— сказала Дженни, слыша, как предательски дрогнул ее голос.
—Ах, бедная малютка,— засюсюкал Марк и протянул руку, чтобы погладить Дженни по голове.— Ее мамочка совершила такую бяку.
Дженни яростно отшвырнула его руку, но это вызвало лишь взрыв хохота у других мальчишек.
Все это время Пегги ни на шаг не отходила от своей подруги.
—Оставь ее в покое!— взвизгнула она пронзительным голосом.— Приставай к тем, кто может дать тебе сдачи.
Поттер обернулся к новой жертве, его глаза зажглись недоброй радостью. Но прежде чем он успел раскрыть рот, раздался громкий голос:
—Для этого он росточком не вышел.
В толпе засмеялись. Сузив глаза, Марк резко развернулся и увидел перед собой Анджелу Битон, белокурую богиню, главную школьную красавицу. Она громко щелкнула пузырем из жевательной резинки и презрительно посмотрела на Поттера сверху вниз.
Дженни с облегчением увидела, что внимание зевак переключилось с нее на Марка и Анджелу.
Поттер, комплексовавший из-за своего маленького роста, свирепо уставился на самоуверенную Анджелу, хладнокровно взиравшую на него. Всем сразу стало ясно, что новый противник ему не по плечу — придраться в ее внешности было не к чему. Дальнейшее противостояние лишь сулило Поттеру новое унижение.
—Да пошла ты…— буркнул он, сделав непристойный жест. Потом махнул рукой своим дружкам и вразвалочку пошел прочь.
Дженни улыбнулась Анджеле дрожащими губами и поблагодарила:
—Спасибо.
Красавица небрежно пожала плечами:
—Терпеть не могу этого маленького поганца.— И царственно удалилась, окруженная свитой.
Когда все разошлись, Пегги с участием посмотрела на подругу:
—Видок у тебя так себе.
—Я и чувствую себя так себе. Наверно, нужно сходить в медпункт. Лучше уж с родителями дома, чем с этими ублюдками.
—Я тебя провожу,— предложила Пегги.
—На уроки опоздаешь.
—Ну и наплевать.
Сэм Данкан поторопил жену, застывшую в сводчатом переходе между двумя залами со стопкой меню под мышкой:
—Эй, пошевеливайся. У нас клиенты.
Мэри, словно очнувшись, недоуменно взглянула на мужа.
—Что?
—Вернись на землю,— сказал он, помахав рукой у нее перед глазами.— Ты что, головой стукнулась?
—Сэм, я все думаю о разговоре с полицией.
Утром в ресторан заходили лейтенант Ференс и полицейский Тиллман, расспрашивали супругов Данкан о том, как Линда встречалась с Дженни.
Сэм вздохнул и ослепительно улыбнулся двум пожилым дамам, которые как раз вошли в обеденный зал, громко разговаривая,— очевидно, обе были туги на ухо.
—Терпеть не могу эти комплексные обеды «Ранняя пташка»,— проворчал Сэм.— Они совершенно не окупаются.
—Но у «Миллера» всегда подавали «Раннюю пташку»,— заступилась за традицию Мэри.— Это вроде как наш жест доброй воли.
—К черту добрую волю, нам нужны прибыли. И с каких это пор ты стала такой сторонницей традиций? По-моему, ты всегда жаловалась, что мы слишком много времени проводим на работе…
—Сэм, ты слышал, что я сказала про полицию?
—Ты ответила на все их вопросы. Так чего волноваться?
—Ты отлично знаешь, что́ меня волнует. Ведь я сказала им не всю правду.
—Твои домыслы, Мэри, им неинтересны. Равно как и сплетни четырнадцатилетней давности.
—Это не сплетни, это сущая правда. Очень важная информация. Я думаю, мне следует отправиться в полицию и все им рассказать.
—Это просто смешно!
—Почему?
—Мэри, ты не можешь взять и уйти, ведь ты хозяйка заведения. Кроме того, визит в полицию все равно что поход в больницу — ты проторчишь там весь вечер. Да и вообще, ни к чему тебе ввязываться в дело, не имеющее к тебе никакого отношения.
—То есть как «не имеющее отношения»?— возмутилась Мэри.— Линда была моей подругой.
—Это было сто лет назад. Все мы были тогда детьми…
—Ну и что? Ведь ее убили. Какая разница, сколько лет мы не виделись? Кто-то убил Линду, запихнул ее тело в мешок для мусора и выкинул на помойку.
—Ты ведь ничего на самом деле не знаешь,— урезонивал ее Сэм.— Подумаешь, какая-то сплетня, которую подружка сообщила тебе четырнадцать лет назад. Мэри, давай смотреть правде в глаза. Линду убил какой-то сексуальный маньяк. Может быть, тот же самый тип, который прикончил девочку — ту самую, что нашли в болоте. Как там ее назвали?
—Эмбер,— раздраженно бросила Мэри.
—Вот-вот. Конечно, невесело думать, что у нас по городу разгуливает опасный псих, но, во всяком случае, это более правдоподобно, чем твои фантазии. Ты почитай газеты. Такие вещи случаются каждый день. Какой-нибудь чокнутый окончательно сходит с ума и убивает ни в чем не повинных женщин. У полиции большой опыт ведения таких дел. Зачем тебе совать свой нос в эту историю?
Мэри холодно взглянула на мужа:
—Я вижу, тебе все равно, кто убил мою подругу. Тебя интересует только одно — чтобы я не покидала рабочее место. Что у тебя за жизнь, Сэм? У тебя нет друзей, у тебя нет настоящей семьи, только один этот чертов ресторан. Много лет назад подруга сообщила мне нечто такое, что может иметь самое непосредственное отношение к убийству. Если ты думаешь, что я позволю себя запугать и утаю этот факт от полиции…
Сэм сердито взмахнул рукой:
—Делай что хочешь.
—И сделаю.
К ним подошел старик, опираясь на палку. Судя по всему, он не догадывался, что между супругами разгорелась ссора.
—Сынок, куда мне сесть?— спросил он, ткнув Сэма в бок.
Сэм едва сдержался, чтобы не рявкнуть на посетителя.
—Моя жена сейчас вас усадит,— осклабился он.
Мэри сунула мужу стопку меню:
—Нет, твоя жена никого усаживать не будет.
—Мэри!— зашипел Сэм, но она, не обращая на него внимания, направилась к двери.
Глава 15
Грег остановил машину у изгиба дороги, откуда открывался вид на пляж. Солнце висело над самым горизонтом, но небо все еще не желало расставаться с розовато-золотым отсветом меркнущего дня. Последние лучи солнца просеивались сквозь решетку старой беседки, прочертив на земле замысловатый узор из света и тени.
Дженни сидела сзади, ее личико было озабоченно нахмурено. Почти весь день девочка провела у себя в комнате.
—Зачем мы здесь остановились? Я думала, мы едем поужинать пиццей.
—А кое-кто говорил, что ужасно себя чувствует и ничего есть не будет,— поддразнил ее Грег.— По-моему, ты собиралась просто выпить кока-колы.
—Я не прикидываюсь, папа. Мне и в самом деле паршиво.
—Я знаю, милая. Сейчас поедем. Я просто хотел полюбоваться закатом.
Карен поерзала на сиденье, но ничего не сказала. Какие длинные теперь дни, все тянутся, тянутся и никак не закончатся. Скорей бы уж наступила темнота. Скорей бы уж закончился этот проклятый день.
—Ты не против?— спросил ее Грег.
—Мне все равно,— пожала плечами Карен.
За весь день она и Дженни не сказали друг другу почти ни слова. Из школы позвонила медсестра, сообщила, что Дженни нездорова, и Грег отправился за ней на машине. Но когда он привез девочку домой, стало ясно, что она просто перенервничала. Карен было жаль дочку, но после утренней статьи и последующих событий на проявление сочувствия сил не осталось. Карен все еще клокотала от обиды, вспоминая разговор с Тамарой. Ей страшно было подумать, что придется выходить в город за покупками — вдруг все станут показывать на нее пальцем, шушукаться. Кроме того, Карен весь день ждала, что вот-вот нагрянет полиция. Меньше всего ей хотелось отправляться куда-то за пиццей, но Грег настоял на своем.
—Если тебе так уж хочется пиццу, почему бы не заказать ее по телефону?— спросила Карен, но на самом деле она прекрасно понимала: он хочет, чтобы они отправились куда-нибудь все вместе, и от своего Грег не отступится. Поэтому волей-неволей пришлось согласиться.
—Я очень люблю этот пляж,— сказал он.— Чистый, нетронутый.
—Да, красивый,— тихонько согласилась Дженни.
Карен по-прежнему невидящим взглядом смотрела в пространство.
—Видишь вон ту беседку?— спросил Грег.— Когда мы с твоей мамой были совсем молодые, мы встречались там, оставляли друг другу записки.
Дженни знала эту историю почти наизусть, но в ее возрасте романтические истории кажутся такими привлекательными.
—А ваши родители не хотели, чтобы вы встречались,— сама подсказала она следующую фразу.
—Да. Они считали, что мы относимся друг к другу слишком серьезно. По их мнению, в юном возрасте быть серьезными опасно. Но я с самой первой минуты знал, что эта девочка создана для меня, и мне было наплевать, что об этом подумают остальные.
—И у вас начались неприятности, да?— спросила Дженни, заранее зная ответ.
—Еще какие,— хмыкнул Грег.— Но дело того стоило. Выбора у меня не было, сама понимаешь. Оставалось лишь следовать голосу сердца. А мое сердце с самого начала принадлежало вот этой женщине. С первого момента и до сего дня.
У Карен на глазах выступили слезы. Ее растрогала не столько эта старая история, сколько то, как Грег ее рассказал. Да еще эта ужасная обида… Слезы готовы были хлынуть из глаз.
—Не надо ей про это рассказывать,— процедила Карен.— Ты только научишь ее не слушаться родителей, а по этой части она и так преуспела.
Сердитый тон жены не смутил Грега.
—Ну извини. Не мог же я говорить ей неправду? Или ты жалеешь о том, что наша жизнь сложилась именно так?
Карен не смотрела на него, но знала, что он улыбается. Ее жизнь, ее настоящая, взрослая жизнь началась со страстных свиданий в этой беседке. Были хорошие дни, были плохие дни, но все ее существование — дом, семья, ребенок — было связано с Грегом. Карен покачала головой:
—Нет, я ни о чем не жалею.
После этих ее слов в машине наступило молчание, а минуту спустя рука Дженни, легкая как бабочка, коснулась ее плеча:
—Мама, не сердись на меня, пожалуйста. Я очень, очень виновата.
—Ничего,— сухо ответила Карен.
Ей самой показалось, что она перебарщивает с суровостью, но муж и дочь отлично знали, что долго сохранять холодность Карен не умеет. Ледяная корка дала трещину, и скоро от нее не останется и следа.