Раздался противный визг тормозов, который заставил меня в ужасе обернуться назад. Я увидела, как в мою сторону несётся громадный грузовик. Пронзительная боль разлилась кислотой по всему телу и наступила темнота.
А следом больница, жуткие шрамы, из-за которых моё лицо стало похоже на уродцев из цирка. Стыд из-за мерзостей, которые совершал Роджер. Злость на него и Кэролайн. Клуб, где я работала стриптизёршей. Танец. Кристиан. Но всё прочеркнули серые глаза и тихий бархатный голос:
– Ну, привет, воробушек.
Я ошарашенно заморгала, прогоняя муть перед глазами, и вцепилась в раковину, чтобы не упасть. Конечно, мне обещали галлюцинации, но не говорили, что они будут такими реальными. Словно я долгое время была кем-то другим, а сейчас меня захотели изменить. Но разве можно настолько сильно воздействовать на разум, чтобы человек посчитал себя кем-то другим? Стоило об этом подумать, как меня снова зашатало.
Я бегу вперёд, не разбирая дороги, в ужасе оглядываясь назад. Вокруг металл и стекло. Камеры поворачиваются вслед за мной с тихим жужжанием, которое кажется мне невыносимо громким. Они следят, я знаю! Он следит. Он всегда так делает, хоть и отрицает это. По пустому коридору гулким эхом разносится звук шагов. Одни принадлежат мне, другие мужчине. В какой-то момент понимаю, что мне никогда не убежать. Сзади раздаётся всё тот же бархатный голос:
– Эмили, остановись.
Затем звук удара, какая-то возня и другой мужчина громко произносит:
– Эми, всё хорошо. Иди сюда, детка. Не бойся.
Но я уже не понимаю, кто говорит правду. Просто бегу, стараясь не упасть, и тут натыкаюсь на приоткрытую дверь. Забегаю внутрь, закрываю дверь на замок и, всхлипнув, прижимаюсь к стене. Вокруг валяется какой-то хлам. Наверное, это подсобка. Оглядываюсь в поисках окна, которого здесь нет. Шаги приближаются.
Нет. Не хочу! Не могу! Не понимаю!
Рука со шприцем поднимается вверх, и я с размаха вгоняю иглу в шею. Укол очень болезненный. Боль. Она повсюду. Я падаю вниз. Дверь открывается, я вижу Кристиана – ещё вижу, сквозь боль. Он падает рядом со мной на колени, прижимает к себе тело, которое не может пошевелиться и начинает раскачиваться вперёд-назад. И только его шёпот не даёт навсегда закрыть глаза.
– Эмили. Нет, маленькая моя, не бросай меня. Я без тебя не смогу. Умоляю, детка, не уходи.
Хочется успокоить любимого, но я не могу. Ничего не могу. Миг и меня накрывает темнота.
Застонав, я опустилась на пол и сжала голову руками. На глаза навернулись слёзы. Может это и глюки, но они слишком реальные!
– Эмили, с тобой всё нормально? – раздался голос Криса из-за двери.
– Да. Сейчас выйду! – отозвалась, не желая, чтобы он знал, насколько мне плохо.
Я поднялась с пола, сделав над собой усилие, ополоснула лицо прохладной водой, и глубоко вздохнув пошла на выход. Крис сидел за столом, где нас ожидал ужин на двоих. Невольно залюбовавшись мужчиной, я на мгновение замерла. Он поймал мой влюблённый взгляд, тепло улыбнулся и спросил:
– Не возражаешь, если я составлю тебе компанию?
– Конечно, присоединяйся. Так будет веселей, – кивнула я и села за стол.
Взяла салфетку в руки, но пальцы вдруг судорожно сжали ткань. Я подняла взгляд на Кристиана и тихо произнесла:
– Ты ведь говорил, что есть какое-то задание? Это не галлюцинации? Перед тем, как у меня случился срыв.
Замерев с поднятой вилкой, Кристиан склонил голову набок несвойственным ему жестом, отчего у меня внутри всё похолодело. Чувство нереальности происходящего накрыло с головой. Я крепко зажмурилась и начала дышать ртом, чтобы прогнать очередной приступ незапланированных галлюцинаций.
– Да, говорил, – ответил мне мужчина, – это действительно было, Эми.
В ушах раздался раздражающий писк, который доносился, словно сквозь толщу воды. Я сцепила зубы и постаралась отрешиться от отвлекающих звуков. «Это всё нереальное!» – так я убеждала себя, чтобы попросту не начать истерить. Кристиан всё это время, будто манекен сидел без движения и наблюдал за моими действиями. «Я же просила не бросать меня!» – вновь промелькнула мысль, и я сдалась. Бросила скомканную салфетку на стол, посмотрела на Кристиана и процедила, разозлившись на собственное состояние.
– Расскажешь, что за задание?
В тот же миг Крис будто проснулся, нахмурился и постучал костяшками пальцев по столу. Но самое удивительное, что он не обратил никакого внимания на брошенную салфетку или же на мой тон. Просто взъерошил короткие волосы и устало произнёс:
– Эми, я бы не хотел отправлять тебя на это задание. И прежде, чем ты начнёшь возмущаться, хочу объяснить свою позицию. Все наши псионики возвращаются оттуда не совсем нормальными. Скорее всего, их очень хорошо обрабатывают. И за всем этим стоит Алан Бейкер, глава корпорации. Я не хочу тебя потерять.
Слушая рассказ Кристиана, я хмурилась, поскольку уже слышала нечто подобное. Но стоило ему произнести имя Алан Бейкер, как у меня потемнело перед глазами.
Я сидела на стуле перед большим дубовым столом и с коварной улыбкой на лице выцарапывала на столешнице своё имя. Теперь Ал будет всегда думать только обо мне! Послышался звук открывающейся двери в кабинете, и следом раздался возмущённый голос Алана:
– Эмили! Ах ты… Я же только новый стол купил!
– Зато теперь ты будешь всегда вспоминать меня, глядя на эту надпись. Только представь, отчитываешь ты какого-нибудь нерадивого сотрудника, а сам косишься на надпись и видишь меня!
Я хитро улыбнулась, закончила выводить имя и поднялась, поворачиваясь к мужчине. Он, как всегда, был в чёрном костюме и водолазке. Сколько раз я просила его надеть что-то ярче, но Алан не изменял своему вкусу – только чёрный и белый цвет, брендовые вещи и идеальная обувь.
На его лице играла кривая улыбка, в которой читалось обещание. Как же я любила эту улыбку, ведь все обещания обязательно воплощались в реальность, и доставляли мне неземное блаженство. Но ещё больше я любила смотреть в его серые глаза, где всегда плескалось целое море обожания, предназначенное лишь для меня одной.
Да, этот мужчина был для меня идеальным настолько, что хотелось немного его растормошить. Мне всегда казалось, что без того хаоса, который я вношу в жизнь Алана, ему будет очень скучно и одиноко. Как только он умудрился не превратиться в замкнутого отшельника за годы, проведённые без меня, ума не приложу. Я на миг нахмурилась от мысли, что не могу вспомнить, где была все эти годы.
Алан тяжело вздохнул – ему никогда не нравилось, если я хмурюсь – и снова вернулась та радость, которую я испытывала буквально минуту назад. Все ненужные мысли вылетели из головы, осталось лишь желание подойти к мужчине, взъерошить его волосы, прильнуть ближе и ощутить вкус любимых губ.
Я не стала противиться своему порыву, подошла к нему и прижалась, запуская пальцы в волосы. Алан шумно выдохнул, его глаза потемнели, становясь практически чёрными. Он принялся медленно расстёгивать пуговицы на моем пиджаке, затем на блузе, обжёг своим горячим дыханием чувствительную кожу на шее.
Затем приподнял узкую юбку чуть выше, подхватил меня, заставляя обхватить его за талию ногами и усадил на стол. Руки мужчины скользнули по ногам, и он ещё выше задрал мою юбку ярко-алого цвета. Я знала, что Алан обожает, когда я надеваю что-то красное, поэтому специально надела сегодня именно этот костюм. Глядя на мужчину, я облизала пересохшие губы, и он не выдержал – впился в мой рот жадным поцелуем.
В этот момент возникло чувство, которое преследовало меня последние дни. Всё неправильно! Не те губы, и не тот мужчина. Я попыталась отстраниться, но Алан не позволил, и его пальцы до боли впились в кожу, оставляя на моих ногах синяки. Он довольно ощутимо толкнул меня назад, заставляя откинуться на стол. Пока я ловила ртом воздух от возмущения, избавил меня от белья.
А следом меня просто скрутило от желания почувствовать его, чтобы он вошёл в меня до упора и сильными толчками довёл до безумия. Когда я почувствовала прикосновение его плоти, застонала от нетерпения, заёрзала под ним. Только глянув на мужчину, чуть не вскрикнула от ужаса – на меня смотрели чёрные, такие знакомые глаза, которые я не могла вспомнить. Но стоило моргнуть, как это вновь был Алан.
Я дёрнулась и начала вырываться, все прикосновения мужчины стали мерзкими и неприятными. Как же мне не хотелось, чтобы он прикасался ко мне! Вновь и вновь, я старалась отодвинуться, ударить его и оттолкнуть, но что может сделать пигалица ростом метр шестьдесят с кепкой, против взрослого здорового мужика?
Рука Бейкера легла на моё горло и начала сдавливать его, отчего я почувствовала, как задыхаюсь. Перед глазами заплясали тёмные пятна, и я предприняла последнюю попытку к сопротивлению. У меня всё же получилось вывернуться и залепить Алану пощёчину, что привело его слегка в чувства. Ровно настолько, чтобы он осознал, что чуть не придушил меня. Только он также понял, что я сопротивляюсь и сильно разозлился.
В голове тут же взорвался фейерверк из разноцветных пятен. Мне стало физически больно дышать, от того, что мужчина отстранился и я потянула его обратно. На лице Алана появилась злая усмешка, он рывком вошёл в меня и принялся трахать на столе, с каждым толчком оглушая новой волной вожделения. Я стонала, извивалась под ним и кричала от наслаждения, но тут губы сами произнесли имя:
– Крис!
Замерев на секунду, Алан намотал мои волосы на кулак и дёрнул к себе. Сжав меня в болезненных объятиях, он продолжал вдалбливаться в моё тело. Молча, яростно, неистово. Будто желал этим утвердить своё право на обладание мной.
– Как. Мне. Это. Надоело, – проговаривал он, со злостью совершая резкие движения. – Я же предупреждал, Эми. Не зли меня, – а когда я забилась в его руках от восхитительного чувства эйфории, и не менее гадких – омерзения, боли и страха, он шепнул: – Отныне, ты будешь стонать только моё имя.