Серван нерешительной походкой вернулась в захламленную подсобку.
Черт подери, возьми себя в руки! Неужели ты испугаешься какого-то паука!
В конце концов она развернулась и перешла во вторую комнату. Через полчаса она спустилась вниз и увидела, как Венсан, стоя на коленях, исследует низ шкафа. С помощью несложной мимики она дала понять, что потерпела неудачу.
— А ты?
— Пока ничего нет, — ответил он. — После этого шкафа я могу с уверенностью сказать, что перерыл все.
Через несколько минут пришлось признать очевидное: в доме ничто не представляет для них интереса.
— Быть этого не может! — возбужденно произнесла Серван. — Я уверена, мы просто обязаны что-нибудь здесь найти!
— Ты хорошо осмотрела верх?
— Ну да… Кроме того угла, куда убежал паук…
Венсан вздохнул.
— Пойдем со мной, — произнес он.
Она последовала за ним на второй этаж и указала ему угол, куда не осмелилась заглянуть. Там на полу валялась куча старой грязной одежды, еще более ветхой, чем в ротанговом сундуке. Венсан сдвинул оба сундука и принялся разбирать тряпье.
— Ну и свинья же этот кюре! — выругался он, поднимая очередную тряпку.
— Венсан! — возмутилась Серван. — Он умер…
— И что?
Из груды старья, которое разбирал Венсан, вылез черный паук. Серван взвизгнула и метнулась в коридор. Версан поймал паука и направился к перепуганной девушке.
— Стой! — закричала она, отступая. — Не приближайся ко мне с этим чудовищем!
Он раскрыл ладони, и животное на несколько секунд замерло. Как и вжавшаяся в стену Серван.
— Безобидный и очень симпатичный! — насмешливо произнес Венсан.
— Хватит меня пугать, я боюсь! Стой там, где стоишь!
— Он боится еще больше, чем ты! Хотя…
Паук пришел в себя и стал подниматься вверх по руке Венсана. Серван зажала ладонями рот, чтобы не завизжать.
— Сейчас я выброшу его на улицу. И тогда ты сможешь помочь мне в разборке!
Он приоткрыл ставни и выбросил паука в окно:
— Ну вот, теперь можешь вернуться в комнату! Зверррюга удалилась!
— Ты действительно дурак! — произнесла Серван, выходя из угла. — Я ненавижу пауков…
— Ах вот как? Мадемуазель Ничего-Не-Боюсь боится насекомых?
Она пожала плечами и прислонилась к стене, предоставив Венсану завершать малоприятную работу. Тот уже начал отчаиваться, как вдруг под руку ему попался большой черный мешок для мусора. Он подтащил его к себе.
— Что там внутри? — спросила Серван.
— Подожди, сейчас посмотрю…
Развязав завязки, он сунул в мешок руку. И вытащил тетрадь в картонной обложке.
— Похоже, нам достался крупный выигрыш! — объявил проводник. — Уверен, это один из томов личного дневника Жозефа!
— Я была права! — ликующе провозгласила Серван. — Права!
Венсан вытряхнул содержимое мешка на пол; они насчитали двенадцать тетрадей.
— Читать не перечитать!
Внезапно они услышали шум приближавшегося автомобиля.
— А я думала, что здесь никого нет, — прошептала Серван.
— Возможно, просто любители уединенных прогулок! Сложим все в машину и почитаем дома…
Они спешно затолкали тетради в мешок и спустились на первый этаж. Вылезли в окно, и Венсан огляделся. Вдалеке на берегу реки устроилась перекусить молодая парочка. Он вернулся к Серван; она уже заняла место на пассажирском сиденье.
— Все в порядке, — сказал он. — Они далеко, и они не местные…
Исполненные новой надежды, они выехали из деревни-призрака.
— Сколько мы всего узнаем! — высказала Серван одолевавшую ее мысль. — Если кюре записывал все, что ему рассказывали на исповеди, мы узнаем все и обо всех!
— Мы будем читать только то, что нас интересует.
— Для этого придется просмотреть все…
— Тебя это беспокоит? — удивился он.
— Понимаешь, тайна исповеди священна…
— Только если ты веришь в Бога! — ответил он с легкой насмешливой улыбкой. — В тот раз я видел, как ты, войдя в церковь, перекрестилась… А потом тебе очень не понравилось, когда я захотел любой ценой получить сведения от кюре!
— И что такого? Моя вера в Бога создает тебе проблемы?
— Никаких проблем! Свободомыслие — это святое! Как и тайна исповеди!
— Ты ведь смеешься надо мной, правда?
— Скажем, я никогда не мог понять, как можно наивно верить во всю эту чушь! Но утешься, таких, как ты, очень много! Самая большая секта в мире!
Серван нахмурилась.
— Я тебя обидел? — спросил через несколько секунд Венсан.
— Оставь меня в покое!
— О да, я тебя обидел…
— Нетерпимый! — вырвалось у нее.
— Это я нетерпимый? Что ж, не самое худшее! Ладно, довольно дуться, бригадир! Мне все равно, веришь ты в Бога или нет! Уверяю тебя…
Она пожала плечами, а он улыбнулся. Достал из бардачка солнцезащитные очки: от белой щебенки, усыпавшей дорогу, слепило глаза.
— Черт! — внезапно воскликнул он.
— Что?
— Не знаю… У меня такое впечатление, что с рулевым управлением творится что-то странное…
Завидев впереди крутой поворот, он нажал на педаль тормоза, но внедорожник продолжал скользить по камням.
— Поворачивай! — закричала Серван.
— Не могу! Машина не слушается!.. Держись!
Автомобиль упорно двигался прямо, отвергая все попытки Венсана остановить его. И упал в овраг.
Падение в ад.
Венсан вцепился в ставший бесполезным руль; Серван кричала от страха. Все произошло очень быстро, но обоим падение показалось вечностью. Ничто не могло остановить машину, ставшую орудием смерти. Ни деревья, ни камни. Пока она не врезалась носом в землю и не опрокинулась, словно корабль в бурю.
И в жутком круговороте крики сменились мертвой тишиной.
Один, два, три переворота. Сильнейший удар о купу деревьев.
Глава 29
Венсан прикрепил пластырь на висок Серван, и та поморщилась от боли.
— Вот, теперь все, — произнес он.
— Спасибо.
Закурив, она машинально ощупала царапину.
— Возьмем твою машину, чтобы добраться до Анколи, — решил Венсан.
— Здесь, рядом с жандармерией, мы будем в большей безопасности.
— Возможно… Но нам надо прошерстить прозу Жозефа, а здесь, честно говоря, мне не по себе.
— Как хочешь.
Она посмотрела на часы: три часа пополудни.
Они чудом остались невредимы, не считая пореза на правом виске Серван и глубокой резаной раны на левой руке Венсана. И целого букета царапин и синяков у обоих.
Автомеханик обещал поднять пикап еще сегодня, но не исключено, что теперь машина сгодится разве что на металлолом.
Прежде чем приехали вызванные на помощь жандармы, они успели достать мешок с дневниками отца Жозефа и затолкать его в рюкзак Венсана. Им предстояло изучить их.
Выходя из Эдельвейса, они встретили аджюдана Вертоли.
— Как вы себя чувствуете? — обеспокоенно спросил он.
— Спасибо, все в порядке, — заверила его Серван.
— Уверены, что не хотите показаться врачу?
— Нет, не стоит… Несколько царапин, пара синяков… Нам очень повезло!
— Да, вы правы! А ты, Венсан?
— Я в порядке, спасибо…
— Хочешь, мы тебе одолжим машину?
— Вы очень любезны, но Серван меня отвезет, а потом я позвоню Батисту, чтобы он пригнал мне свой старый «Рено-4».
— О’кей… Ладно, прощаюсь с вами. Если вам что-нибудь понадобится, не стесняйтесь…
Теплым сентябрьским днем в послеобеденный час они выехали из казармы.
Днем, который мог стоить им жизни.
Серван сосредоточилась на дороге, Венсан — на пейзаже. До Аллоса они доехали, не обменявшись ни словом. Как будто все еще падали в пустоту.
Подъезжая к Анколи, Венсан нарушил молчание:
— Теперь мы знаем, зачем они ночью приезжали…
— Ты уверен, что твою тачку испортили?
— Где ты видела, чтобы рулевое управление отказало одновременно с тормозами? К тому же несколько недель назад я отдавал машину на техосмотр… В этот раз они действительно хотели нас убить.
Она почувствовала, как по телу побежали мурашки, от затылка к пяткам.
— Вот видишь, — ответила она, — Господь существует. Он спас нас.
Он предпочел не отвечать. Разумеется, чтобы не обидеть ее.
Ведь если Бог существует, почему он не защитил Жозефа? Или Пьера?
Он мог бы ей ответить, но промолчал. Серван сегодня уже столько пережила! И так стойко все переносила! В какой-то момент ему показалось, что она сейчас сдаст их Вертоли. Что под действием страха все ему расскажет. Но она не подвела его.
Шерлок, привязанный в тени шале, завидев их, принялся бурно выражать свою радость. Отвязав щенка, Венсан вошел в дом, неся с собой рюкзак с драгоценной добычей. Серван с облегчением опустилась на диван, прижимая руку к виску.
— У тебя голова болит? — забеспокоился Венсан.
— Да…
Ложись, если хочешь… Я сварю тебе кофе.
Пока он хлопотал на кухне, она нервно закурила очередную сигарету. Венсан принес поднос с чашками и поставил его на низенький столик.
Потом вытряхнул содержимое рюкзака, и записки священника рассыпались по полу.
Его жизнь, его работа.
Он наугад взял одну тетрадь.
— Декабрь тысяча девятьсот девяносто седьмого… Слишком старая, чтобы нас заинтересовать, — произнес он, откладывая ее в сторону.
— Ну да… Надо искать начиная с две тысячи второго. Если жертва — итальянская туристка, то это случилось в две тысячи втором. Если маленький мальчик, то в две тысячи четвертом.
— Да, но он мог написать об этом совсем недавно… Следовательно, читать надо с две тысячи второго года и до настоящего времени… Это займет много часов!
Венсан пролистал вторую тетрадь и тоже отложил в сторону. Листая третью, он, похоже, чем-то заинтересовался.
— Эта начинается в июне две тысячи второго, — произнес он. — И кончается в… апреле две тысячи третьего. Ее придется прочесть…
— Дай мне, — проговорила Серван, протягивая руку. — Я ею займусь.
— Если у тебя мигрень, наверное, тебе лучше отдохнуть!
— Нет, все пройдет. Давай…