—Я вижу, вы человеческого языка не понимаете,— сказал Ференс.— Где бумаги?
—В сейфе, внизу,— всхлипнула Дженни.— Оставьте маму в покое.
—Ну так-то лучше. Идем вниз, за бумагами.
Карен приподнялась и с ненавистью прошипела:
—Ни за что на свете.
Глаза Уолтера зажглись тускловатым блеском. Он вынул пистолет, схватил Дженни за шиворот и легко, как котенка, поднял на ноги.
—Вы хорошо подумали?
—Не нужно,— сразу же сказала Карен.— Отпустите ее, я согласна.
Уолтер подтащил Дженни к стенному шкафу, по-прежнему держа пистолет у ее виска. Девочка не сопротивлялась, ее наполненные ужасом глаза были обращены на мать. Карен с трудом поднялась, чувствуя во рту вкус крови. Она беспомощно смотрела, как лейтенант заталкивает девочку в шкаф и запирает дверцу снаружи. Дженни заколотила в дверцу изнутри, но звук получился приглушенный.
—Она там задохнется!— крикнула Карен.
—Не успеет, если вы не будете терять времени попусту.
—Вы просто сумасшедший.
—Вперед,— приказал он.
—Хорошо, ладно.
Карен не могла ни сглотнуть, ни даже поморщиться — все лицо горело огнем. Кое-как, едва переставляя ноги, она стала спускаться в подвал. У двери ей пришлось остановиться, схватиться за косяк. Не оборачиваясь к Ференсу, она процедила:
—Неужели вы правда думаете, что вам сойдет это с рук? Я живу в этом городе всю жизнь, меня все здесь знают. В чем бы вы ни обвиняли моего мужа, заткнуть мне рот вам не удастся. Я заставлю вас заплатить за это.— Ференс подтолкнул ее в спину.— Ничего, я найду способ с вами расквитаться,— пообещала она.
—Не найдете,— ответил Уолтер.
Глава 42
У Грега закружилась голова. Он уставился на женщину, ничего не понимая. Может быть, он все перепутал? Вдруг людей убивает не Ференс, а его жена, лейтенант же лишь покрывает ее?
—Нет, вы не поняли,— укоризненно взглянула на него Эмили, заметив выражение его лица.— Была автомобильная катастрофа. Нелепое стечение обстоятельств. А я сидела за рулем.
Грег смутился. Он увидел эту странную, болезненную женщину как бы в новом свете, и ему стало очень ее жалко.
—Я очень вам сочувствую,— искренне сказал он.
Только теперь Грег заметил, что фотография сделана много лет назад. И все же годы вряд ли смогли залечить такую рану. Это боль, не имеющая срока давности.
—Как это ужасно,— сказал Грег.
Эмили посмотрела на него с благодарностью и чуть ли не с надеждой. Но в следующую секунду взгляд ее опять потух, она уставилась на фотографию.
—Вы не можете себе представить, как я страдала все эти годы.— Она подняла глаза на Грега.— Хотите, я вам кое-что скажу? Вы совершенно чужой человек, но вы ведь меня поймете, правда? Вы поняли про детей, поймете и это.
Грег знал, что ему пора уносить ноги, но ее голос, ее потусторонний взгляд, подернутый пеленой горя, приковывал его к месту.
—Я вам расскажу про то, как я впервые взглянула на Уолтера по-новому. После той катастрофы я долго пролежала в больнице, а когда вернулась домой, была очень слаба. Он за мной ухаживал.— Она поерзала на стуле, взгляд ее был устремлен куда-то вдаль.— Вы даже не представляете, как я мучилась сознанием своей вины.
Она произносила слова с трудом, словно говорила на иностранном языке.
—Да, наверно, мне представить это трудно,— прошептал Грег.
Он смотрел на Эмили не отрываясь. Минуту назад он сообщил ей, что ее муж убийца, что его последняя жертва лежит прямо здесь, в доме, а миссис Ференс словно бы даже не обратила на это внимания. Должно быть, она сумасшедшая, думал Грег. И все же, несмотря на ее странные речи, умалишенной она ему не казалась.
Словно отвечая на его мысли, Эмили сказала:
—Я знаю, вам мои слова кажутся странными… После того что вы рассказали тут о моем муже. Вы говорите ужасные вещи, а я совсем не удивляюсь. Вот я и хочу вам объяснить… Я давно уже догадывалась…
—Что ваш муж убийца?— воскликнул Грег.
—Нет, конечно, не об этом. Я давно догадывалась, что он ненормальный. С тех самых пор. Понимаете, Уолтер никогда не говорит со мной о той трагедии. Он заботится обо мне, мы живем с ним вместе много лет, и за все это время — ни слова.— Она нахмурилась, словно пыталась осознать значение этого факта.— Я привыкла к тому, что он человек… сдержанный. Когда я была невестой, меня это немного… разочаровывало, но потом пошли дети, они были так полны жизни…— Ее лицо ожило, чтобы тут же померкнуть вновь.— Ну, одним словом, дети есть дети. После несчастного случая Уолтер был очень добр ко мне, он ни разу меня ни в чем не упрекнул. Все вокруг говорили, что я не виновата, и он всякий раз соглашался. Однако в глубине души я была уверена, что он меня возненавидел и рано или поздно это прорвется наружу. Поэтому как-то раз я сказала себе: «Эмили, ты должна с ним объясниться, и будь что будет».— На ее лице возникло выражение замешательства.— Может быть, вам неинтересно все это слушать. Обычно я держу свои мысли при себе. Но мне показалось, что вы можете меня понять…
—Нет-нет, продолжайте,— сказал Грег, твердо зная, что ему нужно немедленно бежать отсюда, а сделать он этого не может. Надо было дать ей выговориться.
—Я зашла в гостиную. Он сидел, читал.— Эмили показала куда-то в глубь дома.— Я говорю: «Уолтер, нам нужно объясниться. Я знаю, ты меня ненавидишь…» Он обернулся и сказал: «Нет, я вовсе тебя не ненавижу».— Эмили недоуменно приподняла брови.— Вы представляете, какое неимоверное облегчение испытала я в тот миг? Ведь я видела — он говорит правду. Ни в его глазах, ни в его голосе не было гнева. Тут что-то во мне словно прорвалось, я зарыдала, забилась, стала кричать, что лучше бы умерла я, а не наши дети. Это продолжалось довольно долго. Уолтер смотрел на меня, а потом вдруг говорит… Знаете, что он мне сказал?
Выражение недоумения сменилось у нее на лице маской ужаса.
Грег покачал головой, потрясенный этим зрелищем.
—Он сказал: «Скверная история, правда?» — Эмили впилась глазами в Грега, чтобы он в полной мере прочувствовал смысл и тональность этих слов.— Вот и все. Такое ощущение, словно он говорил о чьих-то чужих детях. Допустим, прочитал статью в газете. Скверная история — и больше ничего.
Грег содрогнулся. Первым порывом было утешить эту женщину, как-то оправдать поведение ее мужа.
—Знаете, мужчинам иногда трудно бывает произнести вслух…— Он запнулся, сообразив, что Эмили абсолютно права: Уолтер Ференс нелюдь, убийца.
—Нет, я все поняла правильно. Раньше я говорила себе, что Уолтер предпочитает не разговаривать о чувствах. Но в тот миг у меня открылись глаза. Он не говорит о чувствах, потому что у него нет никаких чувств. Я осталась в мире одна. Совершенно одна. И с тех пор рядом со мной никого нет.
—Вам нужно уехать от него,— сказал Грег.
Эмили покачала головой и мягко заметила:
—Тут вы не правы. Это моя кара. За детей.
—Но ведь вы не виноваты. Это был несчастный случай.
—Вы очень добры ко мне,— улыбнулась Эмили.— Вы ведь и есть Ньюхолл, да?
Грег удивился. Оказывается, она с самого начала знала, кто он.
—Да.
—Как странно. А ведь Уолтер не так давно отправился к вам домой.
Сердце Грега сжалось от страха, на лбу выступил пот.
—Зачем?
—Не знаю. Позвонила ваша жена. А потом прошло совсем немного времени, и появились вы. Вы что, решили сдаться?— тихим голосом спросила Эмили.
—Нет.
В дверь громко постучали, и оба вздрогнули, словно очнувшись от сна. Эмили встала, Грег посмотрел на нее с отчаянием.
Не говоря ни слова, Эмили вышла в прихожую, и Грег услышал, как она открывает дверь.
На пороге стоял Ларри Тиллман. Еще один патрульный маячил у него за спиной.
—Эмили? С вами все в порядке?
—Все хорошо, Ларри,— мягко ответила она.
—Нам позвонил ваш сосед, сказал, что около дома шляется кто-то посторонний.
—Нет, я ничего не слышала.
—Уолтера в управлении нет, и мы решили на всякий случай съездить проверить. Этот самый ваш сосед, из дома двадцать семь,— Ларри заглянул в блокнот,— сказал, что кто-то залез к вам в подвал.
Эмили кивнула, нахмурилась и на миг опустила глаза.
—Что ж, спуститесь туда и посмотрите,— предложила она.
Она впустила обоих полицейских в дом.
—В подвал можно попасть из кухни.
—Спасибо,— поблагодарил Ларри.
Он вошел в кухню. Там никого не было. Пистолет, лежавший на столе, исчез. Эмили сама открыла дверь подвала.
—Вот, входите. Сейчас я включу вам свет.
Глава 43
Цепляясь за перила, Карен шла на ватных, негнущихся ногах к кабинету Грега. Уолтер подталкивал ее пистолетом в спину, и от этого она несколько раз чуть не упала.
—Чего вы этим добьетесь?— прошептала она.— Вам ведь все равно это не сойдет с рук. Рано или поздно моего мужа оправдают. Если не с помощью этих бумаг, то как-нибудь еще…
—Закройте рот и откройте сейф,— приказал Уолтер.
Карен беспомощно оглянулась на него. Если отдать ему бумаги, никаких доказательств невиновности Грега не останется. Никто ей не поверит на слово. И ее, и Дженни будут считать лгуньями. Зачем только она позвонила в полицию? Если уж звонить, то надо было обратиться к шефу полиции. Может быть, тогда все сложилось бы иначе. Почему она не стала дожидаться Арнольда? У этого типа явно зуб на Грега. Он не остановится ни перед чем.
—Зачем вы все это делаете?— не выдержала она.— Вам нужно во что бы то ни стало засадить моего мужа в тюрьму? Почему? Только потому, что он от вас сбежал? Из-за него вы выглядели…— Она чуть было не сказала «идиотом», но вовремя спохватилась.— Неужели вы не поняли? Грег сбежал, потому что он невиновен и хотел это доказать…
—Почему и зачем я это делаю, не ваше дело. А теперь живее открывайте сейф.
У Карен на глазах выступили слезы. Мысленно она просила у Грега прощения. Кто бы мог подумать, что обращение в полицию окажется столь роковой ошибкой.
—Послушайте, вы видели ксерокопии,