В холодильнике она нашла банку тунца. Если пес действительно голоден… Она вытряхнула банку в миску, и щенок без лишних вопросов набросился на еду. Интересно, сколько же времени он не ел?
Затем она накрыла на стол и решила разбудить Венсана. Но, сев рядом с ним, она засомневалась. И все же, положив руку ему на локоть, она стала потихоньку подбираться к его плечу:
— Венсан! Ты меня слышишь?
Проворчав нечто нечленораздельное, он повернулся на другой бок, и тогда Серван заметила у него на спине тонкие шрамы. Она легонько потрясла его:
— Венсан! Просыпайся…
— Что?
Он все еще спал, и она улыбнулась. Потом толкнула его чуть-чуть сильнее; он встрепенулся.
— Это ты? — пробормотал он.
— Да, я…
Он выпрямился и сел, прислонившись к подлокотнику. Из-под тяжелых век взгляд рассеянно скользил по комнате.
— Ты давно здесь?
— Где-то час.
— Прости… Я прилег и провалился… Ты должна была меня разбудить!
— Ничего страшного… К тому же за это время я успела приготовить поесть нам и собаке… Ты когда-нибудь кормишь его?
— Кого?
— Шерлока!
— Конечно кормлю…
— Верю, но он почему-то был ужасно голоден!
— Собаки всегда хотят есть!
Трудно признаться, что последние два дня он забывал кормить щенка.
— Пойду немного умоюсь холодной водой и вернусь, — произнес он, потягиваясь.
Она закончила накрывать на стол, когда он появился, вполне проснувшийся.
— Ты все сделала, — заметил он не без смущения. — Тебе надо было…
— Садись! Я буду за тобой ухаживать!
— Это что, праздник?
— Ну… Почти. Через несколько часов у тебя день рождения, ты забыл?
— Откуда ты знаешь?
— В тот вечер ты назвал дату своего рождения как возможный пароль для CD-диска…
— Точно… Какая память!
Они сели за стол, и Серван выслушала рассказ Венсана о его вчерашнем походе. Он как мог оттягивал минуту признания, а ей не терпелось узнать, зачем он ее срочно вызвал. Не выдержав, она довольно резко прервала его:
— Так о чем ты хотел со мной поговорить?
Лицо проводника мгновенно помрачнело, и она пожалела, что не дала ему возможность закончить ужин.
— О двух вещах, — ответил он. — Во-первых, вчера вечером мне в голову пришла мысль… Обдумывая последнее послание, я вспомнил о «невинной жертве»… И сказал себе, что речь вполне может идти о ребенке.
Серван отложила вилку и с ужасом взглянула на него.
— Ты уверен? — прошептала она.
— Уверенности нет, но… Невинность, особенно в устах священника, часто относится именно к детям.
— Правильно, — согласилась она. — Хотя, признаться, я бы предпочла не рассматривать такой вариант… Но гипотеза небезосновательная. А в долине пропадали дети?
— Не думаю, нет… Во всяком случае, никаких убийств, только несчастные случаи… Дети, погибшие от несчастных случаев… В послании же не говорится об убийстве.
— У тебя на примете есть несчастный случай?
— Возможно… Несколько лет назад… Года четыре, а может, и лет пять назад… Маленький мальчик скончался на дороге в Эспинье… Дело было зимой, он возвращался из школы. Уже стемнело, и какая-то машина отбросила его на обочину… Несмотря на следствие, длившееся несколько месяцев, виновник так и не был найден.
— Подожди… Четыре года назад Себастьяну как раз исполнилось восемнадцать… Очень возможно, что ты прав! Тем более что на дороге он не считает нужным соблюдать правила! Да, вполне возможно, что все именно так! Во всяком случае, это отличная версия. Тем более что движение денег от Лавесьера к Мансони началось примерно четыре года назад… Надо проверить, совпадают ли даты…
— Я точно не помню, когда произошел тот несчастный случай.
— Я посмотрю в архиве… Конечно, если поступления начались перед этим случаем, тогда мы на ложном пути… О чем еще ты хотел со мной поговорить?
— Относительно… относительно отца Жозефа…
У Серван лихорадочно забилось сердце.
— Что вы обнаружили? — продолжал Венсан.
— Сегодня утром его нашли мертвым у него в саду… нашла его домработница, некая Люси… Судя по первому осмотру, он упал с лестницы… и сильно ударился головой о землю. Но я чувствую, что это никакой не несчастный случай! Ты согласен?
— Согласен… А Вертоли?
— Вертоли? Он счел мои сомнения справедливыми, так что дело открыто.
Венсан отвел взгляд, и она поняла, что он сказал ей не все.
— В чем дело, Венсан? Ты хочешь сообщить мне нечто важное?
— Я… Сегодня ночью Жозеф позвонил мне…
Серван в изумлении уставилась на него.
— Он позвонил мне около полуночи и попросил срочно приехать… Он хотел поговорить со мной… был готов все мне рассказать. Я прыгнул в тачку и отправился в Кольмар… Когда я приехал, он был уже мертв.
От неожиданности Серван даже вскочила со стула. Это катастрофа. Разумеется, не та, о которой она думала, но все же…
— Почему ты нас не вызвал? — воскликнула она. — Совсем с ума сошел?
Венсан опустил глаза.
— Только посмотрите на него! Нет, ты окончательно свихнулся!
Она нервно заходила вокруг стола, и у него закружилась голова.
— Я испугался, — признался Венсан. — Подумал, что меня обвинят или…
— Тебя обвинят теперь! Теперь, когда ты сбежал, словно преступник! Тебя кто-нибудь видел?
— Не думаю… Не знаю…
— Ты был пешком?
— Нет, я приехал в деревню на пикапе и оставил его перед церковью.
— Еще не легче! Идиотизм по полной!
— Успокойся, прошу тебя! Мне и без того тошно…
— Ты отдаешь себе отчет, какую глупость ты совершил, а, Венсан? Если кто-нибудь видел твою машину возле церкви ночью, Вертоли тебя арестует! Ты станешь подозреваемым номер один!
— На улицах никого не было!
— На улицах? А за ставнями? Ты уверен, что все кругом спали?
Он не ответил, удрученный логикой ее рассуждений. Словно его уже взяли под стражу и он присутствовал на собственном допросе. Наконец Серван села и успокоилась.
— Почему ты мне не позвонил? — спросила она уже значительно мягче.
— Я хотел, но… Я сказал себе, что, если жандармы увидят меня возле трупа, они начнут спрашивать, какого черта меня занесло к Жозефу посреди ночи… Это же очень подозрительно!
— Мог бы что-нибудь придумать.
— Что?
— Не знаю! Ну, например, что тебе над было срочно исповедаться!
— Тогда мне бы точно никто не поверил! Я никогда не входил в исповедальню…
— Наверняка можно было бы что-нибудь придумать! — упорствовала Серван.
— Что ты намерена делать?
— Думаю, мне надо рассказать Вертоли, что ты был на месте преступления…
— Нет, Серван… Если ты это сделаешь, придется сказать Вертоли, зачем я приехал к отцу Жозефу… И наше расследование перестанет быть тайным… Не исключено, что твой шеф сдуется перед мэром! И все пойдет к черту…
Он прав.
— Если меня все же заподозрят в убийстве, тогда мы все расскажем, — резюмировал он.
— Согласна, — кивнула Серван. — Но если Вертоли узнает, что я скрыла от него информацию, относящуюся к убийству, меня законопатят в такую дыру!
— Если твои коллеги придут за мной, они ничего не узнают. Я тебе ничего не говорил.
— У меня не получится соврать!
— Тебе не придется врать… Просто молчи. Не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.
Они не сумели доесть ужин.
— Интересно, почему Жозеф решил открыть тебе правду, — внезапно произнесла Серван. — Вчера во второй половине дня не было похоже, что он готов выпустить из зубов этот кусок.
— Понятия не имею… И как они могли узнать, что он позвонил мне? Невероятно!
— Они все время нас опережают… Быть может, они следили за кюре?
— Скорее, они следили за нами! И проследили нас до самой церкви…
— Не исключено… Надо быть очень внимательными, Венсан. Похоже, они готовы убирать всех, лишь бы правда не вышла наружу… Возможно, мы следующие в их списке.
Они замолчали. Страшно чувствовать себя мишенью, особенно когда стрелок совсем рядом.
Перед глазами Серван вновь промелькнул разбитый череп Жозефа; эта картина явно надолго задержится в ее памяти.
— У тебя по-прежнему с собой оружие? — спросил Венсан.
— Да… С некоторых пор я всегда ношу его при себе. Но у тебя оружия нет.
Тем лучше, добавила она про себя.
— Есть, старое ружье, оно на втором этаже. Но с тех пор как им перестали пользоваться…
— Не думала, что ты хранишь в доме оружие! — с тревогой в голосе произнесла Серван.
— Это ружье моего отца.
— Давно он умер?
Венсан опустил глаза: запуганный ребенок появился вновь. Раздвоение личности.
— Мне было двенадцать, когда он скончался.
— Наверное, для тебя это был удар, — сочувствующим тоном произнесла Серван.
— У меня с ним были не слишком хорошие отношения… Он… он был очень суровый. Но конечно, это был удар.
— Я не знала… Я думала, он умер недавно… А как он ушел из жизни?
Венсан по-прежнему избегал ее взгляда. Боясь, что убийство читается в его глазах как в открытой книге.
— Несчастный случай в горах. Смертельное падение.
— Мне очень жаль…
— Не стоит жалеть. Это давняя история.
Он начал убирать со стола, а Серван устроилась на диване, взяв на колени Шерлока. После еды песик требовал ласки.
— Мне в голову пришла одна мысль, — внезапно начала она. — Я вспомнила книжку, которую читала давным-давно… Детектив.
— И что?
— В нем следователь узнает правду из личного дневника… И я себя спрашиваю, а не вел ли кюре дневник… Ведь священники склонны к писанию. Иногда они пишут часами… Возможно, отец Жозеф все изложил на бумаге.
— И как ты это узнаешь? — спросил Венсан, садясь рядом с ней.
— Завтра я вместе с Матье провожу обыск у него в доме. Может, мне удастся найти его дневник?
— В таком случае тебе придется разделить свое открытие с коллегами…
— Если в дневнике изложено все, что нас интересует, скрывать будет нечего. Останется только передать дело Вертоли.
— Идеальная версия… Но, скорее всего, убийца уже все подчистил!