И в тот момент, вот так, моргнув один раз, когда она отстранилась — «да» в нашем придуманном языке, — я простил.
Я простил её и выбрал любовь, потому что мы идеально подходили друг другу. Если этот случай не доказал этого, то я уже не знаю, что докажет. Мои раны тянулись к её, и я никогда не перестану бороться за шанс быть рядом с ней. Купаться в её любви.
Мы были созданы друг для друга. Судьбой. Небесами.
Я поднял руку, несмотря на боль, или, возможно, из-за неё. Кто не захочет время от времени испытать небольшую боль? В конце концов, она напоминает нам, что мы живы. Я обхватил её за талию, когда она сильнее прижалась ко мне и провела рукой по повязке на моём боку прямо под ребрами.
Там, куда она ударила меня ножом. Я поморщился.
Без предупреждения она надавила сильнее, посылая молниеносную острую боль по всему моему телу. Её глаза загорелись радостью. Я вздрогнул, стиснув челюсть, но не отвёл от неё взгляд. Когда убрала руку, то улыбнулась.
Значит, она будет держать меня в напряжении. Напоминать о власти, которую имела надо мной. Ну давай.
Я радовался этому вызову, этой боли от любви к ней и напоминанию обо всём, чем мы пожертвовали, чтобы быть вместе. Впервые я чувствовал, что «вижу» её. Настоящую. И я всё равно любил каждую её черту. Мне было приятно узнать эту сторону моей жены. Она никак не может заставить меня предать её или любить её меньше.
В голове возникла странная мысль, когда я уже засыпал. Осталось только тщательно спрятать все ножи.
Глава двадцать девятая
Грейс
Шесть месяцев спустя
Я повесила сумку на вешалку для одежды рядом с дверью, скинула обувь и прошла через гостиную на кухню. Райан должен был быть там, но в комнате стояла полная тишина.
Я немного задрала нос в воздух и сделала глубокий вдох. В доме не пахло ужином. Почему он до сих пор не начал готовить? Когда он сказал мне, что хочет провести особенный вечер дома, я представляла себе пасту, вино и долгую ночь в постели. Но всё было по-другому. В воздухе витало что-то такое, чего я никак не могла понять.
Я открыла ящик, где должны были храниться ножи, и с удивлением не обнаружила ни одного. Моё горло сжалось. Где все ножи?
— Райан? — тихо позвала я, оглядываясь. Меня охватило чувство беззащитности, и начал подступать страх.
Я попыталась убедить себя, что не была в опасности. Не могла. Тело моего отца закопали. Он не сбежал. Он не мог за мной вернуться. Тогда что? Почему воздухе стояла тревога?
Я тихо вышла из кухни и пошла по коридору. Я не стала включать свет, а вместо этого ходила по тёмному дому. Так казалось безопаснее.
Пока я подходила к его кабинету, заметив тусклый свет из-под двери, меня затопила смесь облегчения и волнения. Может, он просто работал допоздна? Поэтому он не начал готовить? Потерял счёт времени? А я просто раздула из мухи слона? После всего, что мы пережили, разве меня можно винить?
Я положила одну руку на живот, пытаясь успокоиться, а вторую — на ручку двери, медленно её поворачивая.
— Райан? — спросила я, увидев его за своим столом, когда дверь открылась. — Что ты делаешь?
Он замялся, а потом развернулся ко мне, на его лице было странное выражение.
— Я не слышал, как ты вошла, — просто ответил он.
— Я думала, ты уже начал готовить ужин. — В моей голове смешались облегчение и замешательство. Почему он так на меня смотрит? В чём дело?
— А, точно. Вообще-то, я сначала хотел с тобой поговорить, — сказал он, никак не изменившись в лице.
Я нервно хихикнула.
— Ладно… — Что-то было не так, но я не могла понять, что.
Он открыл верхний ящик стола и вытащил маленькую жёлтую коробочку в форме ракушки — таблетки. Мне потребовалось пара секунд, чтобы узнать её, но в следующее мгновение я почувствовала, как в груди поднимается негодование. Он рылся в моих вещах?
— Почему она у тебя?
— Я вытащил её из твоего ящика утром, — спокойно ответил он. — Мне кажется, тебе пора перестать их пить.
Сквозь меня прошла волна шока. Я быстро пыталась решить, в какую сторону направить разговор, чтобы контролировать его. Как он нашёл мои противозачаточные?
Хоть мы и говорили о том, чтобы подождать, казалось, что это было вечность назад. Мы сошлись на других средствах контрацепции, и я пообещала ему, что перестану принимать таблетки. Он не хотел, чтобы они нарушали мой цикл. Разумеется, я соврала, но у него не было права копаться в моих вещах, чтобы это доказать. Я же сохранила ему жизнь. Мы помирились. Я не заговаривала о Марае с того вечера в хижине, и он ни разу не вспоминал, что там произошло. У нас было негласное соглашение… или так мне казалось.
— Я же сказала, что перестала их принимать, — сердито проговорила я. — К чему это вообще? С какой стати ты лезешь в мои вещи?
Я почувствовала, как закипает кровь и краснеют уши.
— Ты правда так сказала, — буднично ответил Райан. — И соврала. Но пора прекратить. И врать, и принимать таблетки. Я хочу ребёнка, Грейс. Пока мы ещё не слишком старые.
Я опустилась в кресло напротив своего мужа, постепенно осознавая груз того, что он мне сказал. Откуда он узнал, что я врала? С чего он взял, что может командовать мной?
— Я не понимаю, почему ты начал этот разговор. Мы же обсудили, что сейчас неподходящее время для ребёнка. А принимаю я таблетки или нет, если честно, тебя не касается. Я думала, мы пришли к пониманию… — Он не шевелился. — Райан… — подтолкнула его я.
Тишина оглушала. Мой муж ухмыльнулся с каким-то непонятным для меня чувством превосходства. Что-то произошло, и мне не нравилось, что я не могла в этом разобраться.
Райан слегка склонил голову набок, нарушая тишину.
— Знаешь, раньше я не задавал вопросов. Я полностью тебе доверял. Даже после того, что произошло в хижине.
Я сделала резкий вдох. Он первый раз заговорил об этом, единственный раз подтвердил, что всё помнит. Я не идиотка и понимала, что так и есть, но не думала, что ему хватит смелости об этом сказать. Я надеялась, что он будет благодарным мне за то, что я передумала. Что власть до сих пор у меня.
— Но кое-что меня настораживало, — продолжил он. — Видишь ли, ты обвинила меня, что я так и не рассказал правду о Марае, но и ты не была до конца со мной честна, Грейс.
Моё сердце забилось чаще. О чём он?
— Конечно же была.
— Но не на этот счёт, — он подтолкнул таблетки в мою сторону.
Облегчение.
— Да. Хорошо. Не на этот счёт. Но я же сказала тебе в хижине, что не готова. Мне нужно больше времени. Не надо давить на меня.
Он сложил руки перед собой.
— Нет. Вряд ли я дам тебе ещё время.
Я сделала резкий вдох, тряхнув головой, будто меня ударили.
— Что, прости?
Кто этот человек? Что он знал? Чем бы это ни было, я точно в беде. Он так странно на меня смотрел… даже злобно. Я хорошо знала, как выглядит опасный взгляд; просто я ещё никогда не видела его на его лице.
— У нас будет ребёнок сейчас, Грейс, — твёрдо сказал он.
— О чём ты говоришь? С чего всё это, Райан? — выделила я его имя. — Ты не можешь мне говорить, что делать со своим телом. Не можешь заставить меня завести ребёнка, хоть сейчас, хоть потом.
Его улыбка так и не дрогнула. Вообще-то, казалось, его настроение даже поднималось, пока он небрежно почёсывал подбородок, а потом махнул в мою сторону пальцем.
— А вот здесь ты ошибаешься.
Он потянулся к моей руке, и я позволила взять её, потому что замерла и ждала, пока он договорит.
Он провёл своим пальцем по моему, а затем отстранился и снова открыл верхний ящик. На этот раз он достал один серебряный ключ, поднял его и внимательно изучил.
— Что это? — потребовала я ответа, в ужасе глядя на ключ. Я его не узнала, зато узнала парализующее чувство в животе, растекающееся по всем органам. Я в опасности. После целой жизни бегства тем вечером я вошла прямо в его кабинет, пребывая в блаженном неведении поджидающей меня опасности. Но теперь я знала. Ещё до того, как он произнёс следующие слова.
Райан не ответил, а вместо этого сказал:
— Я люблю тебя, Грейс. Больше жизни. Больше всего на свете. Я сделаю для тебя всё. Но иногда мне кажется, что мы неравны. Потому что у тебя намного больше секретов, чем у меня. По крайне мере было. У меня остался только один, и теперь, как только я расскажу его, мы раскроем твои.
— О чём ты говоришь? — бессильно спросила я, пока по моим рукам ползли мурашки. Он не врал. Я видела это по глазам. Что он знает? Что он сделал?
— Я тоже видел тебя той ночью. — Я замерла, моё горло сжалось, пока я пыталась понять сказанное. Райан сузил глаза, слегка наклоняясь вперёд. — Я видел тебя той ночью, когда сбил Мараю. Это мой последний секрет. Встреча с тобой не была случайностью и произошла не только потому, что ты следила за мной. Я тоже следил за тобой. Ты должна была молчать. Мне нужно было узнать, что ты видела и что задумала рассказать. Я тоже наблюдал за тобой несколько лет до нашей первой встречи.
Я уставилась на него, не в силах заговорить. Как это возможно? Как я могла об этом не знать?
— Я же обещала никому не рассказывать о случившемся… — наконец сказала я.
Он медленно, но коротко кивнул.
— Да. Но было время, когда я тебе не верил. Ещё до того, как мы познакомились. Тогда я искал про тебя всё. Вот только тебя не было. Ты будто просто вылезла из-под земли. Грейс Дункан, восемнадцать лет. Но до этого я не нашёл ни одной записи. Ты сказала мне, что выросла в Роли, но я ничего не нашёл.
— Это распространённое имя, — ответила я заготовленной ложью, нахмурив брови. Я давно выучила, как отвечать на такие вопросы. — На что именно ты намекаешь?
Он провёл пальцем по ключу, положил себе на ладонь, а затем снова на стол.
— Да, достаточно распространённое. Но всё равно странно, что я нигде не мог тебя найти. Когда мы начали встречаться, я позвонил в школу, в которой ты якобы училась, и о тебе там не было ни единой записи. Вообще.