— Нет. Садись…
Некоторое время они сидели молча. Венсан чувствовал, что она в отчаянии, но у него не было сил помочь ей.
Передоз.
— Мне нужно поговорить и…
Она замолчала.
Только дыхание участилось. Вот-вот заплачет.
— Что происходит, Серван? Где твоя подруга?
Встрепенувшись, она вытерла слезы.
— Она уехала…
— Уже? — удивился Венсан. — Почему?
Что ему сказать? Серван и сама толком не знала. Не поняла, что произошло. Поэтому превратила свои худшие подозрения в истину:
— Она приехала только затем… затем, чтобы попросить у меня денег.
В сущности, это вполне могло быть истиной. Возможно, Фред действительно возникла из небытия лишь затем, чтобы срубить деньжат на оплату новой квартиры. Впрочем, такое объяснение столь же трудно принять, как и многие другие причины. Но роль злодейки все равно доставалась Фредерике.
Венсан смотрел, как Серван плачет. Ему хотелось обнять ее, прижать к себе.
— Люди не оправдывают наших ожиданий, верно? — тихо произнес он.
— Я думала, что она ехала в такую даль, чтобы встретиться со мной! Я действительно последняя дура!
— Ты дала ей денег?
— Нет… Я выставила ее за дверь.
— И правильно сделала… Вот увидишь, ты забудешь.
— Что люди не оправдывают наших надежд?
— Нет, этого ты никогда не забудешь…
— Но не все же люди!
— Возможно… В настоящую минуту я склонен этому не поверить!
— Я тоже не оправдала твоих надежд?
— Нет, Серван. Нисколько…
Она прекратила плакать и затянулась сигаретой.
— Знаешь… На самом деле она уехала не только из-за этого, — внезапно промолвила она.
— То есть?
— Она… она действительно попросила у меня денег. И я их ей не дала… Заметь, если бы я даже и хотела, у меня сейчас все равно ни гроша, так что… Но с этой секунды я почувствовала, что она изменилась, как если бы все ее планы пошли к чертям, понимаешь?
Он кивнул.
— Так вот… Она хотела пойти в ресторан, но я отказалась. Она настаивала, начала психовать… сказала, что я боюсь показаться с ней на людях.
— И была права?
Серван помедлила с ответом.
— Не могу отрицать, я боялась столкнуться с кем-нибудь из коллег… Я им сказала, что ко мне приехала старая подруга и она поживет у меня несколько дней. Но Фред не умеет сдерживаться, она способна обжиматься в любом месте!
— Итак, ты отказалась пойти с ней, а она обиделась, так?
— Так… Она упрекнула меня, сказала, что я нисколько не изменилась после нашего расставания, что я все та же, что я не могу раскрыть свою истинную личность…
— Она права, — словно отрезав, сказал Венсан. — Тебе не нужно ее прятать, как ты это делаешь.
— Легко говорить!
— Может быть… Но я знаю, что я прав. И она тоже… Прятаться, лгать — плохое решение. Вы из-за этого поссорились в прошлый раз?
— Скажем так: наши отношения становились все хуже и хуже, мы зашли в тупик и в конце концов расстались. Она уехала. Это был разрыв и одновременно облегчение… Да, правда, она злилась на меня за то, что я отказывалась жить с ней на виду у всех.
— Все наладится, — утешил ее Венсан.
Минуту они слушали оглушающий концерт сверчков.
— Ты считаешь, что Пьер замешан в коррупции? — внезапно спросил проводник.
— Деньги, найденные у него в доме, свидетельствуют не в его пользу… Однако не надо забывать: он жертва.
— А деньги спрятали, чтобы сбить со следа…
— Такая версия кажется мне притянутой за уши, — промолвила Серван. — У меня не было времени поразмыслить над этим… Но возможно, скоро все прояснится. Это как большой пазл. Сейчас нам не хватает многих деталей… У тебя завтра есть клиенты?
— Группа из шести человек… Небольшая пешая прогулка по дороге, ведущей в Эспинье.
— А я хотела показать Фред озеро… Можно мне с тобой?
— Можешь даже не спрашивать, — ответил он.
Они долго смотрели на звезды, погруженные каждый в свои мысли. Так близко и так далеко друг от друга.
— Что означает Анколи? — внезапно спросила Серван.
— Горный цветок, аквилегия. Очень красивый, но очень ядовитый… Любимый цветок Лоры.
— Аквилегия, меланхолия, — прошептала Серван. — Меланхолия…
Глава 22
Серван надела форму и убрала волосы. Четырнадцатое августа, завтра для большинства праздничный день[6]. А она весь день и большую часть вечера дежурит. Впрочем, это ее не напрягает; вчера она смогла расслабиться: прогулка с Венсаном и его группой особенно удалась. И хотя проводник выглядел озабоченным, он превосходно справился со своей задачей. Есть о чем обменяться мнениями, чем утешиться. И чему поучиться.
Всегда и по-прежнему учиться.
Она спустилась во двор, где несколько жандармов, громко смеясь, что-то обсуждали. Когда Серван подошла, они резко замолчали. Сделав вид, что ничего не заметила, она поприветствовала их и направилась в дежурную часть. Выглянув из своей берлоги, Вертоли смерил ее странным взглядом. Словно видел в первый раз.
— Здравствуйте, Серван. Мне бы хотелось с вами поговорить.
Она зашла к нему в кабинет, и он предложил ей сесть, — казалось, он был чем-то очень удивлен.
— Мне бы хотелось с вами поговорить на весьма деликатную тему, — начал он. — Серван, вам надо быть внимательнее и не выставлять напоказ вашу личную жизнь…
Девушка непонимающе посмотрела на него:
— Мою личную жизнь? О чем вы говорите, старший аджюдан?
— О шумной ссоре, которая произошла у вас позавчера с… с вашей подругой.
Серван едва не упала со стула.
— Вы же знаете, — продолжал шеф, — в наших квартирах все слышно! Не звукоизоляция, а какая-то катастрофа!.. Так что должен вам сказать, сейчас мужчины только об этом и говорят… Всем, кто хочет послушать, они рассказывают, что вы… лесби.
Заледенев с головы до кончиков ног, Серван побледнела как смерть.
— Но это же чушь! — воскликнула она, вскакивая. — Это всего лишь давняя подруга, и… и мы с ней ссорились, потому… потому что она просила у меня денег, а…
— Лично я не слышал сей пресловутой ссоры. Но говорят о поистине супружеской ревности!
— Нет, старший аджюдан! Это неправда!
— В будущем постарайтесь вести себя скромнее, — посоветовал Вертоли. — Помните, пока ваши нравы остаются вашим личным делом, меня они не касаются… Однако, должен вам заметить, здесь на некоторые особенности смотрят достаточно неодобрительно… Здесь, как и, без сомнения, в иных местах.
Он ей не верит. Крах всего. Она без сил опустилась на стул.
— Я вспылила, но это не была сцена ревности, уверяю вас…
— Как бы то ни было, если мужчины будут доставать вас дурацкими намеками, не стесняйтесь, приходите ко мне. Идет?
— Да, старший аджюдан, — тихо ответила Серван.
— Идите! И не хмурьтесь, все утрясется! — ободряюще произнес он.
Нетвердым шагом она вышла из кабинета и направилась в дежурную часть. Там на столе она увидела конверт со своим именем. Внутри лежала маленькая карточка с единственной фразой.
Убийственной.
Лесбиянкам здесь не место.
Венсан почувствовал, что устал. Он ехал домой после простой пешей прогулки, которая почему-то ужасно его утомила. Возможно, потому, что он не выспался. Потому что его кошмары становились все более злобными. Ненасытными.
Потому что мысли его напоминали разбушевавшийся океан. И он под завязку нахлебался воды из этого океана.
Перед домом стояла машина Серван, но самой девушки на террасе не было. Он зашел за дом, и на каменной приступке в конце поля, там, где трава пожухла от укусов солнца, различил ее силуэт.
Он подошел и положил руку ей на плечо. Она подскочила и вместо приветствия повернула к нему свое заплаканное лицо.
— Что случилось, Серван?
Не ответив, она зарыдала еще сильнее, и Венсан вздохнул. Еще одна доза печали, которую придется проглотить. И она заберет тот жалкий остаток энергии, который у него остался.
— Они… они знают! — запинаясь, произнесла девушка.
— Что знают? Кто знает?
— В казарме, они знают… знают…
Порывшись в кармане, она достала и протянула ему кусочек картона. Понятней, чем любые объяснения.
— Лесбиянкам здесь не место, — прочел проводник. — Вот дерьмо… Мерзавцы!
— Что мне теперь делать? — простонала она.
— Успокойся… Ты пыталась опровергнуть?
— Вертоли вызвал меня к себе в кабинет, потому что… потому что мои коллеги только об этом и говорят… Я его обманула, сказала ему, что поссорилась с подругой, но… я чувствую, он мне не поверил!
Она снова заплакала, и Венсан принялся ее успокаивать.
— Все постепенно уладится, — негромко промолвил он.
— Но как? Все кончено!
— Не говори так… Если ты не хочешь, чтобы они об этом знали, придется врать, Серван. Если хочешь, я попытаюсь убедить их.
— Ты? Но…
— Предоставь действовать мне, — ободряющим тоном произнес он. — И прекрати плакать…
Вытерев слезы рукавом, она достала из кармана брюк пачку сигарет и закурила. Венсан заметил, что у нее дрожат руки. Ей страшно. Это несправедливо. Даже возмутительно.
— Но тебе придется немного мне подыграть, — произнес он.
— Что ты собираешься делать?
— Увидишь.
Он встал, протянул ей спасительную руку, и она изо всех сил вцепилась в нее. Словно следуя за лучами заходящего солнца, они медленно пошли к дому.
В праздничный день в казарме царило спокойствие. Серван долго собиралась с духом, прежде чем выйти из квартиры. Затянутая в форму, зажатая страхом. Она боялась встретить коллег, услышать их саркастические смешки, их оскорбительные шутки. Конечно, не все изменили к ней свое отношение, но большинство мужчин ясно давали ей понять, насколько она им неприятна.
Пересекая двор, она столкнулась с супругами Вертоли, уезжавшими на уик-энд. Она пожала им руки и помогла погрузить чемоданы в багажник.