Я улыбнулся Говарду и заметил, что все остальные, кроме Бриджит, тоже весело смотрят на него.
– Господи, Говард, сколько же времени ты не вылезал из своей берлоги? А может, у тебя мозги сгнили от бухла? «Червоточина» – это не тоннель, как в «Звездных вратах» или в «Глубоком космосе 9», а сфера. Ты ныряешь в сферу и вылетаешь из сферы в точке назначения в том же направлении – конечно, с поправкой на относительные скорости конечных точек «червоточин». В сценарии, который ты описываешь, ты выйдешь не с той стороны, будешь направлен в сторону «червоточины» и полетишь задом наперед.
Хмыкнув, Говард откинулся на спинку стула и посмотрел на Бриджит.
– С мартини действительно нужно завязывать, – сказал он.
В конце концов, встреча завершилась; все разошлись, и остались только Гарфилд, Уилл и я. Мне показалось, что Уилл хочет о чем-то поговорить со мной, поэтому я кивнул Гарфилду. Он отсалютовал мне и исчез.
– Что случилось, Уилл?
Он кисло улыбнулся:
– Ничего судьбоносного. Просто хочу сказать, что я уже почти десять лет лечу в самую глушь и уже сбросил управляемые ИМИ станции в тринадцати системах.
– В тринадцати? Шустро.
– Не все они стоят в ряд. Если система находится хотя бы рядом с моим маршрутом, она получает станцию – просто из принципа. То есть я заполняю станциями цилиндрическую область с радиусом в пять световых лет. Но если бы я узнал об этом раньше, то отправил бы их с помощью «червоточин».
– Уилл, тут я ничем помочь не могу. Это не секретный проект, просто раньше у меня особых успехов не было.
– О, я ни в чем тебя не обвиняю, просто захотелось немного поныть. И кстати, возможно, проект все-таки стоит засекретить – по крайней мере на время. Но твоей идеей о создании парных «червоточин» я воспользуюсь и лет через десять уже буду подключен к Червонету.
– Нет. Ни за что. Никаких червонетов, черт побери.
– Тогда скорее придумай другое название, – ухмыльнулся Уилл. – Если эта идея пришла в голову мне…
– Ясно, – вздохнул я. – По-моему, нам нужен еще один побочный проект – отправить корабль с «червоточиной» вслед за каждым Бобом, который улетел в дальние края, даже за Икаром и Дедалом. Но к чему секретность?
Уилл пожал плечами, но отвел взгляд.
– Ну так, на всякий случай. Мы же все равно ни о чем не объявляли, пока не создали рабочую схему. В системе 40 Эридана кое-что намечается – возможно, что-то опасное, и мне хочется держать козырь в рукаве. – Он помолчал, и на его лице появилось задумчивое выражение. – Слушай, я все хотел спросить… Если ты перевозишь конечные точки «червоточины», разве они не превращаются во временной тоннель?
Уилл имел в виду старую теорию, в соответствии с которой конечная точка «кротовины», летящая с релятивистской скоростью, будет обращена в прошлое по сравнению с такой же точкой, но статичной. И если движущаяся точка вернется обратно, став на пять лет моложе из-за относительного замедления времени, тогда можно отправить предметы на пять лет в прошлое.
Я покачал головой:
– Нет. Я пробовал. Если задуматься, то подобное поведение вообще не имеет смысла. Если ты отправишь кого-то на одном корабле вместе с «червоточиной», прибудет ли он в прошлое? Нет. Человек прибудет в настоящее, просто станет моложе. То же самое и с «червоточиной».
– Значит… – Уилл сделал круговое движение рукой, – оно, похоже, стало чем-то вроде его тика.
– Слушай, если ты отправишь корабль, на котором есть человек и «червоточина», а затем каждый день посылаешь в «червоточину» еду и у другой точки – той, что на корабле, – скорость времени в два раза меньше, еда не прибывает все дальше и дальше в прошлое. Как это вообще может получиться? Еда просто появляется два раза в день по их часам, но в правильной хронологической последовательности. И в конце полета они получат вдвое больше еды, чем ожидали. Вот и все.
– Хм… Ну ладно, – Уилл встал, – займусь фабриками, которые будут производить эти «червоточины». Пожалуй, теперь это нужно сделать стандартной процедурой.
Я кивнул, а затем скорчил гримасу:
– Червонет. Йи-ха!
35План поездки
– Вот дрянь, – буркнул я.
Новость Билла о «червоточинах» реально осложнила мою жизнь, которая до сих пор была достаточно беззаботной.
Я направлялся к периферии на немалой доле от скорости света, хотя и не разгонялся, чтобы не терять связь с Бобами. Может, Бобу и нравится на несколько лет изолировать себя от Вселенной, но лично я слишком люблю контролировать ситуацию, и такие «каникулы» мне совсем не по душе. Но если проект Билла завершится успешно, проблема изоляции будет снята раз и навсегда. Я мог бы создать цепь из «червоточин», которая протянулась бы до космоса ОФРС, и возвращаться туда, когда захочу. С другой стороны, сейчас моя скорость равна 70 % от скорости света, и уже это помешает мне расставлять «червоточины» – если предположить, что Билл вообще продвинется до этой точки в своих исследованиях.
Хм. Ладно, на самом деле мне нужно получить доступ хоть к одному узлу Червонета. Мне понадобится создать пару «червоточин» и отправить одну из них в ближайшую «подключенную» систему, а именно ЗКБ-804. Тем временем я мог бы приказать ИМИ, находящемуся в той системе, создать конечную точку «червоточины» и отправить ее в следующую систему на пути к космосу ОФРС. Смыть, повторить, и так до тех пор, пока я не подключусь к миру Бобов.
Если подумать, то «червоточина» в системе 40 Эридана идеально подошла бы для того, чтобы быстро вырвать наших потомков из лап ВЕРЫ, но только в том случае, если правительство не будет знать ни про план побега, ни про существование Червонета. Меня раздражало, что я настолько привык действовать скрытно, что теперь даже Бобам я сообщал лишь необходимый минимум информации. Это уже превратилось у меня в привычку, которая в итоге может рассорить меня со всеми.
Конечно, возвращаться физически у меня причин не было. Задача «Фарго» – подобрать наших потомков, и он прекрасно с ней справится. Более того, у него есть вращающаяся секция, поэтому нам не придется помещать всех в анабиоз. А как только сеть из «червоточин» заработает, Боб сможет сообщить мне все последние новости. А до тех пор мне вообще ничего не нужно решать.
Составив этот план, я начал готовить комплект из Бобов-семян для обратного пути. Ему придется сбросить скорость до относительного нуля, а затем снова ускориться, взяв курс обратно на ЗКБ-804. Но времени у меня был вагон.
Я посмотрел на список задач. «Ностромо» – уменьшенная версия «Беллерофонта», но без значительной части странной техники, которую Другие встроили в свои грузовые корабли, – а также без пластин-двигателей. Они – «костыли», которыми Хершел и Нил были вынуждены пользоваться и которые, слава Вселенной, они наконец-то исправили. Усмехнувшись, я покачал головой. Это так в стиле Бобов – если штука не сломана, а у нас есть обходное решение, то пошло оно все к черту.
Затем я вздохнул. Я снова разговариваю сам с собой. Бобу-1 я ничего не сказал, но, если честно, мне так хотелось отправиться в путешествие вместе с ним. УППС и виртуальное пространство – это замечательно, но физическая изоляция по-прежнему создавала психологические проблемы. Быть может, именно поэтому Хершелу и Нилу, Говарду и Бриджит, Биллу и Гарфилду было так хорошо вместе.
36«Геймеры» не подвели
Гэндальф прислал нам с Бриджит пару жетонов – без указания времени – и записку: «Я свободен прямо сейчас».
Поскольку меня это устраивало, мы активировали жетоны и оказались в вестибюле «геймеров». Он выглядел словно приемная в адвокатской конторе. Тут даже была женщина-администратор, но, быстро изучив метаданные, я выяснил, что она – просто компьютерный персонаж.
Бриджит фыркнула, а затем начала садиться – и в этот миг откуда-то из глубины вышел Гэндальф. Он по-прежнему одевался как Иэн Маккеллен во «Властелине колец»; мне казалось это вполне разумным, а вот Бриджит его костюм сводил с ума. Когда Гэндальф поприветствовал нас, мне показалось, что у нее на самом деле дернулся глаз.
– Приветствую вас, добро пожаловать. Заходите в мой кабинет, – сказал Гэндальф, делая широкий жест своим посохом.
Глаз Бриджит снова задергался.
– Что за декорации? – спросил я.
Гэндальф улыбнулся:
– Просто иду против течения. Мы пытаемся каждую неделю менять стиль, и часть предложений реально дикие, даже по моим меркам. Вот это… – он обвел рукой комнату, – еще куда ни шло.
Он провел нас в комнату, которая напомнила мне зал во дворце короля Рохана. Я уже открыл рот, чтобы прокомментировать увиденное, но Гэндальф меня опередил:
– Не надо все анализировать, Говард. Это моя ВР, а не крик о помощи, который нужно анализировать по Фрейду.
Я рассмеялся, и даже Бриджит улыбнулась. Мы сели за длинный стол для пикника и потянулись за кружками с пивом, которые появились из пустоты. Гэндальф снова подхватил нить разговора:
– Полагаю, вы хотите узнать про культуру драконов? – Мы синхронно кивнули, и он продолжил: – Ее анализ почти завершен. Сейчас наш редактор придает работе окончательный облик, и через день вы уже получите результаты.
– Подробности тебе известны? – спросила Бриджит.
– Конечно. Новый вид разумных существ – это невероятно интересная тема и, кроме того… э-э… – Гэндальф смутился: – Данному виду самое место в бестиарии «Подземелий и драконов». По крайней мере, так говорят.
– Невероятно, – буркнула Бриджит, а затем заговорила громче: – Я спрашиваю потому, что в прошлый раз нас преследовали – кажется, какой-то патруль. Это произошло далеко от деревни…
– От «поплавка», – вставил я.
– От деревни, – повторила Бриджит и сурово взглянула на меня. – Но мы не знаем, откуда они и чего хотели от нас.
– Разбойники? – предположил Гэндальф. – Или, быть может, пираты.