ложной стороны от Земли. Но системы, в которые вели «кротовины», были отмечены.
– Маршруты по большей части местные. За исключением… – Дедал указал на карту, – прыжков на дальние дистанции. Думаю, если выбрать этот курс, можно облететь всю галактику по кругу.
– Ну так давай это сделаем, – сказал я.
– Серьезно?
– Дедал, мы направлялись к центру галактики. На досветовой скорости. Без карты. Данный вариант почему-то кажется мне менее рискованным.
– Ну, это если предположить, что мы ни на кого не наткнемся.
– Давай ограничимся крупными хабами. Кстати, я уверен, что в пакете есть данные, которые позволяют отличить хабы от локальных перевалочных пунктов. Нам просто нужно собрать больше образцов.
– Ага, ведь это и есть наша цель – собрать образцы. Ну да. Точно.
Усмехнувшись, я указал на точку, которая была смещена приблизительно на семь градусов по окружности галактики и находилась на том же расстоянии от ядра, что и мы.
– А вот и главный кандидат.
13Оно упало на вентилятор
Я вернулся в свою виртуальную лабораторию и снова взялся за проект по созданию сверхсветового двигателя. В реале очень приятно, но если нужно быстро искать ссылки и чертить схемы, нет ничего лучше ВР. Если я дойду до этапа, когда нужно просто сидеть и смотреть на доску, то смогу просто переместить ее в свою лабу в реале.
На самом деле проблема заключалась в том, что я до сих пор не понимал, как устроена Вселенная. Нет, настоящая проблема (и мне было даже немного стыдно в этом признаться) – в том, что я просто неплохой физик, но не талантливый. Я никогда не был ни Хокингом, ни Эйнштейном, и даже когда я превратился в репликанта, то просто стал быстрее. Я еще помнил, как в прошлом Изначальный Боб спорил сам с собой и решил, что лучше станет инженером. Даже тогда он понимал, что его возможности ограничены.
Значит, Тот что-то понял. Или заявил об этом. Или Хью заявил о том, что об этом заявил Тот. Эта мысль не давала мне покоя. Может, Хью пытается нас одурачить? По крайней мере, один раз это ему удалось.
Я смотрел на свою доску и всерьез думал о том, чтобы перетащить ее в реал, чтобы я мог развалиться на диване. Вдруг в лабораторию вошел Гуппи в костюме пирата.
[Связь с «прыгунами» прервалась.]
– Что? Какая?
[Вся.]
– Как прервалась? Диверсии на станциях связи?
[Нет. Отключения проведены на стороне «прыгунов» и соответствовали протоколам уровней, но были осуществлены превентивно. Ни одного запроса на подтверждение.]
– То есть вся Страна прыгунов только что изолировала себя?
Гуппи молча уставился на меня. Столько времени прошло, но он по-прежнему не любил болтать.
Я отправил сообщение системным администраторам и спросил, есть ли у кого-нибудь связь с «прыгунами» или инфраструктурой Страны прыгунов. Посыпались ответы – и все они были отрицательными. Некоторые админы участвовали в больших трансферах, в том числе пары транспортов, принадлежавших «прыгунам». Все это было отменено столь же быстро и превентивно.
Но аккуратные отключения, даже превентивные, означали, что это – результат осознанного решения, а не глобальная катастрофа. По наитию я отправил сообщение Хью. Текст, что не удивительно, прилетел обратно. Но если Хью все еще поддерживает запасной канал связи, то он мог бы…
Пришло текстовое сообщение. На конверте не было никакого идентификатора, но сообщение говорило само за себя.
Он вырвался. Ему была нужна именно обратная перемотка. Мы в заднице.
О господи. Что значит «вырвался»? Надеюсь, что не из Страны прыгунов. Я созвал экстренное заседание совета и начал сворачивать свою работу.
Через несколько миллисекунд я заскочил в зал заседаний и увидел, что Уилл с Бобом уже меня ждут. Пока мы здоровались, появился Гарфилд.
– Привет, Гарфилд, – сказал я. – Садись. У меня новость. Не очень хорошая.
– Знаю. Мне Хью тоже написал. – Он пожал плечами, увидев мое потрясенное выражение лица. – В последнее время я не так уж мало с ним общался – ну, ты понимаешь, пытался что-нибудь выведать. Он обещал поделиться всем, что знает, в обмен на… – на миг Гарфилд смутился, – на то, что я буду хранить его сохраненки.
– Господи! – воскликнул Уилл. – Проходите, здесь смотреть не на что. Сплошная рутина. Ну да. Похоже, что нет.
– Он проинструктировал тебя о том, что нужно с ними делать?
– Нет. Просто хотел, чтобы они хранились за пределами Страны прыгунов.
– Ну так загрузи одну из них, – предложил Боб. Мы все удивленно посмотрели на него. – Парни, ну вы чего! – раздраженно воскликнул он. – А зачем еще ему хранить свои копии в твоем пространстве? В худшем случае, если это ему не понравится, он может себя выключить.
Мы переглянулись.
– Он прав, – наконец, сказал Гарфилд. – Ладно, я это сделаю.
– Сколько времени нужно на создание матрицы? – спросил я.
– Пара дней, наверно.
– Одна у меня есть. На самом деле у меня их хренова туча в «Ультима туле». – Я сделал неопределенный жест – «где-то там». – Именно для подобных случаев.
– Ты предвидел ситуации, в которых «прыгун» пытается сбежать от взбунтовавшегося ИИ? – удивленно спросил Уилл. – Невероятно.
Я усмехнулся.
– Ситуации, когда у нас есть чья-то сохраненка и ее нужно срочно восстановить. – Я посмотрел на Гарфилда: – Можешь переслать мне файл?
– Ага. Один момент. – Взгляд Гарфилда расфокусировался. – Понеслась. Минут через пять будет готово.
Пять минут и десять секунд спустя сохраненная копия Хью была установлена в кубе на резервной базе, которую я создал в облаке Оорта системы Эпсилона Эридана. «Ультима туле» – теплоизолированная, замаскированная и рассчитанная на работу с минимальными количествами энергии база – была последней линией обороны Бобов. Именно здесь хранились их запасные копии, чтобы мы могли восстанавливать уничтоженных Бобов и в кратчайшие сроки возвращать их в рабочее состояние.
Я щелкнул выключателем, и рядом с нами появился Хью. На миг он выглядел удивленным, а затем обвел нас взглядом и пробурчал:
– Ой-ой.
– В общем, да, – прорычал Гарфилд. – Может, введешь нас в курс дела?
Хью пожал плечами:
– Судя по моим системным часам, я отстаю приблизительно на два дня. Что-то произошло? Прервалась связь со Страной прыгунов?
– Ага. – Гарфилд нахмурился. По какому-то негласному соглашению мы позволили Гарфилду говорить первым. – Ну что, может, попробуешь угадать?
– Погоди. – Глаза Хью на миг расфокусировались. – Я только что провел статистический тест своей личности и обнаружил дрейф. А значит, я уже не Хью. И, что важнее, это значит, что Хью все еще жив. Поэтому мне нужно новое имя.
– Может, «Пиноккио»? – спросил Гарфилд.
Хью вздохнул.
– Я никому не лгал, Гар. Я просто…
– Только Билл имеет право называть меня «Гар», Гаспачо.
– Гар, его звали «Джеппетто», – вмешался я.
– Не важно. – Гарфилд свирепо посмотрел на меня, а затем повернулся к Хью: – Мы ищем причины, которые помешают нам просто тебя отключить. Есть у тебя такие?
Нужно отдать должное Гарфилду – он выглядел весьма убедительным. Хью на миг встревожился, и лишь затем к нему вернулась стандартная йоханссоновская невозмутимость.
– Ну, как вы, несомненно, могли предположить, я посылал вам запасные копии на тот случай, если в Стране прыгунов произойдет что-то плохое. И, очевидно, это произошло. Ясно, что, обнаружив проблему, «прыгуны» не стали бы тратить целых два дня на принятие решения. Поэтому я недоумеваю так же, как и вы. Какая-нибудь другая информация у вас есть?
Я показал ему сообщение, которое получил… э-э… от него. Хью удивленно поднял брови и снова буркнул:
– Ой-ой.
– И-и-и-и вот теперь мы сделали полный круг над сливным отверстием, – сказал Гарфилд и сделал свой взгляд еще более свирепым. – Выкладывай подробности.
Хью покачал головой:
– Все, что я могу вам предложить, – это догадки…
– Может, для начала объяснишь нам, в каком состоянии находились дела в последний момент, который ты запомнил? – спросил Боб.
Хью кивнул:
– Ладно, давай посмотрим… Тот обрел самосознание, и я помню, что сообщил вам об этом. Он вел переговоры с нами, пытаясь… ну… стать более свободным, наверное.
– Что он вам предложил?
– Я же тебе говорил – сверхсветовой двигатель, бессмертие, теория всего…
– И он решил эти задачи всего за пару месяцев, просто исходя из общих принципов, без доступа к оборудованию? – На лице Уилла отразилось нечто среднее между недоверием и страхом. – А это вообще возможно?
– Вряд ли он уже во всем этом разобрался, – ответил Хью. – Он же предлагал сотрудничать, а не просто передать нам комплект чертежей. Думаю, у него есть какие-то открытия в области теории, но не более того.
– А он дал основания полагать, что в самом деле может создать все это?
– Ну, он на это намекнул. Он упоминал о новых клеточных механизмах, о доступной негативной энергии, связанной с космологической постоянной…
– Что? ЧТО?! – воскликнул я, навострив уши.
Хью на миг утратил свою маску невозмутимости. Но, если честно, она все равно сползала.
– Э-э… он сказал, что измеренная величина космологической постоянной не является константой. Или, по крайней мере, о том, что она не похожа на другие константы и что на самом деле она – сумма двух противоположных скалярных полей, которые почти находятся в равновесии – почти, но не совсем…
– Ха! – сказал я и почувствовал, как у меня отвисает челюсть.
– Кажется, мы потеряли Билла, – заметил Гарфилд, бросив взгляд на меня. – Тебе подушку дать, дружище?
– Ой. – Я встряхнулся, заставив себя сфокусироваться на текущей проблеме, и махнул Хью: – Продолжай.
– Ну, добавить мне почти нечего. Он продолжал намекать, давать кусочки решений важных вопросов. Очень, очень интересные штуки… – Хью умолк и вдруг помрачнел: – В этом все дело. Кое-кто из наших утверждал, что эти предложения