— Но она не явилась на урок.
— Понятно. — Дознаватель кивнул и, сдвинув шляпу, почесал пальцем висок: — Мисс Харт, а раньше она уезжала из поместья?
— Вот не знаю, — пожала плечами Кати, — я там была всего ничего. Но все пять дней, что я провела в школе, сестра Роберта никуда не выезжала.
— Значит, существует вероятность, что ее отъезд был чем-то необычным, и потому вызвал подобную реакцию… — Квадрига задумчиво прикусил нижнюю губу крупными желтоватыми зубами.
— А позвольте спросить, — Катрина подозрительно прищурилась, — почему вы столь подробно посвящаете меня в ваши профессиональные эм… догадки?
Квадрига поднял на нее взгляд:
— В мои мысли? Ну, возможно, я тоже жду от вас ответной искренности. Хочу, чтобы между нами не осталось никаких недомолвок. Мисс Харт, а, может, вы слышали о каких-то разногласиях между жертвой и остальными магами?
— Говорили, что геронт Рилан был зол на сестру Роберту. За то, что пока его не было, она распорядилась высечь одного… одну из его учеников.
Кати поежилась при мысли, что это именно она рассказала магессе о недостойном поведении Джины в то, первое, утро в поместье. Неужели поступок Кати и повлиял на то, как закрутились последующие события? Но ведь это такая безделица, в сущности?
Последнюю фразу она проговорила вслух. Квадрига медленно кивнул:
— В сущности, да. Но эта безделица вполне могла стать поводом к чему-то большему. Например, последней каплей, заставившей магессу уйти от тамошних крачек. Геронт Рилан, вы говорите?
Он забарабанил пальцами по столешнице:
— Расскажите мне о нем.
— Но я его почти не знаю.
— Расскажите, что знаете.
Катрина нахмурилась. Нет, она, конечно, могла бы сейчас выложить Квадриге все, что услышала и о новом взгляде геронта на предназначение Силы Пламени, и об использовании запрещенной магии, но смолчала. Она же все равно толком не разобралась в этих делах, да и втягиваться еще больше в интриги крачек не было никакого желания. Поэтому Кати озвучила только самые общие факты, которые Квадрига вполне мог узнать и в Храме:
— Отец Рилан, как мне сказали, считает неправильным, что многие одаренные дети остаются необученными. И даже говорит, что они представляют опасность для окружающих. Поэтому он и создал свою школу.
— Где, благодаря занятиям, искусственно поддерживает дар в своих учениках, — продолжил дознаватель. — Мисс Харт, а вы в курсе, что если оставить всё, как есть, то больше половины одаренных детей с возрастом просто утрачивают способности?
— М-м… — Кати припомнила, что нечто подобное говорил ей Марк. — Кажется, да. Но ведь Пламя здесь, на острове, вроде бы помогает способностям раскрыться?
— Именно. — Квадрига назидательно поднял палец. — Даже таким незначительным способностям, которых, живи подобный ребенок где-нибудь на материке, никто бы просто не заметил. А геронт Рилан, похоже, цепляется за каждого, в ком есть хоть толика силы, и не дает той погаснуть. Интересно, зачем? Куда ему столько магов?
"Создает свою собственную Стаю?" — промелькнула в голове Катрины неприятная мысль, и девушка снова поежилась.
— А чему именно обучают юных магов в том поместье, мисс Харт? — проницательно поинтересовался дознаватель, но Кати, упрямо насупившись, перечислила только то, что видела своими глазами. При рассказе о занятиях боевой магией Квадрига оживился. Вытащил из-за пазухи карандаш на веревочке и стал черкать что-то в появившейся следом маленькой книжице в красном кожаном переплете.
— Это хорошая новость, мисс, — оповестил он Кати после того, как кончил записывать. — Она вполне может перетянуть чашу весов на сторону вашего брата, когда мы начнем судебный процесс. Если, — подчеркнул он, — мы его начнем. И здесь все зависит от вас, мисс Харт. Нам нужен ценный свидетель, для того, чтобы обвинить крачек в преступлении.
— Крачек? — Кати, кажется, уже устала удивляться.
— Помните, мисс, еще при первой нашей с вами беседе, вы сказали, что видели, как над архагетом разлилось сияние? В тот момент, когда завертелась вся эта карусель с нападением?
— Ну да, — пожала плечами Кати. — Я еще подумала, что это магический щит.
— Верно, верно, — осклабился дознаватель. — Только вот среди Наследников, как вы понимаете, магов не было. А простой стрелой подобную защиту не пробить. Ее может преодолеть только заклинание.
— Вы хотите сказать…
— Именно. Крачки. Кто-то из тех, кому настолько не нравилась политика Светлого Лебедя, что он пошел на крайние меры. Ну или же просто рвался к власти. Мне кажется, весьма складная получается картина. И на роль мага-отступника вполне подходит этот ваш геронт. В эту схему вписывается даже несчастная убитая магесса. Возможно, ей таким образом просто заткнули рот, чтобы она не донесла до остальных геронтов планы Рилана.
— Но ведь это только ваши догадки!
— Конечно. И эти догадки, если я получу разрешение Ордена, развяжут мне руки и позволят получить допуск к расследованию в самом поместье. А также отсрочить признание виновным Бенедикта Харта. Но здесь мне очень нужна будет ваша помощь, мисс. Как основного свидетеля.
— Но почему я? — вскинулась Кати. — Есть же и другие маги. А на шествии тоже наверняка многие видели, что геронт поставил защиту.
— Потому что вы, — усмехнулся Квадрига, — лицо, заинтересованное найти истину ради спасения вашего брата. И при таком раскладе вам я доверяю больше, нежели кому-то из крачек. К тому же, куда быстрее и проще использовать вас, чем искать недовольных среди окружения геронта Рилана. Или щедро одаренных способностями свидетелей, которые вообще могли бы разглядеть свечение магического щита.
— Щедро одаренных… — эхом произнесла Кати. Получается, Марк и здесь говорил ей правду? О том, что Свет Пламени видят только настоящие маги. Но… как же его слова отцу? Почему он сказал, что Кати бесполезна, как крачка?
Она поняла, что уже окончательно запуталась в происходящем и залпом допила остывший чай.
Дознаватель все это время пристально за ней наблюдал, а потом вкрадчиво спросил:
— Ну так как, мисс Харт? Согласны вы стать свидетелем обвинения и попытаться спасти вашего брата?
Катрина задумчиво покачала кружку в руках. Пожалуй, было заманчиво согласиться на предложение дознавателя. Однако, она все еще не была уверена, что его догадки могут оказаться чем-то значительным. И даже если окажется все так, как говорит Квадрига, насколько сильна в Ордене власть геронта? А если дознавателю просто откажут и не пустят в поместье Рилана? Вот тогда на Бена уж точно постараются как можно быстрее повесить все обвинения.
А еще где-то глубоко в сознании Катрины снова появилось мерзкое ощущение, что если она согласится обвинять крачек, то предаст Марка. И она раздраженно тряхнула головой, досадуя, что все никак не может разорвать связь, образовавшуюся между ними.
— Я… должна немного подумать, — Кати прикусила губу. И внезапно решила, что для начала ей просто необходимо посоветоваться с Морганом. Тот уж точно был заинтересован в том, чтобы вернуть Бена живым.
— Что ж, — Квадрига хлопнул ладонями по столу, — думайте. Я подожду до завтрашнего утра. Боюсь, что на большее времени у нас просто не останется. Приходите сюда же. А если вдруг решитесь раньше, — он широко улыбнулся, буравя Кати холодными глазами, — просто шепните пару слов Просперу, тому книжнику, что живет с Морганом.
И, пока она в очередной раз удивленно хлопала глазами, встал со стула и добавил:
— В целом Наследники, конечно, ребята неплохие, мисс Харт. И в чем-то даже привлекательные. Однако, будьте благоразумны. Любое нарушение закона — и я буду вынужден вмешаться. Такая уж работа. Всего доброго.
Квадрига приподнял шляпу и бросил на стол несколько медных монеток. А потом развернулся и, заложив руки за спину, не спеша отправился к выходу. Трактирщик проводил его напряженным взглядом.
Когда за спиной дознавателя, мелодично звякнув колокольчиком, закрылась дверь, Кати глубоко вздохнула. Покачала головой и снова уставилась в окно, переваривая услышанное. Раньше, до поездки на Миллендау, она никогда даже не задумывалась, что среди магов могут быть какие-то разногласия. Стая оборотней-птиц всегда представлялась ей нерушимым монолитом, накрепко спаянным служением магии и людям. Понимание собственной наивности снова накатило на Катрину и опалило жаром щеки. “До чего же неприятно осознавать, какая ты была, в сущности, дурочка,” — пробормотала она себе под нос, а потом внезапно вспомнила. Последний сон; рыдающая от собственной беспомощности Филиппа.
— Блохастые твари. Как можно было быть такими глупцами, чтобы им поверить? Всерьез решить, что с волками можно о чем-то договориться?!
Филиппа смахнула слезы, а потом перехватила пристальный и полный жалости взгляд своего верного. И тотчас поняла. Поняла, что предали их вовсе не волки. И со смертью Гленна власть лебедей над Стаей стала чуточку меньше.
Кати судорожно выдохнула, стараясь не расплакаться от внезапного сострадания к женщине, уже давным-давно покинувшей этот мир. Кем она была? Почему приходила в сны? Пожалуй, теперь Кати уже об этом не узнает. Да и какой смысл, если магия все равно уходит? Неужели глупые птицы в борьбе за власть своими собственными руками убили волшебство?
Почувствовав, что на глаза все же наворачиваются слезы, Кати поднялась. Не хватало еще разреветься на виду у незнакомых людей. Она вопросительно посмотрела на трактирщика, дожидаясь расчета, но тот только покачал головой и указал пальцем на монетки, оставшиеся на столе после ухода дознавателя. Кати, горько улыбнувшись, кивнула хозяину и вышла на улицу.
Квартал Кати был незнаком, и, справившись по дороге, в какой стороне находится Храм, она пошла в том направлении. Нет, близко подходить к церкви она, конечно, не собиралась. Просто надеялась узнать улицы, по которым они шли с Юльке, а там уж и вовсе не составляло труда найти обратную дорогу к дому Моргана. А еще Кати осторожничала и то и дело вертела головой, примечая, не покажутся ли где доспехи Воинов Пламени или же белые симары крачек.