— осведомилась Дженни этим своим едким тоном, от которого у Карен внутри все сжималось.— Нет. Я просто в восторге от этого». Карен стала утешать дочку, говорить ей, что они, родители, любят ее больше всего на свете, любят так, как не могли бы любить и собственного ребенка. Дженни небрежно ответила, что все это уже слышала прежде. Карен покачала головой, вспомнив ожесточение, отразившееся на бледном веснушчатом личике дочери. В голубых глазах, в резком жесте, которым девочка отбросила со лба темные волосы, читалась глубоко запрятанная обида. Достучаться до Дженни в последнее время стало совершенно невозможно. «Ничего не поделаешь, трудный возраст,— в который раз напомнила себе Карен.— Ей сейчас еще тяжелее, чем мне». Но в глубине души Карен очень хотела бы, чтобы Дженни снова стала ласковым и доверчивым ребенком. Как раньше.
В зал вернулся Грег. Вид у него был мрачный, и у Карен внутри все похолодело. Она со страхом смотрела, как муж медленно идет через зал.
Он сел на место, и Карен увидела, что Грег не встревожен, а сердит.
—Что стряслось? Она у Пегги?
Грег разложил на коленях салфетку и взял меню. На жену он не смотрел.
—Я разговаривал с отцом Пегги,— отрывисто буркнул он.— Он сказал, что девочки отправились в кино.
В первый миг Карен ощутила лишь неимоверное облегчение. Но сразу же вслед за этим ее лицо вспыхнуло. Дженни не пожелала присутствовать на праздничном обеде в честь Дня матери! Удар был явно нацелен на нее, Карен.
Грег отложил меню.
—Ну ничего, я с ней разберусь,— мрачно пообещал он.
Лицо его было мрачнее тучи, но Карен видела, что муж тоже растерян и обижен.
—Может быть, есть какая-нибудь серьезная причина,— упавшим голосом предположила Карен.
—Не защищай ее. Тут не может быть никаких оправданий.
—По крайней мере, она жива и здорова.
—Черт бы ее побрал! Я не могу в это поверить! Взяла и отправилась в кино!
—Не нужно, прошу тебя,— прошептала Ка рен, видя, что люди за соседними столиками смотрят в их сторону.— И без того тошно.
—Извини.— Грег откинулся на спинку стула.— Я не хотел…
—Ты ни в чем не виноват.
—Может быть, она просто забыла?
—Ничего она не забыла, и мы оба отлично это знаем.
Примерно с минуту Грег молча смотрел в окно, потом обернулся к жене.
—Ну ладно, давай закажем что-нибудь.
—Не могу. Мне уже ничего не хочется.
Грег придвинулся к ней.
—Любимая, нельзя допустить, чтобы она испортила нам праздник. Ну, не пришла, и черт с ней. Представим себе, что у нас с тобой любовное свидание. Мы вдвоем, и больше никого…
Карен беспомощно посмотрела на него.
—Но ведь сегодня День матери…
Грег вздохнул, признавая свое поражение:
—Да, верно.
—Пойдем домой?
—Хорошо.
Карен взяла сумочку, а Грег жестом подозвал рыжеволосую официантку. Он дал ей на чай, и супруги поспешно вышли из зала. У Карен было ощущение, что все смотрят им в спину, поэтому она не поднимала глаз.
Грег открыл перед ней дверь, они молча вышли к автомобильной стоянке и сели в машину.
—Пристегнись,— негромко сказал он, включая мотор.
Когда они уже выезжали на дорогу, из гостиницы выбежала официантка и замахала рукой. У Карен в сердце шевельнулась надежда. Должно быть, позвонила Дженни. Произошло какое-то недоразумение, и она сейчас будет. Карен быстро опустила стекло, а официантка подбежала к автомобилю. Ее рыжие волосы отливали медью в лучах послеполуденного солнца.
—Вот, вы забыли,— сказала она, задыхаясь.
Карен увидела, что официантка протягивает ей серебряный медальон.
—Спасибо,— расстроенным голосом поблагодарила Карен и грустно посмотрела на подарок.
—Ничего, все наладится,— негромко сказала официантка и на прощанье помахала рукой.
Грег свернул на улицу, которая вела вверх, к их дому. Вскоре после свадьбы они купили старый, изрядно обветшавший особняк в колониальном стиле. Дом располагался в самой лучшей части города. За последние годы близлежащие участки все были распроданы, на них выросли новые строения, но дом Ньюхоллов по-прежнему стоял в некотором отдалении, со всех сторон окруженный тенистыми деревьями. Грег бережно и любовно реставрировал эти старые стены. Иногда супруги говорили, что неплохо было бы переехать куда-нибудь в другое место, но где еще найдешь такой чудесный дом и такой замечательный участок?
Грег помог Карен выйти из машины, словно жена была больна. По дорожке к крыльцу он повел ее под руку, заботливо открыл перед ней входную дверь.
—Я, пожалуй, пойду прилягу,— сказала Карен, которую, несмотря на теплый майский день, начинал бить озноб.
—Хорошо,— вздохнул Грег.— Отдохни. Принести тебе сандвич или что-нибудь в этом роде?
—Потом, ладно?
—Ну, извини.
—За что ты извиняешься? Ты ведь хотел устроить для меня праздник.
Карен медленно поднялась по лестнице к себе в комнату и переоделась в джинсы и старый свитер. Серебряный медальон она спрятала в ящик своего бюро. С фотографии на нее с ясной и доверчивой улыбкой смотрела Дженни. Карен дернулась, как от удара электрического тока. Не принимай это так близко к сердцу, сказала она себе. Силы совсем оставили ее, и Карен опустилась на кровать. Она укуталась в одеяло и почти сразу же забылась тревожным сном.
Какое-то время спустя она проснулась от того, что внизу хлопнула дверь и раздались громкие голоса. В первую минуту Карен еще глубже залезла под одеяло, не желая никого видеть и слышать, но, сделав над собой усилие, поднялась с кровати и вышла на лестницу.
—Я ведь говорил тебе, какой это важный день.— Грег с холодной яростью чеканил каждое слово.— По-моему, я все тебе объяснил. Твоей матери в последнее время пришлось несладко. Я просил тебя подарить ей один день счастья, только и всего. Но ты даже на это оказалась не способна.
Личико Дженни было бледным, на нем еще ярче, чем обычно, выступили веснушки. Голубые глаза девочки метали молнии.
—Это просто невероятно! Ты кидаешься на меня с руганью, едва я переступила порог. Что я, преступница какая-нибудь?
—А чего ты ожидала? Ты ведешь себя, как эгоистичная… просто не знаю кто. Ты думаешь только о себе!
—Ты мне не даешь даже рта раскрыть!
—Перестаньте кричать,— сказала Карен, спускаясь в гостиную.
Дженни обернулась и взглянула на мать. На миг лицо девочки приняло виноватое выражение, но она тут же упрямо выставила подбородок.
—Он первый начал.
Грег недоверчиво покачал головой:
—Я смотрю, ты никогда ни в чем не бываешь виновата. Ты бедняжка, тебя все притесняют. А тебе пришло в голову, как себя будет чувствовать твоя мать?
—Конечно, пришло,— перешла к обороне Дженни.— Но Пегги хотела пойти в кино, и я должна была составить ей компанию.
—Ну понятно,— саркастически хмыкнул Грег.— Пегги пожелала пойти в кино. У тебя просто не было выбора.
—Ладно, неважно,— буркнула Дженни.
—А ты не подумала, что мы будем беспокоиться?— воскликнула Карен.— Ты могла бы по крайней мере позвонить нам.
—Я знала, что вы мне не разрешите.
—Теперь понятно,— проговорил Грег.
—Что тебе понятно?— повернулась к нему дочь.
—Если я правильно тебя понял, ты будешь спрашивать у нас разрешения лишь в том случае, когда уверена, что мы с тобой согласны. А если сомневаешься, будешь поступать по-своему. Так?
—Нет,— вздохнула Дженни.— Я не имела этого в виду.
—Надеюсь,— с угрозой произнес Грег.
—Так я и знала,— пробормотала девочка.
—Дженни, а как, по-твоему, мы должны реагировать?— пронзительным голосом выкрикнула Карен.— Мы ведь не знаем, куда ты подевалась, что с тобой случилось?
—Да хватит об этом!— передразнила ее Дженни, тоже переходя на высокие ноты.— Пора уже забыть, что случилось с этой несчастной Эмбер. Мне до смерти надоело все время про нее слышать. Со мной все в порядке, ясно? Из-за чего устраивать такой шум?
—Ты меня, пожалуйста, не учи, из-за чего устраивать шум, а из-за чего нет,— голос Карен дрогнул.— Ведь это я сидела здесь и психовала из-за тебя, а не наоборот. Раз тебе нельзя доверять, раз на тебя нельзя положиться, тебе отныне запрещается гостить у подруг. И все, разговор окончен.
—Это нечестно! Это ведь получилось только один раз!
—Ты слышала, что сказала мать,— оборвал ее Грег.
—Но вы меня даже не слушаете! Вы меня совсем затравили!
—Я уже тебя наслушался. А сейчас отправляйся наверх, в свою комнату, и сиди там до тех пор, пока не надумаешь извиниться.
Яростно бормоча что-то под нос, Дженни затопала вверх по лестнице.
В этот миг и раздался звонок в дверь.
—Ну кто там еще?— прорычал Грег.— Нашли времечко.
—Я открою,— откликнулась Карен.
Она вышла в прихожую и распахнула дверь. На крыльце стояла незнакомая женщина. Стройная, нарядно одетая, с темными волосами до плеч. На вид — лет тридцать. В руках женщина держала букет цветов и красивую коробку с лентами. Лицо у нее было бледное, на носу — россыпь веснушек. Незнакомка встревоженно посмотрела на Карен голубыми глазами и нервным жестом отбросила волосы со лба. Сердце у Карен почему-то защемило.
—Миссис Ньюхолл?
Карен кивнула.
—Я знаю, что сначала должна была бы вам позвонить, но боялась, что растеряю все мужество.
Теперь сердце у Карен уже колотилось как бешеное.
—Ничего страшного,— автоматически произнесла она, а мысленно заклинала: нет, нет, нет! Она видела эту женщину впервые, никогда раньше не слышала ее голоса, но безошибочным инстинктом догадалась, кто это.
—Можно войти?
Карен посторонилась, и женщина вошла в прихожую. Дженни, успевшая подняться на второй этаж, с любопытством перегнулась через перила.
Незнакомка увидела девочку, глаза ее расширились.
—Ты Дженни?
Та кивнула и спустилась на пару ступенек.
Женщина виновато оглянулась на Карен.
—Я надеюсь, вы не сочтете мое поведение чудовищным или ненормальным?
—Кто это?— спросил Грег, недоумевая.
Карен стояла, застыв на месте, и все не могла оторвать взгляд от лица незнакомки.