Но сейчас нужно как-нибудь развлечь Бриджит.
– Значит, «мэнни»-дракон уже готов, – сказал я, указывая на вращающееся изображение. – «Дранни»? «Челдрак»?
– Ой, даже не начинай. Дай посмотреть. – Она отпихнула меня от экрана и села. – Можешь приготовить мартини? Мне страшно нужен коктейль. Двойной. Нет, тройной. Нет, просто налей до краев, и все.
Улыбнувшись ей, я пошел играть роль бармена.
– Как тебе модель?
Она остановила вращение, несколько раз увеличила картинку и поиграла с прозрачностью слоев – сначала показав скелет, затем кровеносную систему, потом нервную. Наконец, она откинулась на спинку кресла и посмотрела на меня.
– Одобряю. Погрузим парочку в дрон и поедем их тестировать.
Я вскинул кулак. Сейчас мы зажжем!
Как и на Эдеме, родной планете дельтанцев, на планете драконов сила тяжести была меньше земной – чуть менее 0,9 g, – а атмосфера оказалась более плотной. В противном случае существо размером с дракона никогда бы не смогло взлететь.
Драконы обладали и другими преимуществами – такими как полые кости, дыхательная система, очень похожая на аналогичную у птиц Земли, а также безумно высокий уровень метаболизма. Мы создавали наших «дранни» так, чтобы по размерам и весу они практически не отличались от среднего дракона, но, конечно, создали резерв энергии и скорости. Честная конкуренция – это для лохов.
На то, чтобы доставить «дранни» с орбитальной автофабрики на Бармаглот, понадобилось около получаса. Получив сигнал от беспилотника, мы с Бриджит оставили наших домашних «мэнни» в их капсулах и переместились в новых «дранни».
Похоже, я сказал что-то вслух, а может, Бриджит слишком хорошо научилась читать мои мысли, потому что в начале трансфера я получил от нее текстовое сообщение: «Ты НЕ БУДЕШЬ называть их „дранни“!»
Ну, это мы посмотрим…
Я приподнялся и сел в грузовом отсеке беспилотника. Рядом со мной уже садился и «дранни» Бриджит. Она издала какой-то скрежещущий звук, похожий на кашель. Я недоуменно посмотрел на нее. Может, у нее нервный срыв?
– Говард, включи автопереводчик! – сказала она по системе внутренней связи.
Ой. Э-э, ну да. Я быстро открыл дисплей и активировал встроенный сервис перевода. Автопереводчик, давным-давно доведенный до совершенства, превращал мои слова, жесты и повадки в местные эквиваленты. Наши технологии позволили нам сразу встроиться в общество драконов, и при этом нам не потребовалось учить их язык. Поведение – это, конечно, совсем другая история, но тот, кто занимался ксенопологическим анализом, все нам объяснит. Я надеялся, что это произойдет скоро и что в ходе этого пробного рейса мы не встретим местных.
Именно об этом я сказал Бриджит.
– До ближайшего заселенного левиафана далеко, – ответила она. – Гэндальф и его компания сказали, что исследования на местности почти завершены. Еще пара дней, и они представят нам весь комплект результатов.
– И ты не могла подождать?
Бриджит затряслась; мой автопереводчик проинформировал меня, что это – эквивалент закатывания глаз.
– Если мы обнаружим какие-то недостатки у «дранни» – то есть у драконов-«мэнни», – то мне бы хотелось устранить их еще до того, как мы получим анализ. Не стоит терять время.
– А также сопротивляться тому, что неизбежно произойдет. Значит, назовем их «дранни»! – воскликнул я.
Бриджит снова вздрогнула, а затем открыла дверь грузового отсека. Местный воздух ворвался в разреженную атмосферу трюма, и мы столкнулись с короткой аэродинамической тряской. Я прищурился, давая глазам привыкнуть к солнечному свету, проникающему через открытую дверь, а затем переступил через порог и посмотрел по сторонам. Мы зависли в нескольких сотнях метров над небольшим озером. Это была бы картина, наполненная умиротворением, однако озеро опасно бурлило – из глубин с бульканьем на поверхность поднимался какой-то пар.
Бриджит проследила за моим взглядом.
– Говард, вот почему мы сделали такой акцент на эволюции жизни в атмосфере Бармаглота. Планета молодая, и уровень вулканической активности здесь еще очень, очень высок. Очень может быть, что эти пары ядовиты.
– То есть купание отменяется.
– Я уверена, что тут есть гораздо менее опасные озера. Мой прибор видения в инфракрасном диапазоне говорит, что в этой воде неосторожный купальщик просто сварится.
– Очень жаль. Значит, рыбы тут нет. А я хотел попрактиковаться в навыках добывания обеда.
– Похоже, кое-что ты действительно прочел. – Бриджит одобрительно взглянула на меня, а затем подняла одну лапу и в порядке эксперимента сжала когти. Лапа дракона была очень похожа на лапы хищной птицы; пальцы, заканчивающиеся когтями, смотрели и вперед, и назад. Комплект дополняли длинные ноги, позволяющие дракону выхватывать рыбу из воды на лету. Я взглянул на изображение их любимой добычи и назвал ее «форель». Бриджит никогда форель не видела и поэтому просто пожала плечами.
– Не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня, – сказал я и, шагнув вперед, выпрыгнул из трюма.
Когда Гарфилд занимался многочисленными версиями под названием «Рокки», он немало поработал над рефлексами, связанными с полетом. Несколько жестких посадок побудили его заняться данной проблемой, и теперь я пожинал плоды его трудов. Мои крылья растянулись сами по себе, поймали воздух, превратив падение в полет по длинной, изящно загибающейся вверх дуге. В верхней ее точке, прежде чем потерять ускорение, я сложил крылья, сделал сальто назад и перешел в свободное падение.
– Йу-ху-у-у! – завопил я и, снова поймав воздух, превратил свою траекторию в штопор.
Где-то за спиной у меня засмеялась Бриджит. Я слышал, как ее крылья бьют надо мной с более высокой частотой, поскольку Бриджит старалась меня догнать.
Через несколько секунд мы оказались над голым участком темной скальной породы и воспользовались восходящим потоком, чтобы без усилий набрать высоту.
– Это даже лучше, чем плавать в теле квинланца! – воскликнул я.
– И надеюсь, это приключение закончится еще лучше, – ответила Бриджит. – Только не сломай «дранни». Как тебе такая мысль?
– Да, дорогая.
Похоже, кто-то уже на меня настучал.
Несколько минут мы парили в восходящем потоке, просто наслаждаясь солнцем, прохладным воздухом и раскинувшейся перед нами картиной. Но в конце концов Бриджит сказала:
– Мне нужно хоть чуть-чуть поработать, чтобы оправдать эту вылазку. Давай приземлимся вон у того озера. Хочу проверить технику, которая анализирует условия окружающей следы.
Драконы были значительно больше квинланцев. Благодаря этому, а также нашим успехам в миниатюризации мы сумели дать данной версии «дранни» гораздо больше возможностей. Бриджит, конечно, хотела их испытать.
Мы приземлились на краю маленького скалистого полуострова, вдававшегося в озеро. У меня закружилась голова, когда я слишком сильно задумался над маневром, но встроенная в «дранни» программа взяла управление на себя и совершила идеальную посадку.
У драконов не было анатомических особенностей, позволявших сесть на попу, поэтому они сидели на корточках, словно птицы. Новая поза оказалась удивительно комфортабельной и устойчивой. Я посмотрел по сторонам, словно часовой, а Бриджит тем временем понюхала воздух.
– Здесь очень много углекислого газа, – сказала она. – Он сам по себе не ядовит, но настоящий дракон сейчас бы тяжело дышал. – Она немного помолчала. – А вот мы этого не делаем. Нужно добавить соответствующую подпрограмму.
Я кивнул и рассеянно окунул кончик хвоста в воду. «Ой», – сказала моя система управления и резко вытащила хвост из воды. «Девяносто градусов по Цельсию, – сообщила она. – Так можно получить ожог». Голос у нее был раздраженный.
Бриджит улыбнулась:
– Жертвуешь собой ради науки?
Я встал и потянулся – одно крыло, другое, одна рука, затем другая.
– Полетать наперегонки не хочешь?
– Говард, я тебя умоляю. Это же так по-детски, – ответила она, а затем внезапно изо всех сил рванула на юг.
– Эти шутки тоже никогда не надоедают, – буркнул я и полетел вслед за ней.
У драконов существовал определенный половой диморфизм: самцы были крупнее и мощнее, а самки – более маневренными. Я знал, что различия вносят свой вклад в брачные ритуалы, но далеко в отчет я не углублялся и поэтому не понимал, каким образом все это происходит. В общем, я ее догонял, но медленно.
– Нам нужно ограничить себя обычной драконьей скоростью, – сказала она.
– Ну да, как же. Второй раз ты так меня не обманешь. – Я несколько раз сильно взмахнул крыльями и обнаружил, что уже нахожусь над ней и чуть позади. Глядя сверху вниз на ее тело, я внезапно понял, как проходят брачные полеты. – Бриджит, а программы поведения мы уже установили?
– Частично. Культуру пока не трогали, а что?
– Я… э-э… ну, то есть мой «дранни»… э-э…
– Я тебе нравлюсь?
– Ну да, вроде того. Насколько точно воссоздана физиология?
– Можно проверить.
Я сбавил ход, чтобы парить над ней, и мы нашли еще один восходящий поток.
Секс в воздухе. Настоятельно рекомендую.
Заложив длинную петлю, мы постепенно возвращались к беспилотнику. Одним из недавно установленных модулей была инерциальная система наведения, благодаря которой мы всегда знали, где находимся, и поэтому могли легко произвести счисление пути. Я любовался видами и мечтал о сигаретке или о ее драконьем эквиваленте, когда Бриджит сказала:
– Кажется, за нами следят. Нет, поправочка: нас преследуют.
Я оглянулся. Шея дракона была не такой длинной, как у мифического тезки, но в тех ситуациях, если нужно осмотреться, действовала лучше человеческой. В данном случае она позволила мне как следует рассмотреть приближающихся к нам четырех драконов. Их окружала весьма четкая аура сосредоточенности и решимости. Они не выглядели просто как незнакомцы, которые идут в ночи своей дорогой.
– У них палки, – сказал я. – Может, это копья?