Собака услышала свое имя и осторожно приблизилась к полицейским. Она уселась возле открытого багажника и вопросительно посмотрела на хозяина: «Ну что, поехали?»
— Она понимает, что предстоит работа, — пояснил Кристер. — Для нее это настоящий праздник.
Он повернулся к собаке:
— Ничего не получится. Мотор не заводится.
Тинтин склонила голову набок и будто задумалась. Потом печально вздохнула и легла на снег.
— Возьми мою машину, — предложила Ребекка.
Тут она поняла, что обращается скорее к Тинтин, и быстро повернула голову в сторону Кристера.
— Прости, — улыбнулась она. — Сегодня мне правда никуда не нужно, а тебе работать. Я правда не могу.
Она вложила ключи от своей «Ауди-А4-авант» в его руку. Похоже, сейчас он убеждал себя, что Ребекке действительно не нужна сегодня машина. А может, думал, что есть еще один выход из создавшегося положения: коллеги могут просто заехать за ним.
— Ты не можешь просто сказать спасибо? — В голосе Ребекки послышалось раздражение. — Если ты в состоянии один перенести собачьи клетки, я иду работать. Поезжай! Тебя уже ждут.
Он ответил, что с клетками разберется сам, и Ребекка ушла. Она помахала Кристеру рукой, прежде чем скрыться за дверью полицейского участка.
Однако не успела Ребекка снять куртку у себя в кабинете, как Кристер постучал к ней в дверь.
— Ничего не получится, — сказал он, возвращая ключи. — У тебя автоматическая коробка передач. Я не справлюсь.
Ребекка чуть заметно улыбнулась. «Такое бывает с ней нечасто», — заметил про себя Кристер.
Другие женщины скалят зубы постоянно, независимо от настроения. Но только не Ребекка. И сейчас она почти не двинула губами, просто взгляд посветлел, как будто у нее в глазах заиграла веселая музыка.
— А Тинтин? — спросила Ребекка.
— Нет, она тоже привыкла к ручной.
— Все это очень просто, всего лишь…
— Я знаю, — оборвал ее Кристер. — Все так говорят. Но… короче говоря, нет!
Ребекка подняла глаза на Эрикссона. Он нисколько не выглядел смущенным и смотрел на нее в упор.
Она знала, что Кристер по натуре волк-одиночка. И, вероятно, не только из-за своей внешности.
Будучи подростком, Эрикссон сильно пострадал во время пожара. Во всяком случае, так говорили. Кожа на его лице стала розовой и блестящей, уши напоминали два молодых березовых листика, волосы, брови, ресницы отсутствовали, вместо носа зияли две дырки.
— Тогда я тебя отвезу, — предложила Ребекка.
Она ожидала, что он начнет протестовать, скажет, что она не может тратить на него свое рабочее время, что ей, конечно, и без того есть чем заняться.
Однако Кристер только поблагодарил ее, озорно улыбнувшись, словно в знак того, что усвоил ее урок.
Пока они ехали, снаружи заметно потеплело. Вышло солнце. По сосновым стволам потекли ручейки, закапало с оживших вдруг березовых веток. На реке у самого берега лед начал подтаивать, возле камней заиграла вода. Конечно, ночью мороз вернется, сдаваться ему еще не время.
Путь Ребекки Мартинссон и Кристера Эрикссона лежал к северу от реки Торне-эльв. Они выбрали грунтовку, которую коллеги отметили красной пластиковой лентой. Иначе инспекторы наверняка заблудились бы. В этих безлюдных местах множество дорог пролегало в самых разных направлениях.
Шлагбаум возле турбазы в Пирттилахти уже подняли. Весь мыс застроен всевозможными сарайчиками, амбарами и флигелями, расположенными без всякого видимого плана, как придется. Здесь же был ветхий деревянный домик с красными стенами и зелеными наличниками, который стоял на железнодорожных шпалах. На окнах красовались цветастые гардины с оборками. Ребекка подумала, что в таком могла бы путешествовать небольшая цирковая труппа. Там и здесь под соснами виднелись турники с привязанными к ним на серых веревках качелями или развешанными рыболовными сетями, на которых еще остались кусочки льда, не успевшие растаять на весеннем солнце.
Вдоль стен высились поленницы прошлогодних дров, теперь наверняка отсыревших. Вокруг валялся самый разнообразный хлам: груды старого кирпича и брусчатки, шлифовальный камень и уличный фонарь, сломанный трактор, рулон стекловаты, железная кровать. Неподалеку виднелись обломки причального мостика; куча досок, тщательно укрытая брезентом; слетевшая с петель зеленая деревянная калитка, прислоненная к дереву. Повсюду можно было разглядеть множество самых разнообразных лодок, деревянных и пластиковых, припорошенных снегом и перевернутых.
На берегу над водой нависал деревянный причал; неподалеку валялся разобранный плавучий мост, возле которого столпились полицейские и криминалисты.
— Какое прекрасное место! — восхитилась Ребекка и выключила двигатель. Тут же залаяли Тинтин и Рой, не в силах сдержать радостного возбуждения.
— Вот кому работа в радость! — засмеялся Кристер.
Они быстро вышли из машины и увидели приближающуюся к ним Анну-Марию Мелла.
— Что за жизнь! — посетовала она, поздоровавшись.
— Собаки счастливы, — сказал Кристер, — и я не хочу их успокаивать, пусть радуются. Кто меня удивляет, так это Тинтин, которая хочет работать, несмотря на то что ей скоро щениться. Они успокоятся, как только начнут. Где нам искать?
Анна-Мария кивнула, показав глазами вниз, на берег реки.
— Криминалисты только что подъехали. Они считают, что сначала надо осмотреть место возле причала, но я советую вам с Тинтин пройтись по берегу. Если девушка ныряла вместе со своим парнем, то и он должен быть здесь. Может, его вынесло на сушу где-нибудь поблизости. Надо осмотреть этот участок вверх и вниз по течению, а потом поедем к порогам. Многие ныряют именно там, чтобы собирать под водой утонувшие рыболовные снасти. Хороший спиннинг «Рапала»[3] стоит полторы сотни крон, так что это имеет смысл. В общем, мы ничего не знаем, но ведь молодым людям вечно не хватает денег… Такое несчастье, ведь вся жизнь впереди! Будет лучше для их родственников, если мы найдем их обоих.
Кристер Эрикссон кивнул.
— Тинтин может пройти не больше трех километров. Потом я выведу Роя.
— Тогда, наверное, будет лучше, если она поищет здесь, у причала, а потом у порогов. Там нет льда, и мы сможем потом переправиться на другой берег. Группа наших сотрудников уже ищет в том месте автомобиль Вильмы и Симона, однако я велела им не приближаться к реке ближе чем на сотню метров.
Кристер Эрикссон одобрительно кивнул. Он уже выпустил Тинтин из машины и надел на нее спасательный жилет. Овчарка уже перестала лаять, однако беспокойно шныряла у него под ногами, так что Кристер был вынужден то и дело выпутываться из собачьего поводка. Наконец, Тинтин заскулила и потянула его вниз, к реке.
Когда они исчезли из вида, Анна-Мария Мелла обратилась к Ребекке:
— Как ты здесь оказалась?
— Я всего лишь подвозила Кристера, — ответила та. — У него машина не заводилась.
Некоторое время они смотрели друг на друга, а потом спросили одновременно:
— Как дела?
Первой ответила Анна-Мария. Хорошо, хорошо, хорошо… Ребекка разглядывала ее. Роста инспектор Мелла была невысокого, всего метра полтора. Сейчас она буквально исчезала в своей объемной черной куртке. Однако до сих пор Ребекка никогда не думала о ней как о маленькой женщине. Длинные светлые волосы ржаного оттенка, как обычно, заплетены в толстую косу. Ребекке пришло в голову, что за последний год они очень мало виделись. Время летело быстро. По глазам Анны-Марии видно, что не все у нее хорошо. С год назад Мелла и ее коллега Свен-Эрик Стольнакке попали в перестрелку и были вынуждены убивать. И во всем виновата Анна-Мария. Это она не захотела ждать подкрепления.
«Конечно, он злится на нее, — думала Ребекка. — Чувствует себя скверно и во всем винит ее. Конечно, она рисковала и своей, и его жизнью, — продолжала рассуждать прокурор. — В этой матери четверых детей сидит необъезженная лошадь. И на этот раз досталось именно ей».
— Все в порядке, — в свою очередь, ответила Ребекка на вопрос Анны-Марии.
Инспектор Мелла внимательно смотрела на нее и видела, что все действительно хорошо. Во всяком случае, гораздо лучше, чем было раньше. Ребекка все такая же худая, но не такая бледная и больше не вызывает к себе жалости. У нее хорошая работа в прокуратуре, какие-то отношения с бывшим начальником из Стокгольма. Хотя он и не бог весть что. Такие идут по жизни припеваючи и легко выходят из любых ситуаций за счет шарма и личного обаяния. Конечно, он слишком много пьет. Но Ребекка закрывает на это глаза…
Один из криминалистов позвал Анну-Марию на берег. Они увозят тело. Хочет ли инспектор Мелла его осмотреть? «Иду!» — крикнула Анна-Мария и снова повернулась к Ребекке:
— Я должна взглянуть на нее, — сказала она. — Мне ведь предстоит еще встретиться с ее родителями. Им придется ее опознавать, поэтому я хочу иметь представление о том, в каком она сейчас состоянии. Хотя могу предположить. Она ведь пролежала в воде с прошлой осени.
Внезапно Анна-Мария замолчала. Будто поняла, что болтать так о трупе в присутствии Ребекки, по меньшей мере, несерьезно. Та ведь сама в целях самообороны убила троих мужчин. Одному проломила череп, двоих других застрелила. Потом болела. Почти два года сидела на бюллетене, пока Ларс-Гуннар не пустил себе пулю в рот, лишив перед этим жизни своего сына. Для Ребекки это оказалось слишком, и она попала в психушку.
— Все в порядке, — повторила Ребекка, словно читая мысли Анны-Марии. — Мне можно пойти с вами?
На абсолютно белом лице девушки выделялись крупные поры. На одной руке не хватало большого пальца и мизинца, кожа с кисти содрана, местами из обнаженной мышечной ткани торчали кости. Носа не было. От губ осталось совсем немного.
— Так обычно выглядит труп, долгое время пролежавший в воде, — пояснил один из криминалистов. — Кожа истончается, образуются дыры, отваливается нос, уши и тому подобное. — Все это оттого, что в реке тело сталкивается с разными предметами. Кроме того, ее могли объесть щуки. Остальное мы увидим, когда снимут водолазный костюм. Полагаю, ею займется Похьянен?