Заполучив заветные ключи, он оставил ее лежать на земле и бросился к ружью.
С гудящей головой, Серван кое-как поднялась, заковыляла к дороге и встала посредине. Поднимая вокруг клубы пыли, показалась «мазда».
Венсан резко затормозил: в десяти метрах от него чья-то фигура. Стоит, сжав кулаки.
Он попытался объехать препятствие, выросшее между ним и убийцами Лоры; но Серван упорно возникала перед носом машины.
— Уйди с дороги! — проревел он.
— Если хочешь проехать, тебе придется меня убить!
Ноги у нее подкосились, и она больно ударилась коленками о каменистую землю. Тогда она легла на спину и стала смотреть в ослепительной синевы небо.
Ты меня не убьешь.
Венсан изо всех сил нажал на педаль газа; Серван закрыла глаза.
Опустошенная и доверчивая.
Через несколько секунд синее небо исчезло и стало темно. Очень темно…
Венсан замер на миг, продолжая держать руки на руле.
Наконец он медленно вышел из машины, не понимая, наехал он на нее или нет.
В нерешительности он сделал шаг-другой…
Она мертва.
Боже, она мертва…
Переднее левое колесо остановилось в нескольких сантиметрах от ее лица; правое задело ногу.
Он чуть не убил ее, сам не понимая как.
Он помог ей встать, проверил, нет ли у нее повреждений. Откинул со лба волосы, она вся дрожала, с ног до головы, но, похоже, испытывала невероятное облегчение: Венсан снова с ней, пройдя сквозь ад, он вернулся на землю.
Он провел рукой по ее запыленным волосам, по исцарапанному лицу. И в ее объятиях он наконец позволил слезам утопить свою ненависть.
Она повела его к дому, они сели на ступеньки крыльца. Она держала его за руку: только бы не порвать связующую их нить, не оборвать контакт.
— Я думал, она уехала, — шептал Венсан, — и ненавидел ее… Я ненавидел ее целых пять лет… А она все это время была мертва… Тогда меня с ней не было! Она… умерла одна… Эти мерзавцы ее убили, а меня рядом не было…
— Тебе не в чем себя упрекнуть, Венсан. Ты ни в чем не виноват…
Только в одном преступлении.
— Про твоего отца я никогда никому не скажу. Как будто я ничего не слышала.
— Он… Я бы мог его спасти, но я оставил его умирать… Когда он сорвался, я не протянул ему руку. Я хотел, чтобы он умер… Хотел изо всех сил.
Серван сжала его руку:
— Это законная защита, Венсан… А теперь пойдем к Вертоли. Сегодня ночь убийцы Лоры проведут в тюрьме. Обещаю тебе.
В 17:3 °Cерван поставила свой автомобиль на стоянку возле дома Эдельвейс. Молчавший всю дорогу Венсан наконец открыл рот.
— Мне надо знать, где она лежит, — тихо проговорил он.
— Да, понимаю, — сдавленным голосом ответила Серван.
Она пыталась найти слова, чтобы смягчить его боль, хотя понимала, что сейчас ничто не может его утешить. С заднего сиденья она достала мешок с тетрадками.
— Пойду возьму остальные материалы, что лежат у меня дома, — произнесла она. — Идем со мной…
Главное — не оставлять его одного ни на секунду.
Ценой нечеловеческих усилий он последовал за ней, влача свое страдание, как каторжник прикованное к кандалам ядро. В глазах у него стояли слезы, и в борьбе с ними он искал поддержки в глазах Серван.
Девушка быстро собрала анонимные письма, CD и деньги, потом они спустились и направились к жандармерии. В дежурной части Матье разговаривал по телефону и не обратил на них внимания. Постучав в дверь кабинета Вертоли, Серван, не дожидаясь разрешения, вошла. Шеф, похоже, удивился ее появлению, хотя больше всего его удивило лицо проводника, изменившееся до неузнаваемости.
— Нам надо поговорить, старший аджюдан. Это очень важно.
— Хорошо… Садитесь. Я вас слушаю.
— По поводу тройного убийства, — резко произнесла Серван.
— Простите? — От изумления аджюдан даже снял очки.
Венсан смотрел в пол, прилагая все усилия, чтобы не зарыдать, и предоставил Серван излагать трагическую историю.
Что она и сделала в мельчайших подробностях. Ее рассказ, довольно долгий, явно впечатлил Вертоли: он вжимался в кресло, уменьшаясь буквально на глазах.
— Ну вот, — выдохнула Серван. — Теперь вы знаете все. И мы принесли вам имеющиеся у нас доказательства.
Задавленный лавиной улик, Вертоли ответил не сразу.
— Я… я даже представить себе не мог, что смерть Кристиани является одним из звеньев чудовищной цепочки убийств… — наконец произнес он. — Я…
— Ты их арестуешь? — перебил его Венсан.
— Конечно… Но сначала я должен объявить спецоперацию… Чтобы никто не смог бежать… Тем более что сына Эрве сейчас в долине нет.
— А что должны делать мы? — спросила Серван.
— А вы забаррикадируйтесь в квартире, — ответил он, вставая. — И никому ни слова, пока все не окажутся под замком. Никому ни слова. Даже вашим коллегам. Понятно?
— Понятно, старший аджюдан.
— Можно мы будем ждать у меня? — с надеждой спросил Венсан.
Шеф немного поразмыслил.
— Разумеется. Только не выходите из дома. Оставайтесь там, пока я вам не разрешу.
— Согласны, — ответила Серван.
Она положила руку на плечо Венсана, и тот нашел в себе силы подняться.
— Соболезную, что так случилось с Лорой, — добавил Вертоли.
— Мне надо знать, где она похоронена.
— Мы найдем ее, Венсан, — заверил аджюдан. — А сейчас отдыхайте, оба… И не забудьте: никому ни слова. Ни под каким видом. Лавесьера может предупредить кто угодно, и тогда все пропало.
— Мы ничего никому не скажем, — заверила его Серван.
Они вышли из кабинета и прошли мимо Матье, с нескрываемым любопытством окинувшего их взглядом.
— Все в порядке? Ну и видок у вас обоих!
— Да, все в порядке, — поторопилась ответить Серван. — Это последствия аварии.
Она схватила Венсана за руку, и они проследовали в ее квартирку. Она положила в рюкзак кое-какие вещи: сменную одежду, туалетные принадлежности, две пачки сигарет и «беретту». Когда они вышли и подошли к машине, Венсан сел за руль «мазды».
— Ты уверен, что сможешь вести?
Вместо ответа он кивнул. Та же дорога, только в обратном направлении, в такой же тишине.
На подъезде к Аллосу Серван решилась нарушить молчание:
— Почему ты не захотел подождать у меня? Там было бы надежнее…
— Я предпочитаю вернуться домой, — признался Венсан. — Мне там лучше…
Вернуться туда, где он жил с Лорой. Туда, где она все еще жива.
— Понимаю, — ответила Серван. — Во всяком случае, Вертоли мне позвонит, как только они их арестуют… И тогда мы вернемся.
— Главное, что ты меня не бросаешь…
Она с волнением посмотрела на него:
— Я останусь с тобой, Венсан. Так долго, как ты захочешь.
— Спасибо… И… прости меня за то, что случилось. Я… я не знал, что делаю.
— Забыто, — отмахнулась она. — Если я тебе нужна, я всегда буду рядом.
— Почему?
Вопрос мог показаться простым. Но только на первый взгляд.
— Потому что ты очень много значишь для меня.
Он взял ее руку и поцеловал. Потом надел солнцезащитные очки, чтобы она не увидела его слез. Погруженный в печальные воспоминания, он в который раз ощутил, как она дорога ему.
Нить, связавшую их, разорвать нельзя.
Глава 30
Венсан подошел к Серван; та стояла на террасе, вперив взор в пылающий солнечный закат. С мобильником в одной руке, с беспроводным телефоном в другой, опасаясь пропустить долгожданный звонок шефа.
Опершись о перила рядом с ней, он тоже утопил взор в алеющем небе, окрасившем пики окрестных горных вершин.
Алым, как кровь Лоры.
Или кровь убийц.
Алым, как ненависть.
— Тебе лучше? — тревожно спросила Серван.
Он не ответил, и ей показалось, что вопрос ее прозвучал глупо. Впрочем, когда тот, кто рядом с тобой, грустит, трудно найти правильные слова…
— Вертоли не звонил? — спросил Венсан.
— Нет, пока нет… Думаю, они готовят аресты. Ты же знаешь, надо предупредить прокурора, получить ордер… Скорее всего, они смогут арестовать их только завтра утром.
— Когда я думаю, что эти мерзавцы еще одну ночь проведут на свободе, мне хочется убить…
— Свою последнюю ночь.
— Хуже всех Мансони. Мы часто работали вместе, он и я… Этот говнюк знал, что Лора мертва, и делал вид, словно ничего не случилось… Все это время он разговаривал со мной, он… находился здесь, рядом, я мог достать его…
Закрыв глаза, он сжал челюсти. Ненависть леденила кожу, замораживала каждую клеточку тела.
Единственной преградой, отделявшей его от преступления, была Серван.
Неужели в ней столько сил, что она может остановить его?
— Как все эти годы я мог верить, что Лора уехала? — продолжал Венсан со слезами в голосе. — Как мог проклинать ее, когда…
Он не смог продолжать, горе душило его.
— У тебя были основания верить, что она уехала. Записка на компьютере, пропавшие вещи…
— Нет! Она… она никогда не собиралась расставаться со мной! Накануне моего отъезда в Австрию она еще раз сказала, что любит меня! А я ничего не понял… Совсем ничего…
— Вернувшись, ты пытался найти ее?
Надо заставить его говорить, иначе он взорвется. Заставить его держаться на плаву, не дать безвозвратно погрузиться в одиночество.
— Да… Я искал ее новый адрес в Париже, искал ее по всей Франции. Но не нашел. И решил, что она специально не оставляет следов, чтобы я не мог найти ее.
— В этом нет ничего удивительного. Ты же знаешь, Венсан, множество людей добровольно исчезают каждый день…
— Потом, разозлившись, я решил забыть ее… На самом деле во мне жила надежда, что она вернется. Я воображал, как она появится на дороге, войдет в эту дверь и… Что все будет как прежде. Но теперь…
Она мертва… Она мертва…
Жестокая истина, постоянно буравившая его мозг.
— Я готов растерзать их! — зловещим голосом произнес Венсан. — И смотреть, как они подыхают!
Серван взяла его за руку. Она была холодна, как мрамор.