– Почему Казу должна меня останавливать?
– Я имею в виду гипотетически.
– Я не думаю, что у нее были бы какие-то на то причины.
– Ни одной?
– Это весьма маловероятно. Она никогда не пыталась помешать гостю посетить прошлое. И я не могу понять, почему она должна помешать мне.
– Ох, вот как…
Рэйдзи разочарованно ссутулился. Но кое-что в выражении его лица говорило о том, что ему есть что сказать. Даже Нагарэ это понял.
– Давай, выкладывай. Что такое? – поинтересовался он, глядя парню прямо в глаза.
– Честно говоря, я понятия не имею… Но, возможно, там было что-то пикантное…
Внезапное упоминание пикантности, казалось бы, взялось ниоткуда.
– А?
– А что, если Тодороки, Хаясида и Сэдзуко состоят в каком-то любовном треугольнике?
– О, да брось ты, – Нагарэ сглотнул.
– Но вы не можете этого утверждать?
Рэйдзи был на удивление напорист, но Нагарэ чувствовал себя неловко, вот так обсуждая чью-то личную жизнь. Все, что он мог сейчас сделать – вытереть пальцем проступивший на лбу пот.
Рэйдзи продолжил.
– Что, если у Хаясиды есть секрет, который окажется под угрозой раскрытия, если Тодороки вернется к Сэдзуко?
– Секрет?
– Да.
– Какой, например?
– Ну, скажем…
Дин-дон
– Здравствуйте, доб…
«Ох…»
Увидев гостя, который только что вошел в кафе, Рэйдзи нервно сглотнул. Это был Тодороки из «ПОРОН-ДОРОН».
– Проходите, – стараясь скрыть накрывшее его смущение, парень поприветствовал Тодороки дежурной улыбкой.
Тодороки был одет в серый дизайнерский костюм. По сравнению с Хаясидой, мужчина сильно располнел, а его прическа не отличалась от той, которую ему обычно делали на шоу, – аккуратная и уложенная.
«Я ожидал увидеть измученного, поверженного человека…»
Выслушав рассказ Хаясиды, Рэйдзи представил себе Тодороки в лучшем случае лохматого и в потрепанной одежде, а в худшем – бредущего по темным закоулкам в полном подпитии, прижимая к себе пузатую бутылку саке.
Рэйдзи попытался пригласить мужчину за столик, но Тодороки отрицательно замахал рукой и сам прошел к стойке, устроившись на одном из стульев.
– Газировку с мороженым, – обратился он к Нагарэ, стоявшему за прилавком.
– Газировку с мороженым?
Этот образ Тодороки снова шел вразрез с тем, который укоренился у Рэйдзи в голове.
– Минутку, – кивнул Нагарэ, обменявшись взглядами с Рэйдзи, направляющимся на кухню. Казалось, мужчина хотел сказать:
«Он выглядит вполне нормальным…»
Медленно приближался вечер. Солнце еще не полностью село, но кое-где небо уже окрасилось в темно-синий цвет.
Багровые осенние листья и иссиня-черное небо – меланхолично, но красиво. Свет в помещении приглушили, чтобы оповестить посетителей о скором закрытии кафе. Гости один за другим расплачивались и покидали «Донна Донна».
Тодороки молча смотрел в окно, потягивая газировку.
– А Юкари здесь? – спросил он вдруг у Рэйдзи.
– Прошу прощения?
Парень был застигнут врасплох и не расслышал вопроса Тодороки.
– Юкари, владелица кафе.
Рэйдзи переглянулся с Нагарэ, который вышел из кухни, чтобы проверить, как идут дела.
– У нее выходной?
Видимо, Тодороки, ничего не подозревая, ждал Юкари.
Рэйдзи подошел к мужчине поближе.
– Юкари сейчас в Америке.
– В Америке? – удивленно переспросил Тодороки, широко раскрыв глаза. – Почему она там?
Рэйдзи и Нагарэ снова переглянулись.
– В общем, какой-то молодой парень из Америки узнал об этом кафе и приехал сюда. Мальчик думал, что сможет вернуться в прошлое и встретиться со своим пропавшим отцом, но так как отец никогда не посещал «Донна Донна», ему это не удалось. Видя, что парень утратил всякую надежду, Юкари не могла остаться в стороне, поэтому решила помочь ему найти отца.
– И уехала в Америку?
– Да.
– Это та Юкари, которую я знаю, – мужчина рассмеялся.
Хохочущий Тодороки, который сейчас сидел за стойкой и неспешно попивал через трубочку содовую с мороженым, сильно отличался от того образа, который сформировался у всех в голове, – образа отчаявшегося человека в бегах.
– О, какая жалость. Я получил эту открытку и пришел повидаться с ней…
Тодороки протянул ту же открытку, что была у Хаясиды.
– Я думал, она просто отправилась на экскурсию. Но это было бы совсем не в ее стиле. Если она видит, что кто-то попал в беду, то не может пройти мимо. Это в ее характере – помогать…
Тодороки улыбнулся. Улыбка его была усталой, но не горькой, да и в целом ее можно было бы назвать довольно приятной.
– Да, это так, – согласился Рэйдзи.
– И когда же она вернется?
– Мы понятия не имеем. Она иногда посылает телеграммы, но это все.
– Телеграмма? Они еще существуют?
– Да.
– Что ж, понятно… Значит, я полагаю, вернуться в прошлое не получится…
В голосе Тодороки читалось разочарование.
«Как и ожидалось», – подумал Рэйдзи. Тодороки пришел, чтобы вернуться в прошлое. Но мотив его оставался неизвестен. Положив открытку на стойку, Тодороки попросил счет и поднялся со своего места.
Бам!
Мужчина взглянул на часы – стрелки часов показывали пять тридцать.
– Вообще-то, вы можете вернуться в прошлое, – сказал Нагарэ.
Тодороки обернулся и увидел огромную черную тень на фоне освещенной осенней листвы.
– Вы говорите, что я смогу перенестись в прошлое? – воодушевленно переспросил он.
– Сможете.
– Среди вас есть еще один член семьи Токита, кроме Юкари?
– Вы, кажется, довольно много знаете о нашем кафе.
– Да, я заходил сюда еще в детстве.
– Ох, правда?
Тодороки не интересовали такие детали, вроде того, кто вместо Юкари будет наливать кофе, – ему было все равно, лишь бы он мог вернуться в прошлое.
– Полагаю, старик еще не выходил сегодня? – спросил он, глядя на сидящего на стуле пожилого джентльмена. Мужчина в черном невозмутимо продолжал читать свою книгу.
– Нет, пока нет.
– Ну, тогда ладно.
Тодороки вернулся на свое место и заказал еще одну газировку с мороженым. Несколько гостей узнали комика и подошли к нему. Юморист охотно побеседовал со своими поклонниками и даже раздал несколько автографов. Он не возражал против такого внимания и, когда его просили, с радостью цитировал свои лучшие шутки.
«Неужели так ведут себя люди в бегах?» – удивился Рэйдзи.
Посетителей становилось все меньше, и, наконец, после того как солнце полностью закатилось за горизонт, в кафе остался только Тодороки.
Рэйдзи еще сильнее приглушил свет.
– Как красиво! – восхищенно отозвался Тодороки.
На улице уже включились фонари, а зал кафе наполнился мерцающим теплым светом, слегка приглушенным плотной тканью абажуров на свисающих с потолка светильниках. Летом ночной вид украшали подрагивающие огоньки рыбацких лодок, а в осенний сезон – чарующая иллюминация из разноцветных листьев, подсвеченных уличными фонарями. В каждый сезон кафе выглядело по-особенному. Менять оформление «Донна Донна» в зависимости от времени года решили всего пару лет назад, так что Тодороки видел кафе таким впервые.
– Вы собираетесь вернуться к своей покойной жене? – спросил Рэйдзи, когда они с Тодороки остались наедине. На лице мужчины промелькнуло замешательство. Но оно мгновенно рассеялось.
– Откуда вы знаете? – мягко ответил тот.
– Во время обеда Хаясида…
Для Тодороки этого было достаточно.
– Понятно, – отрезал он, прервав Рэйдзи.
Некоторое время Тодороки молчал, а потом, не поднимая глаз, спросил у Рэйдзи:
– Что еще он сказал?
– Он сказал, что, скорее всего, вы приедете сюда, чтобы вернуться в прошлое и встретиться со своей женой.
– Что-нибудь еще?
– Нет, больше ничего такого.
– Правда?
– Да.
Затем Тодороки снова замолчал. Несколько минут он пустым взглядом смотрел в окно.
– Мы так долго шли к этой цели, – пробормотал он. Голос Тодороки был таким тихим, что если бы в кафе еще оставались посетители, мужчину не было бы слышно вовсе.
– Вы имеете в виду гран-при «Комедиант»?
– Да, – ответил он, с тоской рассматривая кольцо на безымянном пальце своей левой руки. – Это была не столько наша мечта, сколько мечта моей жены… Сэдзуко.
Кольцо было простым, без особых изысков.
– С тех пор как мы одержали победу, я мечтал лишь о том, чтобы увидеть улыбку на ее лице. Вскоре чувства, что переполняли меня, стали невыносимыми. Мое внезапное исчезновение вызвало много слухов. Но я настолько погряз в работе, что скрыться от всех было единственным способом, который на тот момент пришел мне в голову, – сказал Тодороки, смущенно улыбаясь.
Рэйдзи вспомнил, как несколькими часами ранее рассуждал о «грязных делишках» этой троицы, и ему стало безумно стыдно. «Любовный треугольник – о чем я только думал…» Сейчас он не мог заставить себя посмотреть в глаза Нагарэ.
– Ох, вот как… Извините, – сказал парень, не обращаясь ни к кому конкретно, и опустил голову.
Тодороки не знал, почему Рэйдзи просит прощения. Да и ему, похоже, было все равно. Он просто коротко кивнул, затем достал из кармана блестящую золотую медаль – ту, что вручали победителям гран-при «Комедиант».
– Что ж, после того как я встречусь с женой, я планирую вернуться к работе.
Он говорил, что хочет перенестись в прошлое.
– Конечно.
Рэйдзи все это абсолютно не касалось – он лишь хотел помочь Тодороки вернуться в прошлое. Нагарэ думал так же, поэтому возражать не стал.
Но почему Хаясида так хотел дождаться появления Тодороки?
Не на все вопросы были получены ответы.
«Возможно, в этом нет ничего особенного, – рассуждал Рэйдзи. – Быть может, это просто желание разыскать Тодороки».
Все еще чувствуя стыд за свою глупую теорию, Рэйдзи отбросил мимолетно закравшиеся в его голову сомнения.
Как вдруг: