Но если убийца дьявольски умен и осторожен, почему в случае со мной он действует так неуклюже? Нелепое нападение в квартире Джейми. Сегодняшняя дурацкая история. Грубая, топорная работа.
Складывается впечатление, что убийца больше не боится засветиться. Что это значит?
Сдают нервы? Поехала крыша?
Голова лопалась от напряженных, ни к чему не ведущих размышлений. Грудь болела — в зеркале я видела безобразный синяк. И обезболивающее почти не подействовало. Выход один — заспать и боль, и мрачные мысли. Я спрятала блокнот в сумку, сбросила халат, нырнула под одеяло и выключила свет.
Минут десять я ворочалась с боку на бок. Сон не шел.
Я лежала с открытыми глазами и таращилась в потолок. Отвратительное состояние — вся вымотана, каждая косточка болит, а сна ни в одном глазу.
Кто-то прошел по коридору по направлению к хозяйской спальне — Дэвид или Пейтон?
Я переждала еще минут пять, потом включила свет. Быстро накинула халат и, стараясь не шуметь, двинулась к лестнице — той самой, которая как в опере. Мне вспомнилось, что в библиотеке стоит бутылка бренди. Пара хороших глотков ударит по моей измученной башке и, если повезет, бросит в сон.
Спустившись до середины лестницы, я различила неподалеку голоса Дэвида и Трипа — очевидно, гоняют шары в бильярдной. А, так, значит, это Пейтон прошла в спальню.
Я на цыпочках прокралась в библиотеку, освещенную ярким огнем в камине, нашла бутылку «Курвуазье» и пузатый стакан для бренди и налила себе щедрую порцию.
— Должно быть, вас сегодня изрядно напугали, — раздался голос за моей спиной.
От неожиданности я чуть было не выронила бутылку.
В дверях стоял Трип. Без пиджака, рукава сорочки закатаны.
Он смотрел на меня с насмешливым добродушием. Было заметно, что бордо подействовало на него положительным образом — взгляд потеплел.
— Да, «изрядно» — подходящее слово, — в тон Трипу сказала я.
Он был мне никто — обижаться на него или трепетать в его присутствии мне было просто лень.
— Вы позволите?
— Что вы имеете в виду? — недоуменно переспросила я.
— Бренди. Я бы тоже угостился.
— Пожалуйста, — сказала я, протягивая ему бутылку.
Трип неторопливо подошел ко мне. Беря бутылку, он случайно или намеренно притронулся к моим пальцам. Я как жабы коснулась.
— Кстати, я частенько бываю в Нью-Йорке. — Трип лукаво заглянул мне в глаза. — Отчего бы нам не встретиться — пропустим по стаканчику, познакомимся поближе?
Я взгляд не отвела, однако ответила сухо и однозначно:
— Спасибо за предложение. У меня уже есть постоянный друг.
— Досадно. А впрочем, жизнь полна неожиданностей. Будете свободны — вспомните обо мне.
С этими словами он выскользнул из комнаты. Про себя наш разговор я отрецензировала коротко: «Бр-р-р!!!»
Поднявшись в комнату, я снова выключила свет, села на кровати со стаканом бренди и задумалась. До чего противный этот Трип! «Жизнь полна неожиданностей». На что он намекает?
Или я сама виновата, потому что не слишком уверенно декларировала свою несвободу?
Не хватало, чтоб Трип и дальше пробовал подбивать клинья!
Я допила бренди, закрыла глаза и почти сразу же задремала.
Но тут затрезвонил мой сотовый. Не иначе как Джек решил еще раз пожелать мне спокойной ночи.
— Извините, Бейли, что беспокою так поздно. Однако у меня для вас новость.
— Кто вы такой? — сонно спросила я. Голос знакомый, а не узнаю.
— Крис. Уже забыли меня?
— Ах, простите! — воскликнула я. Бедняжка, опять я его сразу не узнала!
— Еще раз извините за поздний звонок. Я тут случайно набежал на Кайла — помните, я вам толковал про второго бармена на свадьбе? Так вот, я этому Кайлу устроил маленький допрос. А он мне выдал почти с ходу: да, говорит, имело место быть — на свадьбе действительно произошло нечто из ряда вон выходящее.
— 12 —
Прижимая сотовый к уху плечом, я нащупала выключатель — со светом я быстрее соображаю.
— Что он имел в виду? — спросила я взволнованным голосом.
— В том-то и дело, что не знаю! Кайл скрытный и чудной. Однако пустой треп не в его натуре. Я к нему пристал — скажи да скажи, а он ни в какую. Говорит, только лично твоей знакомой.
— Крис, хоть нож ему к горлу приставьте, только упросите его мне позвонить. Не хочу вас впутывать в здешние дела, но тут завертелось такое… Речь идет уже о простом выживании.
— Что-то случилось?
— Сегодня вечером за моей машиной гнались. В итоге я угодила в кювет и спасла свою шкуру только случайно — потому что быстро бегаю и потому что подфартило.
— Да-а, похоже, у вас там серьезные разборки… Беда в том, что Кайл уперся как баран. Дескать, скажу ей только лично. А под «лично» он имеет в виду с глазу на глаз. То есть звонить не желает. Вам слабо прилететь сюда?
— В Майами? — ошарашенно переспросила я. — Вы меня разыгрываете?
— Вы Кайла не знаете, тот еще придурок! Хвастается направо и налево, что за последние пять лет не заплатил ни цента налогов. Сечете, что за персонаж? Но он хоть и придурок, а не врет никогда. Сказал, что на свадьбе произошло нечто из ряда вон, значит, так оно и было.
— Если ситуация меня настолько достанет, что я и впрямь махну в Майами, где гарантия, что я застану Кайла на месте?
— А куда он денется? В ваши нью-йоркские морозы его могут выманить только большие деньги, а я точно знаю, что у него в этом году полный облом в смысле договоров. В Майами хотя бы жарко и есть какая-никакая работа.
— Ладно, подумаю, — сказала я. — Мне трудно с ходу принимать такие решения. Можно вам завтра позвонить?
— Конечно. В первой половине дня у меня фотосъемка, но вы киньте сообщение на сотовый, я обязательно перезвоню.
Я поблагодарила его и пожелала спокойной ночи.
Свет я уже не выключала — все равно не до сна.
Итак, подтверждается, что на свадьбе произошло нечто диковинное.
К сожалению, за более точной информацией надо лететь в Майами, причем мой информатор — смазливая модель мужского пола с двузначным коэффициентом умственного развития.
То есть умнее воробья, тупее курицы.
Билет на самолет в Майами, если брать в день вылета, влетит в целое состояние. Вот и решай!
И тут меня осенило. В форте Лаудердейл проживает женщина, с которой я планировала побеседовать при подготовке моей следующей криминальной истории для «Глосса» — про мошенника, действовавшего под разными личинами. Сделав заявку на эту историю, я коротко переговорила с той женщиной, и мы решили встретиться и плотно пообщаться в начале февраля — для чего я специально прилечу во Флориду. Так почему бы мне не передвинуть встречу? Разом убью двух зайцев: и в форт Лаудердейл заеду, и с Кайлом в Майами встречусь. И все за счет редакции!
Ну а если гринвичская полиция зашевелится, мне и вовсе никуда лететь не понадобится. Достаточно будет указать на Кайла, а уж их коллеги в Майами сумеют его расколоть.
Надо ли говорить, что остаток ночи был сущим кошмаром. Сон я окончательно отогнала. Болела грудь, болела шея, которую я потянула, когда меня швырнуло на руль. Болела ссадина на виске. Болела душа — и в голову лезли мысли одна другой мрачнее. Конечно, в особняке Славинов я в безопасности, тут на каждый ярд по электронной ловушке. А когда выйду наружу — кто ждет меня там?
Когда я наконец заснула, мне приснилась такая гадость, что лучше было и не засыпать.
Меня засасывает в болото, а с берега предлагает помощь… жуткий монстр. Он дружелюбно протягивает мне клешню — хватайся! Я кое-как вырываю ноги из жижи и бегу прочь. Но что за бег по болоту — ноги вязнут, вязнут, вязнут…
Проснулась. Вся в поту.
И опять с боку на бок, с боку на бок.
Лучше уж заснуть и тонуть в болоте…
Словом, встала я в шесть утра — шатает как с крутого похмелья, хоть что я выпила — чуть-чуть красного вина да на два пальца бренди.
Одна часть меня просилась обратно в постель — впасть в спячку до весны.
Другая часть меня, к счастью, более сильная, звала в бой.
Пиховски наверняка с утра работает, и мне надо к нему как можно быстрее.
Я приняла душ, надела вчерашнюю одежду — хоть и противно.
Когда я спустилась по центральной лестнице, в холле уже горел большой камин. Клара стояла слева от камина и разговаривала по телефону. Не прерываясь, она показала мне в сторону кухни.
Там я застала Пейтон и Дэвида. Дэвид прятался за простыней «Уолл-стрит джорнал», а Пейтон в синем запашном платье недовольно ковыряла что-то на свой тарелке и ворчала себе под нос:
— Каждый день повторяю им: должен быть твердым! А у них каждое утро получается жидкий!
Дэвид решительно игнорировал ее бубнение.
— А, Бейли, — сказала Пейтон, заметив меня. — Мы не знали, будить тебя или нет, — после такого трудного дня…
— Сама вскочила. Доброе утро, Дэвид.
— Утро доброе, Бейли. Надеюсь, вам сегодня уже лучше.
— Яйца будешь? — спросила Пейтон, не дав мне ответить на вопрос Дэвида. — А впрочем, это не яйца, а бог знает что! В этом доме никто меня не слушает. Но я наведу порядок, я расхлябанности не потерплю…
— Нет, мне достаточно круассана или чего-то в этом роде, — сказала я, заметив ту же прикрытую белейшей салфеткой корзинку, полную горячих булочек.
Пока я отодвигала стул и садилась, Дэвид отложил газету и встал.
— Простите меня, сегодня до отъезда я должен сделать еще пару важных звонков. Кстати, на чем вы поедете, Бейли? Когда вам вернут машину?
— Надеюсь, скоро, — сказала я, наливая себе кофе из серебряного кофейника-термоса. — Сразу после завтрака я позвоню в полицию. Не думаю, что они будут тянуть.
— Сделаем так, — решил Дэвид. — Пусть вас отвезет на место наш сторож-смотритель. Он парень крепкий, с ним вы как за каменной стеной — никто при нем не посмеет вас тронуть.
— Спасибо, — кивнула я.
Дэвид чмокнул Пейтон в темя и вышел. Пейтон проводила его влюбленными глазами.
— Душка, правда? — сказала она, когда за ее мужем закрылась дверь.