— Камилла дала мне ключи, — помолчав, сообщила Варя. — Мы договорились, я буду приходить раз в неделю.
Хорошо, что она уговорила Варю приехать. С подругой день не казался таким бесконечным, как все дни до этого.
— Оставайся у меня ночевать, — попросила Юля. — Что тебе одной дома делать?
Дверь за Варварой Камилла заперла с облегчением, от помощницы словно исходила волна неприязни. Надо было распрощаться с ней навсегда, но Камилле, непонятно почему, Варвару было жаль. Помощница была некрасивая, нескладная. Она была такая убогая, что хотелось подать ей милостыню. Собственно, милостыню Камилла ей и подавала.
Проводив уборщицу, Камилла сварила кофе, посмотрела электронную почту. Заглядывать в почту было страшно, она этот момент оттягивала. Писем, которых она боялась, не было.
Камилла закрыла обложку телефона, потёрла им подбородок. Писем больше не будет, пришла уверенная мысль. Её попугали письмами, потом испугали выстрелом.
Теперь должно последовать что-то другое. Как со Стасом.
Телефон в руке завибрировал, зазвонил.
— Как дела, Милочка? — спросила мама и упрекнула: — Ты совсем не звонишь!
— Прости, мам. Замоталась, — покаялась Камилла.
Мама вздохнула, приняла покаяние.
— Ты с Ильёй давно разговаривала?
— Давно, — Камилла переложила телефон в другую руку, отпила кофе. — Где-то с неделю назад. Он мне обещал позвонить, когда вернётся. Что он делает в Челябинске, кстати?
— Я думаю, что у него там очередная любовь!
Подруги у Ильи менялись часто. Впрочем, родные об этом могли только догадываться, потому что с избранницами брат родственников не знакомил.
— Не думаю, — засмеялась Камилла. — Любовь можно привезти в Москву. Я уверена, он там работает.
— Подцепит его какая-нибудь проходимка!
— Не подцепит, — успокоила Камилла. — Ему не двадцать лет.
— Вот именно! Так всегда и случается. Мужик не женится, не женится, а потом… — Мама тяжело вздохнула.
— Кстати, мам, — Камилла снова отпила кофе. — Ты знаешь, кого Илюшка поселил в Ириной квартире?
— Конечно! Костю… забыла фамилию. Костя учился с Илюшей, я хорошо его помню. Ты тоже должна его помнить, Илюша часто его приводил. Невысокий такой мальчик.
Рядом с братом все казались невысокими. За исключением Антона.
Да ещё Стаса.
— У Кости неудачно сложилась жизнь. После университета уехал куда-то в глушь, женился там, двое детей.
— Что же в этом неудачного? — поразилась Камилла.
— Нормальные деньги платят только в Москве! А без денег, знаешь ли…
— Ну вот он в Москву и перебрался.
— Да. Дай бог, чтобы у него всё удачно сложилось. Костя хороший мальчик, — мама опять тяжело вздохнула. — Какое счастье, что хоть у вас с Антоном всё нормально!
У Камиллы отчего-то тревожно сжалось сердце. Она не была суеверной, но захотелось постучать по деревяшке.
Телефон тихо пропиликал, сообщая, что поступил вызов на вторую линию. Камилла торопливо простилась с мамой.
— Всё нормально? — спросила Соня.
— Всё ненормально, но нового ничего нет. — Как хорошо, что у неё есть Соня. — Как твой перевод?
— Кончаю. — Соня вздохнула, как только что вздыхала мама. Камилле бы их проблемы! — Ванька уехал по делам, сижу одна.
Камилле очень хотелось, чтобы подруга приехала, но приглашать Соню она не рискнула. Она и так сильно злоупотребляла Сониным временем.
— Он уходит, и я начинаю с ума сходить, — призналась Соня. — Психоз, я понимаю. Мне начинает казаться, что он может не вернуться. Как мама с папой.
— Позвони ему.
— Не хочу. Не хочу, чтобы он знал, что я психопатка.
— Ты не психопатка. Ты очень хорошая. Ивану можно позавидовать.
— Не перехвали меня! Мила, — осторожно спросила Соня, — ты Антону сказала?..
— Нет!
— Мила, надо сказать!
— Потом.
Она потом скажет Антону, что у них будет ребёнок. Когда кошмар закончится.
И у неё начнётся новая жизнь, в которой ей ничего не придётся скрывать от Антона.
— К врачу не хочешь сходить?
— Потом. Потом схожу и потом скажу, — невесело скаламбурила Камилла.
Простившись с подругой, положила телефон на стол и задумалась.
Илюшин друг Костя, которого она должна была помнить, но не помнила, не мог иметь отношения ни к убийству Стаса, ни ко всему последовавшему, но Камилла не могла отключиться от мыслей о забытых в тёткиной квартире ключах.
Начал работать Антон неохотно, но потом увлёкся, на какое-то время даже забыл, что он загнанный облезший волк и вот-вот попадёт в болотную трясину.
Бес совершил с ним плохую шутку. О том, чтобы бросить Камиллу, даже думать не хотелось. Получалось, что связь с Настей только временная, рано или поздно ему придётся жестоко её оскорбить и унизить, и думать об этом не хотелось тоже.
Ему удалось проработать меньше часа. Дверь снова приоткрылась, Настя заглянула в кабинет и, увидев, что он один, снова уселась на своё любимое место.
Она улыбалась ласково и счастливо.
— Ты почему хмуришься?
— Хмурюсь? — Антон потянул её за руку, поцеловал пальцы. — Я не хмурюсь. Всё в порядке.
— Что ей было нужно?
Он не сразу понял, что Настя спрашивает про Татьяну.
— Она моя соседка по даче, — Антон улыбнулся. — Я же тебе говорил, что пытаюсь проследить, откуда взялся коньяк. Я пытался выяснить, связана ли Татьяна с твоим дядей. У неё недавно умер родственник, и мне хотелось узнать, не тот ли это человек, чья жена угрожала Александру Васильевичу.
Настя подалась к нему, сцепив пальцы. Она больше не улыбалась, теперь она смотрела встревоженно.
— Всё нормально, — успокоил Антон. — Татьянин родственник не лечился у твоего дяди.
— Как ты это узнал?
— Татьяна сказала.
— А ты уверен, что она не врёт? — усомнилась Настя. Она продолжала бояться, он погладил её пальцы.
— Уверен, — Антон вздохнул и засмеялся. — Мы с женой в выходные следили за их дачей…
Он не понял, почему Настя быстро встала и отвернулась от него, и замолчал просто от удивления.
— Ты можешь хотя бы иногда не говорить о своей жене!
Антон чуть не ляпнул, что никогда с Настей Камиллу и не обсуждал, но так и замер с приоткрытым ртом.
Навалился ступор, тупой, тяжёлый.
— Прости, — наконец выговорил он.
Она повернулась, вид у неё был обиженный, а в глазах слёзы.
— Прости, — повторил он.
Она взялась за спинку стула, но передумала, подошла к Антону и прижалась сзади.
Чёрт возьми, сейчас кто-нибудь заглянет в кабинет!
— Насть, кто-нибудь может заглянуть, — он поцеловал ей руку и слегка отодвинул.
— Ты стесняешься нашей связи? — грустно спросила она, но снова села на стул.
— Нет. Но я не люблю ничего никому демонстрировать. Наша с тобой жизнь — это наша с тобой жизнь, я не хочу, чтобы о нас судачили.
Она перегнулась через стол и нежно чмокнула его в губы. И Антон её чмокнул.
— В общем, Татьяна дала бутылку Стасу, потому что он забыл бутылку на стуле. Он забыл, а она вспомнила, вернулась и ему вручила.
— И ты ей веришь?
— Верю. Всё так и было, Настя. Я видел её свекровь, это не та женщина, которая приходила в клинику.
— Татьяна познакомила тебя со свекровью? Кстати, почему ты зовёшь её Татьяной? Вы близкие друзья?
— Нет, — удивился Антон. — Мы не близкие друзья. Мы хорошие знакомые и коллеги. А как прикажешь её звать? Госпожой Огаркиной?
Настя виновато улыбнулась.
Они пока ещё плохо понимают друг друга. Они говорят на разных языках, и от этого случаются недоразумения. Это пройдёт, когда они друг к другу привыкнут.
Только вот почему-то с Камиллой они сразу начали говорить на одном языке. Антон не припоминал, чтобы Камилла когда-нибудь неверно истолковывала его слова.
— Со свекровью Татьяна меня не знакомила. Я слышал, как ребёнок звал ее «бабушка».
— Бабушек у каждого две!
— Бабушек две, но Татьяна не имеет к убийству отношения. И её семья не имеет. — Антон почувствовал, что устал. — Пожалуйста, Настя, поверь мне!
Она провела указательным пальцем по столу.
— Куда пойдём обедать?
— Куда захочешь, — обречённо сказал Антон.
Покончить со всей этой историей хотелось сильно. Во-первых, история мешала сосредоточиться на собственных делах, а во-вторых, Иван боялся за Камиллу и ничего не мог поделать со своим страхом.
Настоящий сыщик поступил бы по-другому, но Антон был плохим сыщиком и поэтому набрал Валериана.
— Мне надо срочно с тобой поговорить, — твёрдо заявил Иван парню.
Что-то подсказывало, что с бывшим Камиллиным коллегой только так и нужно разговаривать, твёрдо.
— Я сейчас на работе, — замялся Валериан.
— Давай встретимся, когда освободишься. — Иван прикинул и решил: — В Сокольниках. Там неплохой ресторан недалеко от входа.
Он поговорит с Валерианом, а потом заглянет к Камилле.
— Вообще-то можно и пораньше. — Валериан хотел встретиться с Иваном. Бедняга не догадывался, что результат встречи его разочарует. — Только объясни подробно, где ресторан. Я плохо знаю тот район.
Ивану показалось, что по коже пробежал холодок. Напрасно Валериан подставлялся, так откровенно его обманывая.
Кажется, интуиция Ивана не обманула. Теперь нужно покрепче ухватиться за кончик невидимой нити, и клубок распутается.
Ещё объясняя Валериану, где нужно его ждать, Иван залез на страницу собеседника и совсем не удивился, что фотки, где Валериан трапезничал с симпатичной девушкой, больше не было.
Хорошо, что по устоявшейся журналистской привычке Иван скопировал всё, что могло пригодиться. Вообще-то, он копировал даже то, что едва ли могло пригодиться. Соня называла его Плюшкиным.
Скопировав фотографию на телефон, он, стараясь не глядеть на жену, объявил:
— Отъеду ненадолго. Со мной нельзя.
К веранде ресторана он подходил минут на десять раньше, чем договаривались, но Валериан его уже ждал, потягивал сок из высокого стакана.