В ответ я отправил пакет, который получил в противоположном конце ворот. Не потому, что это была какая-то хитрая стратегия, просто я больше ничего не придумал.
Корабль прислал то же сообщение, что и раньше. На этот раз я отправил пакет из самой первой «кротовины», которую мы нашли. По крайней мере, он подскажет кораблю, откуда мы.
Корабль снова повторил свое сообщение. Плохой знак. Я, скорее всего, общаюсь с интеллектом уровня ИМИ – с четко очерченной функцией и с ограниченным набором заскриптованных ответов.
– Патовая ситуация, – сказал Дедал, следивший за моим выступлением. – Может, попытаемся уйти?
– Сначала я вот что попробую.
Я быстро отправил запрос воротам на этой стороне, чтобы получить сведения об их «уличном указателе», а затем отправил серию пакетов, начиная с этих врат и заканчивая самыми первыми воротами из тех, через которые мы прошли. После этого я начал о-о-очень медленно дрейфовать обратно.
Не-а. Похоже, это был один из запрещенных вариантов. Корабли одновременно поразили нас обоих… ну, я скажу прямо – тяговыми лучами. Это что-то новое; у Бобов не было вообще ничего похожего, ни в теории, ни на практике. С одной стороны, я обрадовался, узнав о том, что такие лучи существуют. С другой стороны, нас тащили прочь от ворот навстречу неизвестности.
Путешествие заняло около десяти минут – даже при том, что во время буксировки корабли ускорялись далеко не так сильно, как раньше. Так что они в какой-то степени беспокоились о нашем благополучии и, вероятно, о здоровье пассажиров, которых мы могли бы везти. Хотя, если подумать, сканирование бы показало, что никаких пассажиров у нас нет.
Нас бесцеремонно поместили на парковочной орбите у астероида диаметром километров десять. Этот астероид служил фундаментом для какой-то базы; двое часовых отправились туда, а остальные продолжили удерживать нас.
– Может, нас возьмут на абордаж? – спросил Дедал.
– Возможно. А какие у нас варианты? – задумчиво произнес я. – Даже если мы освободимся, оторваться от них нам не удастся. Их ускорение – это что-то запредельное. Медленное отступление не помогло. И что нам остается?
– Давай их просканируем. Как думаешь, они не слишком на это разозлятся?
– Хм-м. – Пару секунд я потратил, обдумывая его предложение. – Слушай, они похожи скорее не на вооруженные силы, а на пограничников. Если бы они собирались просто взрывать нарушителей, мы уже превратились бы в расширяющееся облако обломков. Так что, скорее всего, мы просто не ответили на тайное рукопожатие, и поэтому с нами обращаются как с нелегальными мигрантами или контрабандистами.
– Ну, пока неплохо. И что дальше?
– Значит, они не станут убивать нас, если мы будем вести себя в соответствии с данным статусом, – ответил я и без дальнейших рассуждений включил сканер. И стал ждать конца.
Ничего.
– Мы все еще здесь, – сказал я. – По-моему, это добрый знак.
– С другой стороны, они вообще не отреагировали. Это еще один аргумент в пользу теории о том, что кораблями управляют ИМИ. Как думаешь, чем они занимаются?
– Ждут приказа? – предположил я. – Если учесть, что все уже свалили, ждать придется долго.
– Ну да. ИМИ – не самые яркие звездочки на небе, но ждать они отлично умеют.
– И что теперь?
– Понятия не имею.
Если мы будем просто сидеть и ждать, это ничего нам не даст. Поэтому мне показалось, что мы с тем же успехом могли бы что-нибудь предпринять. Я выпустил дрона-разведчика – медленно, чтобы не напугать наших хозяев.
Ровно в тот момент, когда он попытался улететь, его зацепили тем же самым тяговым лучом. Теперь мы все трое торчали, словно мухи в паутине. ИМИ дрона по-прежнему пытался лететь в указанном мной направлении, но безуспешно. Поэтому я приказал ему перейти в режим ожидания.
– Вот это отстой, – сказал я. – Возможно, нам придется здесь задержаться.
– Наши телескопы никуда не делись. Давай займемся разведкой.
Исследовать окрестности с помощью телескопа далеко не так интересно, как летать, где хочешь, и смотреть на все подряд, но первые Бобы использовали именно этот метод – до того момента, когда суддары усовершенствовали настолько, что в их «объектив» сразу попадала значительная часть звездной системы. Первое, что мы заметили, – то, что раньше наша загруженность мешала нам увидеть то, что система… ну… в общем, совсем не система, а просто кусок космоса – практически пустой, если не считать астероида/станции и двух «червоточин».
– Никаких звезд. Никаких планет. Не вижу ни одного спутника. – Я сделал паузу. – Никаких астероидов, если не считать вот этого.
– Только две «червоточины» – та, через которую мы вошли, и еще одна… м-м… где-то километрах в ста отсюда, – сказал Дедал. – Ничего не напоминает?
– Ага. Брандмауэр. Это – демилитаризованная зона, – ответил я. – Поэтому моя предыдущая реплика о пограничниках обретает еще больше смысла. Интересно, к чему такие меры безопасности?
– Икар, причин может и не быть. Возможно, они просто запредельно осторожные.
– Да, но нет. До сих пор мы пролетали через все эти врата со свистом, а тут вдруг охрана? Я уверен, что на всех остальных маршрутах от Хаба-ноль брандмауэров нет.
– Но почему только здесь? Мы же в буквальном смысле прошли через все «червоточины», но ничего подобного не видели.
– Это центр империи? Они защищают свой Трантор?
– Ну да. Нет, стой. – В голосе Дедала зазвучала сталь. – Если этот хаб – всего лишь одна-единственная цивилизация, то у них были бы только одни врата в хабе, а все местные ворота располагались бы по другую сторону брандмауэра. Так что нет, они защищают именно это конкретное место – и, возможно, охраняют и другие места, которые мы еще не открыли. Возможно, нам просто повезло.
– Да, повезло. Именно так я бы и сказал.
Несколько миллисекунд мы провели в молчании; каждый думал о нашей судьбе и о вариантах, которые у нас есть. Сканирование показало, что на космической станции целая куча кораблей, значит, пара снарядов, внезапно запущенных по нашим тюремщикам, проблему не решит. А может, решит, но не так, как нам хотелось бы.
Но было кое-что еще…
– Смотри. – Я указал на голографический экран, на котором в данный момент отображались окрестности станции. На нем один корабль-часовой завис рядом с чем-то еще.
– Новый пленник? – буркнул Дедал. Он открыл картинку, которую мы получили в ходе сканирования, и проверил данные. – Модель точно не такая, как у часовых. На самом деле она больше похожа на нашу. – Он увеличил изображение. – А, черт.
– В чем дело?
– Он мертв – отключен и неактивен. Похоже, у него термоядерный реактор. Если держать его здесь достаточно долго, рано или поздно у него закончится топливо для реактора. Сколько, по-твоему, времени на это ушло?
– Э-э… – Я заглянул в архив. – В общем, так: в то время, когда подобные реакторы были у нас, резервов нам бы хватило лет на пять-десять. – Я наклонился к картинке, чтобы получше ее рассмотреть. – Жилых помещений не видно. Значит, это полностью автоматизированный корабль – возможно, чья-то версия зонда фон Неймана.
– Вот и ответ на вопрос о том, что станет с нами.
29Можно отправляться
В окне видеотрансляции вращался дракон – ну, то есть его изображение в САПРе. Сам он лежал в капсуле для «мэнни», которая летала по орбите вокруг Бармаглота, и все благодаря Марио, который любезно подготовил для нас автофабрику.
Бриджит куда-то ушла – какое-то дело требовало ее личного присутствия, поэтому, когда поступил сигнал об окончании работы, я бросился смотреть на результаты.
Описать дракона – непростая задача: у него не было ни перьев, ни меха, а штуки, которые располагались поверх его тела, нельзя было с уверенностью назвать чешуей. Он напоминал броненосца, но с гораздо менее прочной броней.
Чешуйки на крыльях становились более длинными и тонкими, фактически играя роль перьев; благодаря им драконы летали, словно летучие мыши, а также могли парить в воздухе.
Я, разумеется, все это уже знал, ведь если рядом с Бриджит оказывался достаточно внимательный слушатель, она включала режим лектора. А я всегда был готов ее слушать.
Правда, существо все-таки было похоже на белку. От него не исходило постоянное чувство опасности, как от дракона, – если, конечно, не обращать внимания на мощные задние лапы с когтями. Глаза слишком большие, зубы – слишком маленькие. Оно, возможно, слегка напоминало Беззубика – того дракона из мультфильма. Кроме того, извергать из себя огонь оно не умело. На неестественно широкой груди располагались гигантские грудные мышцы, а внутри – огромные легкие. Кроме того, у этих существ был какой-то странный метаболизм, но в чем там было дело, я вникать не стал. Внешний облик завершал длинный хвост, заканчивавшийся чем-то вроде плавника, который играл роль руля высоты.
В тот миг в квартиру вошла Бриджит. Она была в ярости и поэтому приложила все усилия, чтобы хлопнуть дверью, однако современный механизм последней был рассчитан на борьбу именно с этим видом неправильного обращения. Дверь затормозила и, шипя, медленно проползла последние сантиметры.
– Все прошло не очень? – нейтральным тоном спросил я.
– Проклятые луддиты, – ответила Бриджит. – Они пытаются утопить городской совет Трантора в ложных жалобах и нелепых обвинениях. Подобная тактика явно направлена на то, чтобы притупить внимание, но по правилам мы должны рассмотреть каждое поданное заявление.
– А виртуально это сделать было нельзя?
– Опять же, такие правила. Гражданин вправе требовать, чтобы его заявление рассмотрели лично в его присутствии. Это чистой воды харассмент.
– Хм… – Я нахмурился.
Наверняка есть способ как-то с этим разобраться. Я на несколько миллисекунд вышел из «мэнни» и быстро написал послание нашим адвокатам. Они работали в лучшей – и самой дорогой – фирме в ОФРС и, по моему мнению, отрабатывали каждый потраченный на них цент – или миллипам, как мелкие монеты назывались в наше время.