точно проснулись?
— Ну… Хочешь — ущипну тебя?
Сигрун хмыкнула и щипнула себя за ногу.
— А́у!
— Не спишь?
— Похоже — нет.
— Чё ты удивляешься, к тебе в огород вчера богини приходили.
— А там дальше теперь сад! Вишни, такие красные уже, представляешь⁈ И малина! И ещё что-то растёт. Я дальше не ходила, побежала к тебе.
— Это подарок, я думаю.
— А вот, смотри! — она торжественно достала из фартука яйцо. Я поискала особенности, но ничего не нашла и сдалась:
— По-моему, обыкновенное яйцо. Нет?
— А вот вчерашнее!
Это яичко было маленькое, словно голубиное.
— Это тоже от курицы?
— Да.
— Подозреваю, что куры тоже стали выглядеть получше?
— Точно! И козы дали больше молока, — Сигрун прикусила губу, — Как мне отблагодарить их?
— Сказать спасибо?
— Спасибо — слишком просто. Слишком… незначительно. Мы жили впроголодь все эти годы, считали картошины зимой, чтобы дотянуть до тепла. Мы глупые, да?
— Просто вы были очень сосредоточены на другом.
Она вдруг встрепенулась, словно поймала новую мысль:
— Скажи, у вас есть места, ну… специальные, для богов?
— Конечно! В основном это памятные… вроде как беседки. Эльфы садят мэллорновые рощи, но есть несколько и из других деревьев. Они могут быть дикие или похожие на парк — как в Лелино.
— Как думаешь, если мы сделаем такое памятное место — это будет хорошее спасибо?
— Отличное, я думаю!
Сигрун решительно кивнула:
— Хродвальд проснётся, я поговорю с ним.
ПОСЁЛОК СНЕЖНИКА, ЕЩЁ КАРАВАН
Июль 0031, вокруг плантации снежника
Самая насыщенная жизнь во второй половине лета (зрелое лето, по-нашему) получилась в Норах, точнее в новом посёлке, организованном чуть в стороне от Нор, во втором кольце строящейся крепости.
После первого каравана получилось небольшое затишье. Как мы узнали потом из допросов пленных: сперва встречающие (с нашей же стороны, но азиатские, которые должны были сопроводить часть груза до портала своей секты) списали задержку каравана на «технические трудности», и ждали ещё пару дней. Потом недоумевали. Потом получили приказ организовать сопровождение очередной группы, ведь «путёвки»-то радужным товарищам были проданы, а поскольку дело происходило в просвещённой Европе, за дальнейшую задержку хозяевам светила нехилая неустойка.
Этот отряд фанатиков не был столь поднатаскан в методике воспитания рабов, контактов с работорговцами не имел, да и время их поджимало, поэтому действовал по первоначальной схеме: всем новобранцам дали слегка курнуть и спешным шагом погнали к Норам. Баб, чтобы не ерепенились, даже везли на телегах!
Короче, через месяц с небольшим после прибытия предыдущих вусмерть заморенных доходяг пришёл второй караван. Было это во второй половине июля, числа эдак двадцать второго. Естественно, заметили мы их задолго