Я шла, глядя под ноги, и потому постоянно в кого-нибудь врезалась. Одни меня не замечали, другие просили прощения, третьи требовали извинений, но, когда я молча удалялась, повторяли за мной.
Как так получилось, что я попала в петлю времени? Что сделала такого, чего не делала раньше?
Следующей мысли я так удивилась, что даже остановилась. Теперь кто-то врезался в меня. Этот тип был из третьей категории, но ушел, уяснив, что отвечать я не собираюсь.
Никогда прежде я не загадывала желание в новогоднюю ночь. А вчера… или сегодня?.. В общем, я сделала это. Загадала, чтобы вчера не существовало, и вот… Оно существует для меня еще раз. И, похоже, будет существовать вечно. По крайней мере, до тех пор, пока я не сделаю то, из-за чего петля развернется.
Я двинулась дальше, но теперь вдоль стены, чтобы не мешать людям своим неспешным пьяным шагом.
Следующий вопрос – что я должна сделать? Вероятно, как-то изменить ход событий. Нельзя, чтобы предыдущий день повторился точь-в-точь… Ну, с этим проблем не будет. Я поменяла ход некоторых событий. Только не думаю, что благодаря этому выберусь из петли. Вряд ли она возникла из-за того, что я не сказала цену миндального молока или не купила маме горошек. Тут должна быть какая-то серьезная причина.
На этом я закончила думать, когда врезалась в стайку детей. В своих ярких курточках они напоминали маленьких разноцветных рыбок, плавающих по аквариуму. Зацепившись взглядом за помпон на одной из шапочек, я повернулась вполоборота, а потом услышала, как меня окликнули.
Женек! Я совсем про него забыла…
– Привет, – сказал он. – Как дела?
Одет он был так же, как «вчера», в свитер с ромбиками. Но это не примечательность петли времени. Просто Женек всегда так ходит. Заставить сменить образ его может только лето.
– Привет, – сказала я и, предупреждая его вопросы, заговорила. – Дела нормально. Ничего не случилось. Сильно спешу. Пока.
Я развернулась и пошагала в обход огромной елки, возле которой маленькая девочка фотографировала свою бабушку. На мгновение я остановилась, подумав, какая же отвратительная получится фотография. А потом меня нагнал Женек.
Наверное, я слишком выразительно на него глянула, так как он слегка побледнел. Но заговорил Женек ровным голосом:
– Я хотел один вопрос задать. Хотя, наверное, знаю ответ.
– Что?
– Ты как, придешь сегодня?
Я сострадательно улыбнулась, и Женек это воспринял, как «да». Уяснив, что обнадеживаю его, я тут же замахала руками и сказала:
– Нет, нет! Я не пойду страдать фигней с тобой и другими занудами!
Наверное, прозвучало грубо, но Женек виду не подал. Я вспомнила, что сейчас он выложит козыри, и приготовилась смеяться ему в лицо.
– Приходи, – сказал Женек. – У нас будет пицца Пепперони…
– И «Взрывные котята»?
Женек удивился и вместе с тем очень обрадовался.
– Да, – подтвердил он. – Как ты узнала?
– Это моя любимая игра…
– Правда? – Женек удивился еще сильнее. – Тогда я…
– Нет, Женек! – сказала я, осознав, что он не понял иронии. – Я ненавижу настольные игры! И тех, кто в них играет! Это ужасно тупо!
Я замолкла. От крика сбилось дыхание. А когда я глубоко вдохнула, легкие наполнились раскаянием. Ну вот, опять наорала… Но Женек сам виноват! Как так можно – быть знакомым со мной шестнадцать лет и не знать, что я ненавижу всякую такую хрень?
– Алиса, не говори так, – произнес он спокойно, но не так радостно, как до этого. – Ненависть очень сильное чувство. Скорее всего, ты «Взрывных котят» просто не очень любишь и…
Я застонала от досады или от злости. А может потому, что мне показалось, будто Женек специально общается со мной как с дурочкой.
– Что такое? – нахмурился он.
– Женек… – начала я, но запнулась.
Объяснить ему, что он дурак? Так он не поймет. Дурак ведь. Сжалиться и распрощаться? Я так обычно не делаю. В моем стиле сказать гадость, а потом об этом пожалеть. Но Женька было уже жалко. Я и так на него ни с того ни с сего наорала.
Я внимательно посмотрела на него, думая, что же делать. Женек это воспринял как-то по-своему. Он выпрямил спину, руки вытянул по швам. Удивительно, что он мне не отсалютовал.
– Расслабься.
Женек не послушался, делая вид, будто это его обычная поза для расслабления.
– Ты же умник? – спросила я, наконец придумав, что с ним делать. Он может мне пригодиться.
– Ну… – сказал Женек. – Не скажи. Я еще много чего не знаю.
Типичный ответ типичного умника. Только дурак на вопрос «ты много знаешь?» ответит: «Да! Абсолютно все!»
– Отлично. Тогда помоги мне разобраться с одним вопросом… И с тебя обед!
Обычно говорят «с меня обед», если просят о чем-то. Но я-то знала, что Женек не против оплатить мой поднос в Макдональдсе.
Я схватила его под руку и поволокла к фудкорту.
– Вообще-то мне еще нужно… – начал говорить Женек и, какой кошмар, сопротивляться.
Чуть не забыла!
Я прижалась к Женьку и произнесла максимально мягким, но взволнованным голосом:
– Пожалуйста-пожалуйста! Мне надо разобраться с одним вопросом, а времени так мало…
Боком я чувствовала, как Женек напрягся, словно выпил бетон, который мгновенно засох. Это меня позабавило. Но я не позволила улыбке даже на миг появиться на моем лице. А то образ испортится.
– Ладно, – сказал Женек, когда обрел возможность дышать. – Давай.
Тут улыбнуться было вовремя, и я сделала это. Взгляд я отвела после того, как увидела, что Женек улыбнулся мне в ответ.
– Все! – я схватила его теперь уже просто за ладонь и потянула вперед. – Лет гоу!
– Лет-с, – поправил Женек, но сопротивляться перестал.
Мы вышли наконец-то к фудкорту. Так как Макдональдс я ела вчера, сегодня мне хотелось что-то другое. Что-нибудь такое же вкусное и вредное… но другое.
– В «Пузату хату», может, пойдем?
– Ты че? – возмутилась я. – В «Пузату хату» будешь с мамой ходить. А со мной пойдешь в KFC.
Я уже поняла, что Женек не любитель фастфуда. По нему это было видно, хотя свитер с ромбиками все старательно скрывал.
– Фастфуд вредный, – сказал Женек, хотя мы уже шли в сторону KFC.
– Да? – сказала я, делано удивившись. – Первый раз такое слышу.
– Да. От него прыщи бывают.
Женек заметил, что меня это не страшит, и, снизив громкость, добавил:
– На попе.
Я хохотнула. От Женька редко дождешься таких подробностей.
Он и сам немного расслабился. Все-таки первый шаг к сердцу женщины – это шутка, которая ее рассмешит. Но ладошка у Женька все еще была мерзко-липкой. Я ему это прощала, как спонсору своих обедов.
На кассе я стояла долго. Изучала меню и никак не могла решить, что выбрать. Женек и кассир нервничали. Мне было все равно. Завтра они, скорее всего, не вспомнят всего этого. А мне воспоминание о развращении вкусовых сосочков останется, так что ничего страшного, подождут.
– Крылышки или бургер?
– Ну ты же любишь острое, – сказал Женек.
Ох, я уже и забыла, что Женек знает меня лучше, чем я сама. Но сейчас меня это не пугало. Это даже удобно. Например, Женек может помочь с выбором еды.
– Я буду бургер, – сказала я и сделала шаг назад, чтобы Женьку было удобнее расплачиваться.
Секунду я смотрела на то, как он разочарованно вздыхает, изучая меню. А потом воскликнула:
– Хотя нет! Я буду и то, и другое!
Женек глянул на меня, но не противился. Надо было сразу так сказать! Потраченные сегодня на меня деньги Женьку вернутся через восемь часов. А мне, как я уже говорила, воспоминание останется. И уверенность в том, что Женек… мой лучший друг!
Он, как и в прошлый раз, скромно заказал пирожок и кофе. Дождавшись моего обеда, мы пошли к столику.
– Что, – поинтересовалась я, кивнув на выбор Женька, – боишься прыщиков на попе?
– Да, – сказал Женек, ни капли не смутившись.
На мгновение он улыбнулся, хотя я думала, что чувство юмора – та приправа, которую забыли добавить в Женька. Но, наверное, мне просто показалось, и он не улыбался.
– И тебе советую, – добавил он, глядя на мой поднос, способный вылечить волчий голод трех здоровых мужиков.
– А че тебе переживать. Ты и не проверишь никогда наличие прыщиков на моей…
– И очень этому рад.
А вот это было обидно. Я умолкла и немного обогнала Женька, делая вид, что бегу занимать столик, который только освободился. На самом деле я не знала, как отшутиться, поэтому буквально ушла от ответа.
Разместившись за столиком, я стянула куртку, бросила ее на стул рядом с собой, чтобы Женек даже не думал его занять. Затем я села и сразу же запихнула в рот картошку. Мол, такая голодная, что не успеваю отвечать на тупые шуточки.
Женек покорно сел напротив и, бросив последний осуждающий взгляд на мой обед, взялся за кофе. Сделав первый глоток, Женек скривился. Я молча злорадствовала. Кофе в KFC отвратительный, и я об этом знала, как и то, что Женек выберет его.
Понаблюдав за катком, я наконец-то придумала, как ответить.
– Женек, кофе тоже вреден. Для мужского здоровья.
Этот факт, вероятно, выдумали британские ученые, чтобы люди пили больше чая, а не кофе и обогатили этим их страну. Но правдивость слов беспокоила меня в последний момент. Больше меня волновало, как на них отреагирует Женек.
Он остался спокоен.
– Мы же решили, что не будем это проверять.
– И то правда… – сказала я, покивав.
Потом я не выдержала и рассмеялась. Так, чтобы снять напряжение. Женек не обратил на это внимание. Но, скорее всего, дело было в кофе. Он, вероятно, был настолько кислым, что не пропускал на лицо Женька иных эмоций, кроме как отвращение.
– Так с каким вопросом тебе нужна была помощь?
Ясно – Женек переводит тему. Боится, что я полезу проверять влияние кофе на его организм. Но тем не менее я была не против. Немного подумав, как бы выяснить этот вопрос так, чтобы не показаться сумасшедшей, я сказала:
– Что тебе известно о петлях времени?