до, ждали и пасли. И я, в том числе, тоже — блоки-то с серых халатов кто снимать будет? В драку мы с Вовой, конечно, не полезли. Наблюдали со стороны.
Перевалив очередную сопочку и оказавшись перед выжженными полями бывшей наркоты, проводники не просто охренели. Они натурально слетели с катушек, прямо как энты во Властелине Колец (в переводе Гоблина, конечно), типа: «А где конопля⁈» — и так же незамысловато рванули вперёд к Норам на разборки. В распростёртые объятия новых хозяев.
Викинги порадовались небольшой разминке (сильно убивать никого не стали — так, почикали слегка — будущее имущество же), потом передали мне серых на зачистку мозгов, а сами начали гуртовать укуренных новеньких, радуясь, что они преимущественно в хорошей форме, а особенно — наличию баб. Вовка их, конечно, предупредил, чтоб пользовались без издевательства и членовредительства — у нас это не приветствуется. Ещё в наших землях был запрет на принуждение к однополым соитиям и на «до пятнадцати лет», а в остальном… Раб в том числе удовлетворяет естественные потребности хозяина. Или кого скажут. Такова правда жизни дикого мира.
Естественных потребностей, видимо, накопилось много, поскольку Угги незамедлительно вызвал переводчика и привёл к присяге (зачеркнуть) клятве всех розово-голубых и прочих разноцветных. Эту сцену я наблюдала, потихоньку обрабатывая фантиков (это я так с профессиональной любовью к пациенту называла серых мумий). Баб оказалось даже больше, чем мужиков: тридцать четыре против двадцати двух. Рассадили их на две кучки.
Подозреваю, что не все ЛГБТшники ещё отошли от наркоты, и никто из них не понял — что они сейчас вот только что сделали и на что, собственно, пожизненно подписались. Поэтому сидели они сперва вроде бы как на интерактивном спектакле про дикарей.
И тут Дидерик пошёл проверить возможные повреждения или болячки и сходу обнаружил, что в мужской куче сидят ещё трое баб, «позиционирующих себя как мужчины», коротко стриженных и одетых в мужское шмотьё. Вот тут Угги рассвирепел! Он орал, плевался и сделался таким большим и страшным, что некоторые из гордых и независимых женщин описались. Бывших независимых, конечно — клятва-то уже сказана. Но это были ещё цветочки. Потом ярл, пришедший с совершенное неистовство, начал сдирать с этих «типа мужчин» одежду крупными обрывками. Часть «зрителей» испугалась и вроде как замерла (рефлекс затаивания как он есть). А часть испугалась, но побежала в разные стороны. Гуннар, рявкнул: «Стоять!» — остановились, конечно не все. Я так думаю, перестали бежать те, у кого ноги от страха совсем отнялись. А вот те, кто побежал дальше, через несколько шагов попа́дали и начали корчиться в жутких судорогах.
Дидерик и Калле (переводчик из предыдущей партии) наблюдали эту сцену с лицами людей, познавшими дзен.
— Я думаю — эти серые с ними хотеть сделать… как с нами… — внезапно сказал мне Калле.
— Ну да, — сложно было не согласиться.
— Они… — он помахал рукой, как бы объединяя в одно ментальное целое всех своих бывших соотечественников, — Как это… не понимать, от чего вы их… м-м-м… спасти, да?
— Спасли.
— Да, спасли.
Я задумчиво покивала.
— Калле, скажи Дидерику, пусть снимет судороги у упавших, само не пройдёт. Хотя, нет — пусть подождёт, пока Угги бушевать перестанет. И, кстати, я поговорю с Угги — начни заниматься с теми, кто понимает по-голландски — русским языком. Чтобы они могли бы понимать хотя бы простые фразы: про еду, работу, элементарные действия…
— Но я — не есть преподаватель…
— А ты видишь здесь других преподавателей? Так и быть, пришлю тебе пару книжек.
— Э-э-э… спасибо. Я буду… как это… стараться!
— Вот и молодец.
Угги тем временем опасно побагровел и я начала переживать за его здоровье.
Так.
— Госпожа, может вам не стоит, — попытался остановить меня Гуннар.
— Да я и не полезу, дурочка я, что ли? — расстояние между нами было метров десять, вполне достаточно, чтобы… — Лови его, Гуннар, чтоб башкой не треснулся! Угги, спи!
Ярл, однако, свернулся мягко, почти по-кошачьи. Гуннар критически осмотрел «поле боя»:
— Что теперь?
Я длинно вздохнула:
— Теперь мне надбавка за вредность положена. Молоко хотя бы.
— Так это… Нету пока коров-то…
Глядя на его неуклюжие топтания, мне стало смешно:
— Да шучу я Гуннар! Какое молоко? Просто с этой голубятней столько мороки — ужас. Сгоняй всех обратно в кучу, сама буду смотреть.
Короче, среди пятидесяти шести радужных приятелей оказалось:
девять бешеных феминисток,
трое тех самых «я чувствую себя мужчиной» девиц,
четверо воинствующих лесбиянок,
десяток бисексуальных дам (на фоне остальных буйных они казались просто островком благоразумия),
шесть унылых созданий «с неопределённым полом» и очевидным отсутствием члена,
две «асексуальных» чики (это теперь тоже типа пол),
восемь «идеологических» геев-веганов,
ещё одиннадцать как бы мужчин, находящихся «на разных стадиях пути к женственности», часть из них были одеты в женское, вели себя соответственно и первоначально были посажены в женскую кучку, это хорошо, что Угги с них не начал, я даже боюсь прогнозировать, что бы было…
и самое прекрасное — трое выглядящих мужиками женщин-трансов, совершивших полную или частичную смену пола на Старой Земле (путём операций, естественно).
Кучек получилось не две, а аж девять. Сссссахаррр… Всё такое интересное, даже не знаю, с чего начать. С Глирдана начнём. Вон он как раз идёт.
Глирдан сопровождал барона, совершавшего очередной променад на Боне (акция устрашения новеньких, конечно же). По моей настоятельной просьбе он незамедлительно (и уже привычно) объяснил новообращённым в рабство их нынешние реалии. Молодец, парень: текст всё более выглаженным получается. И всё это на фоне свирепо храпящего носорога и мирно спящего ярла. Сюрреалистичная картинка. Народ безмолвствовал. Если честно, я сильно боялась, что слабонервные, глядя на носорога, ещё и обкакаются — а мне сегодня с ними работать предстоит, так-то…
Пока Глирдан зачитывал «отсутствие прав и правила послушания», викинги притаранили мне широкую лавку и установили повыше, получилось нечто типа операционного стола.
А теперь состоится презентация!
С трансов начнём. Первый пошёл!
— Дидерик!
— Я тут! — смотри-ка, уже по-русски выучил!
— Иди сюда! — мы погрузились в тонкий план.
— Оу, что это? — в голосе парня сквозили удивление и отвращение.
Действительно, вся энергетическая структура была безобразно скручена и местами включала чужеродные куски неприятного гнойного вида.
— Это, понимаешь ли, транссексуал, как он есть на самом деле. Сейчас мы с тобой будем делать ему обратную операцию по смене пола. Я делаю, ты помогаешь.
— Я понял.
Основная работа была неприятной и даже ощущалась как грязная. Натурально, как будто в гнойной хирургии обрезки выносишь, фу… Зато потом как здо́рово!
— Госпожа! Это чудесно! Можно я здесь сам закончу?
— Давай, а я пока в голову.
Так мы их и обработали, всех троих. Получились, между прочим, вполне приличные бабы. Не самые красавицы, конечно, но вполне ничего себе. Волосёнки им отрастили, гормональный фон поправили. Бонус: немножко подкорректировать распределение жировой ткани, а то у этих европеек больно фигуры стрёмные. А так со временем сиськи будут побольше, талия чуть поуже. Не благодарите. По моему глубочайшему убеждению все эти дебильные ЛГБТ и феминистические фантазии от недотраха.
Вторая партия — асексуальные и неопределённые. Минимум усилий. Щас викинги им быстро объяснят, какого они пола.
Третья — бисексуалки. Тут тоже практически вмешиваться не понадобилось.
Ещё меня хватило на троих «женщин-мужчин». Вправить мозги сразу при такой тяжёлой запущенности практически нереально. Значит что? Даём уму и сердцу нужное направление. Позже посмотрим, что вышло. А, ещё волосы отрастить, чтобы своим мужиковатым видом не смущали порядочных рабовладельцев. И убрать последствия заместительной гормональной терапии (все таблетки жрали, до последнего, чуть не лопатами).
Ну что, пора будить нашего вспыльчивого друга…
22. АУДУН
ЭТО — ЖЕНЩИНЫ…
— Угги, проснись, — ярл сел, смачно зевнул и потянулся, — Слушай меня. Получилось девятнадцать мужиков. И тридцать семь баб, — ярл встрепенулся и сел прямее, — Вот эти — обработанные. Двадцать четыре штуки. Нормальные женщины, Угги. Точно женщины, во всех отношениях.
Он оглядел сбившуюся кучку и заметил трёх бывших трансов.
— А вот эти — ничего!
— Ага. Это те, которые операций по переделке в мужиков наделали.
— Мда? — в голосе ярла прибавилось скепсиса.
— Но это всё в прошлом.
— Точно?
— Сто процентов!
— Надо недельку обождать — вдруг отрастёт чего?
— Угги!
— Госпожа доктор!!! Викинги не шутят с такими вещами!
— О боги… Ладно, дальше. Вон те — сильно психованные, вот прямо на всю голову ушибленные.
— Но это нормальные женщины? — ярл подумал и уточнил, — Не мужчины?
— Это женщины. У них просто мозги отбиты.
— Ну, это не страшно.
Барон, благодушно слушавший наш диалог, вставил веское слово:
— Этих, за равные права — на лесоповал, на самую тяжёлую работу. Хотели равенства — пусть его и получат. И лесбиянок с ними же. А то, видите ли, членомрази их угнетают… Пусть посмотрят, как оно угнетается по-настоящему. И пока норму не выполнят — в казарму не возвращаться, пусть хоть ночуют в лесу.
— Но еб… — Угги испуганно покосился на меня, — То есть… гхм… пользовать-то их можно?
— Да сколько влезет!
Я вклинилась в их увлекательную беседу:
— Остальных твоих позже посмотрю, ты понял?
— Ага, — ярл явно выбирал себе объект…
— Угги!
— А?
— На меня посмотри!
— Что?
— Сосредоточься на две минуты! Веганы пусть пустую кашу жрут, рядом с остальными. Пока не признают что пропагандировали дурость. И на работу их потяжелее, чтоб быстрее дошло. Ладушки?